Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

Следующий день. - Да что ж ты сегодня такой дерганый! Ники. Сиди спокойно, не ёрзай. - Прости. – выдохнул он и уложил ладонь на макушку Сону. – Отдыхай. Я не буду шевелиться. Сону прикрыл глаза. Его ресницы дрожали. Ники знал, что Сону не уснет, но он не станет спорить. Не сегодня. Он вообще готов никогда в жизни не спорить с Сону, если тому так будет лучше. Их привезли в БигХит еще утром, им предстояла очередная примерка нарядов для различных премий и телевизионных мероприятий. Эта муторная рутина заняла несколько часов, а сейчас у них перерыв перед дэнс-практикой и занятиями по вокалу. И Сону оттащил Ники в уголок танцевального зала, куда не доставали объективы камер, чтобы покемарить. Усадил его к стене и улегся на собственную куртку, пристроив голову Ники на бедро. Кажется, он плохо спал ночью. А они ведь вчера легли пораньше, и даже не тискались перед этим в душе. Сону был задумчивым, не проявлял инициативу, и Ники к нему тоже не лез. Только обнял перед сном по привычке. Сквозь дрему Ники чувствовал, как вертится Сону – то ли ему снились кошмары, то ли он просыпался… …Завтра вечеринка. Ники и сам был на нервах. Внутри все бурлило, в животе сворачивался узел из тошнотворного страха и бессилия. Кулаки сжимались от одной мысли, что кто-то…кто-то чужой…тронет Сону, да даже просто бросит хоть один сальный взгляд. Сону явно чувствовал его состояние. Это плохо. Не нужно, чтобы к его собственным переживаниям прибавились еще и переживания Ники. Ему и так тяжело. И остальным хёнам – тоже. Ники не полезет никому в душу, но он понимает их чувства. Он каждого понимает. - Ники…а у тебя сохранилось фото? - А?.. Он слишком ушел в себя, наблюдая за уставшими одногруппниками, слоняющимися по залу. Сону смотрел на него снизу-вверх. - Я вчера совсем забыл… Хочу посмотреть, что получилось. Твой рисунок. - О. Да. По правде говоря, Ники тоже забыл о той фотографии. Вчера утром он с сожалением смывал со спины Сону цветные акварельные разводы, в которых было сложно рассмотреть что-то конкретное. А ведь он сфотографировал Сону ночью, со вспышкой. Да, вот она. Узкая гибкая спина, черный затылок, расправленные плечи, и – в холодном свете вспышки – странная, почти абстрактная картина в психоделических цветах. Пожалуй, лучше всего удалась бабочка справа. У нее сине-фиолетовые крылья с яркими, ядовито-хищными мазками лимонно-желтого. Надо же, как здорово… Ники выбирал рандомные баночки, он не видел цветов. А они сложились в такую картинку. В природе подобных бабочек, наверное, не существует, но эта…подходит Сону – такая же необычная и волшебная. - Дай мне посмотреть. – запястье Ники обхватила теплая ладонь. – Красиво. Я пытался рассмотреть ночью в зеркало, но сейчас лучше видно. Это очень красиво, Ники. - Я тебе потом еще нарисую. – Ники сглотнул комок в горле. – На холсте, хочешь? Я могу нарисовать тебя и много-много бабочек вокруг. Сону о чем-то задумался, глядя в экран смартфона, погладил его запястье большим пальцем, будто неосознанно… А потом мягко усмехнулся: - У тебя так же частил пульс…тогда…в мой день Рождения. Мы шли под одним зонтом после битвы представителей Граунда и Айлэнда. Я думал: ты, должно быть, сейчас очень зол, что мы проиграли, раз до сих пор не можешь успокоиться… - Это было из-за тебя. – признался Ники. – Хочешь, расскажу тебе кое-что по секрету? - У тебя все еще есть от меня секреты, Нишимура-сан? Ники впервые решил рассказать Сону об этом. Но ему почему-то