***
Минато прыгнул к Третьему Хокаге, ожидая, что тот его сразу атакует. И он, в общем-то, был прав — Хирузен определенно бы сначала вдарил по марионетке Шоурая техникой, а уж потом стал бы разбираться, была ли вообще марионетка? Тем не менее, этого не произошло. И, прыгнув к Сарутоби, Намикадзе попал под другой удар. — Господин!.. — только и успел выкрикнуть после прыжка джонин, как его тело приняло на себя сокрушительный удар техники Стихии Дерева. Сначала появление Минато, принявшего на себя удар, предназначавшийся Хирузену, ввело сражающихся в ступор. Вернее, трех из сражающихся. Приготовивший свою технику Ооноки выгнул бровь, смотря на одну из сильнейших марионеток Шоурая. Черно-Белый Зецу раздосадованно заворчал, но начал отменять технику. И даже Хирузен Сарутоби не поспешил атаковать. А потом замешательство прервал Шоурай. — Это не я! — зло крикнул союзникам один из клонов. — Узумаки освободила его! Это — Минато! Минато не стал ждать реакции врагов и вновь прыгнул. Теперь — подальше от боя. Первоначальную задачу он выполнил — показал, что больше не является отряду Математика Боя врагом. Он оказался на каменистой площадке, в километре от основного сражения, и нежно опустил тело девушки, спасшей его. — Спасибо, — прошептали губы джонина. — Я не забуду тебя… И в следующий миг он вернулся прыжком к Хокаге. Тот как раз остановил Мокутон Зецу с помощью Стихии Земли, и увернулся от Стихии Пыли Ооноки. Взмахнув удлинившимся Энмой, Хирузен заставил Цучикаге отлететь и тут же обрушил посох на приблизившихся марионеток Шоурая! Прокрутив его в руках, после атаки, и пыхнув огнем в сторону черно-белого мутанта, Третий Хокаге выдохнул. И тут же навершие Энмы застыло у самого горла оказавшегося рядом Минато. Но не ударило. — Это и правда ты? Голос господина Хокаге хрипел, и Намикадзе тут же четко осознал, каким нагрузкам он подвергся здесь. Внешне он еще выглядел уверенным, сильным и даже свежим, но фактически был изнурен и слаб. Тем не менее, в его стойке было больше готовности к атаке, нежели надежды, что она будет не нужна. — Я вернулся, — коротко, как обычный джонин, поклонился Минато. — И с очень ценной информацией. — Жаль только, что цена твоей информации слишком высока, — позволил себе расслабить плечи Хирузен. — Есть что-то короткое, но важное? — Да, Шоурай… Договорить Минато не успел, так как до их ушей над подозрительно затихшем поле боя разнесся детский плач. А секунду спустя ему вторил возглас молодого, знакомого им обоим голоса. — Какого Биджу ты делаешь, ублюдок?! — в ярости взревел Обито Учиха.***
Като Дан чертыхнулся. Освобожденный Минато означает, что его тайне конец. Этого допустить было нельзя. По крайней мере, пока Математик Боя жив. Поэтому, пускай и с огромнейшей неохотой, Четвертый Хокаге приказал одному из трех своих основных клонов использовать Бог Грома. Да, технику пространственно-временного перемещения могли использовать несколько марионеток, Шоурай успел их подготовить благодаря телу Минато, пускай до его уровня не поднялся никто. Но использовать «обычных» Шоураев-телепортеров в задуманном деле было нельзя — у Конохи хорошие системы защиты, он лично сделал их таковыми. Кто же знал, что придется сражаться практически против самого себя? Клон прыгнул к приюту, и тут же обрадовался, потому что мальчишка по имени Наруто был там. План был прост — заставить отца защищать сына и прикончить обоих подлым ударом. Прямо сейчас любые средства были хороши. Однако, ему почти помешали… — Кто вы такой? — настороженно спросил клона молодой шиноби в форме джонина. Учиха Обито, по чертовой случайности тоже оказался здесь. И он очень не любил, когда кто-то незнакомый лишний раз приближался к сыну его учителя. А у Шоурая не было времени придумывать ложь! — Не мешай! — раздраженно оттолкнул плечом юношу клон, шагнув к ребенку и коснувшись его. Но Учиха был непрост, и тут же всадил в спину телепортера кунай! Он