О вреде излишних размышлений

Думай, думай Белые ночи всегда были самым романтичным временем самого романтичного города в мире. Ночи, когда вокруг тишина, многочасовой рассвет и только вы вдвоём. Игорь притащил Диму на крышу с самым лучшим видом. Жизнь вокруг замерла и оставила весь мир только для них двоих. Игорь взял с собой самый романтичный ужин - шаверму без лука. Он смотрел, как Дима рисовал пейзаж, как из-под карандаша выступала проекция города. И его сердце замерло, он понял, что вот он - идеальный момент, которого он так долго ждал. Игорь подошёл вплотную к Диме, стоящему у самого края, протянул руки вперёд и схватился за парапет. У него закружилась голова и он даже не понимал от чего - от высоты, адреналина или от того, что он стоял так близко. Игорь наклонился к самому уху Димы и прошептал, жадно вдыхая запах: - Я хочу быть твоим партнёром не только по работе. Дима дёрнулся, блокнот выпал из его рук прямо вниз. Он неловко повернулся лицом к Игорю и чуть срывающимся голосом ответил: - Игорь, мы напарники. Партнёры - это из американских фильмов. И... давай так всё и оставим. Дима нырнул под руку Игоря и ушёл из несостоявшихся объятий. - Мне нужно найти блокнот, пока он не улетел куда-нибудь. Дима ушёл с крыши не оборачиваясь. А Игорь так и остался стоять, вцепившись в парапет и не зная, как быть дальше. Думай, думай Нужно всего лишь сразу дать понять, чего хочет Игорь. Без размусоливаний, без объяснений. Действиями. Когда Дима в очередной раз заявился в квартиру к Игорю, Гром поприветствовал его поцелуем. Не глубоким, не чувственным, просто между делом. Как давно живущая парочка говорит друг другу "привет". - Я готов, пошли, - Игорь вышел из квартиры, не дав Диме отреагировать. В следующий раз Игорь предпринял действия, когда они расходились по домам - уставшие, измотанные, после двенадцати часов поисков, допросов, рапортов. Игорь приобнял Диму и поцеловал в макушку: - До завтра. Дима растерянно смотрел ему вслед буквально секунду, но сразу же бросился за ним. Дима остановил Игоря, схватив за руку: - Игорь, нам нужно поговорить. Твои действия не уместны. Я всё ещё стажёр и я собираюсь пройти испыталку. Не знаю, что на тебя нашло, но я не Юля, не нужно со мной так. В глазах Димы горел огонь. И этот огонь сжёг Игоря дотла. На следующий день Дима попросил другого наставника без объяснения причин. Прокопенко отказывался, пытался спорить, объяснять, но Дима молча сидел у него в кабинете, пока ему не назначили нового напарника. Думай, думай Сложно отказать человеку, который спас тебе жизнь. Игорь хотел бы, чтобы в деле чумного доктора он спас Диму, а не наоборот, но как вышло, так вышло. К счастью или нет, им достаётся (Игорь сам его нашёл) дело, в котором он получает пулю вместо Димы. Ранение крайне драматичное, но не смертельное - в плечо. К сожалению, в левое, симметрично старому ранению в правое. Дима приносил в больницу апельсины и часами сидел у койки. Конечно, это длилось всего пару дней - ровно до того, как Игорь просто сбежал из больницы, даже не выписываясь. Кровь не идёт и ладно. Он вообще бы туда не пошёл, если бы его не заставил Дима. А потом холодильник словно сам собой потихоньку стал наполняться какой-то домашней едой, появилась заварка и в квартире всегда было проветрено. Игорь не возражал против такой заботы, пусть она и была из-за чувства вины. А в какой-то из весенних дней Дима заставил его мыть окна. В квартире стало разом как-то слишком много солнца и от Димы в мокрой футболке слепило глаза. Игорю хотелось слизать родинку на правой щеке Димы. Солёную, манящую. Но он знал, что ещё рано. Рано схватить в охапку и прижаться носом к макушке, рано шептать на ухо все свои желания, рано красть улыбку с манящих губ. Рано, но удержаться невозможно. Дима не вырывался, терпеливо ждал, но не отвечал. Его загнанный взгляд говорил сам за себя. Но он всё же стянул с себя футболку, хоть и тут же прикрылся стыдливо руками, сводя плечи. В нём не было ни