riptides

      — Ты платишь фиксированную цену и получаешь кучу жетонов, которые можно обменять на пиво. Ты серьёзно никогда так не делал?       Кас слегка надувает губы, что смотрится чуждо и забавно на его лице.       — Нет, Дин, я никогда так не делал.       — У тебя же дома полно пива!       — Мне нужна действительно веская причина, чтобы пойти куда-то, где я не смогу курить травку.       Дин смеётся и толкает Каса бедром.       — Ты же попробуешь что-то, что не «Peacemaker»? Кажется, у них есть одна шоколадная штука, которая может тебе понравится.       Кас снова недовольно надувает губы, и Дин притягивает его ближе за лацканы пиджака и говорит:       — Не делай такое кислое лицо. Чарли будет от тебя без ума. Она уже немного одержима.       — Что ты ей рассказал? — спрашивает Кас.       Дин поднимает глаза и видит, что бармен ждёт их. Он прочищает горло и говорит:       — Одну ту шоколадную штуку и «Кровавый апельсин», — и кладёт жетоны на стойку. — Один из них тебе точно понравится. Можем поменяться, если захочешь.       — Дин! — кричит Чарли с другого конца бара и через несколько секунд буквально запрыгивает на него. Хорошо, что она достаточно маленькая, и Дин легко ловит её, когда она обхватывает его ногами.       — Привет, Шарлотта, — смеётся Дин. — Это…       — Кааас, — тянет Чарли, отрываясь от Дина, чтобы рассмотреть Каса. Она не намного ниже его, но это не имеет значения, учитывая то, как она возвышается над всеми своей необузданной энергией.       — Чарли, я полагаю, — отвечает Кас.       — Кастиэль Джеймс Милтон.       — Так меня называют.       Чарли наклоняется ближе к Касу и шепчет:       — Первый парень, который похитил сердце Дина.       — Боже, Чарли, заткнись, — говорит Дин, краснея.       — Я потратила почти десять лет, чтобы привести эту лошадь к гейским водам*, а ты умудрился сделать это, просто трахнув его глазами в баре!       — Чарли, — шипит Дин и смотрит на Каса, словно извиняясь.       — Учитывая все обстоятельства, это было на удивление легко, — ухмыляется Кас, и Дин хмурится.       — Остальные уже здесь, — говорит Дин, пытаясь закончить этот разговор. — Снаружи.       — Стойте, — говорит Чарли. — Мне нужно взять что-то для Дороти. Как думаете, какое пиво предпочитают горячие бучи?       — Индийский пейл-эль, — уверенно отвечает Кас.       — Супер, я догоню вас, — говорит Чарли, а затем отворачивается, чтобы перегнуться через стойку и сделать заказ.       Дин и Кас направляются к столику снаружи, где они заметили остальную часть компании, когда заходили внутрь. Кас спрашивает:       — Дороти — её девушка?       — Думаю, у них что-то полиаморное с Ро. Они недавно познакомились на какой-то встрече лесбиянок или что-то в этом роде. Не знаю, меня не приглашали.       Кас фыркает.       — У меня создалось впечатление, что ты мужчина, так что, возможно, это не лучшее для тебя место.       Дин улыбается и берёт Каса за руку. Гарт и Кевин явно удивлены этим и не могут связно поздороваться, когда Дин и Кас подходят к столу. Бенни замечает их и встаёт из-за стола, хлопая по плечу Дина, а потом Каса.       — Рад видеть тебя, брат, — говорит он, обращаясь к одному из них или к ним обоим сразу.       Кас и Дин опускаются на скамейку рядом с Бенни. Все по кругу представляются — Кас уже знаком с Джо, Гартом и Кевином, но Дороти, Гильду и Ровену он видит впервые, и здесь есть ещё несколько друзей Бенни, которых даже Дин не знает.       — По сути, я просто окружаю себя лесбиянками, — говорит Дин, и Ровена щиплет его за щеку.       Чарли присоединяется к ним с пивом в каждой руке. Она садится за стол напротив Каса, дьявольски ухмыляясь ему.       — Расскажи мне всё, — говорит она.       — Например, что? — спрашивает Кас, когда Дин сердито смотрит на Чарли.       — Всё. А я расскажу тебе о…       Дин пинает её под столом, но Бенни отвлекает его, спрашивая что-то, поэтому он не слышит остальную часть предложения. Джо и Бенни завлекают Дина в разговор, но Дин краем глаза видит, как Чарли и Кас о чём-то увлечённо болтают. Он не уверен, хороший ли это знак, что они много смеются.       