***
Хината прибыл домой лишь к девяти часам вечера, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Он устало валится на свою кровать, облегченно выдыхая и расстегивая рубашку. Пролежав несколько минут в полном бездействии, Шоё не спеша направляется в ванную, желая наконец принять душ, поужинать и отдохнуть. Он лениво стягивает с себя легкую рубашку, отправляя ее в корзину для грязного белья. За ней отправляются и брюки с нижним бельем. Парень с внутренним ликованием заходит под освежающие прохладные струи, подставляя под них яркие пряди. Выдавив немного шампуня на руку, он мягко зарывается ладонями в мокрые волосы, неспешно перебирая их. Покинув ванную комнату и переодевшись, Хината спускается на кухню. Он заглядывает в холодильник, про себя благодаря Осаму, который наготовил ему на несколько дней вперед. Поставив порцию собы разогреваться, рыжеволосый открывает телефон, пролистывая множество сообщений от различных контактов. Его взгляд падает на один из них, и парень открывает чат, параллельно наливая чашку вкуснопахнущего травяного чая. Неожиданно в памяти всплывает обещание, данное им Акааши, и Хината тут же набирает его номер, решая, что уж лучше он сделает все дела на выходных, нежели будет тратить драгоценное рабочее время с ребятами на неделе. ̶ Да, слушаю, ̶ Кейджи почти сразу отвечает на звонок. ̶ Добрый вечер, Акааши-кун, ̶ Шоё ставит на стол тарелку с едой, включая громкую связь и кладя телефон на стол, чтобы ненароком не уронить. ̶ Хината-сан? ̶ удивляется музыкант, и рыжеволосый почти видит, как тот недоуменно приподнимает бровь. ̶ Да, ты сейчас можешь говорить? ̶ вежливо интересуется парень, отпивая горячей жидкости и почти блаженно прикрывая глаза. ̶ Конечно, ̶ выдыхает Акааши. ̶ Ты завтра свободен? ̶ спрашивает Хината, отправляя в рот небольшое количество лапши. ̶ Да, ̶ незамедлительно отвечает Кейджи, в его голосе сквозит легкая заинтересованность. ̶ Хорошо. Ты не против завтра отправиться к моему знакомому, о котором я упоминал при нашей встрече? ̶ в рот отправляется еще одна порция собы, когда музыкант ненадолго задумывается, будучи все еще немного удивленным. ̶ Хорошо, но куда мы поедем? ̶ наконец спрашивает парень, и кареглазый слышит, как тот ложится на кровать. ̶ Это недалеко от Токио, дорога займет около часа. Будь готов к двенадцати, я за тобой заеду, ̶ устало улыбается Шоё, проглатывая еду и уже подготавливая себя к еще одному утомительному дню. ̶ Хорошо, я все понял. Спасибо Ва… ̶ не успевает договорить гитарист, как Хината его перебивает: ̶ Пока не за что. И захвати обязательно свою гитару, ̶ говорит он. ̶ Да. Хорошего вечера, Хината-сан, ̶ прощается Акааши, и Шоё, бросив то же в ответ, отключается, наслаждаясь блюдом и вспоминая дорогу до дома своего приятеля.***
Следующее утро начинается весьма неплохо, хотя в этот раз и без горячего завтрака от Мии, но все же. Хината просыпается в восемь утра, решая пока никуда не ехать, а составить дальнейший план действий. С чашкой кофе и небольшим блокнотом в руках, он выходит на просторную террасу, примыкающую к дому, и присаживается на мягкий диван молочного цвета. Попивая горячий напиток, парень делает некоторые заметки, иногда забавно прикусывая кончик ручки или слегка нахмуривая брови. Время от времени он поглядывает на часы, в один момент закрывая записную книжку. Рыжеволосый на секунду замирает, желая в последний раз насладиться тишиной раннего воскресного утра, когда звук проезжающих машин еще не очень громок, и весь город будто только начинает просыпаться, подготавливаясь к новому дню. Шоё не спеша одевается в свободную белую рубашку и простые голубые джинсы. Проезжая по, на удивление, немноголюдным улицам Токио, Хината воспроизводит в голове образ своего старого друга, с которым он, между прочим, не виделся уже достаточно давно, хотя когда-то буквально жил с ним под одной крышей, хоть и недолго. Перед глазами мелькают воспоминания школьных времен, когда они только-только познакомились и даже не могли предположить, что