капли ответного желания, к сожалению, Игоря было уже не остановить. Он слишком долго ждал. Дима лёг под него, а после сразу ушёл. В нём что-то поменялось и, кажется, он уже больше не светил так ярко. Думай, думай А ещё Диму можно просто заставить, подчинить. Игорь даже зажмурился на этой мысли. Он представил себе во всех мельчайших подробностях, что мог бы заставить сделать Диму перед тем, как отказаться от этой идеи. Тут и просчитывать ничего не нужно, такой вариант его просто не устраивал. Не думай Впрочем, что тут думать. Варианты, которые Игорь видел, все кончались плачевно. Наверное, если просто прийти и поговорить, то можно что-то придумать. Вместе. Он не идеал красоты, не примерный мужчина. Он сломанный, не способный к нормальной социализации закрытый мент. У него, наверное, есть недостатки, но раньше он их не замечал. Это было не важно, пока он справлялся с работой так, как никто не мог. Больше ничего не имело значения. До того, как в его жизни появилось солнце. Словно в Питере прошли эти вечные дожди, тучи разошлись и солнце осветило всё, что покосилось, облиняло, засорилось. Игорь словно прозрел и увидел, что не всё в его жизни крутится вокруг работы. Хоть и казалось иначе, жизнь продолжалась. И видя куда ему двигаться, он словно заново научился дышать. Дима словами, действиями вскрывал его болевые точки. Забирался с головой к нему под кожу, оставался запахом, мыслями. Всегда был рядом. Прошло всего несколько месяцев, а у Игоря как будто и не было периода до. До того, как Дима ворвался в его грешную жизнь. Игорь пришёл к Диме домой на автомате. Уже не важно. Диму нельзя просчитать. Только не его. Игорь стучится в дверь и готовится к одному из самых важных разговоров. Пан или пропал, всё на красное. Дверь открылась не сразу, хоть Игорь и знал, что Дима дома. И дверь открыл не Дима. Память мента работает особым образом - ориентировки он помнил лучше случайных знакомых, поэтому сразу узнал: Олег Волков, друг Сергея Разумовского. Игорь подобрался и приготовился драться, в голове уже посчитаны варианты и траектории, но его расчёты разбились об звонкое димино: - Олег, я же сказал, что сам открою, зачем ты?... Волков тоже узнал Игоря и сделал странное - задвинул Диму за спину, словно заслоняя, защищая Диму. - Игорь? - успел недоуменно спросить тот и тут же уточнил, уже из-за спины Волкова, - Олег? - Как ты меня нашёл? - ощерился Олег. У него словно встала дыбом шерсть на руках. Верить в происходящее не хотелось, но взлохмаченная голова Димы, выглядывающая из-за плеча Волкова и цепочка засосов от уха до ворота рубашки а может и ниже, наглядно показывали, что Волков оказался здесь не случайно. - Ты вообще в курсе под кого лёг? - Игорь не церемонился с выражениями, внутри кипела бессильная злоба. Он не понимал, что пошло не так. Он не понимал в какой момент он мог оказаться на месте Волкова. Что? Что он должен был сделать? - Игорь! - димино негодование звенело, отчётливо вырисовываясь в фразу "не твоё дело" - Это Олег Волков. Погибший в Сирии друг Чумного доктора, - кажется, язвительностью и самодовольством в голосе Игоря можно было умыться. Дима растерянно посмотрел на Олега и получил в ответ такой же растерянный взгляд. - Ты работал над делом... - начал Олег. Дима зажмурился, словно это помогло бы ему оказаться где угодно, только не здесь и не сейчас. - Нет-нет-нет, не может быть. Ты... Ты не он, ты не мог служить в Сирии, ты не мог... - Дима начал задыхаться, как от астмы. Олег нырнул куда-то вглубь квартиры и притащил пакет. Дима дышал в него, подавляя паническую атаку. Даже когда он успокоился, пакет от лица не убрал. - Я не тот образ, который ты нарисовал у себя в голове. Не те образы. - Олег осторожно положил свои ладони на руки Димы. Кажется, они вообще забыли про присутствие Игоря. Игорь и сам забыл про своё существование. Вместо него осталась только звенящая тоска. На самом деле, в его Питере дождь никогда не переставал идти. Это солнце было не для него.