Искра в темноте. Дьявольское наследие

Ощущение того, что на нее смотрят стало во сто крат хуже. Но теперь Елена была уверена, что это был Майкл. Проклятый вампир, явно желающий ее смерти, наверное, теперь так же сильно, как смерти Клауса. Гребаный викинг не оценил того, что от него убежали и жаждал кровь. Ей казалось, что тот буквально висел над ее плечом и Елена все время теперь ждала, что, обернувшись, увидит его. От этого, она стала немного нервная и дерганая. Даже на Розе, начавшей осваивать азы бега, чуть не сорвалась, но вовремя попридержала язык. Чтобы хоть как-то от этого избавится, Елена помогла Клаусу, который явно решил сделать все, чтобы не стать таким отцом, как Майкл, доделать детскую для ребенка Хейли, которую тот ей подарил в честь возвращения с болот домой. Комната была сделана смежной с детской ее девочек, чтобы с возрастом те не чувствовали себя какими-то ущемленными, и в том же стиле, что и детская Розы и Солы. Кстати, о ее девочке… Она уже стала переворачиваться на животик и держать голову. И улыбалась любой своей маленькой победе. Елена так ей гордилась!… И поражалась, как та быстро растет. А ведь ей уже через месяц полгода будет! Кто бы мог подумать? Роза тоже так быстро росла. Ходила уже хорошо, бегать пробовала, рисовать… А еще говорить. И вот здесь Елена чувствовала смешанные чувства, ибо девочка стала, смотря на нее, лепетать «ама» или что-то подобное, что явно означало мама. А вот на фотографию Мии стала все меньше обращать внимание. Долго и думать не надо было, что был понять, что девочка стала забывать свою настоящую мать, и своей мамой теперь считала Елену. И девушка не знала, что делать. Приучать ту сразу звать ее как-то иначе? Или не травмировать ребенка и дать всему идти своим чередом? Лично она была бы не против, чтобы та звала ее мамой, ибо давно уже себя таковой считала. Но было ли это справедливым по отношении к Мие Уинтерс? Ее памяти?.. Но помимо всех этих дилемм, ее мучило еще кое-что. Девушка из гроба. Та, что приходила к ней во снах и продолжала приходить. Только теперь Елена почти сразу оказывалась в той комнате, и не бродила по неизвестному дому, а стеклянная крышка, что их разделяла, исчезла. Точнее исчезла в последнем сне, и та, пробудившись, схватила ее за руку, и проснувшись Елена обнаружила на руке слабые след от ладони, который быстро исчез. Ее это настораживало, но в отличии от Эстер, Майкл, или прочих призраков, девушка ее не пугала. Наоборот, Елене было ее жаль, и хотелось помочь, потому что чувствовала, что та в отчаяние и была полна печали. Девушка не думала, что та была злой, и желала ей смерти или причинит вред. Но где ее искать? Как помочь?.. Елена не знала. Так же не стоило забывать о Клаусе, который стал вызвать в ней странные и неуместные чувства. Да, господи! Ей стало элементарно приятно проводить время в его компании! Это не нормально! Или нормально? Черт его знает! Впрочем, мантра, что ее убил и ее враг, давно не помогала, так что… Хотя тот факт, что он был полностью погружен в создание каких-то лунных колец для оборотней, аналог лазуритового для вампиров, как она поняла, помогало держать дистанцию и не зацикливать на этом. Хотя обстановка в доме была отвратной, и без их танцев вокруг друг друга и этого притяжения. Софи Деверо, что ему неохотно, но помогала из-за того, что он помог ей с Жатвой, не была той женщиной, которую он мог просто очаровать. Они скандалили по каждой мелочи, и были готовы вцепится друг другу в глотки по каждому поводу. Дети. Давина тоже пыталась помочь, но после Жатвы, она более не была столь сильна, да и Марсель не давал эксплуатировать свою юную подопечную, которая школу еще не закончила и