***
Наконец-то за последнюю неделю в её жизни выдался момент, когда действительно можно было повеселиться. Даниэлла всё-таки выпросилась у своей матери выйти наружу. За последнюю неделю у неё вместе с сёстрами не было ни единого общего дела: девочки даже кнопки под зад учителям не подкладывали. Естественно, времяпровождение без каких-либо происшествий серьёзно наскучили ей. Поэтому надо было себя чем-нибудь развлечь. Балончик с черной краской достался Даниэлле не самым простым образом. Пришлось буквальным образом отбить его у ребят из младших классов, рисовавших на заборах всякие непотребности. Теперь же он использовался не ради пакостей маленьких детишек, а ради пакостей самой Даниэллы. Помимо ключей, это была единственная вещь, которую взяла с собой девушка. Гениальный план созрел в её голове довольно быстро. Её соседи — Донна и Сальваторе, не отличавшиеся до этого особым желанием взаимодействовать с кем-либо — теперь были не разлей вода и постоянно делали друг другу что-нибудь приятное. Такое не могло произойти просто так: Даниэлла прекрасно понимала, что между этими двумя всполыхнула искра. Конечно, она не особо разбиралась в этом вопросе, да и Бэлла сказала ей, что они всего лишь друзья, но всё же это никак не остановило юную девицу. Забравшись на этаж повыше, Даниэлла тут же начала вырисовывать надпись-провокатор. В некотором роде, это был уже прошлый век, но учитывая, что и Беневиенто, и Моро родились явно не в прошлом году, это вполне себе могло сработать. Фраза «Донна + Сальваторе = Любовь» довольно быстро украсило стену лестничной клетки. Просто, красиво и со вкусом. Даниэлла уже тихо посмеивалась, явно предугадывая реакцию её соседей на эту забавную надпись. Полностью довольная таким окончанием дня, девица медленно начала спускаться вниз, убрав балончик с краской внутрь куртки. Теперь оставалось лишь ждать завтрашнего дня, чтобы лично понаблюдать за горячими возмущениями и смущённым переглядыванием. Девица уже собиралась открыть дверь, как вдруг услышала какой-то странный звук… Журчание?!.. Возможно, какой-нибудь алкоголик или наркоман, решивший отсидеться в стенах этого тихого подъезда, решил справить нужду. Довольно противное действие: Даниэлла резко решила спугнуть незваного гостя. Девушка быстрыми шагами направилась к источнику звука. Он явно располагался ниже. Почти сразу же в нос девицы ударил резкий и противный запах. — Эге-гей?! Зачем подъезд поганишь? — громко спросила она, заглядывая вниз. Увиденное заставило её встать в ступор. Снизу виднелась фигура в чёрных одеяних. Нельзя было точно сказать: была ли это женщина или мужчина, старик или ребёнок. В руках у неё была довольно большая зелёная канистра. Из неё небольшой струйкой тихо вытекала какая-то жидкость, точное название которой Даниэлла назвать не могла. Было очевидно, что это была не вода. Запах говорил сам за себя… Это был… — Бензин?.. Фигура в черном обернулась в сторону голоса. Черный капюшон явно скрывал всё лицо человека, решившего разлить горючие вещества прямо по всему подъезду. Через некоторое время до Даниэллы начало доходить… Это был поджигатель! Фигура тут же постаралась плеснуть бензином в сторону девицы, но та резво отскочила, из-за чего горючее попало лишь на ступеньки и поручень, не задев саму Даниэллу. Перепуганная Димитреску-младшая тут же глянула в сторону поджигателя. В его руках уже не было канистры. Емкость для жидкости полетела наверх, стукнувшись об мусоропровод, вокруг которого тут же вылились остатки бензина. Теперь же он держал в руках что-то явно не похожее на канистру… Это был топор. Даниэлла мигом бросилась наверх, следуя инстинкту самосохранения, попутно доставая ключи. Сердце бешено колотилось, руки дрожали. Ключ всё никак не собирался нормально повернуться, а за спиной уже слышались тихие шаги, потихоньку приближавшие её смерть. В конце концов замок поддался и девица тут же вскочила внутрь, громко захлопнув дверь за собой. Через пару мгновений дверь сильно задрожала, издав неприятный скрипящий звук… Топор ударил прямо по ней… — МАМА!***
