***
— Целей у нас теперь двое, братан. Видимо, Сенджу покинул дурман, — поделился наблюдениями с напарником Би. — Верно, — напряженно кивнул Эй. — Ускоримся. Он нервничал. То и дело они ускорялись или замедлялись, позволяя Като Дану отрываться, но всегда напоминая о своем присутствии. Таков был план отца. Когда командующий фронтом Конохи сбежал, Третий Эй не был удивлен. Все это было частью его ловушки, и этим он поделился с сыном. И сын был поражен продуманностью и ресурсозатратностью этой ловушки. Младший Эй никогда бы не подумал, что столь громоздкий и сложный план может вообще сработать так, как задумано. Но факт оставался фактом — большая часть плана отца уже воплотилась в жизнь. Сейчас Като и Сенджу уносят ноги, гонимые ими. И бегут они, конечно, к тому, кто сможет их защитить. У Эя даже руки начали подрагивать… Ведь он с братом вел своих врагов прямо к Математику Боя. — План батяни ведь хорош? — заметил волнение Эя Би. — Нафига в коленках дрожь? — Это Математик Боя, Би, — отозвался будущий Райкаге. — И ты знаешь его. Джинчурики сбросил скорость, заставляя и напарника замедлиться, а потом и вовсе остановился, сбалансировав на очередной скале. — Мы будем там не одни, — серьезно заявил брат. — И это все равно опасно, Би, — ответил ему тем же тоном Эй. — Но… мы уже ничего не сделаем. План вошел в финальную стадию, и назад я не поверну. — Если принял решение, смуту отбрось! — тут же ухватился за слова бестолковый репер. — А не то будешь как… обезроженный лось! — Такого слова нет, дубина! Быстрее! Мы слишком далеко их отпустили! — Нет, — донесся до Эя знакомый потусторонний голос Биджу. — Мы уже слишком близко! И в следующий момент в них чуть не влетел огромный Огненный Шар.***
— Моя голова раскалывается… — выдохнул Ловен, осторожно отпивая из бутылки. — Ох, Автор, за что ты написал алкоголь таким сложным? Сенсома скосил на Архимага взгляд, но ничего не сказал. Почему-то, сейчас подкалывать старого друга совершенно не хотелось. Было даже ощущение, что шутки будут не просто ненужными, но и… неправильными. И дело было не в Омо-чан, послушно идущей рядом, и не в усталости… Сенсому посетило какое-то предчувствие. Странное предчувствие… — Сенсома-сама? — будто бы прочитала его мысли Сашими. — Все в порядке? — Да, — не очень уверенно ответил он, и, подумав, добавил. — Пока что. Узумаки не собиралась отставать и задала новый вопрос, но Узукаге уже не услышал ее. Потому что в этот самый момент он почувствовал хорошо знакомую чакру. И не просто чакру, а ее природную составляющую, подаваемую так, чтобы это было заметно на километры. Таким приемом владели лишь несколько шиноби, к которым были так благосклонны Духи Иорфа, что обучили их. Не магия и не техника — нечто куда примитивнее, но и эффективнее. Маленькая манипуляция с природной, посредством управления природной чакрой. И вот уже Сенсома может чувствовать Цунаде на приличном расстоянии, сквозь всю маскировку. Не медля, Математик Боя снял с своей чакры все ограничения, полыхнув могуществом так, что даже Сашими замолчала и повернула голову в том направлении, куда он смотрел. Почти сразу же, Като и Цунаде ускорились, и вот они уже выпрыгивают к отряду Узукаге на дорогу. — Сенсома! — только и успела крикнуть Сенджу. А ее муж, тем временем, неожиданно быстро и четко собрал технику Великого Огненного Шара и запустил ее куда-то, откуда они явились. Сенсома почувствовал две знакомые чакры, преследующие союзников. Когда Шар вылетел на них, они ускорились и без проблем обошли его, но тут в дело вступила скорость самого Математика Боя. Сенсома прыгнул, перехватывая в таком же затяжном прыжке Джинчурики Восьмихвостого. Парень его узнал и выпучил глаза, не успев даже ничего зарифмовать, и тут же обрушился камнем вниз. Мощный и неожиданный удар займет его на какое-то время. Просто займет, задержит, ведь Сенсоме нужен не он, а его напарник. Молодой Эй уже сориентировался в ситуации, но сделать ничего не успел — в него на полной скорости чуть не врезался гигантский Ледяной Дракон, а после путь для отступления был отрезан очередной огненной техникой, мастерски использованной Даном. Сенсоме оставалось лишь забрать парня тепленьким. Он смахнул шиноби Облака Богом-Драконом на землю и приземлился следом. Прямо на него. — Попался, паренек, — довольно улыбнулся Математик Боя. — Как удачно вы тут игрались… — Сенсома! — повторила Цунаде, подходя. — Как я… — Не время, — оборвал ее голос Като. — Этот Джинчурики собирается трансформироваться. — Би, не смей! — умудрился внятно прокричать взятый в плен сын Райкаге. — Вспомни, что было в прошлый раз! Бушующая чакра Восьмихвостого немного успокоилась. — А вот теперь, нормально, — выдохнул Дан, кивая Сашими, вопросительно смотрящей в их сторону. — Нужно запечатать его чакру. Хотя бы на время… — Вы — наши заложники, — веско предупредил Эя Сенсома, все еще держа его за горло. — А теперь… Я жду подробностей.***