хотелось, чтобы Сону знал. - Когда мы готовили свои выступления, я смотрел на тебя и думал: этот парень совсем чокнутый. Но ты был таким…светлым что ли. Все переживали и волновались, а ты, что бы ни происходило…шутил, эгьёшничал, и всем становилось легче. Даже когда ты выдыхался – полежишь минут десять и снова…как будто тебя гелием накачали. Сначала мне это казалось…непонятным, и даже раздражающим. Потом – забавным. И милым. А когда вы с Даниэлем проиграли Хисыну и Гону…ты взял меня за руку и сказал: «Ники, покажи им!» …У меня сердце удар пропустило. Я отработал танец, мы продули, а потом ты…ты говорил, что мы отлично справились. Тебе было грустно, но ты улыбался… И мне казалось, что ты улыбаешься только для меня. И все. Я так четко осознал в эту самую секунду: я влюбился. Это оно. Я втрескался, и ничего не смогу с этим сделать... И не хочу. Ники глянул на него – очень уж было любопытно, как Сону отреагирует на его признание. А Сону…прятал взгляд. Сону вообще «спрятался» - отвернулся к стенке, уткнулся лицом Ники в живот. Смутился, наверное. Или… - Салют, хлопцы! Подъем, по местам. Начинаем прогон через пять минут, разминайтесь. Сондык-сонсэнним…ну как он не вовремя! Сону закопошился и принялся поднимать себя с пола, по-прежнему не глядя на Ники. Ладно. Надо работать. Они могут обсудить все вечером, наедине. - Пойдем в ванную после ужина? – тихо предложил Сону, когда они переодевались в домашнее у себя в комнате. - Мы же сполоснулись в БигХите… - удивился Ники. А потом до него дошло. Да, что-то он сегодня…плохо коннектится с реальностью. Сону смотрел на него, выразительно приподняв брови. - Пойдем-пойдем. – пообещал Ники с улыбкой. - Я тут понял, что давно не валялся в ванне. – задумчиво сообщил Сону. – Как думаешь, мы вдвоем в ней поместимся? - А ты собрался… - Мы можем уступить очередь остальным. – перебил Сону. – А потом, когда никто не будет мешать, ломиться, материться… Ники подумал, что мемберы вряд ли станут ломиться к ним, даже если они там устроят рок-концерт. Но это не важно. Зачем тратить время на споры по мелочам? - Я смотрю, у тебя грандиозные планы. – он подошел, обнял Сону со спины, прижался губами к виску. Сону откинулся назад, уложил свои руки поверх его, прикрыл глаза, будто хотел «раствориться» в этих объятиях. - Ты так быстро перегнал меня в росте. – улыбнулся Сону. Ники не стал отвечать. Да и что тут скажешь? Раньше ему нравилось то, каким хрупким Сону выглядел в его руках, но сейчас – это пугало. И злило. Злило, что ни рост, ни плечи, которые стали шире, не помогут ему защитить Сону завтра. - Пойдем, надо поесть, вдруг доставку привезли. – решил Сону. Ники пришлось с сожалением выпустить его. На кухне царил хаос. Тихий. Но от этого не менее страшный. ДжейкХуны пытались накрыть на стол – молча, хмуро, и неаккуратно. И вовсе не потому, что они были свинюшками. Просто у них все валилось из рук. Пластиковые стаканчики падали, не желая вставать донышком на поверхность. Палочки ломались в щепки при попытках их разделить. Хорошо еще, что они решили пользоваться одноразовой посудой и ничего не побили… А еще микроволновка… - У вас сейчас что-нибудь сгорит! – Ники бросился спасать ужин. И хёнов. Кажется, тушеный картофель с мясом удалось спасти в последний момент. Зато половина овощного салата высыпалась из контейнера на стол. - Черт. – устало ругнулся Сонхун, откладывая слишком резко снятую крышку. Это ж как надо было дернуть? - Не переживай, стол чистый. – Джейк принялся помогать ему собирать