Кас встаёт, чтобы помочь Дину принести два следующих раунда напитков, и Дин оба раза утыкается носом в его щёку в знак благодарности. Чарли улыбается, смотря на них так широко, что Дин краснеет.       Кас не раз говорил Дину, что нахождение среди людей заставляет его нервничать, но Дин бы никогда сам об этом не догадался. Кас, как всегда, спокоен и держит себя в руках, легко смеётся и свободно держит Дина за руку под столом. Дин так чертовски влюблён в него, что у него перехватывает дыхание, и его пальцы сильнее сжимают руку Каса.       Кас смотрит на него и слегка приподнимает бровь, словно спрашивая: «Всё в порядке?»       Дин улыбается в ответ и целует его. Поцелуй целомудренный и короткий, но Чарли приходится зажать себе рот рукой, чтобы заглушить восторженный визг. Дин краснеет, когда отстраняется, а затем краснеет ещё сильнее, видя нежную улыбку Каса и блеск в его глазах.       Они сидят и пьют до тех пор, пока солнце не садится, и над их головами не включаются гирлянды. Каким-то образом Кас всё продолжает придвигаться к нему, пока буквально не оказывается у Дина под мышкой, положив ладонь ему на бедро. Джо всё сильнее улыбается, смотря на них, по мере продолжения вечера.       — Мы пойдём, — говорит Ровена, по очереди тыча пальцем Чарли и Дороти.       — Ладно, ладно, — Чарли хватает телефон Каса. — Разблокируй. Я скину себе смску.       — Я официально не одобряю это, — говорит Дин.       — Смирись, — Чарли возвращает телефон Касу.       Дин бросает взгляд на Каса.       — Нам тоже пора.       Девушки, Дин и Кас выходят вместе и расходятся на парковке после долгого процесса объятий. Как только девушки, хихикая, уходят, Кас прижимает Дина к Импале и целует.       — Эй, — мягко говорит Дин.       — Отвези меня домой.       — Да, сэр, — отвечает Дин, подмигивая.       Кас проводит кончиками пальцев по щеке Дина, и Дин почти уверен, что именно в этот момент Кас дал бы ему пощёчину, если бы они были в уединении одной из своих квартир.       — Отвези меня домой, — снова говорит Кас.       Дин гордится тем, что им удаётся держать себя в руках, пока они не оказываются в квартире, но как только Кас щёлкает замком, их самоконтролю приходит конец. Дин тянется к Касу, но вместо этого Кас прижимает его к стене и напористо целует.       — Угадай, что мы делаем сегодня, — говорит Кас.       — Это какая-то уловка? — ухмыляется Дин. — Что мы делаем сегодня?       — Я собираюсь оседлать тебя хорошо и медленно. Хочу почувствовать тебя.       — Ммм, — стонет Дин, втягивая его в ещё один поцелуй. — Боже, ты чертовски горяч. Иногда я забываю, а потом вижу тебя среди других людей. И это… — Дин резко выдыхает, когда чувствует зубы Каса на своей шее, — блядь, никто с тобой не сравнится.       Кас улыбается и легко прислоняется губами к губам Дина.       — Согласен. Чарли очень весёлая и довольно милая, но она не ты.       — И она определённо не хочет трахаться с тобой.       — Держу пари, тебе нравятся рыжие, — Кас хватает Дина за петли на джинсах и тянет его в спальню. — Но она не может получить тебя.       Дин смеётся.       — Поверь мне, детка, она не хочет меня. Но это горячо, когда ты ревнуешь.       — Я не ревную, — говорит Кас, стягивая с Дина футболку. — Я знаю, кому ты принадлежишь.       Дин проводит одной рукой по волосам Каса, а другой скользит по его спине. Кас воспринимает это как приглашение для ещё одного поцелуя, скользя языком в рот Дина и продолжая подталкивать его к кровати.       Дин падает на неё спиной, и Кас нависает над ним, начиная расстёгивать джинсы и стягивая их до бёдер.       — Чёрт возьми, ты даже не разулся.       Дин смеётся и смотрит, как Кас снимает с него ботинки. Они оказываются отброшены куда-то в стороны, и кто-то, наверняка, о них потом споткнётся, за ботинками следуют носки и джинсы.       — Кто-то был слишком занят, затаскивая меня в кровать, чтобы позволить их снять. Твои тоже на тебе, придурок.       Кас больно шлёпает Дина по голому бедру.       — Следи за языком.       — Или что?       Взгляд Каса скользит по телу Дина, останавливаясь на его члене, уже твёрдом в боксерах.       — Сними их, а потом не двигайся.       — Да, сэр, — говорит Дин.       