Молитва

Рэй вздохнул и устало опустился на кровать. Майя тихонько сопела рядышком в своей колыбели. Им с Эммой совсем недавно удалось уложить её. Сама она ушла на кухню, чтобы сделать себе чай. Рэй с ней не пошёл: решил остаться с дочерью. Да и вымотался он за весь день, честно говоря. Хотелось отдохнуть, просто посидеть. Да и полюбоваться их малышкой, чего уж. Она ведь у них такая красавица родилась. Ну прямо его точная копия. Причём не только внешне, но и внутренне. Характером вся в папу пошла: такая же вредина. Но Рэю это даже нравилось. Майя выглядела так мило, когда капризничала. Вот он и решил остаться, чтобы поглядеть на неё. Тем более, что могло случиться с Эммой? Норман ведь всё равно много работал, он наверняка сейчас уставший. У него точно не осталось сил на неё. Так что Рэю не о чем волноваться. Вот только Эмма почему-то задерживалась. Она ушла на кухню около двадцати минут назад и до сих пор не вернулась. Рэй уже начинал переживать. Что можно так долго делать на кухне? Чайник просто не мог настолько долго закипать. Тогда, может, она засиделась за чашкой чая? Нет, это тоже исключено. Она ведь сказала, что скоро вернётся. Эмма не из тех людей, которые любили чаёвничать. Она бы скорее принесла чашку сюда, чем осталась сидеть на кухне в одиночестве. Да и вид за окном вряд ли бы смог её настолько заинтересовать, что она бы так задержалась. Тем более, она не любила тишину. Просто её терпеть не могла. Значит, оставался только один вариант. Самый страшный и пугающий для Рэя. Норман. Рэй резко мотнул головой. Нет, такого просто быть не может. Эмма не могла уйти к нему. Она ведь обещала, что скоро придёт. Она ведь не могла его обмануть, верно? И Норман в последнее время весь в работе. У него просто нет времени на Эмму. Он даже спать не успевает, не то что с ней видеться. Поэтому они не могут сейчас быть вместе. Нет, Эмма могла находиться где угодно, но только не с ним. Нет-нет-нет-нет-нет, это неправда. Он просто себя накрутил. Сейчас она вернётся, они лягут спать, и всё будет хорошо. «Ну чего ты так распереживался? Ну, подумаешь, задержалась она немного. С кем не бывает. Это же Эмма. Сейчас она вернётся, нужно только немного подождать…» — мысленно успокаивал себя Рэй. Правда, эти уговоры мало чем помогали. Он только сильнее начинал нервничать и переживать. У него даже руки задрожали. В голове невольно мелькали картины того, что сейчас могло бы происходить за стенкой. Эмма, Норман, они держатся за руки, смотрят друг на друга нежно-нежно, как двое искренне влюблённых. А потом… А о том, что было потом, он даже думать не хотел. И чем дольше Эмма не возвращалась, тем сильнее становились его страхи и подозрения. В конце концов, не выдержав этого напряжения, Рэй рывком поднялся с кровати и быстро направился в коридор. Однако вдруг остановился, почувствовав боль в руке. Он упал обратно, держась за больную руку. А потом он услышал это. Звуки за стеной. Тихие, интимные, возбужденные. Он сразу узнал их. Это были звуки секса. Их бы он ни с чем не перепутал. И когда он полностью осознал это, то почувствовал острую боль в области грудной клетки. Сердце болезненно сжалось, на глазах проступили слёзы. Руку неприятно зажгло, больно, казалось, жар от пентаграммы мог запросто выжечь кожу. Но Рэю было уже на это наплевать. Подтвердились его самые страшные опасения. Эмма была с Норманом. Звуки за стеной стали громче. Рэю даже казалось, что он слышал скрип кровати. Перед глазами невольно вспыхнула картина того, что происходило там, в соседней комнате. Сердце из-за этого болезненно сжалось в груди. Образы были слишком яркими, слишком живыми, слишком реальными. Масла в огонь подливали стоны, которые он периодически слышал. Дышать из-за этого становилось