Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

Прошедшие несколько дней напоминали Хисыну филиал чистилища в их общаге… Такое страшное дежа-вю. В прошлый раз это случилось, когда они только узнали о предстоящей вечеринке, и оказались выбиты из колеи. В этот раз все было серьезнее. Но Хисыну казалось, что и он подготовлен лучше. Совсем немного. Но все же. Чонвон из-за всех сил пытался не показывать своих внутренних переживаний, пытался казаться сильным, как обычно выполнял функции лидера… Но они это уже проходили. Хисын знал, что Чонвон стрессует. Он каждую ночь вздыхал и вертелся в объятиях Хисына, а наутро «светил» такими темными кругами вокруг запавших глаз, что Хисын всерьез размышлял над тем, чтобы напичкать его седативными, которыми они поили Джея. Они мало говорили, даже когда оставались наедине. В любой другой ситуации Хисын попробовал бы вывести Чонвона на разговор, заставил бы высказать все переживания, но в этот раз он чувствовал, что Чонвону будет тяжело проговаривать вслух все то, что терзало его изнутри. А ведь и Хисыну было, что рассказать. Но это могло только усугубить состояние Чонвона. И Хисын не лез к нему в душу, а просто молча поддерживал. Взял на себя бытовую рутину, вроде уборки в комнате, стирки и глажки их одежды, сборов по утрам. Вел Чонвона в ванную утром и вечером, приглядывая там за ним, потому что был риск, что тот вырубится в любой момент. Укладывал его в постель, обнимал, гладил по голове и что-то тихо напевал, чтобы усыпить Чонвона. У него получалось плохо – стоило Хисыну задремать самому, Чонвон снова начинал беспокойно вертеться. Наверное, его мучили кошмары. Хисын пытался найти что-то, что могло бы успокоить Чонвона, но это было самообманом. Хисын понимал, что Чонвон успокоится только тогда, когда вся группа придет в норму. …Пару раз они с Чонвоном пытались уговорить Ники остаться на ночь у них, потому что этот упрямый, отчаянный ребенок не желал возвращаться в свою комнату без Сону, и каждый вечер уходил в танцевальный зал и закрывался там до утра. Ники всхлипывал, смотрел на них покрасневшими глазами и жалобно просил рассказать, что произошло на вечеринке. Но им было нечего рассказать. Они также не знали, что делали Сонхун и Сону в отдельной комнате со спонсором, а те явно не желали делиться подробностями. Кто бы их за это осудил? По информации с флэшки Хисын помнил, что главный редактор Dazed имеет особые предпочтения, но что на самом деле он хотел от Сонхуна и Сону, оставалось загадкой. Не получавший ответов Ники ерзал несколько часов на верхней койке, после чего все-таки сбегал из их комнаты, опять не сумев уснуть. …Тот единственный раз, когда Чонвон пошел присмотреть за Джеем, закончился срывом. В тот день они с утра тренировались дома, но позже им необходимо было ехать в БигХит по рабочим делам… Перед обедом Чонвон вызвался посидеть с Джеем, а через час Хисын нашел его на кухне, роющимся в шкафчике с лекарствами трясущимися руками. В глазах у Чонвона стояли слезы, а пальцы были покрасневшими. Выяснилось, что он пытался разогреть бульон в микроволновке, а после схватил горячую чашку голыми руками. Хисын позвал Сонхуна, попросил его покормить Джея, а сам отвел Чонвона к ним в комнату. Он молча обрабатывал пострадавшие пальцы кремом от ссадин и ожогов, и именно в тот момент Чонвон все-таки расклеился – позволил себе расплакаться, уткнулся в грудь Хисына, всхлипывая и пытаясь что-то сказать отдельными словами и короткими фразами. В его несвязных рыданиях было столько вины, что у Хисына разрывалось сердце. Он пытался успокоить Чонвона, но тот его просто не слышал. Позже, когда Чонвон все-таки вырубился, Хисын нашел Джейка и попытался поговорить с ним. Ему необходимо было заручиться поддержкой, ему нужен был кто-то, кто поможет ему придумать, как разрулить всю эту ситуацию. Но Джейк и сам казался подавленным. Он переживал за состояние Джея, он не мог нормально поговорить с Сонхуном, потому