И никакие золотые иглы не нужны

      Не знаю, сколько еще испытаний в своей жизни я выдержу... Это же просто какая-то несуразица! Не помню, чтобы я требовала от жизни вызовов, которые бы с радостью приняла. Да, такого точно не было. Но, похоже, жизнь сама все решила за меня, поскольку каждый день она подбрасывает мне новые задачи, с которыми я еле-еле справляюсь. И я не уверена, что все и дальше будет проходить так «гладко».       Мы отогревались в ресторанчике отеля, наслаждаясь горячими напитками и традиционными закусками. Признаться, хоть я и была все время в подвешенном состоянии, все же, находясь в окружении близких людей, я чувствовала себя чуточку спокойнее.       Ребята по очереди делились успехами операций, но, кажется, ничего стоящего, что указывало бы на стопроцентное проживание Чарльза за пределами отеля, не было. Тем не менее у Сэма с Рейчел были кое-какие предположения, но общим голосованием было принято решение разбираться с этим завтра на трезвую голову. Сейчас же мы просто наслаждались компанией друг друга, пока в наших жизнях все снова не пошло наперекосяк.       — Вообще, это достаточно глупая традиция. — Сэм слегка покраснел от упоминания Евой японского обычая, но старательно попытался прикрыть смущение черными волосами. — Не знаю, мне отец рассказывал.       — То есть, это реально традиция, а не просто миф? — посмеявшись, спросила Ева, и ее смех быстро поддержали остальные.       — Ну, если ты таким завуалированным способом спрашиваешь меня, колол ли я туда золотой иглой , — протянул Макото, слегка посмеиваясь от наших удивленных лиц, — то-о-о… нет. — Он пожал плечами, широко улыбнувшись. — Я считаю, что хорошего оргазма можно достичь и без надругательства над, — запнулся, бегая глазами, — чувствительным местом. Но мой друг как-то пробовал.       — И что, как ощущения? — спросила я, положив подбородок на выставленный кулак и демонстрируя притворный интерес, хотя на самом деле меня мало интересовали оргазмы его друга.       — Сказал, что «яркого» он ничего не почувствовал, но запомнил это надолго, уж точно.       Сэм вновь засмеялся, как и Ева с Рейчел.       — Ну, расскажи потом, если попробуешь, — отозвался Эллиа и слегка покачал головой, показывая противоречивое отношение к этому обычаю, но все же улыбнулся.       Я отпила горячий напиток, прикрыв глаза. Так приятно вот так просто сидеть всем вместе. Однако что-то во всей этой ситуации меня смутило. Я не сразу поняла, что именно, но когда я окинула взглядом всех присутствующих, поняла.       Нильсен и слова за вечер не сказал…       Александр расслабленно сидел на стуле, но густые брови, практически сведенные вместе, говорили о его вовсе не спокойном состоянии. Вилкой он ковырял листья салата, даже не поднимая глаз на нас.       — Эй, с тобой все нормально? — шепча, я наклонилась к нему, чтобы не привлекать внимание остальных.       — Да, — продолжая сверлить тарелку своими льдинками, отрезал он.       — Ты молчишь весь вечер и даже ни разу не пошутил над Сэмом.       Я все не унималась, поскольку таким я его давно не видела.       Мои слова остались проигнорированными, поэтому я тяжело выдохнула и вернулась в исходное положение. Мы еще какое-то время поболтали все вместе, но мне уже не хотелось ни шутить, ни смеяться. Поведение Алекса действительно было странным, и тот факт, что Рейчел сейчас вела себя спокойно и непринужденно, говорил о том, что это вряд ли связано с работой.       — Пора расходиться. — Нильсен громко отбросил прибор, привлекая внимание всех остальных. — Уже поздно, малышу Сэмми пора баиньки.       Я снова нахмурилась, поскольку эта фраза звучала больше как одолжение мне, что он пошутил над ним. Его голос был хриплым, даже грубоватым, и в нем не было ни намека на веселье. Тем не менее ребята согласно покивали и начали расходиться.       