Математик Боя. Возвращение

Сенсома напрягся, ожидая удара, и развернулся на голос. Но атаки в спину не последовало, и ученик позволил учителю спокойно себя осмотреть. За прошедшие два с половиной года он практически не изменился, разве что волосы стали чуть короче. В остальном он был почти полной копией себя самого из прошлого — он стоял в конце коридора, оперевшись рукой о стену, высокий, бледный и чарующе-пугающий. В памяти тут же выскочил образ Ясягоро Мицуки — командующего фронтом с Водой на Первой Мировой Войне и наставника Сенсомы на пути сеннина. Орочимару был абсолютно похож на своего отца. И отличался от него столь же сильно, сколь был велик этот абсолют. Его жена, вышедшая из противоположной комнаты и вставшая подле мужа, только подчеркивала это отличие. И ее верный нинкен, конечно же — никогда еще у сеннинов Пещер Рьючи не было домашних питомцев, которые, к тому же, стали членами семьи. — Сенсей, — вторила мужу Майко, стараясь смотреть нахмурившемуся Сенсоме в глаза. — Сенсома? — Чие, стоящая подле, повернула к нему голову. — У тебя назначена встреча? — Я и думать о таком не мог, — откликнулся он. — Орочимару, ты поймал меня в самый неожиданный момент. Но зря ты явился сюда. Здесь слишком много шиноби высочайшего уровня. Ты отдаешь мне преимущество. — С каких пор вам нужно преимущество? — сузил глаза Ясягоро. — И с каких пор вы считаете меня глупцом? — С тех самых пор, когда ты предал Коноху. Коноху и меня. Ты говорил мне о доверии, помнишь? Ты был одним из самых доверенных мне людей. И ты не оправдал моего доверия, ученик. Глупо. — Даже не пытаетесь назвать меня Шоураем? — А ты не Шоурай, — Сенсома пожал плечами, заметив изумление в змеиных глазах. — Но это не отменяет твоего предательства. В воцарившейся тишине можно было услышать гневное сопение Шиццу, яростно смотрящего на сына, и вызывающее пощелкивание механизмов Сасори, отвечающего родителю взглядом. А еще, спустя миг промедления, эту тишину нарушили мерные и тяжелые шаги, послышавшиеся из-за спины. И тогда Сенсома понял, что совершенно не чувствует ни чьей чакры, кроме чакры Орочимару и Майко. Никто, даже стоящая рядом и готовая к бою Чие, не ощущалась им, как он привык. Так обмануть чувства величайшего в мире могло лишь фуиндзюцу. Мощное, громоздкое и специализированное. И в тот миг, когда Сенсома подумал об этом, на его плечо легла тяжелая рука. — Драки нам, — произнес Какузу своим хриплым голосом, знакомым Сенсоме еще с детства. — Все равно не избежать. А дальше все закружилось в практически мгновенном калейдоскопе сумбура и шума. Миг, и рука Какузу, до того лежащая на плече Сенсомы, отделилась от тела и начала падать на пол. В этот же миг Сашими начала складывать печати, Ловен икнул, а остальные приготовились к действию. А в следующий миг коридор, в котором стояли Сенсома, Чие, Орочимару и Майко с Каамару засветился ярким фиолетовым светом. — Биджу! — успел выругаться Шиццу и бросился к родителям. — Нет! — тут же среагировал Сасори, бросаясь отцу наперерез. — «Бомба?» — подумал Ловен и сделал неуловимое движение рукой, смотря на странного типа за спиной Сенсомы, только что лишившегося руки. Ничего не успевшего понять Какузу швырнуло вглубь коридора, он задел Чие, и она тоже была вынуждена сделать пару шагов вперед. Всех этих неуловимых мгновений Сенсоме хватило, чтобы разгадать узор фуиндзюцу и понять спокойствие на лицах Орочимару и Майко. Нет, это была не бомба. Куда сложнее. Поняв это, он шагнул вперед, не обращая внимания на Шиццу, почти доставшего до его воротника. А следующий шаг уже превратился в быстрый и длинный прыжок к бывшему ученику. Орочимару успел