однажды будут работать вместе. Уголки губ слегка приподнимаются, стоит представить реакцию на его неожиданный приезд. Хотя, зная его характер, сначала он сделает максимально безучастное лицо, после чуть не задушив в объятиях. Да, вероятно, так и будет, если, конечно, он не сильно изменился за… полтора года. Грустно вздохнув, Хината вынырнул из своих размышлений, замечая, что почти доехал до места встречи, хотя оставалось еще около двадцати минут. Припарковав машину, он расслабленно откинулся в кресле, приоткрывая окно и впуская свежий воздух. Почуяв приятный аромат свежей выпечки, в голове всплывает мысль, что было бы неплохо заглянуть в «Caramel Bear». Наверняка, Тендо и Тсукишима не упустят возможности подколоть его, а Ноя в очередной раз попытается уломать его на поход в кино… Но ход мыслей прервал Акааши, вежливо постучавший в стекло, а после сложивший кейс с инструментом на заднее сидение и занявший соседнее место. ̶ Доброе утро. Простите за ожидание, ̶ проговорил гитарист, поворачивая голову к менеджеру и еле-заметно улыбаясь. ̶ Доброе. Ничего страшного, я сам недавно подъехал, ̶ чуть кивнул Хината, выезжая на уже заполненную машинами улицу. Дорога проходила в полном молчании. Рыжеволосый внимательно следил за трассой, практически не обращая внимание на Кейджи, которому, впрочем, быстро надоели однообразные пейзажи города. Казалось, будто они пересекли Токио уже несколько раз, но небоскребы и яркие вывески говорили об обратном, и музыкант, тихо вздохнув, перевел скучающий взгляд на менеджера. Вчерашний день, как бы это не звучало, синеглазый посвятил именно ему. Парень потратил не один час, чтобы найти хоть какую-нибудь, даже незначительную информацию, но нельзя сказать, что он в этом преуспел. На всех платформах писали одно и то же: двадцать четыре года, не женат, родился в Мияги, окончил Бостонский университет по специальности муз-менеджмента. Прочитав не один десяток подобных статей, Акааши подумалось, что за два дня знакомства с Хинатой он, возможно, узнал о нем больше, чем весь интернет за почти два года. Честно признаться, Кейджи не совсем понимал их нового менеджера. То ли из-за непривычного отношения рыжеволосого к ним, то ли сам Хината казался каким-то странным, но парня не покидало непонятное ощущение. Каждый раз вспоминая его слова, наполненные искренней заботой и желанием помочь, музыкант не мог поверить, что все это было сказано никем иным, как Хинатой Шоё. В голове не складывался образ одного человека — настолько были сильны в нем противоречия. С одной стороны, да, перед ними всегда представал холодный, собранный менеджер, который одним своим взглядом заставлял пробежать табун мурашек. Но с другой, всего несколько раз, но им удалось лицезреть иную, более открытую сторону парня. В первые за свою карьеру гитарист столкнулся с тем, чтобы менеджер действительно хотел помочь, а не просто твердил, мол, тебе необходимо работать, потому что иначе это все просто не имеет смысла. Акааши видел, что за маской хладнокровия и сдержанности скрывается сочувствие, которое, впрочем, Хината выражал по-своему. Кейджи вряд ли сможет вспомнить, чтобы хоть кто-нибудь из все тех людей, с которыми они работали, шибко заботились о их эмоциональном состоянии. Рассуждая на эту тему, синеглазый невольно засмотрелся на Хинату, который, впрочем, и не заметил этого. Несмотря на подобные противоречия, было точно ясно, Шоё — хороший человек. Не стал бы он, имея дурные намерения, везти его бог знает куда, чтобы познакомить с каким-то своим приятелем, который, возможно, смог бы помочь ему с дальнейшим продвижением. Неожиданно в памяти всплыло воспоминание мини-выступления Хинаты. Ох, Акааши, что тогда, что сейчас не может отрицать профессионализма рыжеволосого. Вокал подобного уровня уж точно не просто талант или что-то подобное, это определенно мастерство, над которым Шоё работал явно не один год. Нежный голос парня, когда тот, казалось, отключился от всего мира, до сих пор слышался Кейджи далеким отголоском, заставляя