Мы шли по темному коридору, наравне с Нильсеном, но он постоянно ускорял шаг, будто стараясь оторваться от меня. Меня начала откровенно напрягать и раздражать эта ситуация, поэтому стоило нам войти в номер и закрыть дверь, я тут же выпалила:       — Александр, что происходит?       — Я же сказал: все нормально.       Он, не поворачиваясь, начал стягивать свитер через голову, случайно подцепив край белой футболки и задирая ее. Благодаря этому маневру, я смогла рассмотреть перекатывающиеся под кожей мышцы спины, от чего невольно закусила губу. Но стоило ему расправиться со свитером, так он тут же натянул футболку обратно, что быстро отрезвило меня.       — Я же вижу, что что-то не так, Алекс, пожалуйста.       Я обошла его, встав прямо перед ним и заглядывая в его глаза. Меня слегка ужаснуло, что я увидела, поскольку в них отражалось лишь смятение, разочарование и… боль?       Я потянулась рукой к его щеке, но он быстро увернулся от нее, направившись в душ. Я хотела было пойти за ним, но он запер дверь, не оставляя мне и шанса.       Да что с ним такое?!       Непонимание и злость постепенно охватывали меня, заставляя сжимать челюсть и маленькие кулаки. Я стояла посреди комнаты и просто жадно вдыхала воздух, прокручивая в голове все возможные причины его такого поведения.       Мне стало так обидно, что вместо того, чтобы поделиться своими переживаниями, он просто — буквально — закрылся. Вскинув голову и простонав от безысходности своего состояния, я поплелась в сторону постели, постепенно освобождаясь от теплой одежды.       Прошло уже где-то полчаса. Я лежала на кровати, глупо уставившись в потолок, искренне не понимая, за что он так взъелся на меня. Поначалу я еще думала, что он просто устал или его обидел кто-то другой. Может, повздорили с Евой, пока шли в обход лыжной базы или с Сэмом, когда вернулись в отель. Но чем дольше он мылся, тем сильнее была моя уверенность, что причиной его «истерики» — была я, что злило меня еще больше.       Наконец, дверь в ванную открылась, выпуская клубы пара в, и так душную от моего дыма из ушей, комнату. Александр уже был в сменной одежде, что заставило меня снова закатить глаза, ведь обычно он выходил в халате и переодевался уже здесь.       Вытерев каштановые волосы, которые небрежно спадали на его хмурую физиономию, он повесил полотенце сушиться. Выключив освещение так, что теперь лунный свет разлился по всему помещению, он, наконец, подошел ко мне. Только вот стоило нашим взглядам встретиться, как он тут же отвернулся, взял подушку и покрывало и пошел в сторону дивана. От этого действия мне хотелось просто взвыть от негодования, но я только села на кровати и начала испепелять его спину, пока он раскладывался.       — Может, хватит? — Мой голос огрубел, но никакого эффекта не произвел. — Александр, чего ты добиваешься?       — Ничего. — Он кинул подушку на диван и начал взбивать ее чуть жестче, чем требовалось. — Просто жду, когда ты выключишь дурочку и сама все мне расскажешь.       Мои брови вмиг взлетели, а челюсть соприкоснулась с постелью.       Чего?!       Голова буквально разрывалась на части от сложности мыслительного процесса, но я просто ума не приложу, с чего вдруг такое отношение ко мне. Я продолжала пялиться в одну точку, наивно полагая, что тем самым смогу заставить его говорить, но этого не последовало.       Когда он лег на диван, повернувшись спиной ко мне и накрывшись покрывалом чуть ли не целиком, я поняла, что это зашло слишком далеко.       — Александр, я не понимаю, о чем ты говоришь?       — Ага, — буркнул он куда-то в кожаную спинку.       — Я не строю из себя дурочку. — Хлопнув по постели и оперившись о нее руками, я поднялась и быстро пересекла расстояние комнаты, шлепая босыми ногами. — Александр, прекрати вести себя как маленький! Если у тебя есть какие-то претензии — просто озвучь их!       