— Ну ты серьёзно? Я поспорил сам с собой, что моя кухня останется не тронутой ровно до моей свадьбы! То есть, никогда! — воскликнул Гейзенберг. — У вас явно проблемы с питанием, мистер Гейзенберг… — Знаешь, можешь звать меня просто Карл… Взору Карла открылся неведомый доселе вид. Все полки на кухне были раскрыты: Донна явно постаралась, пока что-то искала. Несколько дней назад Гейзенберг явно бы наорал на бедную девушку за то, что та без разрешения шастает по его личным полкам, но сейчас… Сейчас он наверное подобрел. — У вас дома есть что-нибудь из еды помимо еды быстрого приготовления? — в голосе Беневиенто явно чувствовалось лёгкое разочарование. — Неа! Ни-че-го! — Вы же себе так желудок испортите… — Дорогуша, поверь! Мой желудок переваривает болты и гайки! Так что лапша, сделанная из пластика, мне никак не помешает. — Вы… вы ели гайки? — удивлённо спросила девушка. — Ну-ну! Пошутил я! Но всё же… — Но всё же вам надо есть что-нибудь нормальное! — Слушай! Не парься по пустому поводу! Еда есть еда! Донна недовольно глянула на мужчину, после чего продолжила поиски ингредиентов в полупустой кухне. Отчасти это забавляло Карла, так как он заранее знал, что та не найдёт ничего кроме пары упаковок лапши, да быстроразогреваемой пиццы, которая завалялась где-то пару недель назад. В тоже время правильность этой девушки серьёзно удивляла его. Если раньше он делил «слабый пол» на любителей зажигать, которые дома не могли даже микроволновку включить самостоятельно, и недовольных жизнью «бывалых», вроде Димитреску, то теперь он видел совершенно уникальный вариант. Отчасти Карл задавался мыслью, что Донна это всего лишь актриса сериалов на государственных каналах, которая не может выйти из роли… Сегодня, сразу после того, как он забрал её из кукольного театра, та тут же попыталась заставить его заехать в продуктовый, но мужчина сразу же сказал, что дома есть еда. В этот раз он действительно не соврал: Донна всё-таки наткнулась на пиццу. — Какой у неё срок годности? — Ну слушай, я вот вообще не знаю… Это важно? — Она… Она уже неделю, как несъедобна… — Да пофиг! Разогреем и съедим! — М-мистер Гейзенберг… — Карл! Просто Карл! — тут же перебил её мужчина. — Это опасно для здоровья… К-как вы этим питаетесь? — Вполне себе нормально! Слушай! Да ты разогрей! Эта штука вполне себе съедобная! Донна недоверчиво осмотрела коробку. — Она… она неприятно пахнет… — Ты ещё не чувствовала, как пахну я, особенно после работы! — отшутился Гейзенберг. — Я… я лучше останусь сегодня без ужина… Вы п-простите… — Ну-ну! Меня Альсина убьёт, если у тебя не будет шведского стола на ужин! А так как мой шведский стол тебя не устроил, придётся заказать через интернет! — Правда не стоит… — Донна отрицательно замахала головой, выкидывая испорченную пиццу в пустую мусорку. — Ты что предпочитаешь есть? — Карл проигнорировал её отказ. — Ну… Я не очень прихотлива… — Ага… Значит порадуем сети быстрого питания нашим неприхотливым заказом… — предприниматель тут же достал мобильный телефон, набирая знакомый номер. Учитывая его заработок, он вполне себе мог позволить питаться так ежедневно. Через пару гудков послышался довольно знакомый голос. — Ага… Доброй ночи, мисс! Мы тут заказ хотим сделать! Ага… Как обычно? Да! Как обычно, но двойную порцию!.. Мммм… Эй! Донна, — мужчина тут же повернулся к девушке. — Ты бекон любишь? — Бекон?.. Н-не очень… — Ага! Значит одну с беконом, а вторую без!.. Через двадцать минут?.. Отлично! Будем ждать! До свидания!.. Гейзенберг положил трубку, после чего вновь уставился на слегка смущённую Донну. — Ну всё! Будет ужин, будет! — Я… Мне нужно будет потом… Оплатить… — А… Ты о деньгах парилась? Забей! Хрен с ними! — Карл махнул рукой. — Если я начну требовать с тебя за это всё