Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

10 февраля 2021 г., вечер. Хисын пялился в потолок уже третий час. Ему было лень что-то делать. Даже резаться в бессмысленные онлайн-игрушки, или залипать в ролики с Ютуба. До этого он пытался поспать, но у него, ожидаемо, не вышло. Ну привет, бессонница, давно ты не приходила. И, как всегда, ты не вовремя. Ощущения были странные. Непривычные. Было сложно подыскать более определенные эпитеты. Эти ощущения доставляли…какой-то дискомфорт, но это не было неприятно. Это было…никак. Может, и сами ощущения можно назвать «ничто»? И Хисыну некомфортно только из-за того, что он раньше никогда не сталкивался с этим «ничто»? Впрочем, какая разница. Размышлять об этом тоже было лень. Он пялился в дно верхней койки, изредка моргал, механически отмечая раздающиеся в доме звуки. С его абсолютным слухом мозг просто не мог не обрабатывать аудиоинформацию. Но делал он это чисто механически. Сону и Ники с их шумными сборами впопыхах, и их не менее шумное прощание. Джейк и Сонхун, оба волнующиеся из-за предстоящей встречи с семьей Сонхуна. И из-за задержки Джея, о которой тот не предупредил. Возвращение Джея, разговор этих троих в коридоре. Отъезд ДжейкХунов… Потом - долгая тишина. …Шаги в коридоре. Остановившиеся возле его двери. Негромкий стук. Скрипнувшая дверь. - Хён. – тихо позвал голос Джея, когда он никак не отреагировал. – Ты спишь? Хисын моргнул и медленно перевел взгляд на потолок, прочерченный тонкой полосой света из коридора. Было лень отвечать. Снова скрип двери. Полоска света стала шире, а Джей на цыпочках прокрался в комнату и встал у кровати, загораживая Хисыну часть потолка. - Ты не спишь. – констатировал Джей, складывая руки на груди. Хисын моргнул. Джей вздрогнул, напрягся, его взгляд стал обеспокоенным. - Хё-ён… – протянул он. – Что с тобой? Надо ответить. Или Джей начнет волноваться. - …Ничего. – шепнул Хисын. Кажется, его ответ произвел обратный эффект. Джей бросился к нему, схватил за плечи, рванул на себя. У Хисына запрокинулась голова, и шея заболела. Он поморщился. Выпрямил голову, посмотрел на Джея. Тот положил ладонь ему на затылок и уставился в ответ, нахмурив брови. Прямо в глаза смотрел. - Ты…что-то принял?.. – спросил Джей. И, не дождавшись ответа, сорвался: – Хён, отвечай! Живо! Ого, Джей на него никогда так не кричал. - Таблетки. Которые тебе прописали. После вечеринки. – ответил Хисын. - Обезболивающие?! Много? Хён! - Нет. Седативные. Растворимые. Штуки…четыре? Вроде. Там… - он слабо махнул рукой. Джей отпустил его, и Хисын грохнулся обратно, ударившись затылком о подушку. А Джей метнулся к выключателю, и в комнате загорелся свет, резанув привыкшие к темноте глаза. Джей схватил с тумбочки полупустой блистер и продемонстрировал Хисыну: - Эти? - Да. – ответил он, щурясь. - Нахрена. Это не звучало, как вопрос. Но Джей хмурился пуще прежнего, и…желваки на лице проступили. Злится? - Хён, зачем ты пил седативные? …И правда, зачем? Зачем… Flashback. 9 февраля 2021 г., вечер. - Ой! Хисын подхватил Чонвона за талию. А у самого ноги тряслись, и они чуть не навернулись на пару. Вот было бы «весело». Вместо романтического вечера отправиться в травмпункт. Впрочем, ступенька не такая высокая, чтобы серьезно покалечиться. Разве что они бы по инерции вписались в дверь своими дурными головами. У Чонвона сердце стучало, как бешенное. Или это сам Хисын так испугался? …А. Ну да. Он и не переставал бояться. Почти весь день. - Я не считал ступеньки. – шепнул Чонвон, вжимаясь в него спиной. Хисын нехотя его отпустил и так же тихо попросил: - Закрой глаза. Чонвон хихикнул, но послушался. Ручка скользила, и Хисыну удалось распахнуть дверь не сразу. Он это все уже видел, причем не более пяти минут назад, но почему-то танцевальный зал, уставленный зажженными свечами и усыпанный лепестками цветов, вызывал какие-то… тревожные ощущения. Нет, хватит себя обманывать – он в панике. - Как…красиво. – Чонвон сделал шаг к нему, мягко улыбнулся: – Ты весь день это готовил, да? Хисына хватило только на судорожный кивок. На самом деле он готовил этот «сюрприз» куда дольше, но хвастаться неприлично, и вообще язык будто отнялся, лишая его возможности отвечать развернуто. Чонвон едва заметно прищурился, но больше вопросов задавать не стал. Лишь медленно обвел взглядом зал, пока