Сладкий чай

Кто мог подумать, что чаепитие с двумя Богами может быть настолько напряжённым? Хотя, казалось, только несчастная Люмин ощущает давление неловкости и напряжения, которое заставляло её пальцы сильнее прижиматься к горячему фарфору чайной посуды. Лично Венти сохранял улыбку на лице и посматривал на Чжун Ли время от времени, пряча лицо за живописной пиалой, которая была расписана Глазурным лилиями. Казалось, он вонзался взглядом в Моракса каждый раз, как делал глоток чая. Над ухом возникла Паймон. — Тебе не кажется странным, что бродяжка молча стал пить предложенный Чжун Ли чай? — шепотом поинтересовалась спутница, увлечённо взглянув на консультанта «Ваншэн», и задумчиво потёрла миниатюрный подбородок. Люмин всё казалось странным в этой ситуации: «от» и «до», если честно. Стоило же Венти увязаться за ней в пути к Ли Юэ... Даже если он давно высказывал это желание. И вот теперь они пришли к этому. Но Паймон верно заметила. Барбатос выстроил оскорблённое до глубины души выражение лица, когда Чжун Ли предложил чаепитие после их приветственной беседы, а затем показывал отвращение к заваренным листьям всем спектром эмоций, даже несуществующих — словно пара глотков напитка без градуса способны были обречь его на смерть в страшных муках. Его спектакль возмущения был единственным спасением до наступившего молчания — оно угнетало. Точно! Воспоминание о страсти барда к спиртному навело на смелые мысли. — Думаю, — потянула Люмин ещё тише, нежели Паймон, но всё равно поймала на себе взгляд зелёных озорных глаз. — Он уже давно подлил туда чего-нибудь увеселительного. — Какой жалкий поступок… — скисла фея. Путешественница неясно хмыкнула в ответ и посмотрела на Чжун Ли с незаконно непоколебимым лицом и прикрытыми глазами. Мелкие беседы он явно уступчиво пропускал мимо ушей. Кажется его безудержное желание повествовать истории не распространялось на Анемо Архонта. Что ж, так тому и быть. К слову, если верить знакомому одной заядлой любительницы выпить чаю, с которым Люмин выпала честь пообщаться на постоялом дворе «Ваншу», от сие чудесного, чудотворного и просветительного напитка излишне желтели зубы. Но, черт, как же этот чай был хорош. Улыбнувшись прелестному, хоть и маленько пресному, вкусу и своим мыслям, Люмин отпила немного, наконец перестав так зацикливаться на атмосфере в беседке. Точнее в чайном домике, как поправлял Чжун Ли. Стоило страннице протянуть руку к сушёной дольке яблока на тарелке перед собой, как кратковременное чувство чьего-то дыхания теплом оплеснуло её щёку. Люмин послышалось, что Чжун Ли впереди неё цыкнул. Уж настолько долго мужчина сохранял тишину, что создалось впечатление, будто этот звук был неправдой. А справа тем временем нарисовался подсевший Венти, который вальяжно опирался локтем на стол и непринуждённо качал чашкой в этой руке на уровне своих губ. — Эээ? — Паймон поморщила нос, принюхиваясь. Но алкоголя, похоже, так и не почувствовала. — У нас ещё не кончились места за столом, чтобы ты теснил Путешественницу, бард! — она не хотела поднимать шум, поэтому кричала на уровне шептания. — Барбатос, прошу, займи своё место и не мешай гостье наслаждаться чаепитием. Венти со скептицизмом поглядел на порхающую обжорку, и с ещё бо́льшим его акцентом посмотрел на Моракса. — А мне казалось, что все пустые места свободны, госпожа Паймон и господин Чжун Ли, — бард надавил на новое имя бывшего Гео Архонта, и тот ничего не ответил. — Чжун Ли-и-и! — пискнула фея. Скажи же ему, что..! Ай, ладно… — она просто махнула рукой и обратила своё внимание на завёрнутые в пергамент печенья, что так аккуратно лежали стопочкой между фруктов. Венти будто случайно поднес свою чашу ближе, оставляя шлейф запаха ровно перед носом Путешественницы. Резковатый, но нежно-сладкий, как топлёная ириска, с отдушкой ягод. Золотые глаза Люмин загорелись интересом, прикованным к чаю Венти. Тот хихикнул, поднося кромку фарфора близь губ девушки. Она медленно и двумя руками, как полагается по этикету Ли Юэ, ставит пиалу со своим напитком на стол и обхватывает чужую вместе с ладонью Венти. Тот отказался полностью передавать миниатюрную чашечку в другие руки, придерживая её, пока Люмин навесу маленькими глотками распробовала чай, смешанный со спиртным напитком, название которого оглашено не было. — Люмин, зачем ты это пьёшь?! — спохватилась малая спутница, фырча из-за хрустящего лакомства во рту. Она лишь на полминуты отвлеклась на еду! — От сладкого чая с сахаром ещё никто не умирал, Паймон, будь спокойней, — ответил бард, пока Люмин на удивление неохотно отпускала его руку и, наконец, оторвалась от чашки, блаженно облизывая губы, на которых осталось карамельное послевкусие подвыветрившегося алкоголя. Чжун Ли нахмурился, демонстративно плотнее обхватывая свою пиалу с чаем, дабы закрыть обзор пальцами и не видеть всего безобразия. — Да какой сахар?! — взвизгнула Паймон, уже успев заметить разницу между зелёным цветом традиционного напитка Ли Юэ и янтарным содержимым у юноши-барда. Оставшийся коктейль наслаждения, бывший некогда чаем, Венти успел допить сам. После пиала показательно была оставлена вверх дном на столе. Венти встал, лениво потянулся и прогулочным шагом поплёлся в сторону с идиотским счастливым лицом. — Эй! А ну стоять! Кому говорю! — прокричала вслед Паймон, разгоняясь в полёте, чтобы быстрее добраться до барда, который поймал её на лету за звёздный плащ, пока она не вписалась в ближайшую бамбуковую рощицу. — Когда он вообще успел..? Откуда..? — усмехнулась Люмин, качая головой. Не то, что бы ей не понравилось… Её привлек стук пальцев по столу. Она обратила внимание к руке Чжун Ли. Он тихо постучал костяшками, а потом указал на место рядом с Путешественницей. Люмин сделалась сложной в лице, когда глаза упали на находку недалеко от себя. Венти соорудил из своего фальшивого Глаза Бога флягу для алкоголя, которую тут благополучно и оставил. — Это ещё додуматься нужно...