деньги, Альсина с меня шкуру сдерёт! — Но… но я её ничего не скажу! — Слушай, Донна! Не кипятись! Дают — бери! Бьют — сдачи давай! — мужчина сел за кухонный стол, облокотившись на спинку стула. Девушка лишь молча отвернулась, видимо не решаясь сказать что-нибудь в ответ. Как никак, но всё-таки её страх перед ним ещё не ушёл до конца, несмотря на довольно большое количество хороших вещей, которые сделал Карл за последние пару дней. — Слушай… Я не очень хотел напирать… Но всё же… — Гейзенберг запнулся. Совесть вновь решила помучить его, правда в сей раз по более мелкой причине. — Я понимаю… Вы просто… — МАМА… — диалог Донны и Карла резко перебил очень громкий женский крик. Раздался он явно откуда с лестничной клетки: видимо там опять случилось что-нибудь неладное. — Минутку… Я сейчас гляну, что там произошло. — Гейзенберг тяжело вздохнул, после чего медленным шагом направился к выходу. Подойдя к входной двери, он глянул в глазок. Снаружи, напротив двери Димитреску, стояла фигура в чёрном, державшая что-то в руках. Выглядела фигура явно не дружелюбно и, видимо, стояла напротив дверей Альсины не просто так. Карл открыл дверь. — Слышь, мудак! Ты чё забыл тут ночью? — рявкнул он. Человек в тёмных одеяниях обернулся, блеснув лезвием топора в своих руках. Тут до Гейзенберга дошло, что его слова явно не сильно обрадовали незваного гостя. Тот довольно резко бросился к мужчине, замахнувшись на него топором, но реакция Карла сработала вовремя. Дверь захлопнулась в тот же момент, как топор ударил по ней. — ТВОЮ МАТЬ! — крикнул Гейзенберг. — Вы в порядке? — испуганно спросила Донна, выглядывая с кухни. — ВОЗЬМИ ЧТО-НИБУДЬ! — ЧТО? — НОЖ ИЛИ ТИПО ТОГО!!! По двери раздался ещё один удар. Шум был настолько громким, что слегка оглушил мужчину, тут же закрывшего бедную дверцу на замок. — ЗВОНИ МЕНТАМ! ЗВОНИ МЕНТАМ! — рявкнул Гейзенберг в сторону Беневиенто. Та послушно достала телефон и начала набирать номер. — ТУТ КАКОЙ-ТО МУДОЗВОН С ТОПОРОМ РЕШИЛ УСТРОИТЬ РЕЗНЮ! ТАК И ПЕРЕДАЙ! Третий удар не заставил себя ждать. Дверь уже еле держалась и, видимо, после ещё пары ударов, должна была сойти на нет. Карл почувствовал серьёзное напряжение. Такого поворота событий он никак не ожидал, да и отправиться на тот свет из-за выпадов странного маньяка с топором он не собирался. — НУ КАК ТАМ С ПОЛИЦИЕЙ? — Я ВЫЗВАЛА! ВЫЗВАЛА! — тревожное состояние довольно быстро перекинулась на Донну. Правда та переносила её слегка по-другому, о чём свидетельствовали слезы на её глазах. — ТАК! НЕ ПЛАЧЬ! ВСЁ БУД… — А НУ ПОЛУЧАЙ! — из-за двери раздался знакомый женский голос. Тут же последовал звонкий металлический удар, а затем звук падения. Гейзенберг тут же глянул в глазок, после чего увидел перед своей дверью напуганную Димитреску, сжимающую в своих руках сковородку. Маньяка в чёрных одеяниях видно не было. Карл открыл дверь. — Альсина?! Какого Дьявола?! — мужчина огляделся. Где-то внизу уже поднимался странный маньяк, оглядывавшийся видимо в поисках своего орудия труда, упавшего недалеко от него. — Твою то мать, Гейзенберг! Ко мне резко забегает моя дочь! Кричит! А потом слышу удар! Ну я к глазку, а там напротив твоей двери этот тип… Маньяк к этому времени окончательно очнулся после удара сковородой. Он оглянулся и посмотрел на нарушительницу своего покоя. В его руках довольно быстро появилась зажигалка. Быстрым нажатием кнопки тот активировал устройство, после чего тут же бросил её рядом с собой. Огонь в мгновении ока разошёлся по всем вылитым дорожкам из бензина, перекрыв дорогу назад. — ТВОЮ МАТЬ! — воскликнула Димитреску, после чего Гейзенберг резко затащил её внутрь своей квартиры, тут же закрыв её на замок. — ЧЁРТ, ДОННА! ЗВОНИ ПОЖАРНЫМ! — ЭТО ПОДЖИГАТЕЛЬ? — напуганно спросила Альсина. — ДА! ВИДИМО ДА! ЛИБО КАКОЙ-ТО ЕБАНУТЫЙ МАНЬЯК! — ЧЁРТ ПОДЕРИ, ТАМ МОИ ДОЧЕРИ! — Димитреску тут же рванулась к двери, но очередной удар топора по двери резко переменил