среагировать, но вот его жена — нет. И именно Майко выбрал своей целью Сенсома, пользуясь ее замешательством. Он обрушился на нее с ударом локтя, который в последний момент все же успел заблокировать Орочимару. Сенсома ухватил Ясягоро за локоть и с позиции превосходящей силы вытолкнул из коридора наполовину. А потом фиолетовое сияние достигло своего апогея, и… Их перенесло в пустыню. А Сашими, Омо, Итачи, Сануми и Ловен остались стоять в зале, смотря на вывороченный «с мясом» коридор. А точнее — на то, что от него осталось. — Ну… — прислушался к себе Архимаг и удовлетворенно кивнул. — Если я все еще говорю, значит еще побухаем. — Ч-что? — вздрогнула Сануми, отходя от шока. — Говорю, Автор пишет реплики, а значит история продолжается, — Брау подмигнул женщине и резко откупорил бутылку, оставленную Шиццу. — О, и смотрите, Сенсома даже в преимуществе. Итачи, быстро проследив за его взглядом и активировав Шаринган, остановился на дальнем конце того, что осталось от коридора. Там, на разрушенном фуиндзюцу полу, лежала в увеличивающейся луже крови оторванная бледная рука.

***

Кровь брызнула из плеча, орошая песок тяжелыми красными каплями, Орочимару покачнулся и осел на задницу. Сенсома, слегка пошатнувшийся после переноса, выпрямился и посмотрел на него сверху вниз. — Зря ты влез, — тихо произнес Сасори, держа отца за рукав. — Ох и зря… В следующее мгновение Майко оглушительно рыкнула и бросилась на бывшего учителя в страшную по силе и скорости атаку! Она стояла совсем рядом, так что далеко тянуться ей не пришлось — ее когти со свистом прошли прямо возле уха Сенсомы, который в последний миг успел отклонить голову. Тут же рявкнул Каамару, принимая форму зверо-клона и атакуя перерожденного с другой стороны. Сенсома выставил руку, ловя взвизгнувшего нинкена в воздухе и тут же вдарил им по земле со всей силы! Но он потерял мгновение, и это мгновение Майко использовала, чтобы, оттолкнувшись руками от песка, впечатать свои ноги прямо в грудь бывшему учителю и отбросить его подальше от себя и раненого мужа. Сенсома покорно отскочил, гася инерцию удара и приземляясь на песок. Окинул взглядом окрестности, но не узнал их, что утвердило его в мысли, что телепорт Орочимару выкинул их в совсем уж безлюдные земли и отдаленную от мира глухомань. В это время Шиццу уверенно шагнул в сторону Майко, намереваясь схватиться с противницей отца. Свои марионетки он прихватить не успел, но у него все еще оставалось собственное тело. Чие же, наоборот, сделала шаг назад, но лишь для того, чтобы распаковать всегда таскаемые с собой «куклы» с удобной дистанции. И тогда Какузу начал действовать. Его первый удар Шиццу заблокировал, но тут же пропустил второй, не ожидав, что однорукий противник атакует справа. А Какузу атаковал, так как его нити уже успели крепко-накрепко пришить утраченную конечность. Впрочем, такого мастера, как Шиццу Акасуна, нелегко было потрясти всего одной успешной атакой. Он отшатнулся от удара и мгновенно упал на песок, чтобы оттуда, уперевшись руками, начать серию атак ногами. Угрожающе защелкали марионетки Чие и бросились наперерез ушедшему в оборону Какузу, но на половине пути столкнулись с одной единственной «куклой» Сасори. — Эбизо! — рвано выдохнула Чие. — Да, — холодно ответил внук. — Дедушка. И не смотри на меня так — я дал ему вечность. Вечность, вместо тягучих лет мучений и недееспособности. — Ты убил собственного предка и превратил его в это! — взбеленилась пожилая куноичи. — Как ты… — Побереги слова, старуха, — резко оборвал ее Сасори. — Он ушел мирно. А вот что будет с вами — тайна! Сенсома посмотрел, как его сын сражается с