салат обратно. - И как это Джей-хён еще не пришел вас проконтролировать? – хихикнул Сону. - А он свалил в зал. И закрылся. – безэмоционально сообщил Сонхун. – Сказал, что ему надо в тишине «поработать». Поработать? - Позову-ка я его к ужину. – заявил Сону. – Ники, сходишь за Хисыном-хёном и Чонвоном, ладно? И отправился вниз, провожаемый удивленными взглядами ДжейкХунов. За ХиВонами идти не пришлось, они сами показались в коридоре почти сразу же, как ушел Сону. И Ники, терзаемый неясными тревогами, тоже пошел вниз. Сону с Джеем к ужину не спешили. И дверь была заперта… И, кажется, они там общались на повышенных тонах. Почему-то Ники сразу понял, что они обсуждают предстоящую вечеринку. Он прислушался. И немного…охренел. - …при всем моем уважении, не будь истеричкой! - Слушай, охуевший пиздюк… - Нет, ты меня выслушай, наконец! Сону перебил Джея?! - …Я собирался просто обсудить план подготовки! А ты сразу начинаешь вопить, будто я пришел тебя пытать! - Ты пришел ебать мне мозг! И какой еще в жопу план подготовки? - Такой. Завтра за нами приедут вечером. Что мы будем делать до этого момента? - У нас расписание. - А после? Во сколько за нами приедут, сколько у нас времени – ты уточнял у Чонвона? У тебя луки полностью готовы, до мельчайших деталей? Шмотки отпарены, цацки разложены?.. - Ты за кого меня принимаешь, умник?! И вообще, берега попутал! Не много на себя берешь?! – судя по интонации, Джей конкретно прифигел от таких вопросов. - Хён, я тебе доверяю. Мы все тебе доверяем. Но ты забыл одну важную деталь. - И какую же? – ядовито поинтересовался Джей. - Кто будет делать нам мейк и укладывать волосы? - Я…волосы могу уложить. - Всем шестерым?! - А в чем проблема? - Ладно. А макияж? - А каждый сам накраситься не может?! Руки отвалятся? - ХОРОШО накраситься – нет, не может! Смекаешь, к чему я клоню? У нас в группе один человек умеет нормально делать мейк. Угадай, кого я имею в виду. -…ты? – растерянно предположил Джей. - Именно, блядь. Ты не мог со мной заранее обсудить свое видение, показать аутфиты? Я же не ебу, во что ты остальных оденешь! - Просто накрась нас естественно, и все! И вообще, Ким Сону, клянусь, еще раз матюгнешься при мне – я тебе рот с мылом промою. - Можешь попробовать. После вечеринки. А до нее – давай работать сообща, а не строить из себя охуетительных кризис-менеджеров! - А-а-а… - глухо завыл Джей. - …Я убьюсь об стену. И вы сами будете ебаться со спонсорами и с козлами из CJ! - Вот послезавтра убьешься, ладно? – голос у Сону стал приторным до ужаса. – Скидывай мне луки. - Гребаная ты монстроидная личинка Ктулху… – проныл Джей. - Я тебя тоже люблю, хён. Ну вот, видишь, делов-то на одну минуту. А завтра с утреца обсудим, да? И тогда ты сразу, как мы вернемся с расписания, начнешь всех координировать. Я ж просто помочь хотел. - Почему ты не можешь всегда быть нормальным человеком? - Потому что это скучно. - Скучно!.. Пиздец. Скучно ему, блядь. Иди сюда, щас устрою тебе веселую жизнь. - Там ужин готов!.. Хён… Не приближайся, будешь меня бить - я потом тебе отомщу. Сломаю Китти-2! - ЧТОБЛЯДЬ?! - Ничего. Тебе показалось. Пойдем кушать. - Пизда тебе… Ники постучал в дверь. У него, конечно, тоже дофига вопросов к Сону. Но чтобы их задать, надо Сону спасти от Джея. Послышался топот, дверь распахнулась, и Сону вылетел оттуда на всех парусах. Прямо в гостеприимные объятия Ники. - О! Ники. Мы как раз собирались идти. Ники молча посмотрел на Джея. Тот стоял, как ни в чем ни бывало, где-то у противоположной