Третий Райкаге тяжело выдохнул и сделал шаг. Взбираться по Священной Горе всегда было тяжело. Пускай он и был шиноби, пускай даже как человек он был силен, ему все равно всегда особенно тяжело давались поднятия именно на эту Гору. А ведь он взбирался на нее не единожды… Каждый раз, когда очередной шиноби предлагал своего сына или дочь на обряд посвящения в нинтайдзюцу, именно Третий Райкаге нес ребенка на вершину. В былые времена все было не так. Когда шиноби хотели испытания для своих детей, они сами возносили их к небесам. Но из-за этого Молния многое теряла. Священная Гора судила всех, а потому даже сильнейшие шиноби (в том числе и пользователи нинтайдзюцу) могли быть убиты ее жителями — ее молниями. Из-за этого Облако могло потерять не одного потенциального шиноби, а целых двух. Потому-то Эй и стал все делать сам. Он не умирал. Ни разу за всю жизнь, как бы смешно это ни звучало. Он множество раз оказывался на Священной вершине и всегда спускался вниз. С ребенком или без. Но всегда сам. И дело было даже не в том, что его не били молнии. Дело было в том, что они его не убивали. Третий Эй покривил душой, объясняя это сыну. Да, их нельзя убить простой молнией. Но вот молнии со Священной Горы, которые и даровали им их силу, могли забрать эту силу обратно. И убить, тем самым. Истинное нинтайдзюцу не для всех. И Третий Райкаге будто бы был рожден для него. — Все идет по плану, — Минато-Шоурай оказался рядом с взбирающимся на Гору Эем. — Дан и Сенджу воссоединились с Математиком Боя. Сейчас они думают, что взяли вашего сына и Джинчурики в заложники. Эй не пострадал. И он ведет их к Горе. Они будут здесь примерно через пару часов. Все шло по плану. И худшим было то, что план не принадлежал Райкаге. Его придумал и исполнял Шоурай, практически в одиночку. Эй лишь помогал. Он был не вдохновителем и не создателем, он был лишь частью плана. И сильнейший шиноби современности это понимал. И собирался воспользоваться этим на полную. — Я не смогу тебе помочь, союзник, — будто бы прочитал его мысли Шоурай. — Буду занят в Конохе. Но я в тебя верю. И верю в наш план. «Наш» — контролер любил это слово. Оно было одним из способов контроля. Впрочем, все это уже не важно. — Делай что должно, — бросил ему Эй, делая последние шаги. — И будь что будет. Он взобрался на Вершину и почувствовал могучую чакру Бога Шиноби. Его чувства так обострились, что теперь он мог даже пробиться через его маскировку. «Будь, что будет…»***
Весь отряд остался у подножия Горы. Дан и Цунаде не хотели отпускать Сенсому одного, но он их не слушал. Като открыто заявлял, что не верит в победу Математика Боя, а Цунаде, похоже, опасалась Эя и Би. Глупые, глупые дети… Им так хочется верить, что они знают больше всех. — Со стороны ты кажешься очень… самонадеянным, — не согласился с мыслями своего Джинчурики Исобу. — Я могу их понять. — Любой охотник может попасть в свой же собственный капкан. Вспомни, как давно я перестал бояться ловушек? — На каждую силу найдется превосходящая сила. Уверен, даже на твою. — Хотелось бы увидеть… Гора, названная мальчишкой-Эем Священной, и правда была необычной. Гроза, нависшая над ней, будто бы затаилась, как змея, готовая к броску. Тем не менее, Сенсома не собирался малодушничать, и пошел прямо к ждущему его Райкаге. Враг приготовил ему на блюдце жаркий танец, будет очень грубо отбросить это. Вершина встретила Бога Шиноби неожиданной чистотой и запахом озона. Совершенно плоская поверхность будто бы явила собой арену, расположенную прямо в центре Страны Молнии. Вид с горы был восхитителен, но взгляд Сенсомы намертво приковал тот, кто был здесь помимо него. — А он выглядит внушительно, — оценил Третьего Райкаге Математик Боя. Эй Дачи сидел на одном единственном камне, больше похожем на ложе, чем на булыжник. Его глаза были прикрыты, а подбородок покоился на ладони правой руки. Третий Райкаге выглядел так, будто бы заснул, пока ждал своего соперника. Но Сенсома знал, что Эй сосредоточен не меньше, чем он сам. Засунув беспалую руку за пазуху, Математик Боя надавил чакрой и тут же почувствовал ответное давление. Гора затряслась… — Невероятная мощь… — прошептал одними губами Четвертый Эй. — Он почти такой же сильный, как отец. — Побольше уважения, — нехорошо посмотрела на него Цунаде. — Это не твоего отца считают сильнейшим. — Как раз моего. Цунаде хотела было