нукенином, а женщина, к которой он когда-то испытывал чувства, противостоит его внуку. На миг ему показалось, что все это — неправильно, сумасшедше и глупо, а потом… А потом он осознал, что такова его жизнь. — Новый раунд, — произнес он медленно, мерно ступая по песку к бывшей ученице. — Позабавь меня, Майко. Рыкнув вновь в форме зверо-человека, женщина смазалась, ускоряясь вместе с нинкеном, и бросилась вперед. Они были быстры, этот дуэт. Сильнейшие Инузука поколения и величайшие шиноби-штурмовики во всей Третьей Мировой Войне. Лишь Каге и выше могли противостоять их натиску. Сенсома принял первый удар на блок ладонью, а второй парировал коленом. Он не спешил и двигался медленно, будто заторможенно или нехотя. Будто бы ему было лень, словно он спал. Он издевался над предательницей, и та атаковала все яростнее. Но эта ярость была не простой. Он сам научил ее. Давно, когда она была еще лишь маленькой куноичи — генином, толком не умеющим складывать печати и правильно атаковать. Уже тогда она была взрывной и резкой, и великий Директор Академии понял, что ее пыл не унять. Тогда-то он и научил ее черпать силу в ярости. Ярость берсерка Майко стала ее основным козырем. Силой, которую она постоянно использовала в бою. Распаляясь, она била лишь точнее, продумывала комбинации дальше и двигалась быстрее. Не потому, что эта ярость была холодной, нет. При желании, эта ярость могла спалить весь мир. Но сейчас Майко направила ее не на мир, а на одной простое действо. Самое легкое и, в тот же миг, сложнейшее из всех. Победить! Победить в бою! Победить так, как ее учили! Потому что ее учил побеждать величайший победитель в мире. Острые когти резанули по спине, раздирая плащ и разрывая кожу и плоть. Сенсома не удивился. Его пассивная защита, позволяющая ему блокировать выпады мечей животом, не могла сравниться с силой атаки его ученицы. Конечно, Майко била куда смертоноснее любого из Мечников Тумана и двигалась искуснее большинства величайших мастеров мира. Кожа на щеке разошлась, выпуская в мир кровь Бога Шиноби. Его очки сверкнули на солнце. А после Майко отлетела прочь. Сенсома ударил ее правым, свободным, кулаком, так, что ее отшвырнуло, покатило и понесло по ставшему наждачкой песку. Левая рука Сенсомы сжимала меч с того самого момента, как он лишил им Какузу руки. И сейчас этот меч оказался в плече у зверо-клона Каамару, беспомощно рычащего, несомого на весу. Майко выплюнула песок изо рта, села и беспомощно распахнула глаза, увидев, как страдает ее нинкен. — Ты вкладываешься в каждый удар, Майко, — произнес Сенсома, прожигая своим золотым взглядом ее душу и, одновременно, проворачивая в зверо-клоне клинок. — Но ты бьешь так, чтобы повредить. Почему ты не встаешь, девочка? Потому что не можешь. Потому что я ударил тебя так, чтобы убить. Клинок качнул тело на весу, и Сенсома швырнул нинкена хозяйке. Майко вскрикнула, но перерожденный не обманулся отчаянием в ее голосе. Он вдохнул побольше воздуха, активируя следующий Небесный Вдох, и встретил вихрь смерти, в который превратилась бывшая ученица, активировав Пронзающий Клык, техникой Льда: — Стиль Холодного Дыхания: Шестое Ката Драконья Угроза. Ревущий на конце меча Ледяной Дракон и рычащая в технике Майко сошлись в жестоком противостоянии силы и инерции, но у Сенсомы, вдруг, стало мало времени для того, чтобы наблюдать за этим. Справа на него несся огненный вихрь, и Математик Боя выбросил правую руку к нему, попутно активируя технику и посылая навстречу вихрю Ледяной Буран. Шипение встречи техник превратилось в пар, обжигающий и морозящий одновременно, и, казалось, прямо из этого шипения выскочил Какузу. Его