Хисын любовался отблеском огоньков свечей в темных глазах и продолжал сходить с ума. Чонвон сделал несколько шагов…замер, уставившись на застеленные матрасы с кучей накиданных подушек. Стук собственного сердца оглушал Хисына, но тихий вздох Чонвона он не мог не услышать. Нет. Не вздох, скорее – выдох. Этот короткий звук будто сгустил воздух вокруг, и Хисыну на секунду показалось, что он потеряет сознание – так у него кружилась голова. Чонвон обернулся к нему, с яркой счастливой улыбкой, с восторгом в глазах, казалось, что он сейчас бросится к нему в объятия…а у Хисына подламывались колени и тряслись руки. Улыбка Чонвона померкла за мгновение. - Хён…тебе плохо? – он подошел, как настороженный дикий зверек, с тревогой заглянул в глаза, мягко обернул его запястье теплой ладошкой. – Ты выглядишь…бледным. Хисын заставил себя улыбнуться: - Все нормально. Было очевидно, что Чонвона он не убедил, а Хисын не мог позволить себе заставлять его волноваться в его же день Рождения. Он усилием воли взял себя за яйца, прочистил горло, улыбнулся шире: - Позвольте еще раз торжественно поздравить вас с днем Рождения, лидер-ним! Окажите мне честь провести остаток вечера…со мной… - слова снова застряли в горле, потому что…ну что тут еще скажешь? Хисын идиот. И Чонвон сейчас – не «лидер-ним», Чонвону сейчас хочется услышать… Но Чонвон, кажется, перестал нервничать. Очаровательно фыркнул и обнял его, утыкаясь лицом ему в плечо и поглаживая его окаменевшую спину. - Спасибо за сюрприз, Хисыни-хён. От его шепота у Хисына по коже побежали мурашки. Он поднял ослабевшие руки, обнял в ответ. - …Я еще неделю назад тебе намекнул, так что не такой уж это и сюрприз. – смущенно пробубнил он. – Но я все равно хотел, чтобы тебе…все понравилось… - Я знаю. – Чонвон прижался крепче, такой теплый, доверчивый, расслабленный. А Хисына опять захлестнула паника. Он знал, чего хочет Чонвон. ПРЯМО СЕЙЧАС хочет. А он, вообще-то, планировал!.. Планировал. Усадить Чонвона на матрасы, уложить его голову к себе на колени, как в дорамах, накормить фруктами, поговорить о чем-нибудь…романтичном, пригубить вина, подарить еще один – самый личный – заныканный подарок… и потом…собственно… Стоит ли Хисыну форсировать события? - Кхм… – прокашлялся он. – Как насчет…вина? Чонвон нехотя отлип от него, пытливо уставился немигающим взглядом: - Зачем? Хисын даже не знал, что ответить. «Зачем?» – в принципе вопрос странный, а Чонвон смотрел в самую душу, да еще и так убийственно-серьезно, что от этого становилось не по себе. И несмотря на то, что лицо Чонвона было буквально в паре сантиметров, а его дыхание обжигало губы, Хисын просто не мог думать о поцелуях. Руки со спины исчезли, Чонвон отошел буквально на шаг, а Хисыну стало холодно в заполненном свечами танцевальном зале. Надо что-то сказать. Объяснить. Он налажал, хотя и не совсем понимает, где именно. Из-за предложения выпить что ли Чонвон так неуютно ежится и осматривается вокруг? Хисын уже и сам не знал, что хуже – пугающий серьезный взгляд, направленный на него, или вот такой – бегающий, разочарованный… и губы у Чонвона поджимались, как всегда, когда он хочет чем-то поделиться, но не решается высказаться. - Чонвон-а… - тихо позвал он. И замолчал, не в силах ни спросить, ни банально пошевелиться. Чонвон повел плечами, выпрямил спину, будто по линеечке, глубоко вдохнул, уставившись куда-то в пустоту…а потом перевел взгляд на Хисына, и…ему показалось, или там плескалась вина? сожаление? - …прости… – Чонвон выдохнул это слово почти беззвучно, а Хисын будто заледенел изнутри. – …Хён, я…мне очень стыдно. Что он имеет в виду?! - …Ты так старался…но мне…сейчас…нужно… – каждое слово, произнесенное слабым, едва слышным шепотом, отдавалось в голове Хисына тяжелым, шумным гулом. Потому что Чонвон снова отводил взгляд, и кусал подрагивающую нижнюю губу. – …Мне нужно…подумать. Хисын сдвинулся с места, но смог сделать едва ли полшага, ноги словно увязли в зыбучих песках. - Давай сделаем паузу. … Что? У Хисына внутри возник вакуум. Чонвон снова глубоко вдохнул, судорожно выдохнул, и посмотрел на него. Прямо и твердо. Решительно. End of flashback. - Чонсони, ты…был сегодня в танцевальном зале? – тихо спросил Хисын. - Нет… – удивленно ответил Джей. А потом приподнял брови, будто что-то понял и дернулся в сторону двери. Хисын перехватил