приятный табун мурашек пробежать по спине. О Ками, если бы Хината когда-то давно выбрал иной путь и стал исполнителем, он бы имел популярность точно не уступающую «Madness in hell». Интересно, а тот знакомый знает что-нибудь о прошлом Хинаты?.. Размышления Акааши прервал резкий поворот автомобиля, вынудивший его практически улечься на дверь и машинально вцепиться в кожаное кресло. ̶ Порядок? ̶ кареглазый быстро взглянул на него, после переводя взгляд на какие-то указатели. ̶ Да, просто задумался, ̶ на автомате выпалил гитарист, возвращаясь в исходное положение. Кейджи неловко потер шею, разминая ее от долгого пребывания в одном положении. Он откинул голову на кресло, слегка поворачивая ее в сторону менеджера. Парень прошелся ленивым взглядом по фигуре Хинаты, задерживаясь на лице. Оно, как и всегда, выражало полное спокойствие, возможно, даже граничущее с равнодушием. Красиво очерченные губы были вытянуты в тонкую полоску. А еле-заметные на загорелой коже веснушки странно дополняли изящные черты лица. Кейджи перевел взгляд на чуть прищуренные в попытке спастись от яркого солнца карие глаза, в которых красиво переливались яркие желтовато-красные блики. С такого ракурса Акааши удалось разглядеть довольно длинные для парня рыжеватые ресницы, поблескивающие на свету золотым светом. Спустя некоторое время Акааши перевел-таки взгляд на дорогу, только сейчас замечая, что они въехали в какой-то коттеджный поселок. По первому взгляду на двухэтажные дома, стало понятно, что здесь живут очень обеспеченные люди — на первом находилось минимум пять комнат, а кое-где подвалы, видимо, были оборудованы в качестве бассейна. На каждом участке виднелся большой гараж, а некоторые летние беседки поражали своими невероятными размерами — сколько же человек там может уместиться! Кейджи тихо вздохнул, про себя отмечая, что было бы неплохо однажды переехать в подобный коттедж и жить, так сказать, в свое удовольствие. Синеглазый мысленно усмехнулся, понимая, что в ближайшие несколько лет ему такое счастье не светит — долг перед группой не даст ему так просто уйти из «Madness in hell». К тому же, вряд ли ребята будут в восторге от этой идеи. ̶ Мы приехали, ̶ нарушил тишину Хината, вырывая музыканта из мыслей и припарковывая машину у ворот видного современно оформленного коттеджа черно-белого цвета. Акааши даже слегка опешил, когда менеджер абсолютно спокойно подошел ко входу на участок, доставая из кармана какую-то карточку, которую в следующую секунду приложил к сканеру, открывая проход. Кейджи неуверенно прошел на территорию, крепко сжимая ручку кейса с гитарой. Парень медленно оглядел участок, поражаясь невероятно изысканному оформлению — большую часть занимал идеально стриженный газон, за домом виднелся небольшой цветник, а по краю были высажены голубые елочки. Музыкант уже хотел идти ко входу в дом, как перевел взгляд на застывшего посреди дороги Хинату, который нервно прикусывал губу, будто боясь идти дальше. Менеджер, широко раскрыв глаза, смотрел точно на входную дверь, сжимая в руке связку ключей, которая сейчас ему казалась неестественно горячей. Акааши уже хотел подойти к рыжеволосому, как послышался тихий звук открывающейся двери. Гитарист перевел взгляд на веранду дома, замечая в проходе замеревшего на месте брюнета, во все глаза глядящего на Хинату. ̶ Шоё… ̶ еле-слышно прошептал хозяин дома, в следующую секунду оказавшийся рядом с кареглазым и сжимающий его в крепких объятиях, ̶ О Ками, Шоё, почему ты не звонил? Неужто совсем позабыл меня? ̶ черноволосый слегка отстранился, заглядывая в карие глаза, но продолжая довольно сильно сжимать плечи. ̶ Прости, Тенма-сан. Заработался, ̶ вымученно улыбнулся менеджер, со странной нежностью смотря в темно-синие, почти черные глаза. Брюнет мягко усмехнулся, запуская одну руку в рыжие вихры и нежно поглаживая макушку парня. Кейджи, глядя на открывшуюся картину, не смог сдержать раздраженного хмыка, чем привлек внимание юношей. ̶ Ты привел друга? ̶ удивленно приподнял бровь