зеленые глаза смотрели решительно. — Меня всегда интересовало, — произносил Сенсома, отбиваясь от старого врага одной рукой. — Твое бессмертие. Твои техники разных стилей, Стихий и, кажется, даже разных жизненных путей. Будто бы их создает не один человек, а несколько. Твое тело. Твои… сердца. Секрет в этом, верно? — Твоя проницательность увеличивает мою оплату, — серьезно сказал Какузу, разорвав дистанцию. — Я же тебя даже обезглавил… — как будто задумчиво произнес Сенсома, взмахом клинка отбрасывая Майко, закрывшуюся в блоке, прочь и шагнув к нукенину. — А что будет, если я сотру тебя в порошок? Какузу не испугался. Он прожил слишком долгую и опасную жизнь, чтобы иметь возможность бояться угроз противника, идущего на него. Однако, слова Математика Боя дрожью прошли сквозь его тело. Не страхом, но осознанием. За свою жизнь он слышал угрозы и пострашнее и красочнее, это уж точно. Однако, только в случае с Сенсомой Узумаки-Томура наемник не сомневался, что это — не попытка запугать. Его слова — просто мысли вслух. Сенсома влетел в него с ударом ноги, мгновенно отбросив, но не удовлетворившись. Он нагнал летящее, ни на что не способное тело и врезал по нему Ледяным Драконом на клинке. И почти сразу же заблокировал путь для полета Земляной Стеной, подорвав ее в тот миг, когда спина Какузу с ней соприкоснулась. Аура Математика Боя разрослась, он собрал свою силу в кулаке, который облепили, будто мускулы, Три глубоко-синих Хвоста Биджу, и резко выбросил его вперед — прямо в грудь Какузу. — Ну уж нет, — донеслось до его ушей. — Хватит. В следующий миг между ним и наемником мелькнуло серебристое, а после сокрушительный удар Сенсомы обрушился на тонкую полоску стали. Перерожденный не сомневался — такой удар способен был разрушить целую крепость, однако, клинок, который встал между ним и нукенином даже не дрогнул. Как и рука Орочимару, удерживающая его. — Профсоюз меня с потрохами сожрет, если я буду так запросто давать в обиду своих подчиненных, — холодно сказал Ясягоро, стоя прямо напротив учителя. — Поэтому — хватит. — Восстановил руку, — хмыкнул Сенсома, и не думая снижать давление. — Я в тебе не сомневался. Но ты все равно не добился преимущества. Я почти победил. — Мы ведь даже ударами не обменялись, сенсей, — змеиные глаза недобро сверкнули. — А вы уже сбросили меня со счетов. Раньше вы таким не были. — На что ты намекаешь? — На то, что ваш новый псевдоним — Шоурай. Сенсома моргнул, и его натиск тут же ослаб. Он удивленно воззрился на непоколебимого и серьезного ученика и… расхохотался. Орочимару не мешкал, сложил печати свободной рукой, и из его рукава прямо к шее учителя молниеносно бросились змеи! Все еще веселящийся перерожденный разорвал их одним смазанным движением, но в этот момент его центр тяжести сместился в сторону, чем Орочимару и воспользовался, отпустив свой клинок и с силой врезав Сенсоме под дых. Звук удара поднял песок в воздух, а Сенсому подняло в воздух. Но значительнее этого было то, что перерожденный почувствовал это попадание. Всем телом ощутил силу своего бывшего ученика. И мгновенно стал серьезным. Извернувшись в воздухе, он полоснул Орочимару по плечу мечом, но Ясягоро специально подставился под атаку, в свою очередь выбрасывая свой клинок вверх. Его Кусанаги пробил кожу Бога Шиноби, но не продвинулся в теле, застряв в затвердевших мускулах. Орочимару тут же удлинил меч, поднимая Сенсому вверх, а вместе с этим выпустил из рукава и пазухи еще змей. Призывные Звери неслись по удлиняющемуся клинку с сумасшедшей скоростью, и часть из них достигла цели, вцепившись в тело Сенсомы своими острейшими клыками. Перерожденный