был быстрым от природы, а его Мангеке Шаринган позволял ему так же быстро принимать важные решения. Если он ранит человека Хокаге, его ждут проблемы. Но если он просто упустит Наруто чужим людям, всю жизнь себя не простит. Кунай врезался в металлическую броню, защищавшую самого сильного (после Минато) телепортера Шоурая. И клон успел переместить мальчика в бой. Но касание куная создало контакт. И у Обито появился шанс. До этого он еще не работал с настолько плохим контактом, однако, техника вора была куда как менее сильна, чем техника Минато-сенсея. Поэтому готовящийся до этого дня к сражению с Контролером, захватившем власть над учителем, Обито смог-таки проследить путь врага! И тут же использовал Камуи. — Какого Биджу ты делаешь, ублюдок?! — рявкнул он тут же, бросаясь на противника. Мужчина-телепортер уже держал Наруто на руках, а потому не успел вовремя выставить блок. И исчез в прыжке. Однако, в последний момент молодой Учиха успел коснуться маленького Узумаки и оставить его в своих руках, перебив поле прыжка врага своей чакрой. Обито уже был опытным джонином, и именно за это он себя сейчас и корил. Мир его Камуи был доверху заполнен ядовитым газом. Не было и речи, чтобы попытаться отправить туда ребенка, которому нет и трех лет. Да даже чунинам там было бы проблематично выжить. А ведь газ казался хорошей идеей для эффекта неожиданности перед врагами, в то время как сам владелец карманного измерения будет всегда готов к опасности, что оно таит… — Ладно, — Обито встал на колени, поставив плачущего мальчика перед собой на маленькие ножки. — Не бойся, Наруто, я защищу тебя. Пожалуйста, не плачь. И в этот момент за его спиной появился мужчина-телепортер. Да не один, а с подкреплением. Обито ждал их, и пропустил утяжеленные кунаи насквозь своего тела. И тут же, не давая оружию коснуться Наруто, подпрыгнул и ударил ногами. Урона от такого прыжка было немного, но зато он смог отшатнуть нападающих. А потом двое из них упали с перерезанными глотками, а в третьего врезался огромный шар из чистой чакры! — Я здесь, Обито, Наруто, — заслонил их своим телом Минато в оборванном плаще Акацуки. — Я вернулся. Держитесь. Обито ошарашенно моргнул единственным глазом, Наруто тоже пораженно замолчал. И лишь глаза Шоураев, стягивающихся сюда, горели мрачным огнем смертельной решительности.***
— Чертов Шоурай! — рыкнул Хирузен, тоже догадавшийся, на какую подлость пошел враг. Рыкнул и тут же отпрыгнул назад, попутно сложив печати Воды и затапливая техники огня, посланные в него марионетками. Минато рядом уже не было, зато были враги. Однако, в этот момент Сарутоби осознал, что клоны Шоурая, атаковавшие его ниндзюцу, не собираются продолжать бой. Вместо этого они направляются в центр битвы. — Заканчивайте с ним, я достаточно вам помог, — тихо сказал Зецу и Ооноки один из них. — Сейчас я должен активировать Каруму. — Да, — кивнул с суровым лицом Ооноки. — Мы справимся. Цучикаге боялся. Боялся до смерти, так как прямо сейчас он вышел против самого Бога Шиноби и сражался с ним на одном поле битвы. Однако, ужаса еще не было, потому что Математик Боя громил армию в центре. Вернее — заканчивал громить. Все силы Изуны Учихи и Шоурая были собраны там в единый кулак. По плану, они должны были раздергать отряд Бога Шиноби, прикончить его друзей, надавить на все слабые стороны, а потом сокрушить его единым фронтом. Только вот больше не было никакого единого фронта. Зак мертв, и действия обычных Шоураев хоть и остались практически синхронными и идеально слаженными, но перестали нести в себе убийственную стратегию Архимага. Минато вернул себе контроль над телом, и вместо вездесущего козыря — быстрейшего шиноби в мире, они получили врага, которого теперь любыми правдами и неправдами пытается втоптать в грязь Като Дан с помощью своего личного телепортера. Все шло не так, как планировалось, но опытный шиноби, Цучикаге понимал, что идеал