Тонкая грань между убийством и любовью.

★★★ Вечер пришёл на смену дня очень быстро. И какие-то пару часов стали всего парами минут, которые теперь тянулись чертовски долго. Хаджимэ пришёл чуть раньше. Чуть раньше, и теперь пожалел об этом, потому что тот, кого он позвал прогуляться, немного задерживается, хотя время чуть перепало за нужное. Буквально на одну минуту. Но поскольку шатен пришёл раньше, то ждал он уже больше 15 минут, постоянно смотря на время на экране телефона, и оглядывался по сторонам, как чёртов параноик. Хината глянул на часы и недовольно сжал во рту зубы, что по ощущениям казалось, что еще пара секунд, и он сломает какой-то зуб. Он свел брови к переносице и протяжно вздохнул, убирая телефон в карман джинс. Несмотря на то, что сейчас лето, ночью было немного прохладно. Поэтому на плечах юноши сейчас была ветровка, чем-то напоминающая те самые бомберы в типичных американских сериалах про подростков. Шатен был немного раздражен, но вовсе не из-за обладателя белых кудрей. Он сам виноват, что пришёл раньше. И теперь вынужден терпеливо ждать, сжимая руки, и сминая квадратными кончиками пальцев свою одежду, рубашку и ветровку, и переминаясь с ноги на ногу, лихорадочно оглядываясь по всем сторонам, откуда мог выйти к нему его ожидаемый приятель. Или партнёр. Или друг. Или.. парень. При мысли об этом щеки предательски загорелись. К этому горячему ощущению чуть ниже глаз шатен понемногу привыкает, как и к мыслям о том, что между ними что-то есть, даже что-то большее, чем можно подумать. Но в то же время Хаджимэ терзают сомнения, а правильно ли это всё, и стоит ли дальше тянуть, потому что как бы сильно он этого не хотел, но он начинает привязываться. И сейчас его трезвый рассудок готов твердить об этом с железной твердостью. Он никогда не привязывался к своим жертвам, даже к той девушке из отеля. Ему её было даже не жаль. Но на Нагито рука дрожит. Хаджимэ готов отказаться, но ему не позволяет его репутация, которая и так начала падать. Не позволяет чувство некоего долга и осознание, что это его обязанность. К тому же, если он этого не сделает, то это сделает кто-то другой, и тогда уже сам резервник не сможет этому помешать. А ещё он просто не хочет терять с Нагито контакт, который, хоть и с явным враньём, но обоснован его «миссией». Хаджимэ вздохнул и сжал галстук зелёного цвета. Продолжая краснеть, юноша опустил взгляд на свою белую обувь. Он привязался за такой небольшой срок. И начинает тонуть в собственных чувствах, которые ему нужно гнать прочь, но у него не получается. И как бы для него это не было грустно и тяжело, но он не может просто относиться к этому так же холодно, как ко всем остальным. Потому что Комаэда другой. Особенный, и у него есть что-то такое, что цепляет и заставляет только больше терзать своё сердце мыслями и чувствами, что «А может, он мне очень нравится?». До любви ещё далеко. Любовь - это не «нравится». Нравится - это когда ты чувствуешь тепло и привязан, но это более лёгкое чувство. Любовь - это совсем другое. Это более серьезно. Это уже признак, что человек не просто тебе важен или дорог, а ты готов быть с ним в самой хреновой ситуации и хочешь дать ему немного счастливых общих моментов. Готов остаться с ним на столько, на сколько это возможно. И поэтому слова «Я люблю тебя» бывает очень сложно произнести. Чем больше часов он находится в небольшом обществе Нагито, тем больше начинает входить в его маленький уютный мир, состоящий в его душе. И с каждым разом, с каждой встречей Хината понемногу начинает понимать его, что ли. С каждым разом, с каждой мимолётной мыслью Хаджимэ начинает открывать для себя всё больше тех вещей в Комаэде, которые его цепляют. Чего только стоят эти кудри и глаза. Эта кожа и голос. А ведь это далеко не всё, что так нравится шатену в нем. И поэтому принимать факт своей, по всей видимости, влюбленности тяжело, особенно морально. И сейчас Хината немного задумывается о том, что будет после того, если, конечно, он сможет, когда он спустит курок на этого парня, и тот упадёт замертво. В первый раз, когда он убил, он чувствовал пустоту. Ему было тяжело, и он ощущал себя последней тварью на этой планете. Ему хотелось рыдать и кричать, хотелось вернуться в прошлое, чтобы дать этому человеку второй шанс на жизнь. А смотря на застывший ужас в глазах, Хаджимэ становилось не по себе. И он понимает, что убийство теперь того, к кому он привязался и, как ему кажется, влюбился, станет ещё большим ударом по его и так не совсем здоровой психике, если оглядываться на прошлое. Болезненное прошлое, которое он готов забыть, вернее, очень бы хотел. — Хината-кун - услышав знакомый и приятный голос, с лёгкой хрипотой, Хаджимэ поднимет голову. Не совсем хорошие мысли медленно покидают его, когда взгляд падает на парня в зелёной длинной куртке, которая кажется ему немного большой, совсем чуть-чуть. Нагито идёт неспеша, спокойными шагами приближаясь к объекту в виде юноши с короткими волосами, напоминающими чем-то иголки ежа. И да, Хаджимэ даже не обидится на это, он и сам сравнивает свои волосы с иголками. - Привет. Уголки губ Комаэды чуть приподняты, застыв в лёгкой улыбке, а взгляд такой же, как его походка, – спокойный. Хината расслабленно вздохнул и пустил на лице такую же расслабленную улыбку, приподняв уголки губ таким же образом, как и подошедший с нему юноша с белыми волосами. — Привет - жёлтые глаза на пару секунд застыли на Нагито. Шатен оглядел его с ног до головы, а после перевел взгляд на лицо, продолжая улыбаться. Ощущая на себе взгляд, Комаэда лишь тихо хихикнул. Хаджимэ не может убрать улыбку со своего лица. Всё-таки Комаэда явно особенный. Особенный до боли к груди. Особеный до «бабочек» внизу живота. Прикусив нижнюю губу, Хината вновь покраснел, вынув из кармана пайты левую руку. - Пошли? Нагито опустил взгляд на протянутую ему руку, и на его щеках вспыхнул розоватый «пожар». Хината чувствует это и на своих щеках. Ну вот, он только перестал краснеть, как тут опять же начал, и опять из-за самого себя. Хаджимэ обычно бы увел взгляд от некой неловкости, но он решил не «убегать», а продолжить смотреть на счастливчика, который вот-вот и точно упадет в лёгкий обморок от смущения. Прошла минута. Резервник не убирает руку, но начинает себя чувствовать полным идиотом. Нагито по-прежнему со смущенным шоком смотрит на протянутую ладонь, прикусывая губу и нервно перебирая пальцы на своей правой руке. Робко, еле касаясь вначале, весь покрасневший везунчик с аккуратностью кладёт свою руку в чужую горячую ладонь. В голове Хината был готов перебрать тысячу и один вариантов того, как он может отпраздновать свою победу. И он готов сейчас подметить, что, хоть так и не кажется, но Комаэда смущается от очень многих вещей, и это в какой-то степени кажется милым, но в то же время глупым, учитывая, что им давно не 15 лет, чтобы так сильно краснеть от обычных прикосновений их рук. Шатен улыбнулся, смотря на то, как Нагито понемногу успокаивается. Сделав шаг, а после почувствовав, как беловолосый последовал за ним, Хаджимэ пошёл вперёд, не торопясь, ведя за собой Нагито. Планов особо не было. Было лишь желание пройтись по набережной. И поэтому двое парней и отправились туда. И Комаэда явно был не против. А ещё он перестал так