моргнул, удивленно отметив, что клинок ученика поднял его уже на две сотни метров над землей. Всего мгновение назад он почувствовал плоть Ясягоро через собственный меч, а теперь уже висит в воздухе, обкусанный змеями. — Он неплохо подготовился, — оценил Сенсома, без сожалений выбросив свой меч и ухватившись за оружие Орочимару обеими руками. — Сейчас я его похвалю. Сенсома оттолкнул от себя лезвие и камнем полетел вниз. Он не собирался складывать печати или готовиться к атаке, он просто глубоко и быстро дышал, приводя свои легкие в готовность. И дошел до Седьмого Вдоха, равняемого им самим к немного ослабленной версии Седьмых Врат. В таком состоянии в ближнем бою он был непреодолим. Земля загрохотала под его ногами, когда он приземлился. Орочимару ждал его и бросился в атаку, но тут же получил ребром ладони в горло! Напитав тело природной чакрой, бледный сеннин удержал кровь во рту и превратил ее в кислоту прежде чем харкнуть ею на учителя. Шипящая кислота только прожгла одежду, а сам Орочимару получил новый удар. Сенсома атаковал его тело, сокрушительными атаками разбивая бывшего ученика. Тот пытался огрызаться, уворачивался, харкал кислотой и призывал змей, которые так и норовили укусить, но все эти действия разбивались о простое могущество величайшего шиноби в мире. И ни Какузу, ни Майко больше не могли ничего с этим поделать. Последний удар больше походил на пощечину, чем на реальную атаку, но избитое тело Орочимару отбросило так, будто бы им выстрелили из пушки. Майко тут же оказалась подле мужа, в то время как Какузу, по ее приказу, вернулся к противостоянию Сасори с родней. Ясягоро захрипел, пытаясь подняться, но вскоре обмяк у нее на руках и испустил последний выдох. — Ты сказал, что я — Шоурай? — произнес Сенсома, убежденный, что его слышат. — И какой тогда в этом смысл? Ты сбежал от меня, ты прятался два с половиной года, а теперь пришел прямо ко мне в руки. Шоурай? Контролер? Если бы я был им, что из того, что ты сделал, принесло пользу? Ты оставил мой отряд позади, но тебе это не помогло. Как ты вообще собрался жить в мире, где я — Шоурай? Я же уже сказал, если это так — я непобедим. — Непобедимых не бывает, — произнес Орочимару, только что бывший абсолютно мертвым. Его бледное тело, мгновение назад бывшее жутко избитым, источало жар. Такой жар, что даже в пустыне поднялся пар. Это была техника воскрешения — одна из многих, найденных, улучшенных и даже созданных Орочимару с нуля. И не особенная — очередная. Но безотказная. — Вы сами учили нас, — произнес Орочимару, встав полностью восстановившимся. — Вы сами показали нам. Непобедимых не бывает. И даже у Математика Боя есть слабость. — Слабость? — выгнул бровь Сенсома. — И какая у меня слабость, ученик? Очередная змея, выползшая из-за пазухи, внезапно укусила самого Орочимару прямо в шею. С места ее укуса под бледной кожей стали вздуваться черные вены. Его чакра, которую Сенсома чувствовал почти как свою, изменилась. К ее обычной составляющей и постоянно поддерживающей ее природной, добавилась почти забытая Богом Шиноби черная, как смоль, энергия ненависти и злобы. Темная чакра растеклась по чакроканалам бывшего ученика. Но показалась вторая змея. А за ней третья и четвертая. Множество змей вылезали из-под одежды сеннина и кусали его в шею, руки и ноги. И его тело изменялось. Меняло структуру, меняло форму. Становилось другим. Когда трансформации закончились, Орочимару выглядел почти обычным, если не считать тут и там мелькающих черных вен. «Почти», потому как его мускулы на худощавых руках очертились столь заметно, что казалось, будто бы они налились сталью. Сенсома