продолжить спор, но на ее плечо легла ладонь Дана, а после на них всех обрушилось сумасшедшее давление двух могучих чакр! Всех их пригнуло к земле, и только Ловен стоял так же, как стоял до этого. Но даже Архимаг не был весел, как обычно. Он пристально всматривался вверх. На вершину, где друг против друга оказались двое сильнейших. — Представление затянулось, — сухо произнес Сенсома, и убрал свое давление. — Мы можем не сражаться, Эй. Третий Райкаге и бровью не повел, а давление, исходящее от него, только усилилось. — Просто скажи мне все, что знаешь о контролере, и отпусти моих союзников, — как ни в чем не бывало продолжил Сенсома. — И тогда я не трону тебя. Давление усилилось вновь, и Гору затрясло — так сильна была воля и чакра Третьего Райкаге. Сенсома ответил тем же, раздраженный его молчанием, и шиноби внизу пораженно застыли, смотря как в небе будто бы столкнулись волнами два океана, пытающиеся проверить, кто из них глубже и беспощаднее. И, наконец, на пике могущества давления, Третий Эй открыл глаза. — Ты смеешь мне угрожать? Прямо между ними ударила молния, и ее гром и свет оглушили и ослепили даже тех, кто стоял внизу. Озоном запахло куда сильнее, и что-то колючее обожгло щеку Сенсомы. И в это же мгновение Райкаге нанес удар! Он был быстрее и сильнее своего сына. Намного быстрее и сильнее. И, что самое главное, сейчас его поддерживала сама Священная Гора. И не только сейчас. В отличие от тех, кто прошел ее проверку в детстве, Третий Эй был избран ею. Уникальный дар — дар выдержать любое воздействие и не получить никаких повреждений. Таков был сильнейший шиноби современности! — А ты быстр, — произнес Сенсома серьезно, заблокировав кулак Райкаге своей рукой. И тут же подпрыгнув, пропуская действительно молниеносную подсечку, которая легко бы лишила его ног. Эй не был дураком и, в отличие от своего сына, имел за плечами опыт. Опыт сотен и тысяч битв, в каждой из которых он оказывался победителем. Он был сильнейший не по праву рождения, и не потому, что был избран самой Молнией, нет. Он был сильнейшим, потому что он это заслужил. Сенсома развернулся в воздухе и впечатал свою ногу в лицо противника. Миг, и Эй уже атакует снизу. Это был самый неожиданный вектор атаки, и именно поэтому Сенсома ждал его. Он и сам бы не придумал движения лучше, и он сразу же понял, что Эй — не тот, с кем стоит играть. С первых же мгновений боя Сенсома понял, что ему будет весело. — Неплохо, неплохо! — улыбался он, на волоске уходя или блокируя атаки рослого шиноби. — Слухи о тебе себя оправдывают! Эй мгновенно встает в боевую стойку и наносит простой удар. Сенсома так же непринужденно и естественно отмахивается от него рукой, и бьет сам. В этот момент что-то изменилось, и Райкаге, в длинном развороте через плечо, с силой ударяет по спине Узукаге, заставляя того сделать лишний шаг вперед. Один-ноль за нынешним поколением. — Сменил стойку, — щелкнул пальцами Сенсома, когда Эй отступил. — Ты и правда сильнее своего сына. И ты и правда опытен, парень. — Ты сказал, что мы можем не сражаться, — ни на секунду не расслабляясь, произнес Райкаге. — Ты был не прав. — Очевидно, — пожал плечами Сенсома и тут же стал серьезен. — Потому что ты причастен к смерти моего ученика. Эй увидел размытое движение и бросился вперед. У самого уха взвизгнуло — это одна из Ледяных техник Математика Боя пролетела мимо. Тем не менее, сейчас он открылся на какое-то мгновение, и этим можно легко воспользоваться. Райкаге влетел прямо в противника со сдвоенным ударом обеих рук, накапливая на кончиках пальцев заряд немыслимой силы… Но Узукаге ушел с линии атаки за мгновение до удара и, оказавшись справа, впечатал свою ногу в торс Эя. — Один-один. Отлетев и погасив силу удара, Эй вновь принял стойку и вновь атаковал. Теперь он стал даже еще быстрее, двигаясь на скорости, которой его сын достигнет только лет через десять. Он раз за разом атаковал, ловя Математика Боя на скорости. Но и сам иногда пропускал пинки и удары — слишком уж велики были опыт и разнообразие техник у его противника. Однако, они были равны. В тайдзюцу, по крайней мере, точно. Сенсома глубоко вздохнул, черпая силы в природной чакре и активируя технику. Новый удар Райкаге пришелся на жесткий блок, а после он отлетел от очередного прошедшего пинка. Но Эй был силен. И, что еще более важно, вынослив. Равно как его попадания ничего не делали Сенсоме, так и попадания Сенсомы по нему не приносили результата. Патовая позиция на данный момент, ведь тот, кто раньше выложит свои козыри, будет позади. Впрочем, играть с этим здоровенным парнем Сенсоме было весело. — Ты мастер, — оценил Эя Бог