что тот избегал оставаться с Джейком наедине… Он тоже пытался как-то поддержать Ники, но его попытки оказывались бесполезными, потому что младший пребывал в не самом вменяемом состоянии. Джейк чувствовал свое бессилие, и его это ломало. Хисын тоже не знал, что делать. А потом все закончилось. Как в старой поговорке про темные и светлые полосы. Сначала их менеджеры сообщили им, что сотрудничество с Баленсиагой подтверждено, и через неделю у них съемка для Dazed. Тогда это показалось не таким уж и большим облегчением. То, в каком состоянии пребывала группа, все еще вызывало тревогу. Хисын слабо представлял, как они отработают выступление на предстоящей премии, как они смогут сниматься и не выглядеть при этом кучкой бледных манекенов с пустыми глазами… Новость они получили вечером в БигХит, но никто не выглядел счастливым. И все же Хисын решил, что надо сообщить Джею. Джей ради этой цели сделал больше всех. Утром он пришел, чтобы покормить его и поделиться новостью…и в этот момент не выдержал сам. Джей казался довольным, гордым, он был единственным из всей группы, кто смог улыбнуться, услышав о предстоящем коллабе, но Хисын почему-то не смог понять, искренней ли была эта улыбка, или же Джей надел очередную маску. И чувство вины перед тонсеном, перед другом, затопило его с головой. Джей храбрился и строил из себя крутого, и только это помогло Хисыну сдержаться и не разрыдаться. Ведь если Джей держится, то его единственный в группе хён тоже должен быть сильным, верно? А Джей снова удивил его. В тот же день он наконец-то встал на ноги и присоединился к тренировкам. Конечно, ему было сложно войти в привычный ритм, он часто делал перерывы, и его движениям не доставало четкости, но Джей как будто светился от того факта, что он снова в строю – шутил, смеялся, улыбался, и в этот раз Хисын отчетливо видел, что весь этот его позитив не был маской. Наверное, Джейку, который сегодня тащил товарищей по 02-лайну на себе через весь коридор, все же удалось их к привести чему-то конструктивному. Хисын присмотрелся к их троице, и не смог не заметить, как изменилась их аура. Они были шумными, как раньше, они подтрунивали друг над другом, бесились втроем, как подобает друзьям… Но вот взгляды…и кое-какие мимолетные, наверняка неосознанные жесты и прикосновения выдавали в них партнеров. То, как они соприкасались бедрами, стоя рядом друг с другом, то, как хватали друг друга за руки во время разговора, как поправляли друг другу растрепавшиеся волосы или приглаживали незаметные складки на одежде… Раньше Хисын описал бы их взаимодействия, как 80% дружеских приколов, 10% сексуального напряжения, и 10% чего-то еще, какой-то особой заботы и взаимопонимания… А теперь это выглядело, как…30% обычной дружбы и 70% партнерства. Романтического партнерства. Это немного сбивало с толку, это выглядело странно и непривычно для обывателей вроде Хисына, привыкшего видеть более традиционные форматы отношений... Конечно, Хисын прекрасно помнил троицу Бантан и их ссору в М.нет, но BTS-сонбэннимы в представлении Хисына были несколько иной категорией – скорее небожителями, чем людьми. Впрочем, Хисын соврал бы, если бы сказал, что не рад за 02-лайн. Те выглядели счастливыми. И это было первым знаком, что все налаживается. Теперь оставалось только надеяться, что оставшиеся дома Сону и Ники смогут, наконец, поговорить. Если те двое помирятся, тогда, возможно, маленькая, робкая улыбка Чонвона, которую Хисын видел во время их дэнс-практики, снова станет широкой и светлой. И у них получилось! Ужин впервые за все это время прошел в нормальной обстановке, и что самое главное, в присутствии всех семерых. Хисын смотрел на своеобразную, прилипчивую и шумную, идиллию Сону и Ники, и испытывал такое облегчение, какого не испытывал, наверное, никогда. Он не испытывал этого, даже когда в финале Айлэнда назвали его имя. Конечно, теперь, когда эти двое помирились, группу снова ждут бессонные