Letters to Hope

Годы шли, отношения Клауса и Кэролайн продолжались, но ни один из них не относился к этому слишком серьёзно. У них было всё время мира, и они оба хотел правильно построить отношения. Им потребовалось время, чтобы заново узнать друг друга и укрепить доверие, что было трудно, учитывая, что они не хотели отрываться друг от друга. Кэролайн также приняла решение съехаться с Клаусом, но без его семьи. Если они хотят сделать этот шаг в своих отношения, то она хотела дом, который принадлежал бы им и только им, убежище вдали от постоянных упрёком Ребекки и выходок Кола. Камила перестала посещать Бойню после того, как Кэролайн снова появилась в жизни Клауса. Поначалу он был сбит с толку, но в конце концов Ребекка объяснила ему, что женщина испытывала к нему глубокие чувства. И тот факт, что он даже не задумывался о её чувствах к нему сбил его ещё больше. После того разговора его сестра оставила гибрида в гостиной, смеясь, не в силах поверить в то, насколько невежественен он был (и остаётся) по отношению чувств барменши. Она была хорошим другом, но она никогда бы не сравнилась с тем, что он чувствовал к Кэролайн. Ребекка и Кэролайн сблизились после множества походов по магазинам и девичников. Эти двое продолжали подшучивать друг над другом, но, к большому сожалению Клауса, они стали кем-то вроде подруг. Ребекке нравилось использовать свою ново обретённую дружбу с молодым вампиром, чтобы поведать ей всё, о чём она спрашивала касательно человеческих дней Клауса. Младшая блондинка упивалась рассказами о викинге Клаусе и его нежных отношениях с братьями и сестрой, а также кровавыми подробностями его вампирских приключений. И все рассказы о тех местах, что они посетили вместе, пробуждали в Кэролайн страсть к путешествиям. Да, возможно, она объехала большую часть мира с Бонни и Энзо, но она всё ещё жаждала того приключения, которое Клаус обещал ей много лет назад. Париж, Рим, Токио. Хейли и Кэролайн поддерживали нейтралитет, пытаясь выглядеть дружелюбно ради Хоуп и семейных мероприятий. Честно говоря, это двое были просто счастливы лишь изредка пересекаться в течении года. Хоуп потребовался год, чтобы полностью научиться контролировать свою новую сущность, прежде чем она приняла решения завершить обращение и стать гибридом. Она невероятно скучала по своей волчьей стороне и была рада, наконец, стать полноценной. Её семья нашла преступника, и она быстро сломала его шею, начиная тем самым болезненный процесс обращения. Отец не отходил от неё ни минуту, оставаясь с ней на болотах, бормоча ласковые слова, желая помочь справиться с болью. Впервые стать волком равноценно познанию свободы для оборотня. Хоуп нравилось твёрдое чувство в костях, всё сильнее тянущее её к природе и семье. Оно сближало её с родителями, и каждое полнолуние она обращалась вместе со своей матерью и их стаей. Все становилось на на свои места. Следующие два года Хоуп провела, сосредоточившись на своих сверхъестественных способностях и семье, что отвлекло её от учебы. Она поняла, что теперь она бессмертна и теперь у неё есть всё время мира. Ей навсегда восемнадцать, и она могла отправиться в колледж как только пожелает. Её мечты о поездке в Нью-Йорк стали более достижимыми после того, как она, наконец, стала гибридом. Оставалось убедить только одного человека — её отца. Её план состоял в том, чтобы сбросить колледж-бомбы на него во время ужина в честь её дня рождения, когда он будет сыт и пьян от вина и Кэролайн. Семья и друзья семьи: Марсель, Бонни, Энзо и Кэролайн, а также несколько друзей Хоуп собрались в доме Майклсонов, чтобы отпраздновать её двадцать первый день рождения. Ребекка хотела организовать ещё один бал, но уступила настоянию Хоуп на небольшом ужине. После относительно спокойной трапезы лишь с небольшим кровопролитием, когда Ребекка ударила Кола ножом (в её защиту он заслужил это, и ему повезло, что он не