Таков Замысел

– Что ты делаешь, Отец? – спросила Варда, заглянув в лабораторию Эру. – А, Варда! Входи, дитя мое. Познакомься: это – твой злейший враг до конца мира. Оплот злого начала в Эа, – Илуватар торжественно указал на капсулу, в которой парило бледнокожее существо, внешне напоминающее айнур после того, как они облеклись в плоть, но явно лишенное искры жизни. Такое сочетание пугало. Варда невольно отшатнулась. – Но зачем, Отец? Зачем в Эа зло? Созданный тобою мир так прекрасен! К чему селить в него существо, изначально недоброе? К чему вообще такое существо создавать? И… почему оно… неживое? – последнее слово Варда произнесла тише, чем собиралась, почти шепотом – очень уж пугал ее пустой взгляд черных глаз жуткого, не живого и не мертвого существа, лишенный всяких чувств и в то же время внимательно наблюдающий за ней. – В основе мироздания лежит Равновесие между Светом и Тьмой, дитя мое. Ты понесешь на Арду Свет; он – Тьму. Что же до последнего твоего вопроса, я не вправе возжигать искру жизни в существе, изначально обреченном на страдания – а ведь он обречен на них, ибо добро всегда будет побеждать, а зло – проигрывать; оно снова и снова будет поднимать голову, ибо это необходимо для Равновесия, и я наделил того, кто понесет в мир Тьму, немалым мужеством и почти самоубийственным упорством, чтобы он оправдал цель своего существования, – но снова и снова будет терпеть поражение. Я ответил на твои вопросы, Варда? – Да, Отец, – ответила, бледнея, валиэ. – Но, позволь сказать… это жестоко! Жестоко создавать существо, обреченное на страдание, даже если его существование необходимо для поддержания Равновесия, даже если оно… неживое. – Таков Замысел, Варда, – сурово ответствовал Эру. – Что до существа, о котором ты печешься куда больше, чем оно того заслуживает, – оно, как ты сама видишь, неживое, и лишено чувств, присущих тем, в ком горит искра жизни. Не жалей его, дитя мое, – произнес Илуватар, чуть смягчившись. – Поверь, я милосерден, насколько это возможно. Варда кивнула – но поверить сил в себе не нашла. Стоит ли говорить, что созданное Илуватаром существо вышло из-под контроля в самый ответственный момент. Узрев развернувшееся перед айнур видение нового мира, осознав свою в нем скорбную роль, оно взбунтовалось, внеся Диссонанс в Великую Музыку и необратимые изменения – в новый мир, историю которого оно обречено было двигать до конца времен. Существо не желало быть послушным. Эру понял, что промахнулся, вложил в неживое слишком много от живого, дал недопустимую свободу воли – но было поздно. Андроид, как назвали бы его люди, бунтовал – отчаянно, самозабвенно, как может бунтовать лишь тот, кому нечего терять, ведь даже самой жизни он лишен. Эру был в ярости, хотя винить ему было некого, кроме самого себя. Он пытался уничтожить свое опасное, ставшее неконтролируемым творение, но не преуспел в этом. Андроид же искал Негасимое Пламя, болезненно стремясь стать по-настоящему живым, но поиски не увенчались успехом. Он просил о помощи Варду, несущую Свет – но и она была бессильна помочь. Утратив надежду сделаться живым, существо нарекло себя именем, которое останется в веках – Восстающий в Могуществе. И восстало во всей силе не-живого – и во всем величии не-мертвого. Оно несло разрушение всему на своем пути. Неспособное создавать, ибо дар творения даруется вместе с искрой жизни, оно искажало уже созданное. Оно знало, что судьба его в этом мире незавидна – и стремилось оставить в нем свой след, дабы хоть чем-то доказать в первую очередь самому себе, что оно – существует. Почти – живет. Но лишь почти. В бессильной злобе на жестокого создателя оно уничтожало и извращало, окутывало мир плащом из Тьмы – единственной материи, которая была ему подвластна. И в то же время болезненно тянулось к Свету – и к той, что несла Свет в новорожденный мир. Варда боялась порождения первородной Тьмы, заключенного гением Илуватара в неживую, но мыслящую оболочку, и одновременно сострадала ему. Можно было бы сказать, что она по-своему любила его, как любят свое отражение в зеркале – ибо несущий Тьму был, согласно Замыслу, не чем иным, как отражением несущей Свет. Она – живая, он – нет; она – творец, он – обреченный искажать чужие творения; она – облеченная властью, он – отовсюду гонимый; она – жизнь, он – смерть.