его за руку. Даже пришлось напрячься, чтобы удержать. Не стоит ему, пожалуй, смотреть… - Не ходи туда. - Хён… – голос у Джея стал жалобным. Как у ребенка. - Я выпил седативные, потому что перед этим чуть не разнес танцевальный зал. Я даже слегка…разбил одно из зеркал. Джей медленно опустился на край его кровати и уставился на него, как на что-то…диковинное. - Ты…что? Если бы Хисын не принял таблетки, ему, возможно, было бы стыдно рассказывать о своем срыве Джею – тонсену, другу, человеку, который его уважал... И просто неимоверно, адски больно говорить обо всей ситуации в целом. Потому что он даже с собой не готов был это обсуждать. Но таблетки подарили ему это самое «ничто» в душе, и пока их действие не прошло…он способен говорить открыто, не срываясь в эмоции. - Он меня бросил. – Хисын прикрыл глаза, потому что смотреть на реакцию Джея ему не хотелось – тот может надеть очередную маску, чтобы просто попытаться его как-то откомфортить, расшевелить. Но Хисын и чужие эмоции не способен воспринимать адекватно, сейчас они для него – просто информационный шум. Ладони коснулись горячие пальцы. Совсем несмело. Кажется, Джей не знал, как реагировать. Как минимум, он молчал, что само по себе нетипично. - Чонвон меня бросил. – повторил Хисын, пробуя на вкус новую реальность. Оказалось…пресно. Пусто. Интересно, ему было бы проще прожить это сейчас, или он все же не зря принял седативные? Или ему стоит теперь сидеть на них всю жизнь? - Он сказал, что хочет сделать паузу. – собственный голос казался имитацией компьютерной программы, простенькой, созданной задолго до изобретения нейросетей. – И что ему нужно подумать. Хватка горячих пальцев внезапно стало крепкой, у Хисына даже суставы заныли. - Хён, но пауза – это же!.. Это просто перерыв! – у Джея сорвался голос к концу предложения. – Это…не значит, что он тебя бросил! Ты сам подумай… – Джей прокашлялся, зазвучал бодрее, уже не сипел: – Я, конечно, не берусь судить, так как не знаю подробностей… Но, может, Чонвону просто…что-то в голову стукнуло, ты же знаешь, он вечно думает…думает слишком много…и он с семьей вчера виделся, кто знает, вдруг…там что-то произошло? Поверь, хён, это просто временное…временные трудности, они у всех бывают, он подумает…о чем ему там надо подумать, успокоится, вы поговорите…и все будет хорошо! Ого, а Джея прямо прорвало. Хисын подумал, что любого бы, наверное, прорвало так же – за них с Чонвоном вся группа переживает. Им все помогают. Только вот это он. Облажался. Тараканы Чонвона тут не при чем. Все очевидно. - …Ну, знаешь, у влюбленных бывают кризисы, даже у таких идеальных пар, как ваша. Я уверен, что это…ненадолго. Хён, ты сам увидишь! Он скоро вернется домой, а потом… – голос Джея сливался в поток звуков, и Хисын в какой-то момент настолько сосредоточился на них, что почти упустил смысл. - Чонсони. – прервал он, почувствовав, как звуки затягивают его в какую-то мутную темноту. – Не надо. Мне…я не способен воспринимать…хоть что-то. - Сколько ты не спал? – тон у Джея стал низким, спокойным, деловитым. - …Долго. – Хисыну было просто лень считать. - Вчера ночью спал? Хоть немного? - Нет. Конечно, нет. Чонвон ушел наверх, а Хисын…просидел в танцевальном зале без движения…неизвестно сколько, а потом принялся крушить все, что попадалось на глаза. Он был так зол на самого себя – за то, что все испортил, и ему хотелось…в какой-то момент хотелось просто сгореть там. Не поджечь себя ритуально, драматично, с криками и спецэффектами, а просто догореть побыстрее и потухнуть, как эти почти потухшие свечи, высохнуть, как безжизненные лепестки на полу. Гнев в тот момент спас его. Наверное. Когда он вылез за таблетками, испугавшись разбитого зеркала и своего искаженного отражения в нем, Чонвон спал в гостиной, замотавшись в рулет из одеял. Хисын тогда подумал – «слава богу, не стоит ему видеть меня таким. Даже если я ему никаким уже не нужен». - Вот что. Давай ты сейчас попробуешь поспать. – Джей вклинился в очередной поток, утягивающий Хисына в болото темноты. – Я сейчас принесу молока с медом, идет? Я слышал, это отгоняет кошмары…и дурные мысли. Тебе сейчас надо просто крепко уснуть, и тогда завтра будешь в адеквате…ну и… Он не закончил, выпустил руку Хисына, и поднялся. - Спасибо, Чонсони. – шепнул Хисын. В ответ раздался тихий вздох и скрип двери.