почувствовал физически уловимую угрозу со стороны Ясягоро. — Ваша слабость — мое существование, — произнес Орочимару и ринулся вперед. Сенсома бросился ему навстречу, отметив, что ученик движется быстро. Но он никак не ожидал, что Орочимару сократит расстояние между ними куда быстрее, чем казалось изначально. Они встретились и встретили друг друга простыми прямыми ударами, в которых собрали всю свою силу. Сенсома ударил правой, попав Орочимару точно в висок, а Ясягоро зеркально повторил этот удар. — Силен, — прошипел Сенсома, чувствуя легкое сотрясение. — Но… Он просчитал эту атаку еще на подходе, поэтому не удивился тому, что Орочимару догнал его. Вместо удивления, перерожденный начал действовать, изогнув шею и позволив кулаку ученика скользнуть по виску вниз, проваливая его на себя. И тут же врезал по ребрам свободной рукой! Орочимару принял удар, зашипел и врезал ему локтем. И прежде, чем Сенсома успел это осознать, добавил коленом и головой. Они очень сильно сблизились, почти обнялись, и поэтому змеям, снова и снова выползающим из одежды сеннина было очень удобно дотягиваться и кусать Сенсому. Но Математик Боя не обратил на их жалкое пощипывание внимания, бросившись вниз и атакуя ноги ученика. Орочимару подпрыгнул, и Сенсома высвободил очередной меч из фуин-печати, но только для того, чтобы блокировать Кусанаги, вновь оказавшийся в руках у Ясягоро. Они обменялись быстрыми выпадами, Сенсома напоролся на острие плечом и продавил ученика назад, для того, чтобы выгадать себе позицию и наотмашь рубануть Истинным Владением. Но Орочимару знал этот прием и поэтому увернулся от призрачного клинка, нечеловечески изогнув спину и нанеся с этой позиции опаснейший выпад! Сенсома ушел от атаки и впечатал свободный кулак в землю, в то место, на котором только что стоял ученик. Орочимару, тем временем, перекувырнулся через голову и оказался за спиной учителя, тремя быстрейшими и сильнейшими ударами по спине заставив того пошатнуться и сделать два лишних шага вперед. Шея Змеиного сеннина тут же удлинилась и ринулась к плечу Математика Боя, но перерожденный ощущал его чакру и узнал об атаке за долю секунды до того, как челюсти ученика клацнули над его ухом. С момента их первого взаимного удара прошла всего пара секунд. — А хорош! — довольно рыкнул Сенсома, отмахиваясь от наседающего ученика Льдом. — Силен, Орочимару! В его живот тут же вонзился удлиненный клинок Кусанаги, а сам Ясягоро только выплюнул: — Не болтай. Сенсома отмахнулся, сбивая острие меча прочь, и твердо встал на ноги. К своему удивлению Бог Шиноби обнаружил у себя отдышку. Всего несколько секунд длившийся поединок начал его изматывать. А Орочимару вообще не дышал и не нуждался в кислороде извне, так как одна из его змей вколола ему специальную дозу токсина. Он не уставал, не боялся и точно знал, на кого идет войной. — Очень хорошо, — произнес Сенсома и начал формировать Бога-Дракона Листа. В обычной вариации этой величайшей техники тайдзюцу, Бог-Дракон формируется с ударом ногой. Однако, мастерски владея всеми известными в мире шиноби техниками ближнего боя и собственным телом, создатель Бога-Дракона — сам Сенсома, мог применять различные варианты своего детища, так что неоднократно атаковал им и руками. А теперь чакра вздыбилась над всем его телом. Бог-Дракон формировался вокруг него самого. — Невероятно, — констатировал спокойно Орочимару, складывая печати. — Как и ожидалось. Врата Рашамона выросли из-под земли как раз в тот момент, когда Сенсома сделал первый шаг. Первые из трех он снес не почувствовав. Вторые разлетелись в щепки, а третьи просто раскрылись под напором его силы. Но