Я разом стянула одеяло с него, но сделать до конца у меня этого не вышло, поскольку этот хитрый жук держал край ткани. От бессилия я снова простонала, и в голове уже начала топать ногами и подпрыгивать, как маленький ребенок, которому отказываются покупать дорогую игрушку.       Тяжело выдохнув, он, наконец, поддался моим чарам и медленно сел, поворачиваясь ко мне. Он не спешил поднимать глаза, но все же через несколько секунд взглянул на меня снизу вверх.       — Агата, я дал тебе шанс самой все рассказать, но ты продолжаешь разыгрывать эту комедию, будто ничего не произошло.       — Да я не понимаю, что произошло! — раскинув руки в стороны, прокричала я.       Еще какое-то время он прожигал меня взглядом. Его желваки играли на челюсти, и, казалось, я слышала скрежет зубов. Затем он ухмыльнулся будто бы моей актерской игре и потянулся за телефоном, лежащим на тумбочке рядом.       Спустя несколько махинаций, он развернул его экраном ко мне, демонстрируя диалог.       Неизвестный номер:       Смотри, кто это здесь...       *Вложение*       Я стояла как вкопанная, вглядываясь в нашу фотографию с Эллиа, сделанную пару часов назад в сарае. В голове ворохом пролетали мысли о том, кто сделал эту фотографию, зачем они ее сделали и на кой черт отправили это Нильсену. Я нахмурилась, переводя взгляд с экрана телефона на скалящегося Александра, который явно подавлял этим свои настоящие эмоции.       — Все также не понимаешь, о чем я?       Он склонил голову, выхватив телефон из моих рук.       — Алекс, я клянусь тебе, что между нами ничего не было.       Я сделала шаг ближе, но остановилась, когда он выдохнул, усмехнувшись и отрицательно качая головой.       — Конечно, — протянул он, откидываясь на спинку дивана. — Это «не то, что я подумал», да?       — Да, Александр. Я испугалась лисы, выпрыгнувшей из-за угла, а Эллиа просто меня успокоил. — Я пыталась придать голосу строгости, но выходило не очень. Алекс лишь кивал с ухмылкой, демонстрируя свое неверие. — Брось, ты мне не доверяешь?       — Я пытался тебе доверять, Агата, честно. — Он сложил руки на груди, исподлобья глядя на меня. — Я не закатывал сцен, когда вы с верзилой пропали на горе на час, хотя ты должна была просто спросить у него один вопрос, ведь ты вольна общаться с кем захочешь. Ничего не сказал, когда ты вернулась насквозь мокрая. Отпустил тебя с ним сейчас, наивно полагая, что тебе не придет в голову зажиматься с этим амбалом. Но...       — Да что ты такое говоришь, Нильсен? — Перебив его, я вскинула руками, делая небольшой круг вокруг своей оси, пытаясь тем самым выпустить пар. — Ты не видишь, что кто-то специально это сделал, чтобы рассорить нас?!       — Ну конечно, ведь наши с тобой отношения являются главной целью преступника, да? — Он хлопнул ладошками по своим ногам. — Да и вообще это был фотошоп, и ты вовсе не стояла и не вжималась в него. Ага, звучит правдоподобно.       — Прекрати. — Я вновь сократила расстояние между нами. — Александр, я сказала тебе, как все произошло: я испугалась лису, нервы ни к черту, а он просто хотел меня подбодрить!       — Ладно, я не хочу об этом говорить, правда, — вымученно произнес он, укладываясь. — Я устал.       — Алекс...       — Я одного не понимаю. — Будто передумав, он резко вскочил, чем заставил меня сделать шаг назад. — Я не лез к тебе все эти дни, потому что видел, что ты морально истощена. Но я был рядом, все это время! Так какого же хрена ты пошла к нему? — Он раскинул руки, делая шаг вперед, который я тут же отзеркалила в обратном направлении. — Агата, если ты так хотела быть с ним, тогда зачем все это? — Александр помахал руками в воздухе, указывая на пространство вокруг. — Вот скажи мне, чем вы занимались на горе?       — Мы просто разговаривали! — подхватила я его тон.       — У-у-у, и ты прям промокла вся от этих разговоров, верно?       Его сарказм заставлял меня вспыхивать с новой силой.       — В снежки поигрались, он толкнул меня в сугроб. Все!

