Контраст

Савамура улыбается — Миюки смотрит в первый раз, смотрит во второй. Ухмыляется, а потом ему в спину глядит задумчиво: что это значит? Ему… нравится парень? Миюки Кадзуя никогда не был обделен вниманием окружающих: популярный ученик, опытный и талантливый кэтчер, клин-ап команды, в конце концов — его замечали ученики, спонсоры, игроки других команд, и этот, Савамура Эйдзюн, конечно, заметил тоже. Но он один из многочисленных окружавших Миюки всю жизнь людей смел поворачиваться к нему спиной, когда Кадзуя смотрел только на него. Даже во время игры. Во время тренировки подач. Во время разговора, стоя в шаге от него, Миюки. Миюки это злило. Заставляло терять концентрацию, становиться рассеянным и забывчивым. Он ронял мячи, забывал надеть перчатку или путал свой шлем со шлемом Мияучи. И не замечал, пока кто-нибудь не говорил. А Савамура, идиот, продолжал этой своей солнечно-яркой улыбкой светить всем вокруг — и взглядов Миюки не замечал. Или игнорировал. Бесило одинаково. Почему бы не выяснить все, в конце концов? Если противно — так и скажи! А сам Миюки молчал, словно гневные отповеди, звучавшие в голове в адрес Савамуры, к нему не относились. Молчал до тех пор, пока его в переходе между комнатами не остановил Фуруя, глядя пронзительным, внимательным взглядом черных глаз. Его пальцы сжимали бейсбольный мяч почти угрожающе. — Он тупой, — сказал Фуруя то, что никто из всех только способных услышать их разговор не понял бы при самом большом желании. Двинулся вперед свободно, как бы продолжая начатый путь. — Если расстроишь его — не посмотрим, что капитан. Учти это. Миюки тогда уже через секунду остался один, а за спиной стихал звук шагов по цементному полу. Он смотрел в сторону, куда-то в ночную темноту, должно быть, днем он увидел бы на том месте темно-зеленую траву. Смотрел и думал: он. так. черт возьми. облажался. Миюки Кадзуя — популярный парень, никогда в жизни не имевший проблем с девушками, с парнем решил, кажется, сыграть роль трепетной дамы — иначе он свое поведение объяснить не мог. Ожидание того, что Савамура подойдет первым? Что он, этот придурок, улыбкой растапливающий сердца последних гадов бейсбола старших школ, перестанет улыбаться так всем подряд и начнет смотреть только на него? Миюки сжал ладони в кулаки, скрипя зубами до боли: он заслужил это. Заслужил получить хоть какое-то наказание. А затем, разом расслабившись, рассмеялся негромко в шелестящую ночь: еще эта угроза! «Не посмотрим, что ты капитан», ох, Фуруя-кун! А как сказал!.. С другой стороны — возможно, если он обидит Савамуру, не только Фуруя и младший братик Реске захотят украсить его прекрасное лицо иссиня-фиолетовым. Савамуру любят многие, а вот Миюки на его фоне — просто первостатейный злодей. И что делать? А что делать, если так и подумать? Выбор… небольшой. Оставить все как есть и переболеть. Или признаться? Быть готовым к тому, что его отвергнут, да еще смотреть жалобно и виновато будут до конца чертовой жизни — уж Миюки был в этом уверен. И отложил бы признание в долгий ящик, если бы не одно «но». Миюки был спортсменом. Он стремился к национальным, стремился к большому бейсболу, к тому, чтобы мир был на его ладони в моменты игры. Он не мог позволить себе упустить эту подачу.