Ожидание вечности

Концертный зал был почти полон. Я удивленно оглянулась и даже привстала со своего места, пытаясь понять, куда меня занесло. Судя по энергетике, это совсем не наши миры и вообще что-то чужеродное, но все же… На представление на сцене я внимания не обращала. Там пели что-то скучное о любви и ненависти, а мне этого добра хватало с головой. Я рассматривала сидящих рядом людей и чем больше смотрела, тем больше мне все это казалось каким-то фарсом. В зале сидели одни женщины. Женщины в длинных белых балахонах, похожих на средневековые ночные рубашки. Они таращились на сцену с таким видом, будто там показывали божье откровение и вытягивали головы, чтобы лучше рассмотреть. Я опустила взгляд. На счастье, на мне не было подобного балахона, обычная повседневная одежда. Ну что ж, это уже лучше, чем могло быть. Внезапно мне почудился какой-то странный запах гари. Я потянула носом, запах никуда не делся, наоборот, усилился. Под потолком стал заметен тонкий, почти невидимый из-за искусственного освещения дымок. Пожалуй, гарь странная — обычно угарный газ идет понизу, а тут… Впрочем, особо долго размышлять уже стало некогда — дымок быстро заполнял зал, народ кашлял, но даже не вставал с мест. — Эй, мы горим! — я пнула локтем в бок соседку справа, но та лишь едва повернула ко мне голову. — Горим, говорю, надо выбираться отсюда. Соседка промолчала, я решила, что спасение утопающих дело рук самих утопающих и стала выбираться из зала, энергично работая локтями. Народ сидел так плотно, что до широкого прохода между рядами пришлось протискиваться едва ли не с боем. На меня шикали, шипели и требовали сесть. Кашляли и сидели. Я так подумала, что мне тут удушиться не грозит, но кто знает, что оно за дымок и как действует на местных и как подействует на меня, так что… ну его в пень, здоровее буду. Выбравшись на улицу, я впервые за все представление позволила себе вздохнуть. Воздух был невкусным — пропитанным парами бензина, какой-то химозы и чьими-то отвратительно вонючими духами. Даже смесью духов. — Когда уже люди научатся не травить окружающих своими ароматами? — риторически спросила я пустоту и побрела к ближайшей остановке транспорта. Маршрутка была почти полной, но мне удалось пропихаться внутрь. Я сунула руку в карман и мимоходом взглянула на ценник, налепленный на окне. В кармане быстро обнаружилась ровно та сумма, которая мне нужна была для оплаты. Ну вот, хоть какой-то плюс этого беспредела. Сунув водителю деньги, я пропихалась на свободное сиденье и облегченно выдохнула. Кажется, история с пожаром закончилась… Но не тут-то было. Стоило маршрутке тронуться, как один из типов, сидящих на одиночных сидениях, подорвался, воздел руки к небу (точнее, к потолку маршрутки) и произнес странную бредятину: — Ну наконец-то мы смогли поймать одаренного! Наш план удался! Сразу после его слов с места стали подниматься разные люди — женщина с фиолетовым платком на шее, какой-то старикан, еще кто-то сзади… Я поняла, что меня окружают, маршрутка замедляется и… кажется, будет не очень хорошо. — Да чтоб вас всех поразрывало! — от всей щедроты души пожелала я, поняв, что меня банально будут ловить, как зверя. Ну бред же… Их и поразрывало. С громким хлопком лопнули головы говорившего мужика, той самой женщины с платком, нескольких других людей… Из их голов потекла серо-черная матовая кашица, совершенно не похожая на мозг. Я брезгливо отодвинулась от тетки, у которой оторвало челюсть. Из ее теперь уже разорванного рта текла эта же серо-черная каша. Это походило больше на странный жидкий бетон, чем на то, что должно находиться в головах у людей. — Какая ж гадость! — честно сказала я и только сейчас заметила, что водитель жив и трясется от страха. — Поехали назад, туда, где ты меня подобрал. Дважды повторять не пришлось, он развернул маршрутку и вернулся к той злополучной остановке. Народ все еще не вышел из того проклятущего концертного зала, но мне туда и не надо было. Я выбралась из маршрутки, закрыла дверь и с недовольством потащилась обратно. Правда, не в тот центральный ход, а в боковой, для сотрудников. В голове совершенно не укладывалось все происходящее, похожее на бред сумасшедшего. Но впрочем… кое-что было. Я чувствовала здесь подвох, но никак не могла понять, где же он. Что-то должно было быть. По наитию я поднялась по длинной лестнице внутри этого громадного здания. И попала в еще один зал, на этот раз банкетный. Посредине стоял громадный длинный стол, заставленный всевозможной едой. Вот только над ней явственно плыл сиреневато-розовый туман от яда. Пробовать это… ну… я могу, а за всех остальных не ручаюсь. — На ловца и зверь бежит, — довольно заявил какой-то мужчина в фраке и прошествовал ко мне с таким видом, будто он тут хозяин положения. — Изволите попробовать? — он протянул мне тарелку с пирожными. Я пожала плечами. — Могу. Вот только они отравлены и ну это… вам лично есть не рекомендую. Мужчина скривился. Я абсолютно спокойно взяла с подноса пирожное и смачно зажевала. Тонкая кислинка яда лишь добавляла пикантности. Плазма тут же взялась расщеплять все попавшее внутрь. Пожалуй, неплохо, но без яда было бы вкуснее. — Не может быть! — воскликнул он, глядя на то, как я спокойно стою и рассматриваю остальные блюда на столе. — Они же… — Да, протравлены и качественно, — подтвердила я. Не дошло с первого раза или эффект не такой, какой он ожидал? Ну что поделать, не все в жизни бывает именно так, как хочется. Этот чудик схватил ближайшее к себе пирожное и смачно зажевал. Я скептически вздернула бровь. Его тело тут же покрылось темно-малиновыми пятнами, он заорал от боли, согнулся пополам, будто ему сломали позвоночник, а после и вовсе упал. Мертвый, естественно. — Ну я же предупреждала… — я пожала плечами и обошла труп. Остальные смотрящие за великолепием на столе отшатнулись прочь. Кажется, я начала понимать. Они ловили… не меня. Или, скорее всего, просто не плазменных существ. Ловили кого-то сильного, но все же человека или около того, а не… нечто. Спутали меня с кем-то, кто был им по зубам и обломались. Ну что ж, мне не жаль помочь неизвестному, жаль, что так ничего и не понятно до конца. Я побрела на выход, и меня никто не стал останавливать. Да и что они могли сделать? Демонстрации возможностей хватило, труп на полу красноречивее любых слов. И ведь не прикопаешься — все видели, как он сам за милую душу схомячил пирожное, я его наоборот предупреждала. На улице моросил мелкий противный дождь. Настроение испортилось. Я поплелась куда глаза глядят в надежде разобраться, что это за мир такой несчастный и почему тут все встреченные мною обитатели похожи на сумасшедших. Я сама не могу похвастаться здоровым рассудком, но все же… — Погуляла и хватит, — раздалось над ухом, а цепкая рука Шеврина буквально вытащила меня за ворот куртки, не взирая на мои протесты о том, что я еще не поняла, что же здесь происходит. Ну что ж, домой так домой.