темноглазый, удобно устраивая руку на плече Шоё. ̶ Если честно, Тенма-сан, я приехал по работе, ̶ устало выдохнул рыжеволосый, выворачиваясь из захвата и подходя к Кейджи, ̶ А это — мой новый подопечный, гитарист «Madness in hell», Акааши Кейджи, ̶ проговорил Хината, со смешком глядя на недовольного подобным раскладом парня. ̶ Ну, что ж, ̶ протянул брюнет, оценивающе осматривая музыканта, ̶ приятно познакомиться, Кейджи-кун. Мое имя — Удай Тенма, ̶ закончил он, с нескрываемым удовольствием смотря на расширяющиеся с каждой секундой синие глаза. ̶ Так вы, в самом деле… ̶ пораженно пролепетал Акааши, с неким подозрением осматривая Удая, а после переводя взгляд на менеджера, который слегка кивнул, видя в чужих глазах немой вопрос. ̶ Ладно, пройдем во внутрь, ̶ небрежно кинул темноглазый, заходя в дом. Хината обнадеживающе улыбнулся музыканту, замечая легкое замешательство в синих глазах, и прошел вслед за другом. ̶ Не зацикливайся на этом, ̶ шепчет рыжеволосый, снимая у порога белые кеды и складывая на полку, ̶ Он всегда так вначале, просто потерпи немного, ̶ оглядывается он на Кейджи, с небольшой усталостью смотря на него. Парню остается лишь обреченно кивнуть, предвещая не самый приятный день. Они проходят в просторную минималистично обставленную гостиную, садясь на черный диван с парочкой светлых подушек. Через несколько минут появляется и хозяин дома, вежливо предлагающий им горячий чай и какое-то печенье. ̶ Я ведь помню, что ты обожал мою выпечку, ̶ игриво улыбается он, сверкая глазками в сторону Хинаты и пододвигая к нему сладость. Щеки Шоё окрашивает еле-заметный румянец, а он сам неуверенно берет ароматно пахнущее угощение. Парень откусывает кусочек, чуть прищуривая глаза от чересчур приятных ощущений, его губы невольно растягиваются в мягкой улыбке, а щеки украшает уже довольно заметный румянец. ̶ Хоть что-то с годами не меняется, ̶ еле-слышно шепчет рыжеволосый, запихивая последний кусочек в рот и быстро облизывая губы. Удай тихонько хихикает и убирает отросшие волосы в небрежный хвост, с нескрываемой нежностью глядя на друга и совершенно не обращая внимание на притихшего Акааши. Тот, кажется, забывает, как дышать, с чуть расширенными глазами наблюдая за открывшейся картиной. О Ками, Кейджи готов поклясться, что давно не видел нечто столь прекрасное. Хината в его глазах выглядел сейчас скорее не человеком, а каким-то сказочным персонажем, вокруг которого летают бабочки и сверкают звездочки. Нежный розоватый румянец выглядел крайне непривычно, но от этого не менее привлекательно. В блестящих глазах, которые время от времени закатывались от наслаждения, переливались странные золотые огоньки, от которых его собственные щеки наливались чуть заметной краской. ̶ Кхм, ̶ вернув себе самообладание, привлек внимание Акааши, ̶ Может, все же начнем? ̶ поинтересовался он, оглядывая Хинату, который только допил свой чай, и Удая, который перевел на него чуть раздраженный взгляд. ̶ Да, конечно, ̶ неловко кашлянул менеджер, ставя кружку на небольшой столик перед собой, ̶ Тенма-сан, ты не против? ̶ обратился он к брюнету. ̶ Ну, не зря же ты ехал в такую даль, ̶ поддел его парень, заправляя за ухо локон длинных волос, ̶ Ладно, в чем дело-то? ̶ посмотрел он на Кейджи, удобнее устраиваясь в мягком кресле. Парень на секунду замялся, стараясь лучше сформулировать мысль. В голове стали обрывками всплывать случайные фразы, которые никак не желали строиться в один ряд. Черт возьми, Хината говорил, что привезет его к своему старому другу, но он и словом не обмолвился, что этот самый друг — один из величайших исполнителей-гитаристов истории. Удай Тенма — человек-легенда, на которого равнялись пять лет и равняются сейчас. Да что там, сам Кейджи когда-то восхищался длинноволосым музыкантом, который собственным трудом сумел достичь колоссального успеха. В одном из своих интервью Удай, конечно, упоминал, что родился в небольшой префектуре Мияги, но Акааши даже подумать не мог, что он знаком с Хинатой, тем более на столько близко. И