его прямолинейная атака все равно ослабла, пускай и преодолела одно из сильнейших защитных ниндзюцу в мире. И Орочимару уже ждал его за третьими вратами. Верхом на голове гигантской змеи. Сенсома не успел остановить атаку и врезался прямиком в выставленную вперед морду Призывного Зверя. Поднялся грохот, оглушивший всех на поле битвы, но даже он не смог заглушить радостное шипение черной громадины. Подловив Математика Боя, гигантская змея врезала по его маленькой фигурке в страшнейшем ударе! Сенсома отлетел и почувствовал, как сила инерции проносит его по жесткому песку. Он закувыркался и встал на ноги, но даже так еще проехал несколько метров перед тем, как полностью остановиться. А гигантская змея уже возвышалась над обломками Рашамона. — Манда, змеиный царь, — узнал Призыв ученика Сенсома. — Быстро же ты вырос. — А ты ослаб, — громыхнул Манда и обратился к контрактнику. — За этот призыв я хочу пять сотен жертв! Воин стоит не меньше! — Будут жертвы, — спокойно ответил Орочимару. — А теперь — за работу. — Ох-хо-хо… — простонал Сенсома, разминая спину. — Такая громадина… В один краткий миг Манда свернулся кольцом и буквально выстрелил самим собою в Бога Шиноби! Его скорость ничуть не уступала скорости, с которой двигался сам Третий Райкаге! Но Сенсома все равно успел. С грохотом, стоном земли и яростным шипением, Манда пронесся всего на три пальца ниже подпрыгнувшего Сенсомы, а после Математик Боя сложил печати. — Призыв! И гигантский бурый еж тяжело приземлился прямо на распластавшееся под ним змеиное тело! — Змеи — корм для ежей, — сверкнул глазами Сенсома. Он спрыгнул со спины Соника прямо на Орочимару, стоящего на голове Манды. Ученик заметил его и бросился наперерез, но Сенсома атаковал с удобной позиции и легко пересилил Ясягоро, отправив его в быстрый и жесткий полет до земли. За его спиной змей взревел и набросился на Соника, но тот лишь радостно рявкнул что-то про его ежиную мать. Сенсома приземлился прямо рядом с поднимающимся Орочимару. — Ты проиграл, — произнес перерожденный, пристально смотря за учеником. — Проиграл и сдаешься на мою милость. Выбирай. В противном случае — я убью вас всех. — Я не проиграл, — ответил Ясягоро, вставая и шатаясь. — Я только начал выигрывать… Сенсома резко врезал ему по лицу и… промахнулся. Вскинул бровь и махнул перед собой ногой в быстром и мощном ударе, но вновь не попал! Более того, Орочимару не уворачивался, а стоял прямо и ровно. Сенсома просто махал руками и ногами у его носа. — Ваша самоуверенность никогда не была такой, — произнес ученик, холодно смотря в глаза учителю. — Вы всегда отдавались битве, всегда уважали противника и всегда бились до последнего. А сейчас… вы уже не тот. — Да что… — Сенсома открыл рот, и слова вылетели оттуда, но после их очередь заняла кровь, вылившаяся на песок. — Что? — Вы позволяли себя ранить и кусать, — ответил Орочимару и серией резких ударов опрокинул бывшего учителя наземь. — Вы самоуверенно не обращали внимания на все мои атаки. Ваше тело нелегко отравить, это точно. Но не невозможно. Сенсома застонал, но следующий удар ногой по лежачему, нанесенный Орочимару, прошел мимо. Пускай и чувствуя тошноту и головокружение, Математик Боя поднялся на ноги, уйдя от атаки. И тут же густо схаркнул кровью, орошая алыми каплями этот безлюдный, до них, участок пустыни. — Я не… — прохрипел он. — Я не… — Вы именно такой, — Орочимару подскочил и нанес четыре быстрых удара. Сенсома прочитал и заблокировал три из них, а четвертый разбился о щит из гравитации, которым его накрыл Исобу. — Да, Биджу, — произнес Орочимару. — Исобу-сан защищает вас, но и его вы подставили