сильно «полыхать», отчего вновь пустил на лице легкую, хоть и смущенную улыбку. Немного прохладно, отчего Нагито слегка прижимается к его руке, заставляя его редко, но краснеть. И Хаджимэ вновь убеждает себя в том, что Нагито не просто человек. Он особенный. Для него, так точно. Его манера общения. Его внешность. Его аура, исходящая от него же. Это кажется особенным и приятным. Это правда ему нравится, и поэтому резервник готов сказать, что с Комаэдой ему хорошо. Даже очень. Ему с ним спокойно и приятно. Даже в молчании, которое больше не кажется таким уж неловким и напряжным. — Фонари новые поставили - Нагито указал рукой в латексной перчатке на один из фонарных столбов. Свет на набережной был приятным и теплым оранжевым цветом. — Я сначала не заметил. Если бы не сказал, я бы не обратил даже внимание, честно говоря - Хината усмехнулся, приведя взгляд с абсолютного на фонарные столбы. Нагито слегка сжал его руку, совсем немного. И на это шатен сжал её слегка в ответ, поглаживая сторону ладони большим пальцем. Беловолосый еле слышно хихикнул. –.. Ох, кстати. - Нагито перевел взгляд со столбов на самого Хаджимэ. Хината прикусил нижнюю губу, смотря в сероватые глаза юноши, руку которого он слегка сжимает. – Кем ты работаешь? — А к чему вопрос? - Нагито с улыбкой продолжает смотреть на Хинату. Он немного замешкался. – Я выгляжу как-то неподобающе или как-то по-особенному, будто бы в соответствие со своей профессией? — Нет, нет, вовсе нет! Просто мн-.. просто я- — Ахах, Хаджимэ, я же просто шучу - Нагито усмехнулся, а Хаджимэ резко почувствовал облегчение. Он стал нервничать, потому что в какой-то степени боится теперь сделать или сказать что-то, что может оттолкнуть понравившегося ему человека. - Знаешь «Pict»? Студию на окрайне нашего района? — Вроде. Это вроде что-то с фотографиями, да? - бывший студент вскинул вопросительно брови. Комаэда кивнул, продолжая улыбаться. - Ты фотограф? — Не совсем, но я занимаюсь фотографиями. В осном печатью и качеством снимков. - сказав свои слова, юноша убрал прядь волос за ухо, продолжая улыбаться. - Мне нравится это. Работа не тяжёлая, спокойная. Оплачивается весьма хорошо, тем более-то для одного человека. Я живу один, поэтому зарплаты хватает с головой. И рабочий день не выматывает. Прихожу не слишком рано, ухожу не слишком поздно. В общем, отличная работа, по крайней мере, для меня так точно. — Она тебе подходит - Хината усмехнулся, наблюдая за тем, как Нагито с улыбкой и с искренностью рассказывает немного подробнее, хоть и не совсем по специальности, о своей работе. Он точно не соврал, и она ему действительно нравится. Хината опустил взгляд на их руки. - Тепло? - он кинул взгляд на беловолосого. Тот слегка вздрогнул и с недопониманием обел того глазами. - Руке. Она у тебя была холодная. — А.. а я как-то не заметил. Ахах.. - на щеках парня вновь вспыхнул румянец и он смущённо увел взгляд, нервно хихикая. У Хаджимэ это вызывает только глупую улыбку. - Да. Очень. Двое парней продолжили идти по набережной. Взгляд обоих привлекло спокойное море, к которому надо было спускаться по лестнице. Но в планы не особо входило это, потому что быстро внимание парней переняла улица, к которой вывела их дорога по набережной. Улица с такими же фонарями оранжевого цвета. И дальше они продолжали идти молча, иногда обмениваясь парами фраз или смехом. С уверенностью можно сказать, что вечер прошёл отлично для них обоих. И с уверенностью можно сказать, что Хаджимэ Хината благополучно продолжает катиться вниз, ведь его «планы» на покушение чужой жизни рушатся с каждым разом, как он пересекается с беловолосым везунчиком.