все равно недостижим. По крайней мере, они избавились от двух врагов. — «От трех, если считать Сарутоби, » — поправился он. — «А его уже пора бы и считать…» Расчеты Ооноки были верны. Хокаге долго не протянет. В былые времена — возможно, но сейчас он очень сильно одряхлел. Ходили слухи, что это было последствием использования запретной техники клана Сенджу. Как бы то ни было, сейчас перед ними была лишь тень великого Профессора и Третьего Хокаге — равного Математику Боя. К тому же, очень уставшая тень. — Давай, Зецу! — скомандовал Ооноки. И Зецу дал. Он загонял Хокаге с помощью своих Деревянных техник, ставил ему ловушки и не чурался осторожного ближнего боя, только ради того, чтобы создать напарнику условия для атаки. А Ооноки с каждой новой попыткой все лучше и лучше рассчитывал удары Стихией Пыли, грозящие в момент стереть бывшего Хокаге из этого мира. И Хирузен понимал это. Более того, он был вынужден спешить. Он выдохся, но от старого волка еще может быть какой-нибудь толк. Как боец он становится бесполезным, но как важная функция… — «Похоже, тут меня ждет конец…» — с мрачной решимостью подумалось Сарутоби. — «Впрочем, чего горевать, я прожил достойную жизнь…» Он убедился, что врагам стали понятны его мысли. Да, он готовится к смерти. Теперь он готов. — Сейчас! — вновь гаркнул Ооноки, заметив, как опустил плечи Хокаге. На сей раз он использовал технику, куда более разрушительную, чем все предыдущие. Стихия Пыли выстроила сверкающий квадрат, центром которого стал Хокаге. Даже с его скоростью, он не успеет вырваться из этой фигуры. Ооноки завис рядом с границей техники, сосредотачивая чакру, а Зецу, бросив последнюю технику, поспешил разорвать расстояние с Сарутоби. И тогда Хирузен прыгнул. Прыгнул прямо за черно-белым врагом, хватая его за плечо левой рукой, разворачивая к себе и, вместе с этим, вставая прямо на границу квадрата. Расчеты Цучикаге оказались неточны, потому что Хокаге еще не сдался. Он лишь готовился к смерти, но это не означало, что старый лис собирался сегодня ее встречать… — Стихия Пыли: Аннигиляция! — хлопнул в ладоши покрасневший от натуги Ооноки. Техника сверкнула, и ее свет остался на левой половине тела Хирузена. Как бы то ни было, Хокаге не успел полностью уйти… И он знал это. И даже не собирался уходить. — Сдохни, — прохрипел он в лицо мутанту, удерживаемому за горло левой рукой, а потом поднял голову. — И ты сдохни! Энма в правой руке принял свою максимальную длину в тот же миг, как часть тела Хирузена и белая половина Зецу оказались напрочь уничтожены Стихией Пыли. И в тот же миг он трансформировал из наконечника свою цепкую лапу, ухватив ею оставшегося для окончания техники Цучикаге. Ооноки Обеих Чаш Весов не успел испугаться больше, чем до этого. А в следующий отрезок времени перестал бояться навсегда. — Неплохо я вас… — тяжело дыша, произнес Хирузен. — И себя… тоже… Левого плеча больше не существовало. Энма, обернувшийся Королем Обезьян, поддерживал давнего друга, а тот, в свою очередь, лечил свою страшную рану оставшейся рукой. На левой ноге не хватало пальцев, а грудь была так повреждена, что на свету белели ребра. И тем не менее он был жив. Третий Хокаге Сарутоби Хирузен был жив и даже не собирался падать. Больше не боец, но все еще функция. Уходя, он не мог видеть, как уходит под землю раздраженный Черный Зецу. Ему теперь тоже придется восстанавливаться черт знает сколько времени.***