стены, и явно не пытался преследовать Сону. - Что?.. Иду я. – Джей вздохнул и поплелся к ним. - Вы чего так долго? – мрачно поинтересовался Ники. - Джей-хён на меня ругался! – радостно сообщил Сону, глядя на него наивными чистыми глазами. И добавил шёпотом: – ПМС у него. - Йа! – возмутился Джей. – Имей совесть, я все слышал! Ники…угомони своего неугомонного, иначе я за себя не ручаюсь. Ники закатил глаза, развернулся и молча потопал наверх. Сону практически висел на нем. Иногда он оборачивался назад и по-детски строил рожи ворчащему Джею, плетущемуся позади. Кажется, вечером в ванной кое-кого ждет допрос. Ужин прошел практически в полной тишине. Лучше бы они сели есть перед телеком в гостиной. Эта тишина казалась…гнетущей. И только под конец ужина Джей прокашлялся: - Ребят…не хотел поднимать эту тему…но нет выбора. И все тут же замерли, насторожились. - Чонвони, ко скольки за нами завтра приедут? - В восемь. – тихо ответил Чонвон. - А расписание у нас не до шести разве? – у Джея брови вверх поползли. И от взгляда Ники не ускользнуло, как они быстро, будто неосознанно, переглянулись с Сону. - Выходит, у нас совсем мало времени на подготовку. – Сону закусил губу. – Пока приедем домой, пока банально в душ сходим… А еще одеться и накраситься надо. - CJ совсем охуели. – подытожил Сонхун. - Я уже обсудил это с менеджерами. – сказал Чонвон. – Нам немного подкорректировали расписание, есть шанс, что освободимся пораньше. Если не выйдет – придется выкручиваться и успевать. И все снова замолчали. Чонвон гипнотизировал стол безразличным взглядом, но Ники видел, как подрагивают его пальцы, крепко сцепленные в замок. И рука Хисына, накрывшая его плечи успокаивающим жестом, тоже казалась напряженной. ДжейкХуны сидели почти вплотную, будто понятия «личное пространство» не существовало в их лексиконе. Но оба при этом косились на Джея печальными взглядами. Казалось, что он их нарочно сторонится. А Сону, в свою очередь…почему-то Ники на секунду показалось, что вокруг Сону выросла стена – тоненькая, прозрачная, невидимая, но настолько холодная и крепкая, что пробивать ее ему придется годами. Они сидели рядом, и у Ники не поднималась рука обнять его. Однако в ванную они пошли, как и договаривались. Даже одногруппников ждать не пришлось – все как-то быстро управились, видимо, выспаться было в приоритете. - Ты выглядишь совсем уставшим. – заметил Ники. Сону сидел на краю ванны и немигающим взглядом смотрел на тоненькую струю воды из крана. Он не спешил раздеваться, и Ники его не торопил, терпеливо ждал, прислонившись бедром к раковине. Да и стоит ли вести серьезные разговоры со своим партнером, будучи голыми? Странно, что он впервые об этом задумался. - Хён, может, быстро примем душ и ляжем спать? – попробовал он. - Нет. – Сону «отвис» и принялся избавляться от футболки. – Спать – это последнее, что мне сейчас нужно. Иди сюда. – он протянул руки к Ники, улыбнулся… - Подожди. Могу я спросить кое о чем? - …Ладно. Спрашивай. – помедлив, отозвался Сону. Руки обессиленно плюхнулись на колени. Ники все-таки решился: - Я слышал ваш разговор с Джеем-хёном в танцевальном зале. Давно вы… Сону приподнял брови. - Я имел в виду, я не знал, что вы ТАК общаетесь. Это…странно. Ты при нем ругался матом… - То есть, предмет разговора тебя не смутил? - Я давно подозревал, что ты решил впрячься в…подготовку. – признался Ники. – Я же знаю тебя. Ты никогда не будешь сидеть на попе ровно, если есть общее дело. Ты захочешь помочь хоть чем-то. Сону