её настрой. — ЖИВО! БАРРИКАДИРУЕМСЯ! — Карл в тот же миг бросился на кухню, чуть не сбив с ног Беневиенто, уже набиравшую пожарным. Стол тут же оказался в его руках, после чего мужчина бегом вернулся обратно и загородил столом проход. Сразу же после этого прозвучал очередной удар: лезвие топора в этот раз насквозь пробило дверь, в этот раз задев уже стол. Фигура в черном, за всё это время не издавшая ни единого звука, казалась ещё более страшной. — ПОШЁЛ НАХУЙ, УРОД! — крикнул Гейзенберг, подкидывая к проходу оставшиеся на кухне стулья. — НЕ ПРОЙДЁШЬ! Эти слова не остановили маньяка. Очередной удар по двери сделал отверстие ещё шире, из-за чего лестничную клетку теперь было видно полностью. Издалека уже чувствовался неприятный запах дыма: видимо огонь довольно быстро начал распространяться по доступному пространству. Ситуация становилась всё более напряжённой. Карл продолжал суматошно бегать по квартире, хватая первую попавшуюся мебель, закидывая её к входу в квартиру. Перепуганная не на шутку Альсина начала успокаивать ещё более напуганную Донну, уже не сдерживающую слёзы. Удары наносились довольно часто. От двери уже почти ничего не осталось, поэтому маньяк начал прорубаться уже сквозь кухонные столы и стулья. Запах дыма медленно, но верно становился всё сильнее и сильнее, что сильно сказывалось на всех забаррикадировавшихся. Гейзенберг начинал громко кашлять каждый раз, когда вновь подходил к двери с новым элементом мебели. — ЧЁРТ ПОДЕРИ, АЛЬСИНА! БЕРИ ДОННУ И НАДЕНЬТЕ ЧТО-НИБУДЬ НА… — Карл вновь начал сильно кашлять. Девушки явно поняли смысл слов Гейзенберга, после чего рванули в ванную. В квартире уже не оставалось ничего такого, что Карл мог бы дотащить до остатков входной двери, скрытых за остатками от порубленных вещей. Маньяк с каждым ударом становился всё ближе и ближе к цели. Мужчина уже сейчас чувствовал жуткий холодок, становившийся всё сильнее с каждым ударом топора. От дыма на глазах Карла навернулись слёзы. Воздуха становилось всё меньше. Казалось, это конец, как вдруг… — Какого?!.. Моро. Сосед показался где-то позади фигуры в чёрном. Видимо того привлёк шум снаружи из-за чего он и решил выйти… — САЛЛ! БЕГИ, СУКА, БЕГИ!!! — выкрикнул Гейзенберг, после чего, надышавшись газом, рухнул на пол.***
Этим вечером Сальваторе решил махнуть стариной, вновь сев за просмотр любимых ситкомов. Вышли новые серии, рассказывающие о последствиях решения главного героя, принятых в прошлых сериях. Конечно, решать новые проблемы было довольно трудно, но он идеально справлялся с этим, так как был персонажем кино. Моро нравилось смотреть за этим. Вечно побеждающий герой вдохновлял врача-дерматолога. Отчасти он стремился к точно такой же счастливой жизни, где каждые хлопоты довольно быстро решались. Это была счастливая жизнь, это был тот новый дивный мир его мечтаний… Конечно, он был не так красив, как актёр, да и с проблемами он справлялся гораздо труднее, но всё же иногда хотелось побыть тем героем, который на раз плюнуть решал задачку любой сложности, оставаясь при этом человеком. Но главное, что было особо дорого сердцу Сальваторе, это благодарность герою за все его поступки. Снял ли он кошку с дерева, помог на работе или же случайно помог задержать похитителя сумочки — за всё хорошее его благодарили… Моро и сам старался помогать окружающим: соглашался сделать отсчёты с документами за других, ответственно выполнял свой долг врача, даже однажды помог дотащить старый холодильник Гейзенберга до его машины… За всё это он максимум получал лишь сухое «спасибо». А ведь он делал это от чистого сердца, действительно стараясь помочь. И сейчас, когда главный герой помог отмыть полы в парикмахерской, куда до этого заскочил подстричься, ему должны были сказать эти заветные слова… — МАМА! Стоп… Это были ровно не те слова, которые должны были быть в сериале. Сальваторе напрягся. На экране не было ничего такого, что