— Оп, а ты уже и не хмуришься, Данзо! — хлопнула в ладоши развеселившаяся Каруми. — Что такое? Стал сильнее? — Ну… — молодой шиноби смущенно улыбнулся и покраснел. — С тобой я чувствую себя сильным… Свист ветра нинтайдзюцу, усиленного природной чакрой, перекрывал почти все звуки. И тем не менее, крайне хмурому Данзо казалось, будто он слышит свои шаркающие шаги. Ему так же казалось, будто и Карума слышит что-то за буйством Ветра. Что-то, кроме стучащей в висках крови. Конечно, это были отголоски его безумия. Но иногда он позволял им шептать себе на уши. — Ты умрешь, — произнес он, подходя к Каруме. Тяжело дышащий от злобы и усталости Учиха бешено вращал глазами. Но вперед больше не бросался. — Ты умрешь, — повторил Данзо, неотвратимо приближаясь. — Я убью тебя. Карума прыгнул, но его прыжок завис на середине, оборвавшись на правом кулаке Шимуры. Даже если Данзо был сейчас быстрее, то ненамного, но создавалось ощущение, будто бы уровни их скорости в разных мирах. И все из-за того, что Карума дал своему безумию слишком большую волю. И сейчас не мог придумать адекватной стратегии. В отличие от Данзо. — Ты умрешь. Глава Корня крушил своего врага, прерывая все его действия на середине, не давая ему ничего сделать. Каждую попытку активации Сусаноо он останавливал мощным ударом и последующим за ним порывом ветра. Каждая техника читалась, как самая легкомысленная книга, и тоже не грозила вредом. А в тайдзюцу бесконтрольный безумец ничего не мог сделать безумцу хладнокровному. Седьмые Врата — не панацея. Карума чувствовал это. Ему слышались, хотя это и было невозможно, неотвратимые шаркающие шаги старика. И он ничего не мог с этим поделать! НИЧЕГО! Он мог лишь чувствовать. Чувствовать, как к нему приближается месть. Он ринулся, но мрачный Шимура уже стоял перед ним и взмахом руки смел такое легкое тело Учихи прочь. Он кидал его как пушинку… — Ты умрешь. Я убью тебя. Но тут, вместо очередного удара, Данзо остановился. А после короткого раздумья — попятился. Прямо на него, легко улыбаясь своей дежурной улыбкой шел… Като Дан. Хокаге, казалось, не обращал никакого внимания на поле боя. И даже на самого Шимуру. Нет, Дан шел напрямую к Каруме. И в голове Данзо не складывалось одно к одному. Особенно после того, как он увидел, кто сопровождает Хокаге… Сэдэо Хьюга постарел. Это уже не был тот юноша, парень, а затем и мужчина, что когда-то на равных двигался с верхушкой поколения Данзо, Хирузена и Сенсомы. Бывший глава клана Хьюга, отец двоих мальчиков-близнецов и даже уже счастливый дедушка, сейчас старый друг смотрел на Шимуру совсем чужими глазами. — Я хотел использовать его против Математика, — вздохнул Като Дан и нехорошо усмехнулся. — Но, пха, похоже появилась функция получше. Слышишь меня, Карума? Я тебе помогу. Рывок Учихи в Седьмых Вратах был страшен. Это движение оказалось последней крупицей разума, оставшейся у него. Это было ловушкой, которую он поставил на Данзо. Он лежал там и набирался сил, а потом резко выплеснул все, что осталось за мгновение в невероятной атаке! Шимура понял, что умер бы моментально, подойдя туда. Но сейчас на его месте был Като. Жесткая рука остановила Каруму, вновь, на половине движения! Данзо еле успел уследить, как второй сопровождающий Хокаге вообще появился. Успел и вновь оказался ошарашен. Самый первый ученик великого Математика Боя всегда считался довольно нелепым и смешным шиноби. Для всех, кто не знал о технике Врат, которую ему передал величайший мастер тайдзюцу в мире. И Майто Дай оправдывал его доверие в битвах. И даже стал Героем Страны Огня. И награждал его Като… Тяжелая рука Дая остановила атаку Карумы на половине движения. Учиха был в Седьмых Вратах. И Майто был в них же. И в этих Седьмых Вратах крепко сложенный Дай был куда мощнее ловкого Карумы. — Шоурай, — выдохнул мрачно Данзо и шагнул вперед. Он увидел, как «Сэдэо» освобождает руки из-под халата и как встает в стойку «Дай». Увидел и вялое шевеление Карумы. А вот увидеть атаки Като не смог. Шимура отлетел на десяток метров и отлетел бы куда дальше, если бы вовремя не затормозил полет нинтайдзюцу. Он сплюнул кровь и тут же встал в боевую стойку, готовясь отразить любой удар. Но Дан больше не нападал. — Ты мне не нужен, — холодно произнес он. «Сэдэо» тем временем склонился над павшим Учиха и произвел по его телу серию мощных ударов Мягкого Кулака. Данзо вздрогнул, услышав хруст. Тем не менее, Шоурай