посмотрел на него удивленно. Даже…шокировано. Но через пару секунд его взгляд смягчился, и уголки губ снова дернулись в улыбке – немного нервной и вымученной, но все же. - Ты прав. Я хотел помочь, а хён был против, чтобы я помогал. Мы даже…поругались из-за этого недавно. Он боится за нас. Боится, что не вывезет сам, и кто-то…пострадает. Вот и все. - Я тоже боюсь. – выдохнул Ники. - Не надо, все обойдется, я уверен. Ники знал, что Сону ему врет. И ему казалось, что Сону знал: Ники ему не верит. Но они притворились, что все нормально. - Разденься. И залезай ко мне. Мне холодно. Сону уже залез в ванну, и выглядел он настолько ослепительно, что у Ники слезились глаза. Раньше Ники возбуждался практически мгновенно от вида обнаженного Сону, а сейчас почему-то хотелось просто любоваться. И не трогать. Но Сону холодно. - Да…сейчас. Вода оказалась горячей. Или этот жар исходил от тела Сону? Странно, почему он замерз? Ники не хотелось сейчас забивать себе голову лишними мыслями. Тем более, что Сону принял его в свои объятия с такой готовностью, будто ждал по меньшей мере пару недель. Обхватил руками за шею, обвил ногами талию, притянул, тут же поцеловал – и, несмотря на то, что в его поцелуе было слишком много жадности и дикости, Ники не хотелось отрываться от него, не хотелось прекращать это. Ники понимал, почему Сону такой отчаянный сегодня. Сону бывал с ним разным – игривым, нежным, безбашенным, развратным и очаровательно-застенчивым. А сегодня он поглощает Ники целиком. Впитывает своим телом воспоминания о его прикосновениях – так, будто это все в последний раз… Нет. Ники не будет об этом думать. Он просто даст Сону то, что ему нужно сейчас. - Давай. – Сону разорвал поцелуй, требовательно заглянул ему в глаза. - Смазка… - запоздало вспомнил Ники. - Я готов. – шепнул Сону. Ники просунул руку между ними – было неудобно, все-таки места в ванне для двоих недостаточно – и толкнулся пальцами. Сону застонал, двинул бедрами, насадился…черт, когда он успел?.. - В БигХит душевые кабинки закрытые. – глухо, давясь собственным дыханием, пояснил Сону. – Я брал смазку с собой. - Ты…больше двух часов так ходил? - Да…странные ощущения. – усмехнулся Сону. – Я хотел быть готовым в любой момент. – а потом он закусил губу, вытянул корпус в струнку, откинул голову на бортик ванны и протянул с очередным стоном: – Дава-ай! Ники убрал пальцы, направил себя, толкнулся, и было все равно очень узко, туго…но Сону все нравилось. Ему, возможно, было немного больно, но он этого хотел. Его лицо, его вздохи – все выражало удовольствие. Ники обнял его за талию, прижал к себе: - Возьмись за края ванны. Держись крепко. Сону сделал так, как он сказал, сильнее прогнулся в спине и стрельнул искрящим взглядом полуприкрытых глаз: - Зальем тут все к чертям. Не сдерживайся. Ники принялся толкаться – резко, сильно, он знал, что не навредит Сону, и что тому хочется именно так. Им обоим так хотелось. Отлюбить друг друга. Было скользко и неудобно, у Ники немного ныли колени из-за того, что приходилось упираться ими в дно ванны, вода переливалась за края и остывала, но им было жарко. Ники любовался покрасневшими щеками Сону, гладкими черными змейками волос, облепившими вспотевший лоб, прижимался губами к мокрой шее – она была соленой на вкус, и продолжал толкаться под громкие всхлипы и отчаянный шёпот, срывающийся на резкие хаотичные стоны. Со стороны, наверное, все это выглядело крайне неуклюже, дергано, потому что в ванне было очень тесно, и Ники было тесно