вот, сейчас он сидит перед своим кумиром, бывшей звездой, Удаем Тенмой, который уже достаточно давно буравит его недовольным взглядом, а Хината словно и не замечает напряжения между ними, видимо, решив, что гораздо интереснее рассматривать какие-то фотографии на полках стеклянного шкафа. Парень шумно выдохнул, опустив глаза в пол и чуть сжав руки на коленях. ̶ Я потерял веру в себе, ̶ начал синеглазый, ощущая на себе пронзительный взгляд темных глаз, ̶ У нас в группе два гитариста: я и основной гитарист Мия Атсуму. Если вкратце, то вначале мы были, так сказать, соперниками. Потом я опустил руки, признавая свое поражение и игнорируя весь мир, который, как мне казалось, обратился против меня. А спустя время, уже придя в себя, понял, что хочу превзойти его, но осознание собственной слабости и никчемности в данной ситуации накрыло с головой. В итоге я ничего не сделал, ̶ мрачно проговорил Кейджи, не поднимая глаз. Он прикусил губу, чувствуя, как короткие ногти впиваются в ладони и ощущая непонятную силу внутри себя, которая появилась совсем недавно, благодаря одному единственному человеку, которого он теперь не мог подвести, ̶ Но сейчас, я готов пойти на многое, чтобы достичь своей цели. Меня не волнует, насколько это будет сложно, и, если вы согласны, то, пожалуйста, помогите мне утереть нос этому зазнавшемуся засранцу, ̶ уверенный взгляд синих глаз был направлен точно на Удая, на лице которого читалась легкая усмешка. Кейджи, наверное, впервые за долгое время ощутил внутри себя такое яркое желание одолеть кого-то. Видимо, все чувства, копившиеся в нем не один год, наконец вышли наружу, обнажая сокровенное, эгоистичное желание превзойти и унизить парня, который поставил его на колени. ̶ Для начала, покажи свои умения, а там посмотрим, ̶ с ухмылкой проворковал брюнет, прищуривая темные глаза. Акааши, не мешкая, достал из футляра инструмент. ̶ Я могу воспользоваться Вашим оборудованием? ̶ взглянул он на Тенму, указывая на прибор в углу комнаты, именуемый комбоусилителем. ̶ Конечно, ̶ кивнул черноволосый, краем глаза наблюдая за ним и переводя взгляд на Хинату. Менеджер выглядел донельзя довольным: растянутые в легкой улыбке губы и карие хитро прищуренные глаза так и кричали, мол, смотри, не потеряй дар речи. Шоё с небольшим трепетом наблюдал, как Кейджи уверенно орудует чужим инструментом, сосредоточенно выстраивая нужную тональность, и время от времени проводя по струнам, и воспроизводя красивую мелодию. «Выпендривается» ̶ усмехнулся он, когда парень на пробу повторил часть партии из какой-то песни, по его мнению, чересчур стараясь. Наконец, Акааши поднялся с пола и, подхватив инструмент, встал в нескольких метрах от них. Парень медленно выдохнул, как бы успокаивая себя, и, удобнее перехватив гитару, запел. Сердце в его груди, казалось, бьется в такт ритмичной музыке, а все внешние звуки будто резко замолкли, не смея помешать ему. Удивительно, но сейчас он не чувствовал былого напряжения, которое преследовало его на протяжении всей встречи. Казалось, оно отошло сейчас на второй план, уступая место странной легкости, которую он крайне редко ощущал во время выступлений. Пальцы плавно и непринужденно двигались по грифу гитары, словно были рождены для этого. Его взгляд был будто устремлен в никуда, хотя он ясно видел перед собой двух молодых парней, которые явно наслаждались этим импровизированным шоу. А ведь правда, Хината выглядел максимально удовлетворенно. Он с ленивым спокойствием в глазах наблюдал за ним, чуть заметно улыбаясь. Временами рыжеволосый поглядывал на Удая, который с нескрываемым интересом следил за каждым движением гитариста, будто оценивая и делая про себя какие-то пометки. Былая усмешка в темных глазах сменилась на неподдельную сосредоточенность, хотя расслабленная поза оставалась неизменной. Кейджи все это видел, но по неясным для него самого причинам не обращал на это никакого внимания — он не обращал внимание ни на что. Все это для него становилось слишком неважным. Действительно важным