Как правило, Хиджиката не сомневается в себе

Как правило, Хиджиката не сомневается в себе. Чего ему сомневаться, и о чём ему задумываться: он следует правилам, вопросам чести и всегда знает, как надо. Небеса должны трижды разверзнуться, чтобы он сделал полшага вправо или влево, или куда угодно от его собственных убеждений. Хиджиката твёрд, уверен и устойчив. Его ценят за надёжность, и Хиджиката это знает. Он удовлетворён этим, он даже уважает себя за это: внушать надёжность и быть надёжным — обязанность лидера. Однако у Хиджикаты, как, наверное, у каждого, есть область сомнений. Область, в которой его плющит, колбасит и разносит на пять разных сторон. Потому что Сого, в отличие от Хиджикаты, не надёжный, и с ним никогда нельзя быть уверенным. Сого не тот человек, которого можно назвать предсказуемым, и даже его склонности к издевательству над другими людьми тяжело просчитать, ведь в девятистах девяноста девяти случаях из тысячи Сого пойдёт на поводу тёмного голоса в своей голове, а в оставшийся один — встанет на защиту. И в лепёшку разобьётся, чтобы защищаемый не пострадал. У Сого свой свод правил, понятный ему одному, и Хиджиката даже не хотел бы их знать. Хиджиката был бы не согласен с абсолютным большинством из них, Хиджикате захотелось бы поправить эти пункты, но кто он такой, чтобы пытаться исправить других людей, и тем более — Сого. При том, что жестокости в Сого плескалось, как черноты в бездне, как волн в океане, как песчинок в пустыне — он был славным ребёнком. Хиджиката знал, что ему не стоит относиться к Сого свысока, и всё же так или иначе он возвращался к этой мысли: Сого — славный ребёнок. У Сого больше потенциала, чем он сам может вынести, и со своим невероятно сволочным характером Сого сам не позволяет ему помочь. Чем разделить свою ношу — лучше отшутиться и скинуть для скалы для уверенности. Шкодливый ребёнок. В таком разрезе Хиджиката прощает Сого всё. Любое покушение и каждое дурное слово, и каждый выбор, который выбивается с выверенного морального компаса Хиджикаты: всё это просто потому что Сого — шкодливый ребёнок. Глубоко внутри Хиджиката понимает, что он несёт за это ответственность, что если бы он действовал иначе, то Сого всё не сходило бы с рук так просто, и ему бы пришлось быть взрослее, вести себя взрослее, думать взрослее. Хиджиката не может заставить винить себя за то, что позволяет Сого быть таким и вести себя по-детски. Если бы Хиджиката мог бы это сам… Он бы обязательно, он бы с полной отдачей. Хиджиката любит то, что Сого глубоко включается в то, что происходит. Он может выглядеть так, словно ему нет дела, и быть при этом начеку, быть в самом корне событий. Хиджикате это по-своему близко. Если бы Хиджиката мог так маскироваться и жить в такой плотной броне… Нет, наверное, этого ему всё-таки не хотелось. Хиджиката понимает, что пытается защитить Сого из-за этой брони, подойти к нему аккуратно, подойти к нему так, чтобы Сого не обязательно было защищаться, но Сого не прячет клыки. Он гладит Хиджикату лапой и оставляет следы когтей, кровоточащие следы, которые станут шрамами. По какой-то причине Сого не может позволить себе не защищаться, и Хиджиката не может злиться на него, не может осуждать его. Если так нужно — пускай так и будет. Лучше пусть гладит с когтями, чем вовсе игнорирует. В конце концов, если бы Сого действительно хотел смерти Хиджикаты, если бы он желал этого в глубине своего чёрного сердца, Хиджикате пришлось бы тяжелее, и кто знает, выдержал ли бы он напор демона внутри Сого. Дьявол внутри ребёнка, о котором Хиджиката заботится. Вечная область сомнений, неуверенности, тревоги, внутренних метаний. Правильно ли Хиджиката поступает? Нужно ли ему быть жёстче или мягче? Надавить или отойти? Они вдвоём посреди ночи, не ново. Сого смотрит на звёзды, и Хиджиката смотрит на Сого. Он не задаёт себе вопросов, когда смотрит на это лицо. Кажется, что в этом лице ответов больше, чем Хиджиката сможет когда-то увидеть. Сого держится спокойно и уверенно, и не отводит взгляда, пока не случится что-то такое, что потребует внимания их обоих. Сого демонстрирует нарочитую беззаботность, безответственность, и Хиджиката почти даже не видит демона, а видит только своего боевого товарища, человека, что так ему важен. Человека, который на его стороне, на той же стороне, что и Хиджиката. С другими методами и взглядами, и всё же — они сражаются за одно. И пока Сого управляет мечом за те же идеи, Хиджиката не видит смысла сомневаться в нём. В себе. В своих чувствах и действиях. Пусть всё будет, как будет, и если в конце Сого всё же передумает и возненавидит Хиджикату по-настоящему — Хиджиката не против умереть от его руки. Далеко не худшая смерть. А если этого не произойдёт, и как-нибудь Сого покажет себя настоящего через крошечную щёлочку в собственных доспехах — это будет достаточной наградой. В конце концов, важно лишь то, что сейчас. Лицо Сого под звёздами, взгляд Сого, не находящий в небе ничего интересного, поза Сого, удобная лишь для того, чтобы тот, кто рядом, получил хороший вид. Хиджиката думает о том, в чём не уверен сам Сого, какая у него область сомнений — он никогда не показывал таких слабостей (естественно). И как Сого справляется с этим: позволяет ли он так же всему просто идти своим чередом, принимает ли он решения для видимости, мучается ли он этим всем в одиночестве под своими прочными доспехами? — Хиджиката-сан, я начну брать с вас взносы за раздражающее внимание. — Да? Тогда я выпишу тебе штраф за халтуру на рабочем месте. — Умрите уже, Хиджиката-сан. Сого говорит так, и Хиджиката готов спорить, что видит улыбку на его лице. Она заставляет его забыть все грубые слова, которыми только можно было огрызаться, и Хиджиката просто закуривает. Он уже почти не верит, что сможет противостоять этому ребёнку…