оказался лежащим под столом со сломанной шеей), они, наконец, собрались в гостиной, чтобы вручить Хоуп её подарки. Как только она закончила открывать все свои подарки и поблагодарила свою семью, Кэролайн вошла с розовой коробкой, похожей на те, что приходили ей в детстве. В течение последних нескольких лет блондинка дарила подарки вместе с её отцом, поэтому все были удивлены коробкой. Улыбнувшись, Хоуп развернула коробку, и её внезапно охватила ностальгия и воспоминания о детстве. Одинокая слеза скатилась по её щеке, когда она улыбнулась, охваченная чистым счастьем. Хихикая, она избавилась от лишней влаги тыльной стороной ладони и, наконец, сняла крышку. Перед её взором оказался бумажный пакет, как тот что она получила в пятнадцать лет, с карточкой сверху «Набор для выживания в колледже». Она была удивлена, потому что до этого была уверена, что осторожно подходила к своим исследования, касающихся университетской жизни. Решив более детально изучить набор, она увидела множество вещей: фотографию её вместе с родителями и Джексоном, в симпатичной рамке; новый дневник и ручка в тон; мини-дорожная сумка с дорогими туалетными принадлежностями, к которым приучила её её тётя; ключ от двери; некоторые принадлежности для занятий; блокнот для рисования; бутылка её любимой текилы; толстовка Колумбийского университета и запечатанный конверт. — Что это? — растерянно спросила она. — Открой, — нетерпеливо ответила Кэролайн, вставая с колен Клауса и садясь рядом с ней. Распечатав конверт, она достала документы о собственности, мгновенно зафиксировав изображение Центрального парка. Глядя на Кэролайн, в её глазах светилось счастье, но был проблеск беспокойства о том, что скажет её отец. — Эта квартира твоя, там уже побывали ведьмы, обезопасив её от любых непредвиденных ситуаций, так что с уверенностью можно заявить, что нигде в Нью Йорке ты не будешь в большей безопасность, чем в этой квартире. Также она расположена недалеко от колледжа, в который ты хочешь поступить. — Кэролайн мягко объяснила. Хоуп посмотрела на отца, чтобы увидеть его реакцию, потрясенная тем, что он улыбается, а не злится, как она ожидала. Он встал, достал из кармана джинсов письмо и протянул ей. Она разорвала его и увидела письмо о приеме в колледж, в который хотела поступить, но собиралась попробовать в следующем году после разговора с родителями. — Не потребовалось ни капли внушения. Я так горжусь тобой, Хоуп, — прошептал он, заключая её в объятия. — Но как вы узнали? — Я твой отец Хоуп, и от меня мало что может ускользнуть. Вытирая слёзы счастья, она обняла Кэролайн и Клауса: — На самом деле, я надеюсь, что кое-что ускользнула из-под вашего внимания. — сказала она паре, на этот раз оба смотрели на неё в замешательстве. Она метнулась в свою комнату, чтобы взять конверт, и спустилась вниз, передав его Кэролайн. Кэролайн посмотрела на Клауса, чтобы узнать, знает ли он, что задумала его дочь, и он выглядел таким же встревоженным, как и она. Нерешительно раскрыв конверт, Кэролайн обнаружила два билета на самолёт до Парижа. — Это благодарность за твою помощь мне на протяжении всех этих лет. Вы оба заслуживаете этого, и дядя Лайджа сказал, что будет присматривать за городом столько, сколько вам понадобится для вашего отпуска, — объяснила она, немного сбивчиво. Её отец и Кэролайн смотрели друг на друга с благоговением, на их лицах появилось предвкушение. — Меня тошнит от вас двоих. — крикнул Кол. — Снимите комнату! — Ребекка присоединилась к нему. Комната разразилась приступами смеха над раскрасневшимися лицами Клауса и Кэролайн. Хоуп оглядела комнату в восхищении от того, как много её семья пережила, и что её отец действительно, по-настоящему счастлив с Кэролайн. Майклсоны. Первородная семья. Каждый из них был безжалостен и внушал страх всему сверхъестественному миру. Но для Хоуп они были семьей, и она не променяла бы их ни на что на свете.