казалась лишь музыка. Но неожиданно для самого себя парень убрал руку с грифа, понимая, что песня закончилась, а он, видимо, через чур увлекся. Тихонько усмехнувшись собственной беспечности, Акааши наконец осознанно взглянул на своих слушателей. Хината выглядел полностью удовлетворенным увиденным. Он с мягкой улыбкой глядел ему в глаза, так и говоря «Ты хорошо справился». И Кейджи улыбнулся ему в ответ. Парень перевел взгляд на Удая, который казался сейчас довольно странным, по сравнению с уже привычным образом наглого и насмешливого человека: подбородок был сложен на руки, глаза плотно закрыты, а между бровями виднелась заметная складка. Акааши, на собственное удивление, словно проигнорировал это, спокойно убирая аппаратуру по своим местам, а гитару складывая в кейс. Синеглазый занял прежнее место рядом с менеджером, продолжая терпеливо ждать оценки Тенмы. Он позволил себе наконец расслабиться и даже насладиться установившейся тишиной, которая, впрочем, длилась недолго. ̶ Неплохо, ̶ проговорил черноволосый, смотря на гитариста и сохраняя на своем лице непривычную для глаза серьезность. Кейджи вопросительно приподнял бровь, ожидая продолжения и итогового вердикта музыканта, который все также сверлил его проницательным взглядом. Став невольным свидетелем этих переглядок, Хината лишь негромко вздохнул, догадываясь, что это может порядком затянуться. Он знал Удая не первый день, а потому уже мог предположить, какое решение принял парень, хотя некоторые сомнения все же присутствовали. Единственное, где Тенма всегда проявлял необычайную серьезность и собранность — его дело, его музыка. Шоё прекрасно помнил, как несколько лет назад, будучи на пике своей популярности, Тенма мог днями напролет сидеть в своей студии, отрабатывая каждую деталь собственной музыки. Темноглазый никогда не жалел себя, а потому Хинате приходилось иной раз (читай: всегда) забирать у него инструмент или прятать оборудование (в такие моменты Удай обычно был уже не очень вменяемый, а потому это было также просто, как забрать у маленького ребенка игрушку). На памяти самого Шоё, самый длинный перерыв между репетициями у Тенмы составлял пятнадцать часов (и нет, он вовсе не проспал двенадцать из них). ̶ Кхм, ̶ привлек внимание Хината, слегка устав от напряженной обстановки между ними. Он многозначительно взглянул на хозяина дома, который на это лишь закатил глаза. Удай лениво развалился в кресле, слегка потягиваясь и ощущая приятную расслабленность в мышцах. Акааши недоуменно поглядывал то на одного, то на другого, в конечном итоге устало выдыхая и, прикрыв глаза, откидывая голову на мягкую спинку дивана. Шоё оглядел парней и, достав телефон из кармана, проверил время. Ох, на часах почти пять, а приедут они, учитывая, какие сейчас начнутся пробки, дай бог к восьми… ̶ Тенма-сан, ̶ позвал он черноволосого, который лениво промычал в ответ, ̶ Ты будешь сильно против, если мы еще какое-то время посидим у тебя? ̶ поинтересовался рыжеволосый, склоняя голову к плечу. Удай как по щелку выпрямился в кресле, смотря широко раскрытыми блестящими глазами в его. ̶ Как я могу быть против? ̶ хитро усмехнулся он, и Хината готов был поклясться, что глаза друга блещут не самым добрым огоньком, ̶ К тому же, ̶ он быстро взглянул на свои наручные часы, ̶ уже довольно поздно. Да и я бы не отказался от ужина в твоем исполнении, ̶ словно довольный кот промурлыкал Тенма, растягивая губы в наглой усмешке. Шоё на это лишь закатил глаза, хотя легкой улыбки все же не сдержал. А ведь когда они жили вместе, готовил то в основном именно Хината, не считая, конечно, выпечки — единственного, что Удай умел готовить. Помнится, когда Тенма пару раз попытался состряпать, кажется, мисо-суп, они в течение дня бегали в туалет и принимали что-то от несварения… Рыжеволосый хихикнул своим воспоминаниям и перевел взгляд на притихшего Акааши. Тот смотрел прямо на него, чуть шире обычного раскрыв глаза. Музыканта явно что-то беспокоило, но сказать об этом он, видимо, не решался. Тут, как раз