не закончил, из тела Хьюги неторопливо «вышел» сгусток голубой чакры Като Дана. «Вышел» и тут же «вошел» в Каруму. Учиха истошно закричал, Данзо резко посмотрел на него, а когда вернул взгляд, Шоурая и его марионетки уже не было. — «Я не пытаюсь захватить твое тело, придурок, не сопротивляйся», — рыкнул Каруме на «ухо» клон Шоурая. — «Я здесь, чтобы ты успокоился!» — «Отвали от меня!» — закричал в подсознании Учиха. — «Ты атаковал меня, ты не помог мне его прикончить!» — «Именно что помог, » — терпеливо, как с собакой, говорил клон. — «Помогаю. Я освободил пару твоих тенкецу. Отбил их напрочь, если тебе будет так удобнее. Потому что твое тело на пределе. А вот разум в глубокой заднице. Данзо хорошо тебя взбесил, но пора остыть. Остыть и стать, наконец, тем, кем так хочешь.» — «В смысле?» — «Врата! Вслушайся в тело — Врата! Давай уже, думай башкой, а не жопой! Вот так… да…» Карума вскочил. Одним движением, хотя Данзо определенно знал, что нельзя просто так взять и подняться из его положения. Но он сделал это. Со стороны казалось, будто чертов Учиха взлетел. А потом он встал в стойку. И безумие в его глазах отливало сталью. — Убей меня, — тихо сказал он окровавленными губами. — Убей же меня, старик. Убьешь? Тем временем его чакра стала бешено пульсировать, а тело нагрелось. Данзо никогда раньше этого не видел, но он знал, что происходит. Сенсома не раз описывал ему симптомы. И следующей фразой Карума только все подтвердил: — Восьмые Врата, — проревел он, восхищаясь получаемой силе. — ВРАТА СМЕРТИ!***
Сенсома вздрогнул всем телом, почувствовав, как Карума открыл Врата. Он было шагнул в сторону, уходя от строенной плавной атаки лучших марионеток Шоурая, но в него тут же впечатался тяжелый кулак как раз с той стороны. И атаковал его Дай. — Ублюдок, — золотые глаза сверкнули яростью. — Ты захватил уже второго моего ученика. — Ты вынудил меня, Математик, — произнес из-за его спины голос… Като Дана. Вот теперь Сенсома оказался ошарашен. Его… Он… Вот этот… Хокаге стоял перед ним как ни в чем не бывало, сложив руки на груди и внимательно следя за его движениями из-под полуприкрытых век. Но по его стойке Математик Боя автоматически понял, что Като готов к бою. К сражению насмерть и, может быть, даже к самой этой смерти. К бою с ним, Сенсомой. Его… старший сын. О котором он не знал. — Ты вовремя… — обессиленный Изуна упал, но его подхватили клоны. — Я уже… — Еще нет, — оборвал его Шоурай. — Помоги с Минато. Прихлопнем их, и я полноценно возьмусь за него. А пока — выиграю время. — Думаешь я справлюсь в таком состоянии? — Бери Лиса и свою куклу. И Карума тебе поможет. Его больше никто не сможет остановить. Будто доказывая его слова, прямо перед Сенсомой мелькнул кулак Карумы и отправил его в короткий полет. Перерожденный не успел закрыться от неожиданности, но уже был готов, когда поднялся на колени. Но перед ним оставались лишь Като, Дай и марионетки. Лишь Шоурай. В своем полноценном облике. — Мы так ошибались… — совсем старческим голосом произнес Сенсома. — Я так ошибался… А теперь расплачиваюсь за ошибки. — Так расплатись сполна, — сложил руки за спиной Дан, а перед ним встал Дай. — Математик. — Да…***
Обито прыгнул назад, держа Наруто в руках и взмахнул кунаем, перерубая горло подобравшемуся клону. Тут же сделал руку бесплотной, пропуская кунаи, нацеленные в Наруто, в измерение Камуи, и прыгнул снова. Его загоняли немногочисленные марионетки, и они были достаточно сильны. Более того, мешал Наруто. Но даже так — доля Учихи была куда легче, чем у учителя. Сенсей сражался с врагом-телепортером. Вернее, с врагами-телепортерами — шиноби, использующих его фирменную технику, тут было целых пять. И пока в этой битве было мало подвижек. Минато понимал почему. Сейчас все его естество будто бы просыпалось ото сна. Первый шок помог ему действовать безошибочно и правильно, но теперь, когда Шоурай утащил его за собой в свою