Кас уже наполовину отвернулся, но он поворачивается обратно, чтобы дать Дину пощёчину.       — У тебя уже проблемы. Хочешь ещё что-то добавить? Возможно, сегодня никто никого не будет трахать.       — Тогда что ты будешь делать с этим? — спрашивает Дин, смотря на внушительную выпуклость на джинсах Каса.       — Заставлю тебя смотреть, как я дрочу. Возможно, кончу на тебя, но ты не сможешь прикасаться ни ко мне, ни к себе.       — Не делай этого, — обиженно говорит Дин.       — Тогда веди себя хорошо.       Дин стонет, но послушно стягивает боксеры, пока Кас роется в шкафу. Он возвращается с кожаными наручниками и повязкой на глаза, и Дин краснеет, видя это.       — Это для меня или для тебя?       Кас закатывает глаза.       — Ты же очень умный, Дин, и мы оба знаем, что из нас двоих не я веду себя как негодный мальчишка.       Дин пытается подавить улыбку, потому что, возможно, Кас хочет, чтобы он делал вид, что это всё серьёзно, но не преуспевает в этом, особенно когда с радостью протягивает запястья, чтобы Кас застегнул на них наручники.       Но Кас тоже улыбается, когда продевает цепочку через изголовье и застёгивает наручник на другом запястье Дина.       — Не слишком туго?       Дин дёргает руками, а потом снова расслабляется.       — Нет, всё хорошо.       Кас целует его так сладко, и Дин подаётся ему навстречу, желая большего. Он помнит, что раньше Кас никогда не целовал его вот так, и хочет вернуться в прошлое, чтобы сказать себе, что этого стоит подождать.       Кас отстраняется и берёт свой телефон.       — Снова видео? — спрашивает Дин. Он знает, что Касу понравилось то, что они сняли раньше — только позавчера Дин получил от него сообщение посреди дня с фотографией его живота, покрытого спермой, и всё ещё твёрдого члена. В сообщении говорилось: «Я просто посмотрел его ещё раз»       — Музыка, — отвечает Кас.       — Для этого требуется звуковое сопровождение?       Кас нажимает кнопку воспроизведения и бросает телефон на прикроватный столик. К тому времени, как начинается первый ритм, он уже почти раздет, и Дин стонет.       — Нет, подожди. Кас, не надо. Пожалуйста. Кас… да ладно, не надо.       Кас ухмыляется и шепчет:       — Вот и я любимый, прямо, как когда мы впервые встретились, чувствую себя животным, а ты, похоже, съедобный, гибкий*…       — Ты можешь сделать со мной всё, что захочешь, но, серьёзно, не…       — Хорошо, дай мне рассказать тебе одну историю, — говорит Кас и разражается смехом при виде выражения лица Дина.       — Я, блядь, ненавижу тебя, — стонет Дин. — Это худшее, что ты когда-либо делал со мной.       Кас смеётся так сильно, что чуть не падает, стягивая джинсы, но когда с ними покончено, он переключает музыку на «Специальный плейлист Винчестера», который составил для Дина.       — Теперь счастлив?       — Я рад, что пытка закончена, да.       Кас трётся носом о нос Дина, прежде чем натянуть повязку ему на глаза.       — Как драматично.       Кас отстраняется и снова роется в шкафу, а потом выходит из комнаты. Когда он возвращается, он не прикасается к Дину, не подходит к кровати. Запах травки ударяет Дину в нос, и он закатывает глаза под повязкой.       — Серьёзно? — спрашивает он.       — Я и рот тебе должен был заткнуть.       Дин ёрзает.       — Ну же, хотя бы прикоснись ко мне.       Кровать прогибается под Касом, и Дин понятия не имеет, чего ему ожидать. Но он не особо удивлён, когда снова слышит щелчок зажигалки.       — Открой рот, — приказывает Кас и, когда Дин подчиняется, наклоняется, чтобы выдохнуть дым в его ожидающие губы.       Когда Дин вдыхает, Кас целует его по-настоящему, а потом говорит:       — Хочешь ещё?       — Конечно.       Кас даёт ему сделать ещё несколько затяжек подобным образом. Он прикасается к Дину только своим дыханием, и даже от этого кожа Дина покрывается мурашками. Ему много не надо, поэтому даже от этого его голова немного кружится, и он ещё больше хочет почувствовать на себе руки Каса.       Следующий щелчок — это открывающаяся крышка смазки. Кас говорит:       — Раздвинь ноги.       