The Morning Enchantment

      Это было самое волшебное утро в его жизни. И не потому что он был волшебником, или потому что он проснулся в выручай-комнате. Ох, нет. Всё дело было в прошедшей ночи. Вернее в том, с кем она прошла.       Загрей оказался в захвате крепких рук. Кто бы мог представить что у такого заучки такие сильные руки. Но ему все равно пришлось развернуться. Хотя бы чтоб посмотреть в лицо своему…       Гриффиндорец замер, нежно убирая с чужого лба серебристые пряди. Танатос спал уже не так крепко, его дыхание было быстрым и легким, а значит он разбудил его своей возней. Но юноша ещё не хмурился, значит, проснулся не до конца.       Не сдержав улыбки, Заг осторожно провел большим пальцем по губам слизеринца. Прежде чем та самая цепкая рука схватила его запястье.       Он бы испугался, если бы это был не Тан, настолько резко и внезапно это было. Но это были его пальцы. Чуть прохладные, очень изящные и такие знакомые. С самого первого года в Хогвартсе. — Хорошо рассмотрел? — хрипло спросил Тан, не открывая глаз. — Недостаточно хорошо. Дай ещё немного.       Танатос легко усмехнулся и наконец-то открыл медовые глаза. У Загрея перехватило дыхание. Он мог смотреть часами на своего возлюбленного. Выглядело это наверняка очень пугающе, но Танатоса это не волновало, а Заг старался запомнить как можно больше. Чтобы перенести на бумагу позже, оставшись наедине с собой. — Доброе утро, Заг. — Самое доброе, Тан.       Лицо слизеринца озарилось легкой улыбкой, но тут же исказилось волнением. — Ты в порядке?       Этот вопрос немного выбил Зага из колеи, но, вспомнив чем они занимались ночью, он тут же густо покраснел и заверил юношу: — Д-да.       Ещё немного и у них обоих пошел бы пар ушами от смущения, честное слово. Заг склонил голову и уткнулся в шею Танатосу, обдавая его собственным жаром.       Это звучало не так уверенно, как в голове.       Да, Тан был не слишком нежен...ближе к концу. Было бы ложью если бы Загрей сказал, что ему это не понравилось.       И не то чтобы Тану стоило это знать! Ведь в остальном он был очень чутким. Ох, Мерлин, он правда думает об этом, лежа в одной постели с Таном? Ещё недавно это казалось лишь мечтой.       Тот, видимо, поборов свое смущение, мягко засмеялся рядом с ухом Загрея. И его руки очень нежно, но властно прошлись по обнаженному горячему телу, словно вспоминая каждую чуткую ласку той ночи. А может напоминая их Загрею. — Ты такой теплый, — кажется, Тан немного расслабился и снова настроился на непривычный ласковый тон. Это расслабило и Загрея, который прижался поближе и даже неуверенно скользнул руками по широким плечам своего возлюбленного. Своего...первого.       И почему Тан с такой комплекцией не пошел в квиддич? С другой стороны, идеальный во всем парень наверняка стал бы жуткой занозой в заднице команды Гриффиндор. И его личной, пожалуй.       Только он успел подумать о проблемах, как Тан легко считал с него это напряжение и использовал это против него. Опрокинул на спину, с какой-то эфирной полуулыбкой касаясь ещё. Боков, ребер, немного щекотно и сухо. Потом выше, груди, сосков, шеи…       Некогда серьезное лицо Тана, даже во сне остающееся таким, вдруг разгладилось. Словно он настроился на получение удовольствия, и только его. — Как насчет… — он мягко прижался к его бедрам своими, намекая на свою подростковую проблему каждого утра. Загрей хотел было рассмеяться, но вместо этого лишь вздохнул, стремясь стать ближе. — Мерлин, я уж думал ты не предложишь.       Но парочке не суждено было томно провести это утро. За стеной послышался определенного рода шум. Танатос сообразил первым. — Который час?..       Выручай-комната была странным местом. Она подстраивалась под каждого кто входил в неё. Если вошедшему нужно было тихое место, чтобы побыть одному, она делала для него самую комфортную комнату во всем Хогвартсе.       Если двоим нужно было уединиться...ну, что же, а чего вы ожидали в школе, набитой подростками всех возрастов?       Загрей, войдя в эту комнату, пожелал чтобы время здесь замерло. Кажется, комната его поняла по-своему.       