Шиноби. — Но на тайдзюцу свет клином не сошелся. Он быстро сложил печати, посылая в Эя сразу четырех Ледяных Драконов, и тут же выстроил перед собой четыре Земляные Стены. Как только противник пропал из поля видимости, Сенсома выставил руки вперед, формируя на кончиках пальцев Бомбу Биджу. Его чувства были обострены, а сенсорика включена на максимум — он контролировал, казалось, каждую частичку их импровизированной арены. И в этот момент он пропустил удар. Росчерк ярко-голубой молнии прошел по его торсу, вспарывая кожу и чуть задевая кости. Тело швырнуло назад, но Сенсома устоял на ногах, тут же выставив перед собой шипастый айсберг, не давая Райкаге продолжить атаку. Мазнул по груди и посмотрел на собственную кровь. Рана была неглубокой, но это уж точно была рана. Не царапина, подобная тем, что оставил на нем Минато, но самая настоящая рана. Более того, не будь он Математиком Боя, он был бы мертв. Вероятно, его бы разорвало пополам. — Ты первый, кто смог ранить меня, за долгое время, — произнес задумчиво Сенсома, когда его шипастый айсберг рассеялся. — Достойно… Он ведь контролировал чакру. Его Драконы… они были разрушены почти одновременно, причем сделано это было в тот же самый момент, в который прошла атака Эя. Его Стены просто обошли. Райкаге двигался быстрее, чем мог двигаться. Это была не скорость, но трюк, но почему же тогда природная сенсорика не смогла его разгадать? Молнии нинтайдзюцу угрожающе затрещали, и Сенсома отбросил посторонние мысли. Теперь он уязвим, только и всего! Райкаге наступал, давя Узукаге в ближнем бою. Он был уверенно быстрее и имел возможность пробить защиту противника. Однако, больше такой радости Сенсома ему не предоставлял, заранее избегая любых опасных ситуаций. Он будто бы заморозил себя, уйдя в оборону и принимая большинство атак на блок сложенных в крест рук. Эй знал, что это. Математик Боя применил свою коронную технику — он начал считать. Ни одно тайдзюцу в мире не могло победить его или дать использующему преимущество над этим монстром. Как раз из-за счета — Сенсома Узумаки-Томура был гением математики и легко просчитывал все возможные движения оппонентов. Его невозможно было победить, потому что рано или поздно уравнение под названием «противник» оказывалось решено, и не представляло угрозы. Но к этому Райкаге был подготовлен. Он нанес еще три шаблонных удара и тут же отпрыгнул, складывая пальцы в печати: — Стихия Молнии: Разлом! Ветвистая Молния взвизгнула, усиленная его нинтайдзюцу, и у самой цели будто бы собралась в одну сплошную дугу. Конечно, Математика боя не обманули удары Райкаге, а потому он успел уйти с линии атаки. А техника Молнии, достигнув камня Священной Горы, вызвала небольшое землетрясение. — Мощь отца… — прошептал Четвертый Эй, стоя внизу. — Поражает… — Это не только его сила! — внезапно откликнулся Ловен. — Эта хрень в небе… это не гроза! — Стихия Льда: Торнадо Разрушения! Параллельный земле конус, состоящий исключительно из острейших льдин, на огромной скорости врезался в Эя, замешкавшегося с очередной техникой. Но Райкаге специально выжидал, а потому без проблем принял на жесткий блок всю силу ниндзюцу Льда и сменил позицию. — Вот она — сила мастера, — усмехнулся Сенсома, распаковывая клинок. — И сразу видно, что никакая Стихия не сильнейшая. Все зависит от пользователя. — «Но почему тогда, » — тут же мрачно подумал он. — «Я чувствую, что что-то не так. Скорость и сила, еще не все. У него есть нечто большее. И оно ощущается, как будто… Как будто я дерусь с Ловеном.» — Первое Ката Холодного Дыхания: Продольный Ледник. Мощнейший разрез был быстр, но даже ему не хватило скорости угнаться за Райкаге. Сам Эй собрал в руке заряд и швырнул в Сенсому шаровую молнию. Свои техники он предпочитал формировать беззвучно, так что за него говорил лишь треск его молний и разрушительность атак. Он набрал скорость, но тут же замедлился, когда перед ним выросла Стена Льда. Лед являлся смешением Стихий Воды и Ветра, и обе эти Стихии не боялись Молнии. Математически говоря, основные техники Эя были слабее техник Сенсомы. Но в их бою это было незаметно, ведь основную их мощь всегда считали в ближнем бою. Однако, и один и второй знали, что это не так. Сенсома просчитал Эя и еще несколькими Продольными Ледниками завел его в ловушку. Проблема Райкаге была в том, что он желал действовать первым номером. Он не ошибался, не совершал лишних движений и придерживался наиболее эффективного плана сражения, вот только его Стихия и впрямь уступала Стихии Сенсомы. В ближнем бою еще были шансы, но вот в перестрелке техниками… — «Хотя и ближний бой был бы моим, » — подумал Сенсома, параллельно