Soundtrack: Ghostly Kisses — Empty Note (Acoustic) (на повторе)

      Его глаза вмиг вернули свое первоначальное состояние. Сердце больно кольнуло от этого взгляда, полного разочарования и обиды. Всю злость на него будто рукой сняло, и осталось только омерзительное чувство, пожирающее изнутри. Он смотрел на меня так, будто я забрала все, что было в его жизни.       Я прикрыла глаза от подступающих слез, пытаясь унять дрожь в пальцах от всех этой ситуации. Все, что он мог сделать, — это поверить мне на слово, ведь проверить правдивость моих слов он не сможет никак. И это явно терзало его.       — Не надо плакать, ладно? — Заметив крохотные слезинки в уголках моих глаз, он отвернулся, сказав это куда-то в сторону. Голос стал намного мягче, чем был до этого, от чего мое сердце сжалось сильнее. — Я не могу злиться на тебя, когда ты плачешь. — Он выдохнул и сел на диван, откидывая голову назад и прикрыв веки рукой, сдавливая переносицу. — Я бы очень хотел заглянуть в твои глаза и увидеть все, как было на самом деле, но у меня нет такой возможности.       Кое-как совладав с собой и сжав кулачки, я решила воспользоваться ситуацией. Медленно, словно львица, которая охотится на антилопу, я подошла к нему и неторопливо села на раздвинутые ноги. Он не подал виду, но я почувствовала, как все его тело мгновенно напряглось.       — Александр, пожалуйста. — Я положила руку на его щеку, безмолвно моля о том, чтобы он опустил на меня глаза. — Между мной и Эллиа ничего не было и не будет. — Рука Нильсена перестала тереть переносицу и опустилась мне на ногу, однако глаза он все равно не открыл. — Я не хотела, чтобы ты переживал, мне очень жаль.       Я приподнялась на коленях, нависая над ним. Волосы небрежно пали вниз, едва касаясь его нахмуренного лица, освещенного лунным светом. Его брови и ресницы подрагивали, а я аккуратно поглаживала напряженную скулу. Второй рукой я провела по влажным волосам, а затем взяла его лицо и начала медленно наклоняться. Но стоило ему прошептать несколько слов, я остановилась в миллиметрах:       — Я люблю тебя.       Этот шепот был настолько тихий, что я едва бы его услышала, если бы не находилась так близко к его губам.       Он еще ни разу этого не говорил...       — Что?       — Надо было сказать это раньше, прости. — Наконец, он раскрыл глаза, сталкиваясь с моими, покрасневшими от так и не упавших слез, глазами. — Может, ничего этого и не случилось бы.       Я застыла, не зная, что и сказать. Нос закололо, а глаза снова начало щипать. Его рука поднялась к моему лицу и, отодвинув волосы в сторону, легла на мою щеку, аккуратно поглаживая. Его глаза хаотично бегали по моему лицу, а затем прикрылись, когда он притянул меня к себе.       Его мягкие губы накрыли мои, от чего я задержала дыхание. Он не углублял поцелуй, не терзал мои губы. Мы просто слились в обездвиженном поцелуе, наслаждаясь моментом. Сердце словно сжали в кулак, заставляя несколько горячих слезинок скатиться по моим щекам и упасть на его лицо. Шмыгнув носом, я все же раскрыла губы, углубляя поцелуй. Вторая его рука обхватила мою талию, притягивая ближе к его груди. Он слегка выпрямился, заставляя меня податься назад, но так и не разорвал этот миг уединения. Он смахивал большим пальцем слезы, продолжая зарываться в мои шелковистые волосы.       Я хмурилась и подрагивала в его руках, стараясь унять подступающую истерику. Боль, разочарование, страдания, бесконечные бессонные ночи, злость — все вырывалось из меня с обжигающими каплями, которые, одна за другой, стекали вдоль шеи и терялись в ткани растянутой футболки.       Его поцелуй стал более требовательным, когда он обхватил уже двумя руками мое мокрое лицо. Сминал поочередно мои губы, ощущая соленый вкус слез, но не останавливаясь, будто старался забрать себе мои переживания. Я зарылась дрожащей рукой в его мягкие волосы, сжимая их у корней, а другой притянула ближе за плечо.       Мне так не хотелось прерывать этот момент. Я хотела, чтобы он никогда не заканчивался. Не просто знать о его любви, а слышать это от него, слышать это признание, было словно последней каплей моего самообладания. Я не переставая шмыгала носом, едва держась от того, чтобы не завыть от переполняющих меня эмоций.       Александр аккуратно подцепил края моей футболки и начал тянуть их вверх. Я послушно подняла руки, а когда он освободил меня от ткани, оставляя лишь в нижней части белья, то стал осматривать мое слегка опухшее лицо.       — Тише, — прошептал он, касаясь мокрой щеки теплыми губами, от чего я взглянула на него.       Мои зеленые глаза наверняка превратились в ярко изумрудные, на фоне покрасневших белков. Он вглядывался в них, а я тонула в его потемневших голубых льдинках, которым вновь вернулось то тепло, что я ощущала каждый день. Он слегка нахмурился своим мыслям, но затем снова притянул меня к себе, впиваясь в уста с новой силой, жадно втягивая воздух носом.       