Собирались они в дикой спешке. Умываться пришлось заклинаниями, это было неприятно, но выбора не было.       Тан с перепугу чуть не перепутал мантии, но в последний момент кинул оной в Загрея. Тот едва не навернулся, торопясь надеть туфли.       Казалось, их спешка подняла всю пыль в комнате. Времени не было даже на разговоры, они уже опоздали на урок. И если Танатосу все сошло бы с рук, потому что он лучший ученик школы, то у Загрея был отличный шанс получить по голове чем-то тяжёлым, как минимум от своей старосты. — Мег меня убьет, она убьет меня, — бормотал Заг, поспешно отыскивая свою палочку. Потом он плюнул и позвал её Акцио. Та послушно вернулась ему в руку, а из руки в привычное положение за ухом. — Только через мой труп, — мрачно бросил Тан, касаясь своего значка на груди и нервно выдыхая. Словно этот талисман внезапно успокоил его.       Из комнаты они буквально выбежали, толкаясь в узкой двери. Не до джентльменства было сейчас.       Правда, на кое-что времени у них все же хватило.       Загрей грубо дернул Танатоса за край мантии, так что та аж затрещала. Обладатель вещицы уже хотел шумно и нецензурно возмутиться, когда его рот ловко закрыли поцелуем. Жарким и горячим.       Тан подумал, что готов простить придурка за всё, лишь бы он оставался с ним таким же чувственным. И лишь с ним.       Их поцелуй прекратился, и Загрей отстранился, хитро сверкая своими необычными глазами. Один, как у отца, карий, а второй как у матери - зеленый. Как они нравились Танатосу, сложно представить. — Увидимся на обеде, — своим томным и многообещающим голосом сказал он, резво убегая вверх по лестнице. — Пф!       Мерлин, за что ему это наказание? Проклятье, его опоздание было неприличным даже для старосты.       Ох, если бы он соизволил хоть немного обратить внимание на самого себя, а не на своего возлюбленного, то избежал бы позора на года.       Невнимательность аукнулась им обоим сразу же. И если Танатос с присущей ему гордостью стоически вынес это испытание, сделав вид что ходить в гриффиндорском галстуке студенту слизерина очень даже к лицу, то у Загрея были проблемы посерьезней.       Ему об этом никто не сказал, а сам он был слишком занят зельями, чтобы заметить такую оплошность. Несколько факультетов потешалось над ним от всей души, шушукаясь и обсуждая, чей же галстук он напялил.       Впрочем, на занятии со слизерином все решилось само собой. Они с Таном на спаренных занятиях всегда сидели вместе, но тут он решил сесть рядом с Гипносом. Спиной к нему. Ну что за задница!       Загрей почти обиделся. Почти лишь по той причине что его взгляд пал на шею Танатоса. О...о нет. Не может быть. Это какая-то глупая ошибка!       Его ошибка.       Гриффиндорцу впервые потребовалась лишь секунда на принятие решения, и он судорожно натянул капюшон мантии на голову, скрываясь под ним, как дементор. — Загрей, это неприлично, сними, — в приказном тоне потребовала Мегера и стащила капюшон с его волос, создавая ещё больший бардак на его голове. Она подкралась словно на крыльях летучей мышки, едва шурша длинными локонами. — Мег, я…       Он увидел её полный торжества взгляд и понял, что попался как последний идиот.       А в следующую секунду она уже ловко прихватила палочкой его галстук, почти придушивая изящным, но уверенным движением. — Это что? — коротко и тихо спросила она, резво сопоставив в голове факт наличия у Танатоса схожего галстука ало-золотой расцветки.       Если бы он мог провалиться сквозь все этажи школы, он точно так бы и сделал. Его лицо и уши полыхали от смущения, и это уже сказало за него все что нужно.       Он поспешно натянул капюшон обратно.       Девушка села рядом с ним и урок начался. Учитель по заклятиям усердно рассказывал о чем-то своем, пока Загрей умирал внутри от каждого звука в классе. Словно любой скрип и вздох звучал осуждающе. — Ты все знала, — тихо сказал он, едва дар речи вернулся к нему в полном смысле этого слова.       