Вопрос выживания

Солдат умер. Умер, потому что наступила такая тишина и чернота, которой он никогда прежде не видал. Тело исчезло, и осталось только недоумевающее в небытии сознание. А может, и не умер, потому что небытие вдруг засветилось, раздвинулось и обрело очертания. Солдат тоже обрел очертания. Ноги свои ему, например, удалось разглядеть. Ноги как ноги, волосатые, голые. Можно пошевелить пальцами в легкой беленькой сандалии. Солдат помотал головой, пытаясь скинуть наваждение, и снова уставился на ноги. Ему здорово мешала съезжающая на глаза каска, но картинку она не искажала. Да, сандалии. И над щиколотками развеваются полы белой юбки. Солдат переступил и присел в ужасе – за спиной хлопнуло громко, словно взорвалась рядом брошенная граната. Дело привычное – только и жди теперь града из осколков, костей и ошметков. Солдат молодцевато кинулся на брюхо, ища укрытие, но вместо осколков теплый ветер притащил россыпь медлительных сияющих перышек. Одно из перышек приземлилось на нос Солдата, и он чихнул, потом вытер нос кулаком и вскочил, путаясь в юбке. Навстречу ему по упругим кучерявым облакам ступали другие ноги – тоже в сандалиях, но в отличие от Солдатовых, отлично депилированные и вымытые до блеска. Юбка тоже наличествовала. Больше Солдат ничего разглядеть не смог, потому что мешала каска, но он странно прозорливо ощутил, как его накрывает нежное розовое сияние и тянутся к нему белые крылья, намереваясь по-отечески обнять. Обниматься Солдат не хотел и шарахнулся в сторону, ища на поясе саперную лопатку. Отрубить мерзавцу крылья, подумал он, и в суп их. Лопатки не оказалось. Солдат нащупал что-то с тонкими струнами, задел и услышал мелодичные переливы. - Это пение твоей души, - сообщил голос. Нет, не голос, а Глас. Такой же сильный и уверенный, как голос чертовки-администраторши, с ледяной улыбкой пославшей Солдата на смерть. - Твоя душа по-прежнему чиста, - продолжил Глас, - ее не затронули ни злоба, ни ненависть. Кровь поверженных врагов не запачкала ее… - Правда? – спросил Солдат. Он расстроился. Если ему чего-то и хотелось в жизни, так это заляпать свою душу кровью по самые уши. - Такие души нуждаются в отдохновении. Вот здесь у нас Сад раздумий. Вот там у нас Благодатное озеро размышлений. А во-о-он - Золотая роща познания. А это вкусный виноградик. Солдат быстро оценил карту местности из-под надвинутой каски. Кругом серебрилось, мерцало, сияло и порхало. - А там что? – спросил он, протягивая руку в сторону кованого высокого забора, за которым смутно алело что-то, похожее на пламя. - Ад, - скорбно сказал Глас, - приют несчастных… горе и боль. Этого было достаточно. Подобрав юбки, Солдат затрусил в сторону забора, суматошно хлопая крыльями. Аэродинамика у крыльев была исключительно хреновой, и Солдата сильно заносило вправо, но он бежал, проваливаясь в облака по колено и не сбавляя темпа. Глас несся за ним. - Стой, неискушенный! – вопил Глас. – Ты погубишь свою бессмертную душу! Солдат повис на заборе, поднажал и перевалился на другую сторону. Глас тут же пропал, словно сдуло его порывом мертвенно-холодного ветра. Ветер несся по обугленной равнине, поднимая с земли страшные черные хлопья. Покосившиеся домики ощетинились дулами. Вышки с мотками колючей проволоки обступили равнину. Солдат шагнул и сразу вляпался. Во что-то теплое и недавно еще живое, а теперь вывернутое наизнанку. Белая сандалия тут же лопнула и рассыпалась в прах. Не потерять бы юбку, подумал Солдат. Нехорошо прибывать в новый штаб командования голым. Каска снова упала на глаза. Солдат скатился с пригорка и оказался по уши в мягкой золе. Пепел взметнулся и опал. Из него росли две могучие коровьи ноги, поросшие ярко-красной шерстью. Мотался с ними рядом хвост-бич. - Это что такое, солдат? – пророкотал тяжелый дробящийся бас. - Никогда не повторится! – заорал Солдат и вскочил. – Сэр! - Дезертир? - Никак нет! Пленный. – И Солдат почесал крыло, бессильно волочившееся за ним по земле. Копыта переступили в задумчивости. - На передовую! – грохнул бас. – В штрафную роту! В мясорубку! - Так точно, сэр! – радостно проорал Солдат, обрывая крылья. Каска на его голове подпрыгнула и совершенно съехала на нос. В ладонь легла твердая рукоять привычного рокет-лаунчера, надежная и теплая. Ветер от недавнего взрыва притащил вонь горящей земли, крови и пороха. - Смотри, - пробурчал бас, - если сдохнешь, назад отправишься… - Куда – назад? – с ужасом спросил Солдат, забыв о церемониях. – В Золотую рощу виноградика? Ему не ответили. Тихий низкий смех покатился дробью и пропал: новый взрыв заглушил его. Солдат пригнулся, покрепче уцепился за оружие и побежал вниз по склону. «Вы-жить, вы-жить, вы-жить,» - билась в его голове крайне непривычная, но очень настойчивая мысль.