Всего лишь маленькое бульк

      Монотонная музыка. Один наушник сломан и теперь просто болтается, покачиваясь в ритм моим шагам. Осень в столице. Накрапывает мелкий дождь. Многие прохожие просто не обращают на него внимания, продолжая продвигаться по улице большими шагами, опаздывая куда-то. Серое небо, серый асфальт, серые московские дома, машины, стоящие в пробке, тоже в серой грязи. Дождь усиливается. Люди раскрывают черные зонты. Они просто не умеют наслаждаться этой живительной влагой.       Я прохожу по набережной Москвы-реки. Водоем бурлит от падающих с неба капель. Восхитительное зрелище. Я бы так стоял вечно, и все равно, что промокну. Не заболею. Но что-то тянет меня домой. Там меня ждет любимая. Что-то мне подсказывает, что ей нехорошо.       Я иду дальше. Бреду по этим огромным ледяным лужам, монотонно хлюпающим под ногами. Кажется, я тоже становлюсь обычным жителем столицы. Мое лицо стало таким же хмурым, таким же угрюмым. Похуизма во мне становится все больше и больше.       Я подхожу к такой же серой, как и все остальные, многоэтажке. Под моим окном толпится куча зевак. Они тоже ничем не отличаются от других людей. Стоят с такими же хмурыми лицами, что-то обсуждают. Я прорываюсь сквозь сборище этих людей, расталкивая их. Меня накрывает множеством обвинений, ругательств. Мой ответ прост:       — Идите нахуй! — от этой фразы толпа сразу притихает. Все-таки под моим окном-то стоят.       Красно-белая лента натянута между деревьями. Полиция, скорая. Сколько же их тут?! Я пролезаю под лентой. Меня пытаются оттуда вытащить, но я не даюсь! Потеряв всякие надежды выпихнуть меня, кто-то спрашивает:       — Ваше окно?       — Да, мое. А что тут случилось?       — Девушка выпала.       В моем мозгу что-то екает, поэтому я, вырвавшись из железной хватки полицейского, бегу прямо к месту происшествия.       На асфальте лежала молодая девушка. Моя девушка. Ее голова была в огромной темно-красной луже. Яркая футболка, джинсы. Да, она была самой лучшей. Ей не существует замены. Светлые волосы рассыпались по плечам причудливыми волнами. Пара прядей прикрывала полное ужаса лицо. Я застыл. Она не могла покончить жизнь самоубийством! Ее кто-то выбросил из окна! Моей ярости просто не было предела. Я готов был разорвать ее убийцу в клочья. Моя рука легла ей на грудь.       — Стоп! Ее сердце еще бьется! Она дышит! Она еще жива! — мой крик оглушил всех вокруг.       Прибежали медики. Пытались откачать ее. Я лишь сидел, склонившись над ней.       — Ира, Ира, скажи мне что-нибудь, если слышишь и видишь меня, — я хотел знать точно, что она жива и будет жить дальше.       Рот девушки слегка приоткрылся. Было видно, что ей это дается очень трудно. После громкого вздоха она произнесла на выдохе, еле слышно:       — Я люблю тебя       Это была ее последняя фраза. Ее последний вздох.       Я буду помнить эти слова всегда. Еще очень долго. Хотя зачем мне жить без нее, без смысла жизни. Мне очень больно терять самого любимого человека.

***

      Похороны проходят. Все стоят с грустными лицами, но на них нет ни сочувствия, ни печали. Все то, что они мне говорят, — лишь слова. Пустые слова. Смерть Иры для них — ничто. Сколько девок еще перемрет. Я не могу так больше жить!       Снова эта серая набережная Москвы-реки, уже немного поднадоевшая. Идет дождь. Я встаю на ограждение. Скользко. Один шаг — и я уже буду там, вместе со своей любимой. Никто даже не заметит, что меня нет. Но я пишу свое последнее сообщение. Оно для Иры. Оставляю телефон на ограде. Может, кто-нибудь прочтет. Может, он увидит всего лишь маленькое бульк. Такое же бульк, как от капель.       Я прыгаю вниз. Этот полет кажется вечным. Вот я уже касаюсь поверхности реки. Ухожу все глубже. Вода окутывает мое тело, как будто я укрылся пледом, но только очень холодным. У меня осталось еще немного воздуха в легких. Еще немного. Вот он уже закончился. Пара секунд.       Меня больше нет.