считая движения врага. — «Он силен, но кендзюцу уравнивало бы нас. Как итог, парень, ты просто слабее. Ты себя слишком переоценил…» — Стихия Льда: Величественный Ледник! — громыхнул Математик Боя, направляя перст на Эя. Райкаге замер на месте, стесненный со всех сторон Ледяными Драконами и Стенами. Конечно, ему хватило бы и двух мгновений, чтобы выбраться из этой западни, но Сенсома не собирался их отпускать. Гигантский айсберг на полной скорости влетел в чернокожего шиноби. И тут же взорвался изнутри во вспышках молнии черного цвета. Плечо тут же обожгло болью, и Сенсома отпрыгнул назад. Теперь удар пришелся на спину. Математик Боя не успевал взглядом за черной вспышкой, в которую превратился его противник. Он метался, получая все новые и новые удары и, наконец, оказался в самом центре Священной Горы. Прямо в него с неба ударила молния, и одновременно с ней его тела коснулся кулак Райкаге. И обе атаки прошли Сеннина Пути Ежа насквозь. — Стиль Холодного Дыхания: Двадцать Четвертое Ката. Человек-Армия. Четверка ледяных копий появилась прямо на том месте, где остановился после непрошедшей атаки Райкаге. Синхронный взмах, и кровь Эя окропляет Священную Гору, присоединившись к крови Сенсомы. — Черная Молния, вот как, — произнес перерожденный не спуская с оппонента глаз. — Но она не стабильна. Капля его крови коснулась камня, и вокруг нее мгновенно расцвел рисунок Призыва. Появившийся Шедоу напрягся и… — Ты поежился? — удивился Сенсома, смотря на гигантского ежа. — Так вот как это выглядит… — Все шутки шутите, Сенсома-сама, — усмехнулся еж опасливо косясь на небо. — Вижу, вас тут во всю веселят. — Чувствуешь что-то? — Математику Боя конец, — произнес Четвертый Эй, который, как и все внизу, в напряжении ждал развязки этой сумасшедшей битвы. — Это вам конец, — отмахнулась Сашими, но увидела напряженные лица Ловена и, как ни странно, Цунаде. — Что не так? — Эта Гора… — Архимаг отошел на шаг, придя к осознанию. — Она не отсюда. Или, вернее сказать, она не предназначена для этих мест. В мире шиноби такой Горы быть не должно. — О чем ты болтаешь, маг? — рыкнул на него вскипевший Эй. — Это не просто Гора, — Брау повернулся и вперил взгляд серьезных глаз во вздрогнувшего шиноби. — Это Духово место. Райкаге поднял руку, и в нее тут же ударила молния. Это был необычный удар, Сенсома мог сказать сразу. И даже не потому, что она не нанесла Эю никакого урона — этим Сенсому было не удивить. Все дело была в том, что молния не развеялась, не впиталась и вообще никуда не делась после удара. И прямо сейчас Райкаге держал в руке полноценную молнию. — Я избран, — произнес он, смотря на свою руку. — Твои Призывы — ничто, и все Призывы — ничто, по сравнению с тем, что могу я. Особенно на этой Горе. Ты зря сюда пришел, Математик Боя. Потому что ты не покинешь это место. — Так ты достиг стабильности Черной Молнии, — кивнул Сенсома. — И так ты можешь ее использовать. Занятно. Похоже, теперь мы поменялись ролями. — Ты уже покойник. — И ты смеешь мне угрожать? Они сблизились быстро. Так быстро, что даже рухнувшие на Гору дождем молнии били будто бы медленнее. Сенсома и Шедоу уклонялись или использовали сендзюцу. Еж пришел к тому же выводу, что и Архимаг — Священная Гора служила домом для Духов Молнии. Редкий вид Стихийных Духов, который, к тому же, научился сосуществованию с миром шиноби. Прямо здесь и сейчас Математику Боя предстояло противостоять невероятному смешению силы чакры и магии. И пускай первоисточники этих сил все равно связаны, это было невероятно… Невероятно интересно! Радостно скалясь, Сенсома принимал удары Эя на жесткий блок правой рукой. После каждого попадания его шатало, и Райкаге лишь чуть-чуть не пробивал его защиту, но, все же, не пробивал. В левой руке удобно расположился меч, и им уже Сенсома пытался подловить быстрого врага. Эй был собран, принимая тот факт, что противостоит в ближнем бою сильнейшему шиноби своего времени. Но он так же знал, что времена меняются, и сильнейших сменяют другие. Каждая его атака могла серьезно ранить Математика, и каждое его движение было быстрее. Шедоу метался вместе с ними, с трудом поспевая даже за Сенсомой. Тем не менее, он отлично прикрывал от самых внезапных атак, укрепляя свои иголки на максимум, который позволял справиться с мощью Черной Молнии. Гору трясло, и невольные зрители этой схватки могли лишь догадываться, какие силы и мысли вкладывали в этот поединок двое сильнейших, встретившихся в этом Священном месте. Сенсома был очень рад встретить, наконец, кого-то, кто может его не только ранить, но и убить, а Райкаге просто сосредоточенно пытался победить. Казалось, весь