Дин перестал дерзить и покорно раздвигает бёдра. Кас одобрительно хмыкает, а затем проводит скользким пальцем по его анусу. Дину интересно, куда смотрит Кас, смотрит ли он на его раскрасневшееся лицо, или на его пульсирующий член, или на то, как его средний палец легко скользит в задницу Дина.       Кас добавляет второй палец, но только на мгновение, прежде чем вытащить оба, и тепло его пальцев сменяется холодным твёрдым стеклом. Дин хнычет, когда Кас начинает проталкивать пробку внутрь, на секунду отстраняя, а потом вводя её глубже. Если бы не травка, расслабившая Дина, то он бы дрожал от желания к тому моменту, когда, наконец, самая широкая часть пробки входит внутрь, и Кас прижимает большой палец к её основанию, слегка двигая.       Кас целует Дина в колено и говорит:       — Сведи ноги.       Как только Дин выполняет это, Кас встаёт на колени по обе стороны от бёдер Дина, но не садится на него. Крышка смазки снова щёлкает. Кас спрашивает:       — Чего ты хочешь?       — Честно говоря, я очень хочу тебе отсосать.       Кас тихо стонет.       — Боже, Дин. Ты меня в могилу сведёшь.       — По крайней мере, ты умрёшь счастливым.       Кас смеётся, но теперь его дыхание немного сбилось. Он всё ещё сидит верхом на бёдрах Дина, и Дин может чувствовать, как он мягко покачивается над ним.       У Дина пересыхает во рту.       — Что ты делаешь?       — Растягиваю себя, естественно.       — Естественно, — говорит Дин, но теперь его дыхание тоже сбивается, когда он представляет это. Дин уже наблюдал раньше, как Кас делает это, очарованный его прекрасными длинными пальцами, скользящими внутрь и наружу, очарованный тем, как он выгибает спину и прикусывает губу, когда Дин смотрит на него. — Я хочу видеть это.       — Именно поэтому это и наказание, — говорит Кас, наклоняясь, чтобы поцеловать Дина.       — Хотя бы скажи, хорошо ли тебе? Так же хорошо, как когда я это делаю?       Кас медлит с ответом, и Дин чувствует его тёплое дыхание на своей щеке, которое становится быстрее так же, как и движения его запястья.       — Нет, не так хорошо, как когда это ты.       — Тогда позволь мне. Я знаю, как сделать тебе хорошо.       — Я не знал, что ты будешь так сильно ныть из-за этого наказания.       — Детка, — говорит Дин, но Кас шикает на него, а затем хватает член Дина скользкой рукой. Дин перестаёт протестовать, когда Кас начинает опускаться на его член настолько медленно, что пальцы его ног поджимаются от напряжения.       И, да, без презерватива с этой стороны тоже намного лучше. Дин бесполезно дёргает наручники, вертит головой, пытаясь снять повязку с глаз. Он отчаянно хочет обнять Каса, прижать к себе, поцеловать его мягкие губы, шептать ему глупости на ухо.       Кас прерывисто выдыхает, когда принимает член Дина до конца.       — Хочешь, чтобы я отпустил тебя? — спрашивает Кас, медленно покачивая бёдрами.       Дин шепчет:       — Боже, нет. То есть я хочу… блядь, так хорошо… Я хочу прикоснуться к тебе, но это тоже весело.       Кас кладёт руки на плечи Дина и целует его.       — Ты ощущаешься невероятно, — говорит он в губы Дина, едва слышно сквозь музыку. — Мне нравится, когда ты такой.       — Тебе тоже нравится без защиты?       Кас стонет, и руки Дина дёргаются в желании прикоснуться к нему.       — Конечно, да. Ты же знаешь, каково это.       Дин приоткрывает губы и поднимает подбородок, умоляя о поцелуе. Кас даёт ему то, что он хочет, неторопливо, так же, как он поднимается и опускается на его члене, посылая электричество, рассеивающееся под кожей Дина.       — Дин, — говорит Кас между поцелуями. — Мне нравятся твои друзья.       — Ты им нравишься, — рассеянно отвечает Дин. Ему сложно сосредотачиваться на словах, осознавая — несмотря на травку, — каждое крошечное ощущение, от жёсткой кожи на запястьях до темноты перед веками, от тепла Каса вокруг его члена до пробки внутри, слегка упирающейся в простату.       Кас чувствует, что Дин отдаляется от реальности, поэтому больше ничего не говорит, только стонет время от времени в поцелуи. Дин бессвязно шепчет имя Каса в перерывах между ними.       — Ты близко, да, детка? — спрашивает Кас.       — Да, — хнычет Дин.       — Всё ещё хочешь отсосать мне?       — Боже, да.       — Сначала кончи в меня.       Дин стонет, и Кас двигается быстрее, ровно настолько, чтобы довести Дина до оргазма. Дин кончает сильно и медленно, когда он накурен, и даже лучше, когда Кас сжимается вокруг него и продолжает покачиваться на его коленях, пока оргазм не сходит на нет.       — Это так чертовски приятно, — говорит Кас. Дин может чувствовать его член, возбуждённый и желающий внимания, между ними.       — Давай, — говорит Дин, облизывая губы.       Кас приподнимается, чтобы член Дина выскользнул из него, а потом дёргает его за плечи.       — Спустись ниже.       Кас располагает Дина так, как ему удобно, теперь его колени по обе стороны от плеч Дина, и он направляет член в его рот. Он уже на полпути, когда внезапно отстраняется.       — Чёрт, прости, — говорит он, отстёгивая одно из запястий Дина.       — Хм? — стонет Дин, но его рука мгновенно опускается на бедро Каса, сжимая его.       — Чтобы ты мог дать мне знак.       Головка члена снова прижимается к губам Дина, и Дин нетерпеливо открывает рот, чтобы, наконец, принять его. Ему уже давно не приходилось просить Каса остановиться, и он почти уверен, что сегодня этого тоже не случится.       Член Каса горячий и тяжёлый на его языке, на вкус в основном как чистая кожа с горькой ноткой предсемени. Дину это никогда не надоест. Он никогда не устанет от того, насколько сильным он чувствует себя, даже будучи неподвижным и с завязанными глазами, заставляя Каса терять контроль.       — Хороший мальчик, — говорит Кас, проводя пальцами по волосам Дина. — Хочешь, чтобы я кончил тебе в рот?       Дин старается принять член Каса глубже в своё горло, и Кас тихо смеётся.       — Хорошо, детка. Ты получишь то, что так хочешь.       Дин сжимает бедро Каса, когда тот толкается в его рот, его рука теперь крепко вцепилась Дину в волосы, удерживая того на месте. Кас кончает глубоко в его горло, и Дин даже не давится, когда залпы спермы попадают на заднюю стенку. Кас задерживается в таком положении достаточно долго, чтобы Дин задался вопросом, не пытается ли он заставить его дать знак остановиться, но с тех пор, как Дин попросил Каса придушить его, идея позволять Касу самому решать, когда он получит воздух, не пугает его.       Рука Каса нежно гладит волосы, когда он вытаскивает уже обмякший член из его рта.       — Ты в порядке?       — На сто процентов, — хрипло говорит Дин, улыбаясь.       Кас слезает с Дина, снимает повязку с его глаз и освобождает второе запястье.       — Привет, красавчик, — говорит Дин, когда Кас снова оказывается в поле его зрения.       Кас целует его, достаточно глубоко, чтобы почувствовать собственный вкус, и скользит рукой между ног Дина, чтобы слегка потянуть за пробку и вынуть её. И Дину вдруг хочется, чтобы Кас мог трахнуть его прямо сейчас. Дин всегда жаждет Каса.       Кас бросает пробку на пол и снова прижимается к Дину с ещё одной порцией поцелуев, их пальцы переплетаются.       Плейлист заканчивается. Кас поворачивается, чтобы дёрнуть за шнур своей странной библиотечной лампы, и в комнате становится темно. Скоро поцелуи прекращаются, но Дин всё ещё достаточно бодр, чтобы сказать:       — Ты встречаешь Рождество с Гейбом?       Кас тихо смеётся, он тоже ещё не засыпает.       — Нет, я стараюсь избегать этого, насколько это возможно. И праздники, и Гейба.       — Ты не обязан говорить так только потому, что мне некуда идти.       — Жена Гейба замечательная, но её семья нет. Если хочешь пойти со мной на их слёт, мы, конечно, можем это сделать. Но просто хочу предупредить, что они немного гомофобы, поэтому я надеялся использовать тебя в качестве предлога, чтобы не присутствовать там.       — Я лучше предпочту остаться в кровати, где никто не скажет нам, что быть вместе — это неправильно.       Кас целует Дина в лоб. В последнее время он часто так делает, прямо перед тем, как Дин заснёт. Дин думает, что это может быть извинением за то, как часто он просыпается один поздно ночью.       — Это будет моё лучшее Рождество, — нежно говорит Кас.       Дин обнимает его крепче. Он не позволяет себе думать, что, возможно, это будет первое лучшее Рождество из многих.