излюбленную «вязкую» битву, мозг Намикадзе разобрал новую информацию по полочкам и ужаснулся ей… Это сильно отвлекало в бою на сверх-возможных скоростях, поэтому враги умудрялись выживать. Но вот один из них, видимо расслабившись, потратил три лишних мелких прыжка для того, чтобы оказаться в двух шагах от идеальной точки. Опытнейший в этом Минато тут же сформировал Рассенган и впечатал его в марионетку! Основной телепортер-Шоурай застыл на мгновение, придумывая расклады уже на четверых. — Как бы то ни было, я — быстрейший, — сказал Минато, смотря ему в глаза. — И ты знаешь это лучше всех, Дан. Обито вздрогнул, услышав имя Хокаге и обернулся на клона. И тот криво усмехнулся: — Это уже не имеет значения. Вы все умрете. Никто не узнает. — Ты идиот? — не очень уверенно парировал Намикадзе. — Я в любой момент могу… Он прыгнул, но Шоурай не дернулся. И это-то и было ловушкой. Оставшиеся на месте, чтобы не показывать никакого беспокойства, клоны не сразу поняли, что Минато прыгнул не в Коноху, а на них. И двое из них тут же поплатились, получив кунай и Гигантский Рассенган в спины! — Да, мне не поверят в Конохе, — вновь произнес Минато. — Но я решу этот вопрос. И в этот момент солнце заслонила тень. — Я же сказал тебе, нет, — продолжил гадко улыбаться клон-телепортер. — Вы все умрете. А после Девятихвостый Лис, явившийся на поле битвы, оглушительно зарычал! Он ринулся было на Обито, и Минато понял, что Шоурай в любой момент заблокирует его, захоти он метнуться туда же. Но из-за сендзюцу и сенсорики, даруемой им, Намикадзе понял и еще кое что. Что-то, что позволило ему без проблем броситься в атаку. А надвигающуюся лапу Лиса встретил тяжелый удар Адамантитового Посоха Третьего Хокаге! — Господин Сарутоби! — обрадовался Обито, ловко прыгнув к тяжело дышащему Хирузену. — Лучше держись подальше, парень, — произнес бывший Хокаге, опираясь на посох. — Я больше не боец. Но Шоурай обязательно захочет меня убить. — Шоурай это господин Хокаге, — ошарашил его Обито, упрямо оставаясь рядом. — Так что вам нельзя умирать. Вы — наш шанс рассказать об этом всему миру. Шоурай и Изуна тоже поняли, что к словам Третьего Хокаге прислушаются. Но марионеток Шоурая осталось совсем мало — Минато уверенно справлялся с ними, попутно раскладывая в своей памяти и чувствах все по полочкам. Поэтому Изуна, стоящий на голове отшатнувшегося Лиса, сложил печати и одновременно с Биджу послал в Хокаге и Учиху тугую струю разрушительного Огня. Которую остановил и перенаправил чистый поток упругого Ветра. — Долго, хмурый старик, — бледно усмехнулся Хирузен. Ему показалось, что ушедший в себя в бою Данзо, внезапно возникший перед ними, не ответит. Но он был рад ошибиться. — Бесполезным инвалидам тут не место, — ответил Шимура и метнул взгляд на свою механическую руку. — Наверное… И его тут же смело напрочь с места мощнейшим порывом! Хирузен и Обито даже увидеть не могли, что конкретно вырвало Данзо прочь и отбросило на половину сотни метров. И лишь Минато, в тот момент удачно повернувшийся к ними лицом, заметил размытую тень Карумы. И сам Данзо, конечно. Сила Восьмых Врат была за пределами понимания, но обретя ее, Карума вновь стал впадать в пучину безумия. И не только из-за своего нрава, но и из-за боли, которую несли Врата. Его тело заставили в них войти, навсегда искалечив. Его разум направили на их открытие. Он не был полноценным пользователем Врат Смерти. Но, все же, использовал их. Данзо усмехнулся. Сейчас Хирузен был немощен и слаб. А Сенсома беспомощен и не мог помочь. Минато и Обито могут лишь защищать Наруто. Их всех сейчас держат в тисках Шоурай и Учихи. И единственным, кто может хоть что-то изменить, является он сам. — Ты улыбаешься, Данзо? Стал сильнее? — Такие обстоятельства. Сейчас я сильный. Природная чакра в правой руке достигла предела. И Данзо не стал ее тратить. Он чувствовал, как его чакросистему заливает энергией природы — одной из