мир застыл в ожидании результата. Все замерло, кроме Сенсомы, Шедоу, Эя и молний, усиляющих его и атакующих его врагов. И тогда Сенсома использовал Покров Трех Хвостов. Извернувшись, он подставился под бьющую с неба молнию. Но вместо того, чтобы закрыться от нее, он принял ее на один из Хвостов, обрубая его в тот самый момент, когда молния только вступила с ним в контакт. Тряхануло, но недостаточно сильно, чтобы сбить с темпа самого Математика Боя. — Стихия Льда: Ледяные Шипы! Выросшие из земли холодные копья чуть было не проткнули ринувшегося вперед Райкаге, но он успел усилить себя Черной Молнией и прошел препятствие насквозь. Тут-то его и встретил Сенсома, полыхнувший алым, будто нарочно сделав этот цвет очень ярким. Его сила, сендзюцу, тайдзюцу и чакра Исобу скрестились, порождая удар, встретивший Райкаге. Соник врезался в спину чернокожего шиноби, обжигаясь об его нинтайдзюцу и исчезая, но добавляя удару контрактника больше мощи. А сам Райкаге успел только выставить блок и призвать Гору на помощь. И Гора откликнулась на его зов, разом ударив его десятком молний. И их сила была настолько велика, что Эй почувствовал, как его нинтайдзюцу раздувается, грозя просто-напросто разорваться от перенапряжения. И именно этот переизбыток силы и смягчил сокрушительный удар Математика Боя. — Если бы я не успел выставить блок, был бы уже мертв, — мрачно выдохнул Райкаге, удерживая руку противника. Сенсома задышал и отпрыгнул. Он не показывал этого, вернее, старался, но он был на пределе. Он достиг скоростей и уровня сил, больших, чем даже в битве с Карумой, но Райкаге был попросту лучше. Выносливее, сильнее… Эю на миг показалось, что Узукаге стал меньше ростом. — Ты ослабел, — произнес Райкаге. — Или же был слишком самоуверен? Ты пришел туда, где моя сила выходит за рамки. Ты пришел ко мне — тому, кого сейчас все считают сильнейшим. И ты даже не сразу сражался в полную силу. Очевидно, что ты проиграл. — Кха-а-а… — выдохнул Сенсома, чувствуя, как силы покидают тело. — Заткнись. Чем больше ты болтаешь, тем больше не уверен в себе. Думаешь, что уже победил? Тогда приди и достань меня. Особо мощная молния врезалась в то место, где он только что стоял. — Да мне даже не нужно приходить. В то же мгновение земля под ногами Эя засветилась алым, и он отпрыгнул от великой мощности взрыва. — Уверен? — усмехнулся Сенсома, на лбу которого расцвела Печать Силы Сотни. — Величайший Контроль Места. «Место» сопротивлялось. Духи Горы были явно против того, что их дом берет под контроль какой-то шиноби. Пускай даже это будет сильнейший шиноби в мире. Тем не менее, полностью воспротивиться могуществу чакры Математика боя они не могли. Но мог Эй. Росчерк Черной Молнии чуть было не достал, кажущуюся на расстоянии крохотной, фигурку противника, а после Райкаге прыгнул сам. На встречу ему тут же ринулись Земляные Драконы, которых Эй разрушал даже не атакуя — Стихия Земли слабее Молнии, а уж Черная Молния, которой он себя покрыл, вообще не видела разницы между Земляными Драконами самого Математика Боя и обычным мокрым печеньем. Но крошево, в которое превращались разрушаемые змеи, оказалось крошевом, начиненным взрывчаткой-фуин. И Эй, оказавшийся прямо в эпицентре облака этого крошева, оказался и в эпицентре мощнейшего взрыва! Он приземлился, пошатнувшись — его неслабо приложило, однако, он все еще был на ногах. И эти самые ноги ему тут же пришлось использовать, чтобы отпрыгнуть от расцветшего под ногами цветка нового фуин. Математик Боя был везде, он видел каждое его движение, предугадывал их или, если этого было недостаточно, создавал самому себе условия. Он бил и бил взрывами, техниками и Льдом, удерживая Райкаге на расстоянии и умудряясь уклоняться от десятков молний, разящих все вокруг. Гора задрожала вновь от противостояния этих двух шиноби, и на этот раз доминировал Сенсома. — Поиграли и хватит, — произнес Эй вдруг. Дзанг! Вновь, как и до этого, Райкаге будто бы мгновенно очутился рядом, и Сенсома еле-еле успел заблокировать его удар клинком. Наотмашь ответив, он бросил взгляд на техники, которыми преградил к себе путь и понял, как противник избежал их действия. Они просто были разрушены. Раздавлены превосходящей силой его нинтайдзюцу. Но Сенсома не отчаивался, под монотонный счет Исобу вновь и вновь отбивая атаки врага. Он произвел молниеносный укол прямо в его грудь и тут же словил на передвижении, ударив свободной рукой под дых. Эй даже не дрогнул, отпрыгнув и вновь сократив дистанцию. Со стороны это напоминало стаю волков, окружившую раненого медведя и истерзающую его атака за атакой. Но стаи не было. Был лишь только