вознамерилась это сделать. Не магией жизнь едина, так сказать. Елена даже ей завидовала. Насчет того, что в этом доме, кажется, у всех была жизнь за ее пределами, кроме нее. У Давины школа, друзья и ведьмы. У Хейли — стая. У Клауса — город. А у нее?.. Только дети, которых сколько бы она не любила, но иногда хотела отдохнуть. Элементарно побыть одной. Или заняться чем-то, кроме бесконечных купаний, укачиваний, кормлений и прочего. В конце концов, ей все еще только девятнадцатый год идет, пусть она и чувствовала себя куда старше. Но о няни и речи быть не могло. Ее дети были не тем, чем она могла рисковать, и ради мимолетного отдыха, оставить их с каким-то незнакомцем. С Давиной только, ненадолго, но могла. Елена даже платила ей, хотя та и отказывалась поначалу. Но она же подросток. А какой подросток не любил иметь лишнее карманные деньги? Вот и сегодня она решилась и всего на час, зная, что в доме будет еще и Клаус, Хейли и прочие, оставила девочек, и вышла прогуляться. Точнее у нее была миссия. Она видела дом снаружи. Мельком прежде, чем вновь оказаться перед гробом, но видела. Это был старый особняк времен колонистов. Покосившейся и обвитые лозами, но все еще хранящий былой лоск. Забор вокруг так же был в ужасном состояние, и вообще здание выглядело заброшенным, как и весь участок, но самое главное было в том, что она его уже видела. Вживую. Когда гуляла с девочками до того, как узнала, что Клаус тоже здесь и все прочее. Он был неподалеку от одного из ломбардов, которые Елена посещала, чтобы сдать украшения. И сейчас, она решила его обследовать. Елена взяла с собой пистолет, ибо паранойя не дремлет, и кинжал. Авось эта мадам их гроба все же окажется монстром. И вызвав такси, поехала к тому дому, но не прям к нему, а на чуть поодаль, вниз по улице. Вдруг он все же обитаем?..

***

Он и впрямь оказался обитаем. Елена неторопливо прокралась к особняку (хотя войти за забор оказалась затруднительно, и она немного обожгла руки о калитку, буквально, но ожоги быстро прошли, и она потопала дальше) заглянув между досок, которыми были забиты окна, увидела… людей. Они были в пижамах, и выглядели так будто были не совсем в себе. Кто рисовал, а потом яростно рвал рисунки, кто сидел с отсутствующим взглядом, а одна девушка даже билась головой об стену. Сумасшедший дом в своей худшем воплощение, короче. И ей бы уйти… …но любопытство и давнишнее бездействие, отчего внутри нее поселилась скука, и желание действовать, толкали вперед. Она обошла дом, присев под окнами, чтобы никто не заметил ее тень, и найдя запасной ход, попыталась распахнуть дверь. — Ауч! — прошептала Елена, когда, схватившись за ручку, ее вновь обожгло. Она отдернула руку, которая покрылась волдырями, и дождавшись пока они сойдут, девушка робко толкнула дверь. Та, распахнулась, и даже без зловещего скрипа. Перед ней оказался небольшой коридорчик, куда Елена медленно вошла, и тут же нырнула в ближайшую нишу, увидев женщину в старинном платье, строгого вида, с молотком в руках. Не прошло и секунды, как раздались звуки потасовки откуда-то из стороны гостиной, если Елена не ошибалась в направление комнаты, которую видела снаружи, а потом удар и вскрик. Она вздрогнула, и тут же поняла, что в этом дурдоме нет хоть каких этический норм и это он явно не существует на бумаге. В этот момент, ей даже не хотелось знать откуда он здесь, кто его держит, и кого держат внутри. Но коридор был знаком!.. Там всего-то за небольшим поворотом был еще один и в конце комната с гробом. По крайней мере, так было во сне. Несколько минут Елена колебалась, а потом вытащила пистолет, и сняв его с предохранителя, медленно пошла вперед. К счастью, доски е скрипели, и