Мег только хитро усмехнулась. И сунула ему в руки зачарованный листок. Может, ей и нравилось смотреть как Заг горит от смущения, но бросать лучшего друга в беде она не собиралась. Хотя определенно понимала к чему идет дело, когда Загрей прибежал на первый урок в таком виде. Может, ей хватало такта промолчать.       Но вероятней всего ей было интересно посмотреть, что из этого выйдет. Что же, она вполне удовлетворила свой интерес!       Он быстро начеркал на листке кривым почерком послание Тананосу. И ловко собрал лист в самолетик. Не так изящно как бабочки и птички, которых ему обычно отправлял староста слизерина, но сейчас явно был не тот случай.       Тан же узнал бы этот мятый самолетик из тысяч. Такие делал только Заг, из-за которого сегодня с ним случались одни проблемы.       Но за пару уроков он уже перекипел внутри себя и был готов к какому-никакому, а диалогу.       Цапнув самолетик из воздуха, он сунул его под парту к себе на колени и холодно посмотрел на преподавателя. Тот, очевидно подумав что ему показалось, отвернулся обратно к доске.       А Тан развернул самолетик. Внутри было знакомо и крупно написано: «Прости!». Вот идиот. Никто и не собирался винить его в случившемся. Но этот чертов принц квиддича как всегда решил взять вину на себя. — О, это так мило, — без задней мысли брякнул Гипнос и был одарен таким взглядом, что любому другому хотелось умереть на месте. Но на то они и близнецы, так что он продолжил нести свою ахинею, — так вы и правда переспа… — Заткнись, — Тан ткнул в него пером и Гипнос ойкнул, — мы вместе. Вот и всё. — Воу, — протянул в ответ нерадивый близнец и сощурился.       Эх, проиграл он Мегере свой галеон.       А пока Гипнос размышлял на тему утраченного состояния в проигранном споре, Танатос легко и изящно собрал волшебством красивую бабочку. И та легко вспорхнула к парте Загрея, который то зеленел, то белел от нервов.       Бабочка села ему на кончик пера когда ему уже казалось что ещё немного и его вывернет прямо на пергамент. Он взял посланницу в руки и разгладил, читая чужое сообщение.       «Встретимся после занятия за рыцарем на старом месте».       Секунда и бабочка вспыхнула. Нда уж, Тан и впрямь как будущий невыразимец. Единственное что его отличало от скрытных агентов это влюбленность в яркого и шумного мальчишку. С таким никакой секретности…       Встретились они за рыцарем сразу после занятия. Загрей жутко нервничал и снял галстук, благо ему не возбранялось ходить без него, лишь бы не творил чего похуже.       Тан ждал его в привычной позе. Он стоял за рыцарем прижавшись к нему спиной и опустив голову. Он часто дремал на ходу, а может и просто обдумывал свои проблемы, находя уединение только в мыслях.       Но шаги Загрея услышал издалека. Он как кошка, всегда выжидал пока жертва подойдет поближе. Огромная, хищная кошка. — Тан? Прости, мне так жаль. Это я схватил твой галстук, я не...я даже не обратил внимание! Я…       Танатос открыл янтарные, будто светящиеся в полумраке глаза и взглянул на него. Загрей сглотнул. В гневе его друг всегда был страшен, а уж с возрастом это ощущение лишь приумножилось.       Но в этот раз вместо разгневанной речи Заг услышал лишь тихое и даже какое-то смущенное: — Почему ты снял галстук?       Этот вопрос Загрея настолько удивил, что он так и замер с открытым ртом, не зная что и сказать. Тан спокойно протянул руку и надавил ему указательным пальцем на челюсть, заставляя с громким клацем зубов закрыть рот. — Давай наденем его обратно.       Каким-то образом он легко нашел свой галстук в кармане мантии Загрея. И так же легко повязал ему на шею обратно. Очень по-тановски, аккуратно и ровно. — Зачем? Я думал что ты не хочешь, чтобы все знали. — Заг, каждая сова в Хогвартсе видит как ты на меня смотришь. Так какая разница? Одной причиной для сплетен больше, одной меньше.       Тан был как всегда решителен в своих суждениях. Лучше заявить всем что они вместе, чем прятаться по раздевалкам и красть поцелуи, будто они нарушают законы вселенных.       