Райкаге. — «А он все еще держится, и все еще остается опасным, » — думал Эй, раз за разом нанося удары. — «Я должен подловить его на ошибке. Прямо здесь и прямо сейчас.» — «Если продолжу в таком темпе, меня разорвут, » — подумалось Сенсоме при очередном ударе. — «Нужно поймать его…» Сенсома не знал, как сильно помешан на нинтайдзюцу Райкаге. Да и откуда ему было знать? Да и зачем, даже? Конечно, Сенсома понимал, что Эй знает о нем многое, но, все же, здесь и сейчас он просчитался. Это не было халатностью или недоработкой, просто Сенсома решил, что должен подловить на удивлении. Удивил-победил, так иногда говаривал Мусаси в лучшие годы. Поэтому-то перерожденный и решился использовать это… Неожиданно отпустив свой клинок, он схватил Эя обеими руками и встал в низкую стойку. Райкаге сразу же понял, что началась какая-то связка, а потому со всей силы ударил ногой в лицо противника. Как бы мастеровит не был Математик Боя, он все еще медленнее. И в этот момент лицо Сенсомы закаменело. Бог-Камень принял в надежные объятия своего создателя, обещая ему, практически, неуязвимость. Нога Эя остановилась в миллиметре от каменного покрова. А потом он, быстро, до «распаковки» Сенсомы, прыгнул вверх, принимая в руки уже летевшие к нему молнии. И направил их прямо в цель, окрасив в черный. Ведь каждому генину известно — Молния бьет Камень. Сенсома не рассчитал того, что Эй будет готов, а сам Эй был готов еще с начала боя. Именно так он хотел победить — доказать, что его Стихия превосходит силу Математика Боя. Его Черные Молнии не просто сильнее техник Земли Бога Шиноби — они на другом уровне! Из камня Сенсома выпал поливая все кровью изо рта… — Это конец, — озвучил приговор Райкаге. — Он… проиграл? Сашими… удивилась. Просто удивилась, как удивляются тому, например, что чего-то не знали. Так буднично и легко мог удивиться только человек, которому сказали, что Сенсома Узумаки-Томура проиграл. А меж тем его чакра почти не ощущалась. — Теперь вы наши! — рыкнул Четвертый Эй, хватая Узумаки за запястье. — И не вздумайте дурить — ваш защитник уже мертв! Ловен грустно вздохнул и присел к ничего не понимающей Омо. — Поспи, детка, — сказал старый Архимаг, накладывая на девочку заклинание сна. — А теперь… — Да я тебя… — шагнул к нему Эй, но тут же замер. Он услышал смех. — Кх-ха-ха-ха-ха-ха… — тихо рассмеялся Сенсома, смахивая кровь, льющуюся из глаз, а потом запрокинул голову к небу. — БХ-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! Почти все его внутренности были сильно повреждены, конечности слушались с трудом и вся сила его регенерации уходила лишь на то, чтобы поддерживать в нем жизнь. Дунь — развалится. Окажись Сенсома в таком виде перед Мадарой, и, кто знает, может быть, Учиха взял бы верх. — Молодец, кхе-кхе, парень, — прохрипел Бог Шиноби, стараясь не выплюнуть легкие. — Попадись я еще разок на это, и точно умру. Видит Автор Ловена, в этом мире еще остались ребята, которые могут меня поразвлечь… — Это было прямое попадание, — Эй нахмурился, смотря на трещину в Священной Горе, которую оставила его атака. — Ты уже должен быть трупом. — И в чем же дело, сорванец? — усмехнулся Сенсома, утирая кровь с губ. — Я — зомби? — Твои Врата, — теперь уже взгляд Райкаге стал почти растерянным. — Обычно ты называешь их, когда активируешь… — Да-а-а? — И то сияние. Я заметил чакру, но не понял, для чего ты ее использовал. Будто бы случайно, но… И тот золотой блеск. Все ясно. Это было Хенге. — И зачем же я использовал Хенге, Райкаге Эй? — Чтобы скрыть то, — Эй затаил дыхание, сам боясь слов, что сейчас озвучат его губы. — Что ты не использовал Врата. — Хо-хо-хо, а ты и правда хорош! — оценил Сенсома, и Эй почувствовал, как физически неприятно стоять с ним неподалеку. — Начало, Исцеление, Жизнь, Боль, Предел, Прозрение… Райкаге стоял и пораженно смотрел, как только что побежденный противник свежеет, набирает силу и… Становится сильнее в десятки раз. — На пенсии я много думал об этом, парень, — произнес Сенсома, замерев перед открытием Седьмых Врат. — Как же сделать бои веселее? Чем я могу помочь своим противникам? Внутренние Врата — сильнейшая техника усиления, но далеко не единственная. И тогда я раздобыл технику Страны Ветра. Семь Вдохов Небес — я сражался с ее создателем, если тебе интересно. Они слабее, но все равно сильны. А главное — я могу использовать все Семь так, что никто из врагов не поймет, что я поддаюсь. Нужно было только лишь отточить Хенге. — Если ты использовал Седьмые, то у тебя больше нет легких. — Но я же дышу. Все дело в регенерации, Эй. Я — не обычный шиноби. И это было правдой. Этот необычный шиноби придумал, как