вовремя, из соседней комнаты послышалась мелодия звонка, и Удай, показательно вздохнув, пошел туда, оставляя их наедине. Хината бросил быстрый взгляд на Кейджи, который, напряженно проводив спину черноволосого, неоднозначно фыркнул. ̶ Что-то случилось? ̶ задал вопрос менеджер, заглядывая в синие глаза напротив. Парень неопределенно повел плечами, сжимая губы в тонкую полоску. ̶ Зачем нам оставаться? Удай-сан же, кажется, дал нам понять, что помогать не собирается… ̶ отвел он взгляд в сторону, слегка нахмуривая брови. Шоё понимающе улыбнулся. Ну вот, опять Тенму неправильно поняли. Сколько раз бывало, что люди, знакомящиеся с ним, отдалялись, как только мужчина начинал сверлить их своим коронным ̋серьезным ̋ взглядом… Может, это звучит и странно, но в этот момент Удай составляет у себя в голове целостный образ человека (а от столь ̋напряженных ̋ размышлений его лицо приобретает не самый дружелюбный вид). ̶ Во первых, на часах уже пять, а потому, если мы сейчас поедем домой, то, вероятно, встанем в серьезную пробку, ̶ Хината лениво потянулся, разминая затекшие мышцы. Он ловко закатал рукава легкой рубашки, невзначай растирая запястья, ̶ Ну, а во вторых, ̶ карие глаза хитро блеснули в сторону гитариста, ̶ не делай поспешных выводов, ̶ Кейджи скептично приподнял бровь, после обреченно выдыхая. ̶ Попробуй поговорить с ним, ̶ шепнул кареглазый, прежде чем подняться с места. Как раз в этот момент в гостиную вернулся Удай, уже готовый буквально улечься на Хинату. Но тот, юрко вывернувшись, прошел к предполагаемому входу на кухню, напоследок хитро подмигнув Тенме. Черноволосый проводил его мягким взглядом, после усаживаясь на место, которое прежде занимал сам Шоё. Акааши, внешне сохраняя спокойствие, чувствовал нарастающее внутри раздражение. Парень, конечно, понимал, что Удай — старый друг Хинаты, и, возможно, даже коллега, но от этого настолько фамильярное отношение напыщенного Тенмы раздражало ничуть не меньше. Дружба дружбой, но границы все же надо знать. К тому же, он до сих пор не дал ответа, будет ли обучать Кейджи или нет. И это, пожалуй, бесило больше всего. Неужели нельзя сразу сказать, а не давать глупую надежду?! Хината хоть и сказал не спешить с выводами, но как ему иначе воспринимать подобное отношение к себе? Синеглазый напряженно сжал кулаки. Неважно, согласится Удай или нет — он всё равно сделает все, что важно, чтобы добиться своей цели. Он больше не повторит собственной ошибки. ̶ О чем задумался? ̶ его размышления нагло прервал Тенма, глядящий на него до боли равнодушно, ̶ Рассказал бы хоть о себе, ̶ протянул он. Акааши пару раз хлопнул глазами. Он что, хочет, чтобы Кейджи поведал ему историю своей жизни?! Да что за цирк?! ̶ Что именно Вы хотите услышать? ̶ задал встречный вопрос он, стараясь контролировать чуть дрожащий от сильного раздражения голос. ̶ Недружелюбный ты, ̶ хмыкнул черноволосый. ̶ Простите? ̶ глаз уже начинал нервно подергиваться. Синеглазый, пытаясь придать себе непринужденный вид, повернулся к собеседнику, но судя по его выражению лица получалось слишком зловеще. ̶ Лицо попроще сделай, а то аж жуть берет, ̶ фыркнул Удай, прищуривая темные глаза, будто наблюдая за каждым его действием. Акааши на мгновение замер, слегка опешив от столь прямого высказывания, после демонстративно повернув голову прямо и закрыв глаза. Тенма же сам сказал, что он недружелюбный, вот и пускай подтверждает свое предположение. ̶ Почему ты согласился на поездку? ̶ резко сменил тему черноволосый, также отводя взгляд в попытке хоть так расслабить несговорчивого парня. Кейджи обреченно выдохнул. Ну вот что он прицепился? ̶ Я… ̶ парень неожиданно замолк, только сейчас понимая, что как-такового ответа то у него и нет. А ведь действительно, если подумать, почему он вообще на все это пошел? Акааши слишком хорошо себя знает, и вряд ли бы он сделал что-то, опираясь лишь на одни эмоции. Нет, не в его стиле. Тогда, может, дело не совсем в нем?.. ̶ Один человек сказал мне, что я смогу добиться своей цели, ̶ губы