24 часа

Не бойся говорить, иначе придется платить. За окном было пасмурно, ветер рвал кроны молодых деревьев, город выглядел серо и невзрачно, и даже яркие витрины магазинов померкли. Более невзрачно дня нельзя было представить. Убогий маленький городишка, местные обитатели которого не блистали ни добрым сердцем ни умом, а единственное, что привлекало людей в тот город, так это яркая оболочка, созданная недалёкими торговцами. Пожалуй, если бы лучшая подруга Люси не вышла б замуж за местного ремесленника, то она бы не за что бы не явилась в этот мерзкий и гадкий город, наполненный такими же мерзкими людьми. Холодный дождь сорвался с низких серых кучевых облаков, тяжело повисших над головами селян, он сорвался с ледяным порывом ветра, охлаждая тело, пробирал холодом до самых костей и заставлял дорожать. Она была устала и измучена, её сердце изнывало от беспокойства за подругу, которая теперь не сможет быть всегда рядом, ведь ей предстояло жить в этом городе. Теперь Люси придется сражаться одной и с улыбкой верить в то, что все будет лучше, чем сейчас. Старый, почти разваливающийся автобус подъехал, запоздав на три минуты, к сожалению, этого вполне хватило, чтобы вымокнуть. Он был полностью забит за исключением, конечно, одно единственного места, которое, разумеется, принадлежало Люси. Но как жестока, бывает судьба… На соседнем месте сидел парень с мужественными чертами лица и с нежной, давно забытой улыбкой, поглядывал на Люси. Этот голубоглазый паренек, на вид, конечно, может показаться, безобидным и даже очень приятным, однако, мало кто знал, что этот человек довольно самолюбив, эгоистичен и весьма капризен. Все эти качества были сильно нелюбимы Люси, такой еще маленькой, такой ещё наивной, словно ребенок. Они часто спорили, бывало, дело доходило до мелких драк, после которых лишь только он уходил побитый, ибо Люси была довольно проворной девицей. Однако, как не крути, она безумно любила его. Такого эгоистичного и капризного ребенка, того, кто изнежен вниманием и того, кто уж точно не сможет сделать ее счастливой. Вот тебе и ирония судьбы. - Давно не виделись, наверное, пару недель. - Он обронил эти слова легко, так, как будто не считал эти дни, как будто не ждал встречи. Мило, но глупо. Сухое и теплое полотенце было брошено на её голову. Он планировал отдать его ей, глядя в глаза, однако, как это часто бывает, не нашел в себе силы, чтобы сделать это. Да, Люси была безумно ошарашена, на её голову только что свалилась снежная лавина? Нет, просто его полотенце. Макс, а именно так его звали, протянул руки к Люсиной голове и постарался протереть ее мокрые волосы. Он тщательно планировал эту встречу. Её дрожащая рука обхватила его тёплую, но немного шершавую руку, и повернула свое лицо к нему. «Это глупо», – думала она. - «Мне с ним ещё учиться! Ну, давай набей себе шишку! Пусть этот высокомерный тип посмеётся над тобой». Разум кричал о том, что это дело того не стоит, но что она могла сделать? Влюбилась - значит проиграла. - Я люблю тебя… Уже вечерело, и алый закат проглядывался сквозь тяжелые тучи, отчего её волосы блистали и переливались. Он, именно он хотел сказать эти слова… Вот и снова она его сдала, такая стремительная такая… - Ты снова меня опередила, это должны были быть мои слова. - Он расплылся в озорной детской улыбке, на его лице появились две асимметричные ямочки, а щеки слегка порозовели. - Чем-то не доволен? – Как всегда, она надела свою саркастическую маску, чтобы никто не узнал, как она была счастлива. Он нежно поцеловал её, потом еще раз, потом были разговоры. В ту ночь они уснули в обнимку на неуютных автобусных местах, и зачем они ругались эти два года? Что было потом? Потом был дождь и град, водитель очень спешил, дома его ждала жена с больным ребенком, поэтому он надавил нагой на газ, превысил скорость и, разумеется, не вписался на повороте. Автобус занесло, еще через секунду перевернуло, потом еще раза два. Это более не походило на автобус, под проливным дождем в овраге возле проезжей части сельской дороги лежала большая груда метала. Люси видела это с высоты около двух метров, она не стала ни кричать, ни выть ни истерить. Она поняла, что умерла. И прекрасно видела, как убитый горем Макс, рыдал над ее окровавленным телом, как он глотал воздух, будто задыхаясь. Почти все кто мог, выбрались, отойдя подальше. А Макс сидел близь автобуса с телом девушки, с которой он хотел построить свою жизнь, он рыдал, не мог кричать, из его горло доносились глухой рык. У Люси не было дольше сомнений, он ее любил. Из-под груды металла, послышался детский крик, но никто не решался более лезть в автобус, была опасность порезаться стеклом, да и салон был не без погибших. Там, в автобусе, царила смерть еще для двоих человек, двух пьяных алкашей. И их, конечно же, вытаскивать никто ни стал. Макс бережно положил остывшее тело девушки на землю и полез за ребенком. Наверное, через минуты три, он снова вернулся. На его руках был маленький ребенок, ему был всего годик. Максим давился слезами, он хотел такого же сыночка, он хотел забрать Люси из роддома… Он хотел... Когда ребенок был отдан в руки стоящих женщин, парень вернулся за матерью ребенка, та была жива, слава Богу, но очень слаба. Дождь смывал кровь с лица Люси, оно, пожалуй, никогда не было таким бледным. Люси плакала, не от того, что умерла, а от того, что сделала больно Максиму. Почему она не призналась раньше? Гордость? Что за глупости, нет места гордости в любви… Она рыдала, всё, чего ей хотелось, это чтобы он был счастлив. Счастлив без неё. Люси безудержно и истерично смеялась, её, конечно, не слышали. Парень склонился к телу умершей, крепко обнял её, он не хотел признавать того, что её нет. Он не мог говорить, вместо слов вырывался лишь хриплый крик, Максим больше не скупился на слезы. Она была причиной его падения. Причиной его избавления от эгоизма… *** Позже пожарные скажут, что причиной взрыву послужило короткое замыкание, а в результате взрыва умерло четыре человека: два алкаша, Люси и... Макс, который так и не смог уйти от тела любимой девушки, не смотря на опасность взрыва... Автобус перевернулся, а потом взорвался. Теперь они оба мертвы… Нет, не будет той жизни, о которой они грезили по ночам, их время на любовь и мирские заботы ушло, они потратили его на споры, смущение и тайные грезы… Они мертвы и оба рядом, но их время прошло.