обратить силу в слабость, а потом вновь сделать ее силой. Семь Вдохов Небес были слабее Врат, но зато позволили разработать уникальное нин-кендзюцу на основе Стихии Льда. Оно было эффективно в большинстве случаев, но не против таких людей как Райкаге. Иногда против лома попросту нет приема. Если нет другого лома… — Врата Удивления, — криво усмехнулся Сенсома. — Удивлен, сильнейший? Последнее слово прозвучало с издевкой. И Эя охватила ярость. — Ты умрешь прямо здесь! Его вновь напитали молнии. Казалось, будто бы сама Гора была в ярости от самоуверенности Бога Шиноби. Нинтайдзюцу, окрасившееся черным, оказалось переполнено мощью, и всю эту мощь Эй вложил в одну руку, зная что больше никогда не сможет ей двигать. Неважно. Главное — победить. Уже без Хенге, аура Сенсомы окрасилась в синий цвет Врат Направления Скорости, даруя ему, вкупе с остальными режимами, превосходящую скорость. Величайший Контроль по-хозяйски прошелся во всей Горе… — Не может быть! — пораженно воскликнул Эй, видя то безмерное количество могущества, что вобрал в себя Бог Шиноби. — Невозможно! А его отец, тем временем, сблизился и нанес удар. И Сенсома увернулся, оказавшись сбоку от распластавшегося в затяжном прыжке воина. Почетного воина. Сильного воина. Но… — Ты не сильнейший. Сокрушительной силы удар впечатал крепкое тело Райкаге в Гору с такой силой, что она затряслась целиком, а вдоль нее прошла трещина. Эй-младший пораженно уставился на раскол, дошедший аж до них. Еще миг и… Священная Гора разрушилась целиком. Поднялся вой. Дернулись. Като Дан и Цунаде Сенджу развернулись, пытаясь воспользоваться замешательством шиноби Облака, а те, в свою очередь, встали в стойки, но всех их остановили слова простого, с виду, пьяницы. — Ловен Брау, друзья, — хлопнул в ладоши Архимаг. — И это я не представляюсь. Тут же захмелевшие до крайней степени шиноби рухнули на землю, борясь с желанием закрыть тяжелые веки навсегда. Эй загреб в руку горсть гравия и поднял голову. А на месте Священной Горы набирал обороты величественный ураган. Огромное торнадо, порожденное силой удара Сенсомы, его чакрой и… его «догонялками» с Эем. Сколь бы ни был силен удар, Райкаге остался жив, пускай и не слишком цел. И сейчас он на полной скорости пытался отступить, но Математик Боя лишь загонял его, заставляя бежать по кругу и еще больше усиливая ветер. Ни один камень не упал на землю. Все они удерживались торнадо. — Я в восторге, Автор! — рассмеялся пьяно Ловен, поднимая руки к небу. — Давай-ка и я пособлю-у-у! Искра, сорвавшаяся с руки Архимага врезалась в плотную стену вихря и тут же подожгла его. Практически весь. Разом. — Биджу! — ругнулся Третий Эй, прижимая к телу ставшую бесполезной руку. — Не трогай Биджу! — громыхнул над ним голос Исобу, и Райкаге потянуло вниз. Сенсома сделал, что хотел. Он разрушил Гору и использовал силу от ее разрушения для того, чтобы закрутить гигантский торнадо. Потом он поддержал, с помощью Риннегана Исобу, камни в воздухе, пока вихрь не набрал силу. И он же не стал мешать Ловену, оградившему своей магией путь для магии молний этого места. А еще добавившему огня. И теперь Райкаге падал в самый центр всей силы гигантского торнадо, несомый могуществом Пути Дэвы. А сам Сенсома, наоборот, поднимался ввысь. — Ты очень крепкий, Третий Эй Дачи, — произнес перерожденный, вознесшись над конусом своего вихря. — так что я не буду сдерживаться. Миг, и от его ног снежинками разошелся мороз, в считанные секунды превратившийся в огромный купол, накрывший получившееся торнадо льдом. Сенсома уверенно встал на него и сложил печати. — Великое Стихийное Комбо: Взрыв! Огненное торнадо, включившее в себя Ветер, Огонь и Камень, раскрутилось до бешенства и сузилось. А после раздался взрыв, ставший, благодаря Льду Сенсомы, направленным ровно на Райкаге, лежащего в самом низу.***
Пыль улеглась лишь через двадцать минут после взрыва. Все это время Ловен пил, не отходя от пьяно спящих шиноби, на которых подействовала его магия. И все это время Ловен ждал. — А вот и ты, — оживился, наконец, Архимаг. Сенсома выглядел потрепанным, но живым. Он довольно улыбнулся снявшему заклятие другу и посмотрел на спящих. — Я их не трогал, — поднял честные глаза Ловен. — Но могу и… — Оставь, — махнул рукой Сенсома. — Этой Стране нужен Каге. А ему нужен брат. — А отец им тогда зачем? — нахмурился Ловен, глядя на еле дышащего Третьего Райкаге, оставленного Сенсомой в воронке. — Он же был силен… — И умен, — добавил Сенсома. — Подхватывай народ и идем. Больше он не сможет сражаться, но внуков понянчит… И они ушли, унеся с собой союзников и оставив Третьего Эя лежать на холодной земле.