А ещё он весьма решительно прижал Загрея к стене и поцеловал. В шокировании такими действиями ему никогда не было равных. От таких поцелуев у ловца кружилась голова, а на губах сама собой играла безумная улыбка. — Встретимся после обеда, хорошо? Прогуляемся. — Да. Ты обещал подтянуть меня по зельям, Тан, — Загрей теперь тоже перезавязал галстук на шее своего парня. Создавалось ощущение будто они одевали друг друга. Что наверняка безмерно повеселит всю школу за обедом. — И я не отказываюсь от своих слов. Но...как насчет оплаты?       Ого, это было нагло. Но гриффиндорец не растерялся. Нахально вклинился коленом между чужих бедер и жарко пообещал Тану на ухо такое, от чего у того сердце зашлось.       Загрей отстранился и развязно улыбнулся ошарашенному парню, касаясь галстука на собственной шее. — Только...утром книзлы, вечером галеоны. Вначале ты научишь меня, а потом я отплачу тебе за твою невероятную доброту. — Заг, ты манипулятор. — Волшебный манипулятор для волшебного заучки.       На обед они отправились отдельно друг от друга. Загрей шокировал публику гордым ношением слизеринского галстука, а Танатос — легкой полуулыбкой.       Вечером они действительно выбрались на прогулку у озера. И в этот раз Загрей действительно слушал его. Потрясающее влияние. За обедом ничего нового не произошло, если не считать всеобщее шушуканье относительно них двоих. Тан вынес это испытание как истинный аристократ. Загрей же воспринимал подначивания Мегеры не более чем как дружеские шутки. Она действительно не хотела его задеть. — Я думал все отнесутся к этому с большей, — Заг замолк, пытаясь найти слово, — нетерпимостью. — С чего бы это? Отношения между мужчинами не новость, даже среди магглов.       Тан открыл шоколадную лягушку, но та по обыкновению резво выпрыгнула из коробки. И Загрей схватил её, словно на автомате. Пораженный слизеринец только и смог что поблагодарить его спокойным наклоном головы. — Мы с тобой это другое дело. — Чем мы хуже? Мы простые волшебники. — Ты завидный жених, Тан. Ты чистокровный, у тебя богатая семья, ты умен и талантлив.       Как бы ни смешно это звучало, но Загрей с полной ответственностью понимал, что ему досталось сокровище. Со скверным характером, но от этого менее драгоценным его возлюбленный не становился.       Тана это только посмешило. Его всегда веселило идолопоклонничество Загрея, если это можно так назвать. — А ещё ты красив как вейла. — Ах, Заг. Ты что, подкатываешь ко мне? — После всего что между нами было, я правда должен?       Танатос несдержанно улыбнулся, обнажив белые ровные зубы. Загрей не сводил с него взгляда в такие редкие моменты, будто боялся упустить шанс.       Это подкупало. То как им любовался тот, кто ему не безразличен.       В порыве нежности Тан взял юношу за руку и переплел их пальцы. Смотреть в чужие глаза стало так легко, хоть сердце и билось где-то в глотке. Он никогда не ощущал себя так рядом с другими людьми. Загрей всегда был особенным случаем в его жизни. Порой по нему плакал Мунго, но кто был идеальным?       Хотя, наверное, Загрей думал что именно он, Танатос, был превосходным. Пф! Глупость какая.       Идеальные люди не влюбляются так. Безвозвратно, горячо и глупо. Не влюбляются в идиотов, которые смотрят преданно, с полной готовностью отдать жизнь за тебя.       В какой-то момент они остановились чтобы встать друг напротив друга и поцеловаться ещё пару раз. Погожий майский денек располагал к романтической прогулке у озера, но никто не осмелился прерывать уединение главной сплетни всей школы. Отчасти ещё и потому что вредить им обоим было себе дороже.       Загрей тепло держал его за руки, даже когда их поцелуй прекратился. В глаза били лучи закатного солнца, и только фигура гриффиндорца перекрывала их, будто сияя на фоне наступающей темноты. — Так...ты, кажется, делал мне одно заманчивое предложение сегодня утром, — снова будто бы осмелев, сказал Заг. Он уже не сдерживал этой ласковой улыбки зацелованных губ, от которой у Тана внутри все переворачивалось. — Выйти за меня? Это предложение? — Не шути так. Нет… Может, сходим в ванную старост?       Теперь пришла очередь Танатоса улыбаться. Загрей ловко потянул его за руку, подальше от озера и чужих пересуд.       Что же, кажется, этот золотой с алым галстук останется у него. В качестве трофея.