внутри Сону, он не мог двигаться свободно и ритмично, но Сону продолжал давиться своими стонами и вздохами, и выгибаться навстречу Ники, как одержимый, в попытках заполучить все без остатка. В какой-то момент он сжался так сильно, что Ники едва не кончил, едва сдержался, застонав от остроты ощущений – было так хорошо, что, казалось, у него слезы из глаз брызнули. Он остановился, крепче сжал Сону в руках, не давая ему шевелиться, уткнулся лбом в шею, пережидая, давая себе небольшую передышку. Сону дышал сорвано, загнано, и его сердце гулко долбилось в ребра – быстро, почти слишком... - …я хочу еще…дольше… - у Сону срывался голос, хотя он сегодня не успел накричаться. Наверное, ему тяжело дышать. Эта мысль отрезвила Ники. И он разжал хватку, вскинул голову, внимательно разглядывая его лицо: - Ты…как? Ты…точно можешь продолжать? Сону счастливо улыбался, запрокинув голову, прикрыв глаза, его грудная клетка вздымалась высоко: - Да…мне хорошо. Переверни меня? Это был именно вопрос, а не приказ, будто Сону предлагал Ники. - Ты можешь коленки отбить. – предупредил он. - Ничего. Заживут. Как будто у меня после танцев синяков не бывает. – Сону, наконец, открыл глаза, сфокусировался на лице Ники, поймал его взгляд. Его дыхание приходило в норму. – Ты такой заботливый… Ники не выдержал, прикрыл глаза, подался вперед, позволил Сону поймать его губы, и тут же перехватил инициативу – повел в поцелуе, наслаждаясь мягкостью и податливостью чужих…нет, своих, любимых губ. Никто больше не будет целовать Сону. Если Ники узнает, что кто-то покусился – убьет. Внезапной вспышкой удовольствия отдало в пах – Сону слегка прикусил его язык, возвращая его в реальность. Напомнил Ники, как тут хорошо – в настоящем, в этой жаркой, влажной, нереальной реальности с расплескавшейся по кафелю водой, теплым светом потолочных ламп, запотевшими зеркалами и мифически-прекрасным, но реальным, материальным Сону у него в руках. Ники оторвался – не без труда, как будто воздух был совсем не нужен – подался назад, выходя из него, ухватил Сону за ноги, и тот понял без слов – перекинул одну руку на другой бортик, скрутился в пояснице, и Ники осталось только подтолкнуть его ноги. Вода и скользкая эмаль ванны тоже отлично помогли – Сону удалось перевернуться быстро, ловко, и Ники тут же притянул его за бедра, втискиваясь обратно, в жаркую и податливую глубину. Сону легко принял его, не сдерживая довольного стона, и Ники даже не пришлось ничего спрашивать и уточнять. Он снова ярко и четко представлял, чего именно хочет Сону. И он сорвался на быстрый темп. Воды в ванне осталась едва ли половина – Сону уперся вытянутыми руками в дно, прогнулся в пояснице, перенося центр тяжести к бедрам, позволил Ники держать его, и раскачивать их обоих, методично доводя до пика. Сону дал волю голосу – сейчас он звучал хрипло, непривычно, будто открыл для себя новые оттенки удовольствия. А ощущался он все так же – запредельно прекрасно, и у Ники перехватывало дыхание от восторга. От того, какой гладкой и теплой была кожа Сону под его руками, и каким податливым было его тело. От того, как красиво змеились тени в изгибах его спины, когда он прогибался навстречу. От того, как рассыпалась и ударялась о стены ванной удовлетворенная хрипотца в его глубоком голосе. Все это было удовольствием другого толка – не от секса, а от чувства обладания такой уникальной красотой. Даже не так. Ники не просто владел Сону – Ники заботился о том, чтобы ЕГО Сону было с ним хорошо, очень хорошо. И