самых великих сил мира, и ждал, терпеливо вынося адскую боль, влекомую разрушением чакросистемы. Но вместо сдерживаемой боли, на его лице играла смелая улыбка. — Убьешь меня?! — визжал Карума, повредивший себе все, что можно. — УБЬЕШЬ?! И тут же захлебнулся криком боли, когда кулак Данзо впечатался в его живот! — Убью! — довольно хохотнул он. Восьмые Врата Карумы были несовершенны. Более того — Врата Смерти усиливают пользователей по-разному. Когда Сенсома открыл их в первый раз, его сил едва хватало, чтобы разрушить Сусаноо Мадары. Когда он сделал это в последний раз, он стал подобен Богу, который и не заметил бы Учихи под ногами. Карума был быстр. Очень быстр, даже по меркам Сенсомы. И его Восьмые Врата даровали ему невозможную скорость, превышающую даже скорость Бога Шиноби в своей самой быстрой форме. Превышающую в разы. Но силы он получил мало. А уж прочности и вообще никакой. В таком состоянии его тело способно просуществовать около десяти минут. Но это — Восьмые Врата. И за десять минут нахождения в них человек может совершить то, о чем будут говорить десять тысяч лет. Данзо тоже увеличил скорость, решив саботировать работу своей правой руки. И, пускай его скорость даже близко не стояла со скоростью Карумы, он, зато, приобрел еще и в силе и в прочности. Но всего на полторы минуты. Потому что его случай никак не был предусмотрен. Они сшиблись друг с другом, и удары их кулаков гремели на все поле боя! Карума бил чаще и точнее, но Данзо бил сильнее. Эти два безумных шиноби, что оставили позади свои жизни ради одного — уничтожить своего врага. Связанные кровью, казалось, будто бы они никогда не прекратят сокрушать друг друга. Дрожало поле, свистел ветер, а два титана наносили друг по другу удары. Отдаваясь мести, Данзо отбросил любую защиту, и просто долбил кулаками, пока еще мог. И никаких техник, только тяжелая рубка в ближнем бою. Пока один не падет замертво. И в момент, когда казалось, что между ними возник паритет, в тело Карумы влетел Огненный Шар, исполненный мастером. — Я тебя не оставлю, — тяжело приземлился рядом с другом Хирузен. — Старики должны держаться вместе, хе… Так теплее. — Правильно, — выдохнул Данзо. — Ты мне как раз нужен… Давай… Перемести меня… — Что? Учиха вскочил моментально, но промедлил, смотря на двух жмущихся друг к другу стариков. Они оба еле стояли и с ног до головы были покрыты кровью. Но они стояли, поддерживая друг друга. Они стояли, потому что должны были дать Сенсоме время, чтобы он разобрался с Шоураем. Они стояли, прекрасно осознавая свое положение. И были готовы задержать его, Каруму, ценой своих жизней. — Вы мне неинтересны… — выдохнул Учиха, повернув голову. — Я пойду… убивать Сильнейшего… — …ты должен будешь это сделать, — только договорил Данзо тихо, а потом взревел из последних сил, глядя на то, что Карума начал движение. — Давай, Сарутоби, не тупи! Хирузен сдавленно закричал, но все же положил правую руку на плечо друга. По его щекам текли слезы. Но он уже ничего не мог изменить… Карума в Восьмых Вратах побежал убивать Сенсому, уже не видя в оставшихся противников. И Данзо, за мгновение до того, как исчезнуть из руки Хирузена, тихо сказал ему: — Прощай, дружище… Он перенесся телепортом, на который Хирузен отдал почти все остатки своих сил. Перенесся прямо на пути Карумы. И тот, в своем безумии и спешке, решил смести его с пути рукой. Но Данзо просто встал перед ним, широко раскинув руки. Механическую и искусственную. Встал и принял сокрушительный удар на грудь. Такой мощный, что его ребра треснули, а окровавленная рука Карумы вышла из его спины. — Улыбаешься, Данзо? — Да, Каруми. Потому что чувствую — ты рядом. Бешеный Карума не успел ничего понять. В его голове уже не могло сложиться такого понятия как «самопожертвование». И поэтому он умер, так ничего и не осознав. А Данзо умер мгновением позже. — Прощай… — тихо прошептали губы Хирузена, упавшего на колени.