ночи… Но справедливости ради – кто из них нормально спал последние несколько дней? Сегодня неугомонную парочку будто кто-то приклеил друг к другу, потому что понятия «личное пространство» для них не существовало – так и магнитились, сидя рядом за столом, приобнимая друг друга за плечи, лапая за коленки, сплетаясь пальцами прямо поверх столешницы. Возможно, если бы не минимальные нормы приличия, Ники просто затащил бы Сону к себе на колени. Было отрадно видеть их снова вместе. И как-то даже спокойно. Реальность, в которой СонКи – не пара, вообще была абсурдной и мрачной. Конечно, в команде не все было идеально. Сонхун и Сону избегали встречаться взглядами, и между ними чувствовалась неловкость, а Ники это явно замечал и нервничал. Но это было закономерно. Оставалось только надеяться, что они рано или поздно уладят все свои недопонимания, и это не выльется в долгосрочный, тяжелый конфликт. Хисын верил в своих тонсенов – они уже смогли сделать многое. И самое главное, что Чонвон опять улыбался. Улыбался широко, хихикал над пикировками сладкой парочки, над возмущениями Джея, который пытался воззвать к дисциплине, над шутками Джейка, над ворчанием Сонхуна… Он выглядел так, будто обрел некое умиротворение. Кажется, сегодня они смогут поговорить. Хисыну хотелось кое-что ему сказать. И он пребывал в уверенности, что Чонвон тоже выскажется ему. Душ они приняли вместе, но, конечно, попыток возобновить свои…интимные моменты не было. Рано. Это оба понимали. Хисын еще во время злополучного мероприятия осознал, чем были вызваны маниакальные попытки Чонвона «совратить» его окончательно, и теперь он мог только пообещать себе – он все сделает. Скоро. Он сделает это. У них будет первый раз. Не сразу, не прямо сегодня, и даже не на следующих выходных, потому что Чонвон заслуживает особенного первого раза. А особенный первый раз требует плана и тщательной подготовки. Если Хисын прав в своих выводах, теперь Чонвон не станет его торопить. Значит, и Хисыну не следует спешить… …Он чуть не послал все свои «планы» нафиг буквально через пять минут. Когда Чонвон, забираясь в постель, откинулся спиной ему на грудь со вздохом и «обернулся» его руками, как длинным шарфом… Сердце Хисына пропустило удар, а дыхание сбилось в момент… Это был такой естественный порыв – обхватить его покрепче, вжать в себя, прижаться губами к выгнутой шее, зарыться носом в растрепанные влажные волосы… Чонвон явно не возражал. Он снова вздохнул – удовлетворенно, громко, довольно… Хрипло прошептал «Я скучал» и зарылся пальцами в волосы Хисына, притягивая его лицо ближе, целуя жарко, отчаянно. Возможно, если бы не перерыв, который у них был в силу обстоятельств, они бы сегодня натворили глупостей. И первый раз не получился бы «особенным», как запланировал Хисын. Но их тела, кажется, изголодались друг по другу настолько, что все вышло хаотично и сумбурно, а закончилось быстро – они даже не сняли штаны. Хисын мог бы сказать «обидно быстро», но Чонвон не выглядел разочарованным. И Хисын подумал, что все к лучшему. У них еще полно времени. Это было до странного хорошо и уютно – лежать в обнимку в запачканных липких штанах, восстанавливать дыхание добрых полчаса и не предпринимать попыток что-то сделать. Хотя бы свет выключить. Свет вообще был кстати – теплый, мягкий, вечерний, не режущий глаз. В этом мягком свете можно было ненадолго забыть о том, как они оба устали от нервов и недосыпа. Потому что он скрадывал тени под глазами Чонвона, скрывал холодную, яркую голубизну вен на похудевших запястьях, и, наоборот, делал ярче удовлетворенный румянец на щеках. - У нас все наладится. – тихо сказал Хисын, перебирая мягкие волосы Чонвона. – Все уже налаживается. Ямочки Чонвона стали отчетливее. Он улыбался. Хисын не выдержал, легонько ткнул в одну из них пальцем. Чонвон хихикнул, потом потянулся, как маленький домашний котик, запрятал лицо в подмышку Хисына и засопел. Кажется, он хотел спать. Душ потерпит до завтра – решил Хисын. И свет можно оставить. Не мешает. Он накрыл их обоих одеялом, улегся поудобнее, стараясь не тревожить Чонвона. Чонвону стоит выспаться. Хоть бы Сону с Ники не начали…ох… И ведь 02-лайн тоже могут. А они потеряли беруши. Хисын часто терял всякие мелочи вроде наушников…и беруши от наушников недалеко ушли. М-да. Во-первых, надо купить Чонвону нормальный подарок. Во-вторых… Хисын кое-как дотянулся рукой до тумбочки, цапнул свой смартфон и написал в общий чат: «Чонвон уснул. Кто разбудит – драит всю общагу в следующий выходной». Ровно через минуту Джей прислал комбинацию эмоджи из ржущего смайла и руки с большим пальцем вверх. А еще через несколько секунд Сону с дикими ошибками ответил «Чур мыс Нки вжуг вниз1!!». Что такое «вжуг» Хисын гадать не стал. Просто понадеялся, что это не что-то...громкое. Разговоры тоже подождут. А вообще…нужны ли они? Если Чонвон захочет, он выскажется. А Хисын…должен ли он рассказывать Чонвону обо всем? Не будет ли это…перекладыванием вины и ответственности? Чонвону и так было тяжело. Да и сейчас, наверное, еще не все прошло. И вряд ли пройдет до конца. Нужно ли Чонвону слушать, как Хисын винит себя за то, что его не было рядом, когда главред Dazed позвал Сонхуна и Сону? Интересно, Хисын мог бы повлиять на ситуацию? Предложить какой-то другой вариант? Наименее…сложный для группы? Был ли вообще такой вариант?.. Нужно ли говорить Чонвону, что Хисын считает себя хреновым хёном для Джея? Чонвон наверняка скажет, что он тоже – плохой тонсен и плохой лидер. Но это не так. Нужно ли признаваться, что это Хисын виноват в том, что Ники нашел флэшку в их отсутствие? Хисын должен был спрятать ее лучше. Но он сунул ее в ящик со своими старыми гаджетами, зарядками и проводками, понадеявшись, что туда никто не полезет. Неважно, специально искал Ники, или случайно ее там обнаружил. Все равно это вина Хисына. …Каким же глупым сейчас казалось его желание доказать себе, что он достоин Чонвона! Он никогда не будет достоин Чонвона. Но он обязан стремиться к этому. Всегда. Обязан сделать Чонвона счастливым, потому что Чонвон выбрал именно его. Вот и все. На следующий день в БигХит поехала вся семерка. Это наполняло Хисына силой и оптимизмом. Чонвон в кои-то веки выспался, и выглядел посвежевшим, отдохнувшим. Остальные НЕ выглядели отдохнувшими, зато были какими-то подозрительно довольными. У Хисына были догадки, что они делали ночью, но не было желания их пожурить. В конце-концов, все умудрились всё сделать тихо. Сондык-сонсэнним заскочил к ним ненадолго. Тяжко повздыхал, глядя на их рассинхрон и общую расхлябанность, но ругать не стал, только выразил надежду на то, что к премии они соберутся. Было видно, как его подмывает сматюгнуться, но, очевидно, Бан Шихёк-ПД-ним все ему рассказал про спонсорскую вечеринку. - Со следующего месяца начнем учить хореографию к вашему камбэку. Мы с Дубу сейчас как раз работаем над ней. Приходите в форму, ладно? – сказал он напоследок. – Ну все, репетируйте. Им потребовалось около минуты на то, чтобы осознать… И тут начался хаос. - Камбэк?.. - Кам...бэк. - У нас будет камбэк! - А когда? - Чонвон?! - Не знаю! Мне еще не сообщали… - растерянно ответил Чонвон. – К дебюту мы готовились чуть больше двух месяцев… - Нам, наверное, не дадут выходные на Соллаль. – расстроился Сонхун. - А что, выходит, нам уже и песни отобрали? – у Джейка были глаза по пять вон. - Видимо, да… - Нас перекрасят! – обрадовался Сону. – Я хочу, чтобы меня перекрасили!!! Я еще в прошлый раз хотел! - Нас перекрасят! – ужаснулся Джей, хватаясь за голову. – Я в прошлый раз чуть не облысел! А дальше их галдеж слился в радостный, громкий гул - такой привычный, родной, как любимая музыка. Хисын с его «проклятием идеального слуха» мог бы чокнуться, но он искренне кайфовал от этих звуков. - Поговорю-ка я с менеджерами. – хихикнул Чонвон. – Попробую по-тихому выяснить, когда нам планируют раскрыть подробности, вдруг