мимо гостиной, где на полу скулила девушка, держась за явно раздробленную ладонь, и на которую никто из остальных обитателей не обращал внимание, она проскользнула быстро, хотя ее сердце и сжалось от этого вида. «Надо сказать об этом месте Клаусу. Он же мнит себя королем города и должен что-то сделать с незаконной психушкой», — подумала Елена, а потом посмеялась над собой же. Гибрид и спаситель умалишенных, а может даже и нет, но запертых здесь? Это вряд ли. Все его положительные чувства имели довольно узкий спектр действия и распространялись в основном на семью или тех, кто привлек его внимание. Следующий коридорчик, оказался таким же, как и во сне, и дверь была на месте, около которой Елена, так как и в первом сне об этом месте, замерла, а потом медленно отворила, и торопливо нырнула внутрь, услышав шаги. Она прислонилась к двери, по ту сторону, и прислушалась к ним. Тук-тук-тук. Прозвучало мерное постукивание, но не дойдя до двери, оно исчезло и Елена, облегчено выдохнув, прислонилась к ней лбом. А потом сглотнула, и обернулась. Гроб был здесь. Такой же пыльный, но заваленный тканью, и какими-то книгами. Заброшенный и забытый. Елена, с замиранием дыхания, подошла ближе, и заткнув пистолет за ремень джинс, стала убирать книги и прочий мусор. Одну из тряпок, она взяла в руки, когда все сняла с крышки, и стала оттирать грязь с крышки. Даже сквозь небольшое пятно, она видела, что девушка тоже была на месте. Как и во сне. Наконец она плюнула на это, и понимая, что сейчас-то не спит, решила попробовать открыть крышку. Пальцы слегка потеплели, когда Елена нашла край крышки, но не обжигало, так что она спокойно ее зацепила, и стала ее поднимать. Раздался скрип, который показался ей невыносимо громким, но не более того. Никто не ворвался сюда, даже спустя пять минут, на который Елена замерла и обернулась в сторону двери, и шагов не было, поэтому она открыла ее до конца и посмотрела внутрь. Девушка в свете лучей, который умудрялись просачиваться внутри, сквозь доски, была еще более красивой, даже несмотря на то, что была в простой белой комбинации, наподобие той, в которой Елена сама носилась по деревни, затерянной в горах Румынии. Золотые локоны, бледная кожа, пухлые губы и медленно, едва заметно, поднимающаяся грудь, указывающая на то, что та и впрямь спит. Прям принцесса из сказок. Вот только Елена, совершенно точно, не собиралась ее целовать. Но… теперь, когда она была здесь и вживую видела девушку, то вдруг поняла, что понятия не имела, как ту разбудит! Она же не ведьма. И не вампир, раз уж на то пошло. — Ну и что, черт возьми, мне теперь делать? — растерянно пробормотала себе под нос Елена, и развела руки в сторону. Она хлопнула себя по бедрам, и уперла руки в боки, лихорадочно думая, что делать. Девушка осмотрелась, в поисках незнамо чего, и даже посмотрела на крышку, вдруг чего там написано, но пусто. Наконец Елена замерла перед гробом, и вздохнула, смотря в лицо девушки. — Как мне тебя разбудить? — потерянно буркнула она, и без сознательно, в порыве сочувствия может или инстинкта, коснулась руки девушки, которая лежала у той на животе. И ее рука вспыхнула. Елена почувствовала такую боль, будто сунула руку в костер, но отнять ее от руки девушки не могла. Ей показалась, что в нее будто лилось это пламя и постепенно огонь пошлел вверх. До локтя, плеча, и выше. Пока боль не добралась до головы, где казалось что-то лопнула, а потом она сползла на пол, когда ее рука внезапно вновь стала ее и больше не чувствовала себя так, будто она приклеилась к руке спящей, и наступила тьма. Больше Елена ничего не помнила, и не видела, как девушка вдруг резко распахнула глаза и сделала глубокий вдох.