могло бы быть, после того, как кто-нибудь громко крикнул слово «мама». Актёры улыбались друг другу, пожимали руки… Показалось?! Наверное да… — А НУ ПОЛУЧАЙ! — очередной крик перебил диалог ситкома. В этот раз уже было очевидно, что всё это были не галлюцинации. Моро встал с кровати, после чего быстро направился к двери. В глазке не было видно абсолютно ничего. Может кто-то просто балуется?!.. — ПОШЁЛ НАХУЙ, УРОД! — в сей раз врач отчётливо услышал знакомый голос Гейзенберга. Ясно было слышно, что Карл был чем-то напуган. Тут же вспомнились слова Донны о том, что Карл всё-таки имел свои особенные страхи. Но это… Это больше напоминало звериный испуг… Из-за двери продолжали слышаться напуганные крики, причём принадлежавшие не только громогласному предпринимателю. Кроме того их дополнял очень странный шум, напоминающий скрежет металла и звук ломающегося дерева. Что-то было явно не так… Сальваторе медленно открыл дверь и вышел наружу… В ноздри врача тут же ударил сильный запах гари, что в тот же момент заставило его прокашляться. Через клубы черного дыма было довольно трудно разглядеть то, что происходило на лестничной клетке, но всё же некоторые детали хорошо выделялись. Дверь Гейзенберга находилась в отвратительном состоянии, словно её пару десятков раз ударили чем-то тяжёлым, а возможно даже и острым. Самого хозяина квартиры видно не было, но ясно слышался его басистый голос, раздававшийся где-то за густым слоем дыма. Особенно чётко во всём этом хаосе виднелась тёмная фигура, стоявшая прямо перед квартирой его соседа. Особого доверия она не внушала, на что во многом повлияли крики, раздававшиеся из подъезда до этого. Человек в чёрном вновь начал двигаться, после чего резко поднял над своей головой что-то блестящее и сильно ударил прямо по остаткам входной двери… — Какого?!.. Нарушитель общественного спокойствия тут же повернулся в сторону Сальваторе. В руках у него был топорик: не особо большой, но вполне себе подходящий, чтобы сломать не только чью-то дверь, но и мебель. — САЛЛ! БЕГИ, СУКА, БЕГИ!!! — живо крикнул ему Гейзенберг. Реакция не заставила себя ждать. Мужчина тут же захотел скрыться в своей квартире, но сделать это у него не получилось. Маньяк в один прыжок достиг Моро, сильным ударом выбив ручку из двери. — ЧЁРТ ПОДЕРИ! — спасение своей собственной шкуры теперь стало гораздо более трудным делом: фигура в чёрном слишком быстро перекрыла пути для выхода и теперь стояла прямо перед врачом. Инстинкт самосохранения сработал быстрее логики — Сальваторе тут же бросился в противоположную сторону, решив спастись от неожиданного врага на более высоких этажах. Бежать вниз было бы самоубийством, так как там уже вполне себе хорошо виднелось пламя, а едкого дыма и угарного газа становилось всё больше и больше. Маньяк не стал особо долго ждать и сам ринулся за мужчиной, ещё крепче ухватившись за ручку топора. Двигался тот гораздо быстрее Моро, за пару прыжков по лестнице он тут же достиг врача, нанеся очередной удар топором прямо перед убегающим врачом. Сальваторе опешил и испуганно посмотрел прямо на своего обидчика. Тот уже замахнулся для нового удара, целясь в голову мужчине, но Моро вовремя успел пригнуться. Лезвие звонко ударилось об стенку. Сейчас, когда он находился чуть ниже странного маньяка, до Сальваторе начали доходить некоторые догадки. Огонь, двери, квартиры… Это был поджигатель. Тот самый человек, из-за которого неделю назад всё и началось. Сейчас он стоял прямо над ним, собираясь нанести новый удар. Но удар за что? За что он делал все эти агрессивные действия? За что он сжег половину квартиры его подруги?.. Сальваторе сжал кулаки и резко ударил фигуру в живот. На удивление врача, удар оказался довольно сильным, из-за чего маньяк отлетел в сторону мусоропровода, выронив свой топор. Черный капюшон в тот же миг слетел с головы человека, обнажив его лицо… Моро не поверил своим глазам… — ТЫ?!..