получится... Ребят, не шумите слишком сильно, я отлучусь! – добавил он уже громче. Едва ли они его услышали. - Надо обмыть! Я требую мятного шоколада! - БУЭ-эээ!!! - Сам ты БУЭ! Предлагай альтернативу! - Давайте лучше в барбекю нагрянем! - Какое барбекю, нас сасэны на тряпки порвут! - Менеджеров и охрану возьмем! Отдельную комнату в ресторане забронируем! - Нам даже еще официально не сообщили! - Когда сообщат, сразу и забронируем! - Тогда нас еще снимать решат! Не хочу праздновать на камеру, мы и так ВСЕ празднуем на камеру, сколько можно! Без камер мы веселее тусим, согласитесь! - А вы уверены, что у нас вообще будет время праздновать, энтузиасты? - Это ж как наш обычный ужин, только в ресторане! Чонвон задержался у двери. Хисын подумал…и решил не участвовать в дискуссии. И пошел за ним. - Давай, пока ты говоришь с менеджером, я сгоняю к автомату. – предложил он, когда они шли по коридору в направлении корпоративного корпуса. – Надо купить ячменный чай на всех. А то они орут, как при пожаре, а мы и так вокал не репетировали почти неделю. Сорвут голос окончательно, будем хрипеть в микрофоны поверх старой подложки…опозоримся. Чонвон притормозил, осмотрелся по сторонам… Схватил Хисына за руку и потащил к одной из дверей без опознавательных знаков. Это оказалась комната отдыха. Темная и пустая, но явно функционирующая – тихо шумел мини-холодильник, подушки на больших диванах были разбросаны и примяты, как будто тут кто-то недавно сидел… Стоп, а где это они вообще?.. В каком крыле? Чонвон не хотел давать ему время на анализ ситуации. Чонвон прижал его к стенке и поцеловал. Вау! Что это на него нашло? Ну…Хисын не то чтобы жаловался, но…можно же и до дома пару часов потерпеть? …Или нет. Чонвон оказался сумасшедшим авантюристом и полез руками под футболку Хисына, вздыхая и прижимаясь ближе. - А если нас спалят? – прошипел Хисын, мягко перехватывая его за запястья. Чонвон облизывал губы и светил в темноте глазами. И как сопротивляться такому взгляду?! - Давай хотя бы найдем место понадежнее? – попробовал Хисын. – Это комната отдыха, вдруг сюда при… Он накаркал. Из коридора послышались шаги. Дежа-вю? Главное не сломать дверь, как в прошлый раз. Двери у большого шкафа-купе, стоящего в углу, были раздвижными. Они втиснулись в нагромождение чьих-то курток и пальто, захлопнули дверцу, вжались в первую попавшуюся вертикальную плоскость, показавшуюся достаточно надежной, и постарались превратиться в две статуи. Снаружи послышался скрип входной двери, шаги стали громче, кто-то, судя по всему, вздохнул, плюхнулся на диван… И тут Хисын понял, что они два дурачка. Кто бы сюда не пришел, вместо того, чтобы прятаться в шкафу, как…неудачливые воришки, надо было просто извиниться и сказать, что ошиблись дверью! Они как бы все еще новая группа! Такое могло произойти, им бы поверили! А они… «Пришельцы», наконец, заговорили. Кажется, их было двое. И голоса знакомые…прямо ОЧЕНЬ знакомые. И они говорили не на корейском! Это…это же… Пока Хисын соображал, что к чему, они начали ругаться. Одна резкая фраза, состоящая из коротких, рубленных, но удивительно «музыкальных» слов… Вторая – еще громче, еще эмоциональнее. А потом…стук… - Ni zai zuo shenme?! Хисын не знал китайского, но это было уже не важно. Потому что те двое в комнате…они… Чонвон схватился за его руку так, будто хотел ее оторвать к чертям. Он тоже все понял. …Они там…делали друг с другом примерно то же самое, что Чонвон планировал сделать с Хисыном. Ну все. Пиздец. Хисын притянул Чонвона поближе и закрыл ему уши. А сам закусил губу и принялся думать… о жутких призраках. Да. Это поможет ему. Он догадывался, чем это все может кончиться. Если ОНИ потом решат пойти проветриться, полезут за своей верхней одеждой, и обнаружат в шкафу двух вкрай о)(?*:?:%:ших хубэ… Хотя бы есть шанс, что у них с Чонвоном не будет стояков. В противном случае их не спасет даже вызубренная наизусть хореография к «Hit».