Я раскрыла рот, чем он сразу же воспользовался, врываясь в него мягким языком, очерчивая ровный ряд зубов. Я тихо простонала ему в губы, после чего почувствовала как его рука сжала мою ягодицу. Две царапины от моих ногтей мгновенно появились на его молочной коже, когда я ощутила, что его рука медленно поднимается по внутренней стороне бедра, заставляя мое тело трепетать и покрываться тысячами мурашек.       Стоило ему коснуться белья, как я тут же разорвала поцелуй протяжным стоном. Нильсен начал активно двигать рукой, чтобы я чувствовала его махинации, даже сквозь кружевную ткань. Я снова выпрямилась на коленях, от чего моя грудь оказалась напротив его лица. Александр тяжело выдохнул, обдавая нежную ткань ареол горячим дыханием, заставив мое тело задрожать в его руках.       Его язык прошелся вокруг соска, а руками он притянул меня ближе за ягодицы. Короткими поцелуями, Александр дошел до ключицы, а затем прикусил кожу шеи, слегка втянув ее. С каждым его касанием, стоны превращались в жалостливые вскрики.       Мне вновь захотелось ощутить мягкость его губ на своих, поэтому я опустила голову, притягивая его лицо к своему. За это самовольничество, он проник в меня двумя пальцами, отодвинув белье в сторону.       — Алекс, — прошептала я, когда он начал ритмично двигаться внутри, заставляя извиваться в его руках.       Я все же сумела соединить наши губы в поцелуе, хоть мне и приходилось временами отстраняться, нарушая тишину комнаты стонами.       Я начала сама насаживаться на его пальцы, за что он прикусил мою нижнюю губу и оттянул ее в сторону, наслаждаясь моим мычанием.       Как только я стянула с него футболку, моя рука медленно опустилась вниз, очерчивая каждый кубик, каждую напряженную мышцу его крепкого тела, останавливаясь на натянутой ткани спортивных штанов.       Несколько движений тонкой кистью, заставили его тихо простонать мне в область шеи, вызвав табун мурашек на моей спине. Оттянув резинку, я ухватила ствол возбужденного органа, слегка сдавив в уздечке. Он снова простонал, но на этот раз чуть громче, сжав в руке мою грудь.       Большим пальцем я очертила головку, собирая естественную смазку, и ощутила, как его член дрогнул в моей руке.       Не выдержав, Александр впился в мои губы, будто мстя за причиненные переживания, и одним движением опустил меня на твердый орган. Мой рот открылся в немом крике, но он тут же заполнил его своим языком и начал руками насаживать меня на пульсирующий член. Я приподнималась в такт его ритму, оставляя лунки на плечах в форме ногтей.       Руками он зарылся в мои волосы, притянув меня так близко, соприкасаясь лбами.       Я подалась вперед, прикусывая нижнюю его губу, за что он, рыкнув, перехватил меня за талию и, не выходя, положил на диван, нависая сверху.       Он вдалбливался так сильно, что я уже даже не могла стонать. Александр наказывал меня за общение с Эллиа, желая вытрахать любые мысли о нем, которых не было и в помине.       — Не смей больше этого делать, — рыкнув, он впился в мою шею. Я ахнула, закатывая глаза, а он продолжал говорить, сопровождая каждый слог отдельным толчком: — Ни-ког-да.       — Алекс... я больше не...       Я подавалась вперед его грубым толчкам, заставляя полностью погружаться в меня.       Он пытался сдержать стоны, но я все равно слышала их, когда обхватывала его бедра ногами, притягивая его до максимума.       С каждой секундой он увеличивал темп, заставляя меня рвано выкрикивать его имя. Я стала сжиматься вокруг него, позволяя обоим почувствовать каждый миллиметр друг друга. Его рука опустилась на мой клитор, и через буквально три круговых оборота, я рассыпалась на миллиард частичек, вытянувшись как струна. С глухим стоном, он нагнал меня спустя несколько толчков, изливаясь внутрь.       Нильсен слегка сполз вниз и положил голову на мою быстро вздымающуюся грудь. Он тяжело дышал, стараясь унять бешеное сердцебиение, стук которого слышала даже я. Перебирая каштановые пряди, я прикрыла глаза, наслаждаясь его теплыми руками вокруг моей талии. Мне снова захотелось плакать, когда он нежно касался губами кожи груди, а пальцами гладил спину.       — Алекс, прости меня, — сиплым голосом, я разорвала тишину.       Он ничего не ответил, а только поднял взгляд на меня, сталкиваясь с моим. Рука с его волос перешла на скулу, и он, словно котенок, потерся об нее щекой, оставляя поцелуй на внутренней стороне.       Александр подался вперед, возвышаясь над моим лицом на локтях. Носом очертил линию челюсти, зарываясь в волосы, а затем оставил легкий поцелуй на щеке.       — Я верю тебе, — тихо шепнув мне в самое ухо, Алекс снова опустился, придавливая меня своим телом. Я коснулась губами его лба, и почувствовала, как он улыбнулся. — И никакие золотые иглы не нужны.