труднее. Воздух в комнате накалился, каждый вдох обжигал лёгкие. Рэй кое-как смог приподняться на локтях. Каждое движение давалось ему с трудом, отдавалось болью во всём теле. Но он, в конце концов, собрал остатки сил и принял кошачью форму. Перебрался в кроватку к Майе, устроился рядышком, тихонько заурчал. Рядом с ней боль немного поутихла. Он смог вдохнуть свободнее. Рядом с дочерью ему было спокойно. Маленькая Майя всегда делала его чуточку счастливее. Только с ней он мог забыть обо всём плохом, что происходило в его жизни. Только ей он мог рассказать о том, что чувствовал. Только с ней мог поделиться своей болью. Она не могла ему ответить, но он знал, что она всё понимала. Она всегда смотрела так сочувствующе, словно прекрасно осознавала, что ему очень плохо. С ней ему было хорошо. Так он чувствовал себя разве что только с Эммой. Но Эммы сейчас не было рядом. Эмма была с другим. Эмма отдавала всю себя другому. У Эммы начиналась другая, счастливая жизнь. Жизнь, в которой ему нет места. Рэй крепче прижался к дочери, тихо всхлипнул. Он понимал, что сам виноват во всём. Понимал, что заслужил то, что получил сейчас. Но ему всё равно было чертовски больно. Он ведь очень любил Эмму и хотел быть с ней. Хотел, чтобы они вместе с дочерью вернулись домой, начали всё сначала. Он надеялся, что после рождения ребёнка её отношение к нему изменится. Хотел верить, что всё обязательно наладится. Он молил Бога о том, чтобы Эмма его простила. Клялся, что исправится, больше не допустит прошлых ошибок. Но его молитвы были никем не услышаны. Даже самой Эммой. Когда боль наконец отступила и он смог нормально шевелиться, Рэй чуть подвинулся к стене и стал стучать по ней лапкой. Он надеялся таким образом привлечь внимание Эммы. Надеялся, что она услышит и придёт. Ведь сейчас она была ему просто необходима. Хотелось, чтобы она ушла от этого дурацкого Нормана и вернулась к нему. Хотелось, чтобы она пришла и успокоила. Прижала к себе, ласково погладила. Поцеловала в голову и сказала, что любит. Вот только она не слышала его. Как бы он ни просил и ни умолял. — Эмма… Прошу тебя, Эмма… За стеной послышался особенно громкий стон. Рэй сжался в комочек, зажмурился. По всему его телу прошлась мелкая дрожь. Однако он не останавливался. Он всё ещё питал слабую надежду, что она услышит. Хотел верить, что она точно придёт. Что успокоит его и прижмёт к себе. Ведь это же Эмма, его любимая и добрая Эмма. Она же не может с ним так поступить, верно? Она просто обязана вернуться. Ему нужно только немного постараться. И подождать. — Пожалуйста, Эмма… Но Эмма совсем его не слышала. Она была слишком увлечена Норманом. И где-то глубоко внутри Рэй это понимал. Но всё-равно не оставлял попыток достучаться до неё. Он просто не мог перестать: слишком нуждался в ней. Ему были необходимы её тёплые прикосновения, ласковые слова. Он жаждал её внимания. Хотел, чтобы она посвятила всю себя только ему одному. Поэтому так отчаянно цеплялся за неё сейчас. Звал, молил, чтобы она вернулась. Чтобы оставила Нормана и пришла к нему. Чтобы подарила всю свою любовь ему. Однако Эмма всё не приходила. И все молитвы Рэя были напрасными. Бог не слышал его, не хотел слышать. Рэй понимал это, но молиться не переставал. Он делал это всю ночь, продолжая стучать лапкой по стене. Рядом с ним сопела Майя, и периодически ему приходилось мурлыкать, чтобы её сон становился крепче. Хотя самому ему было очень плохо. Его мелко трясло, по щекам Катились слёзы. Но он по-прежнему не переставал молиться и звать Эмму. Он знал, что она не услышит, что не придёт, но всё равно почему-то не прекращал. Он просто не мог остановиться. Хотя прекрасно понимал, что она уже не вернётся никогда. Ведь срок её любви давно истёк.