своей самоуверенностью. А кто из врагов сейчас наиболее самоуверен и силен? Как вы думаете, почему именно вас я назвал Шоураем?! Соник взревел, но чакра, удерживающая его в мире шиноби стала настолько нестабильной, что связь распалась, и он исчез в облаке пара. Сенсома выдохнул, выбросил руку вперед, задел Орочимару и тут же просчитал его шаги. Но яд распространялся по телу и дальше, так что уже на восемнадцатом движении счет дал сбой. Орочимару змеиным движением ушел с линии атаки и вновь опрокинул бывшего учителя. Сенсому отбросило, и на него сверху тут же обрушился Манда, используя весь свой королевский вес! Земля затряслась. — Божественная Тяга! — громыхнул из последних сил Сенсома, подбрасывая гигантское тело в воздух. — Скажете я не прав?! — крикнул ему, не обративший внимания на Призывного союзника Орочимару. — Вы могли спасти весь мир, сенсей! Достаточно только быть серьезным! Что с вами стало?! Почему вы решили стать Шоураем?! Вам просто стало скучно? Сенсома шагнул вперед, пошатнулся и замер. Он задумался практически против своей воли. Слова Орочимару… Просто стало скучно? Скучно побеждать, сражаться, жить? Он же думал об этом не так давно, а сегодня… Сегодня он ни капли не изменился по сравнению с тем собой, что вышел из Узушио после двадцати лет простоя. Скучно? Да, пожалуй Орочимару попал в самую точку. Сенсоме наскучило и осточертело все вокруг настолько, что в тот момент, когда он искренне возжелал что-то изменить… он ничего не сделал. Только возжелал, не приложив никаких достойных усилий к этому. Потому что в его душе поселилось чувство, что если он будет серьезен, по настоящему серьезен, то все на свете вновь будет скучным. — Ты прав, — выдохнул Сенсома тихо. — Орочимару. Мне стало скучно. Благодарю… за то… что избавил меня от этого… Орочимару шагнул вперед, но тут же застыл. В воздухе резко похолодало, чакра Сенсомы стянулась в тугую струну, а после он, дрожащими руками, сложил печати: — Стиль Холодного Дыхания: Двадцать Четвертое Ката, — Сенсома вывел в руках меч из чистого Льда. — Человек-Армия. Орочимару напрягся, но все многочисленные клоны учителя были обращены не к нему и даже не к Манде. Они смотрели на своего создателя. А потом разом занесли клинки. Тряхануло, чакра учителя вновь вздыбилась и изменилась, и теперь от нее несло холодом и разрушительностью куда сильнее обычного. — Стихия Льда: Последнее Одеяние! Ледяная броня охватила торс Бога Шиноби, а после его копии разом опустили мечи! Загрохотало, послышались звуки клинков, входящих в плоть. И пустыню вновь, в который раз за день, окрасило в красный. Битва остановилась. Чие и Шиццу, разгоряченные боем с Сасори, замерли, обернулись. Распахнувшая широко-широко глаза Майко смотрела на то место, где только что стоял ее учитель. Манда пришибленно шипел, а Орочимару… Орочимару сделал новый шаг вперед. — Он не покончил с собой… — прошептали его губы против его воли. — Он не мог… он… Сеннин сделал два последних шага и застыл. Он шел на эту битву, прекрасно понимая, чем ему грозит противостояние с сильнейшим существом в мире. Но он же и шел на него с ловушкой для этого самого существа. И его ловушка сработала. — Он сделал кровопускание, — пораженно прошептал Орочимару. — Убрал отравленную кровь! Сердце Сенсомы в гулким стуком качало новую кровь. Оно уцелело, так как было защищено броней. Регенерация работала и Исобу во всю принимал в ней участие. А Седьмые Врата в Направлении Прочности уберегли кости и мускулы в целости. А потом Математик Боя исчез, появившись прямо за спиной ученика. Так быстро, что Орочимару ничего не понял. И от его удара содрогнулась вся пустыня.