то, насколько хорошо было Сону, заставляло сердце Ники возноситься куда-то в облака и таять от острого чувства такой невозможной, отчаянной любви. Они, конечно, не смогли уложиться в один раунд. Одного всегда было мало. Когда они лежали в обнимку в остывшей воде, отходя после первого оргазма, Ники казалось, что Сону успокоился – устал, удовлетворился, – он выглядел таким счастливым и умиротворенным, и улыбался своей особенной, редкой улыбкой, которую, возможно, не видели даже Энджини, только Ники. Окончательно замерзнув, они переместились в душевую. Ники пришлось практически перетащить туда Сону, который не мог шевелиться. Однако чуть погодя, ожив под горячими струями, Сону снова набросился на него с поцелуями, и Ники тоже зажегся по-новой. Наверное, они очень рисковали, но Ники давно хотелось попробовать, а Сону ему доверял… Он показался легче, чем обычно. Когда Ники переносил его из ванны в душевую, он и сам еще не до конца отошел от первого раза, но сейчас… Ники удалось подсадить его к себе на талию буквально как пушинку… - Ты сидел на диете? – спросил он, прижимая Сону спиной к стенке. - Нет. – выдохнул Сону. – Ты что, мы же едим все вместе… Ники… Зря Ники решил взглянуть ему в глаза. Сону его гипнотизировал. Недавно, в ванне, под светом потолочных ламп, его глаза блестели, а сейчас, полуприкрытые пушистыми ресницами, они казались темными, затягивающими, вязкими, будто янтарь, а Ники попался в них, как неосторожный мотылек. - Продолжай… – голос Сону был низким. Но легким, с придыханием. Однако – в этот раз Сону приказал, потому что сопротивляться Ники не смог бы при всем желании. Он втиснулся, вошел полностью, и сразу же подкинул бедра Сону своими, заставляя того разорвать контакт взглядов и вскрикнуть на высоких нотах. Из душевой Сону его еще долго не выпускал. Уже тогда, где-то между безумным вторым разом навесу и третьим – медленным и чувственным, на коленях у стенки, – у Ники промелькнула мысль, что они сегодня не лягут спать вообще. …С трудом заставив себя убрать с пола разлитую воду и высушить волосы Сону и себе, Ники дотащил их обоих до спальни. Они упали на нижнюю койку, и она показалась Ники такой непривычно мягкой... Одеяло было уютным, приятно-прохладным и обволакивающим, и еще эта восхитительная тяжесть полулежащего на нем, разнеженного Сону – все это затягивало его в темную, желанную пустоту… - Ники…я еще хочу… Теплая мягкая рука в штанах. И горячее дыхание на ухо. И тело Сону снова гнется, словно глина, под его ладонями, от малейшего, даже неосознанного, рефлекторного движения пальцев. Ники застонал. У него не было сил открыть глаза, зато его член реагировал на Сону, как дрессированный. - Ты…спать вообще не хочешь?.. – пробормотал он. А его руки уже перестали подчиняться сонному мозгу, обрели собственную волю. Стягивали с Сону пижамные штаны. И затаскивали его тело сверху, чтобы можно было просто… …Это было странно. Но потрясающе. Ники будто был не в сознании, будто спал, и ему снился самый реальный, яркий, остро-сладкий мокрый сон. В этом сне Сону не только любил его физически, но и не боялся говорить об этом вслух. Наклонялся к нему и шептал ему на ухо сбивчиво это самое «люблю», оставлял на губах Ники короткие соленые поцелуи, и снова откидывался назад со стонами и всхлипами, когда Ники легонько подкидывал бедра. Вряд ли Ники сейчас был огненным любовником – у него не было сил на всю эту страсть и феерию – но Сону, как и всегда, было с ним хорошо. Кажется, Сону и правда просто любил его...