украсила легкая усмешка, ̶ не знаю почему, но я поверил. Вот и решил, что следует испытать все шансы, ̶ он повернулся к черноволосому, который, не открывая глаз, молча слушал его. Хах, это и вправду глупо — вдохновиться чьими-то словами и захотеть действовать, хотя самому до этого не раз потерпеть крах. А может, дело теперь не только в его собственном желании? ̶ К тому же, ты, вероятно, не хочешь подвести надежду этого самого человека, ̶ заговорил Удай, с хитрой ухмылкой смотря на замеревшего музыканта. Акааши неуверенно глянул на него, сразу же отворачиваясь и ощущая, как на щеках вспыхнул яркий румянец. На лице расцвела мягкая улыбка, и он еле-заметно кивнул, получая в ответ тихое хихиканье. ̶ Ладно, пойду проверю, в сохранности ли моя кухня, ̶ хохотнул Тенма, направляясь в соседнее помещение и прикрывая за собой дверь. Кейджи проводил его спину долгим взглядом. Что ж, возможно, Хината-сан был прав, может, все не так плохо, как он думал. ̶ Не помешаю? ̶ черноволосый неслышно подошел к увлекшемуся готовкой Хинате, аккуратно приобнимая его и удобно складывая подбородок на его плечо. ̶ Даже если да, ты не уйдешь, ̶ спокойно проговорил рыжеволосый, добавляя в сковороду какие-то специи. ̶ Как грубо, Шоё-кун, ̶ фальшиво надулся Тенма, словно маленький ребенок (на секундочку, ̋ребенку ̋ двадцать восемь лет). Он отстранился от Хинаты, садясь за стол и наблюдая за ̋колдовством ̋ друга. ̶̶ Ты что-то хотел? ̶ поинтересовался кареглазый, помешивая блюдо. «Сама проницательность» — усмехнулся темноглазый, складывая подбородок на скрещенные руки. ̶ Ты ведь помнишь, что я тебе предложил в нашу последнюю встречу? ̶ протянул он, довольно замечая, как парень секундно вздрогнул, ̶ Ты подумал над этим? ̶ мурлыкнул он, вставая с места и в плотную подходя к рыжеволосому. ̶ Тенма-сан, я тебе все сказал еще тогда, ̶ нахмурившись, проговорил Хината, заглядывая в темные очи напротив, ̶ Я тебе за все благодарен, но работать с другом — не мой вариант, ̶ отчеканил он, смотря точно на Удая. Шоё ловко обогнул мужчину, подхватывая со стола подготовленные тарелки и накладывая ароматную еду. ̶ Как скажешь, ̶ пожал плечами Тенма, направляясь в гостиную, ̶ Но знай, мое предложение все еще в силе, ̶ тихо произнес черноволосый, выходя из помещения. ̶ Кейджи-кун, все готово, ̶ окликнул он синеглазого. Акааши, чуть воздрогнув от неожиданного появления музыканта, встал с дивана и прошел на кухню, откуда доносился приятный аромат тушеной сладкой курицы. К великой радости, ужин прошел без происшествий. Удай успел несколько раз похвалить готовку Хинаты, который на его разглагольствования лишь отмахивался. Кейджи же, попробовав первый кусочек, не смог не согласиться с черноволосым — блюдо было поистине великолепным. Создавалось впечатление, будто он ужинает не дома у знакомого, а в неплохом таком ресторане, где-нибудь в цетре Токио или Иокогамы. ̶ Вот теперь нам точно пора, ̶ глянул на часы Хината, проходя в гостиную после сытного ужина. Акааши включает телефон, замечая несколько пропущенных сообщений, и смотрит на время. Действительно, уже довольно поздно, да и на улице уже темнеет. Натянув кроссовки, Шоё достал из кармана вибрирующий мобильник и вышел из дома, отвечая на звонок. ̶ Постой-ка, ̶ Удай положил ладонь на плечо Кейджи, который уже собирался выходить следом за менеджером. Он ненадолго замер, будто что-то обдумывая, ̶ Что для тебя музыка? ̶ черноволосый взглянул в синие глаза гитариста. Акааши неодоуменно приподнял бровь, слегка опешив от неожиданного вопроса мужчины, ̶ Надеюсь, к следующей нашей встрече ты готов будешь дать ответ. От него будет зависеть, возьмусь ли я тебя учить или нет, ̶ мельком взглянул он на синеглазого, выходя из дома. Кейджи не сдержал радостного выдоха. В синих глазах вспыхнул огонек, и парень с легкой ухмылкой бросил в ответ: «Я Вас не разочарую», ̶ прежде чем вместе с Хинатой, который быстро попрощался с Удаем, покинуть территорию дома. На губах Тенмы расплылась озорная улыбка. Что ж, это обещает быть интересным.