Я тебя так ждала.

Здесь лишь пергамент, суровый Хемингуэй и кофе. А там - рассвет разливается сладчайшим из красных вин. Ты, небритый, осунувшимся силуэтом сидишь напротив. Я тебя так ждала, моего первого из мужчин. И покорно ждала б ещё. Год или...вечность, если нужно, Без гарантий, напоминаний и предрассудков. Я хотела лишь встречать рассвет и готовить ароматный ужин. Петь друг-другу свои стихи и подкармливать осенью крикливых уток. Я мечтала промокать в дожди, брать в морозный ветер твою толстовку И просыпаться с единой мыслью: на тебе мой запах. Я научилась не попадаться на твои саркастические уловки И засыпать на твоем плече в нелепых цветастых шляпах. Мои глаза соединяли родинки на спине в созвездья. Я могла, не глядя, показать Большого Пса, Медведиц и Живописца. Когда-то ты млел от моих волос и губ, целуя перед отъездом. Я буду помнить. Как минимум, твои кисти. Как максимум - твой гонор, меня в тебе - остывшую давно крупицу. Гомонящий неспокойный бриз, бокал, омытый в лучах рассветных. Я прошу, перестань мне по пьяни сниться И дай забыть все твои рассказанные секреты. Ты этой исповеди, в туманный день, не стоишь. Всех тех новелл, разбитых чашек из серванта! ты не мой. ты меня не любишь. ты меня не хочешь. Эти слова я повторяю вечерней мантрой. Я сама выпиваю рассвет с горла, ужином довольна моя собака. Она ненавидит уток и лает на мои стихотворенья. Я в уютных свитерах брожу по улицам неспешным шагом. Я сама себе человек-сарказм, мешающий сигаретный дым и айвовое варенье. На мне теперь аромат физалиса, пыли и морской пены. Мой взгляд больше не обращен на звезды. Я никуда не езжу, а лишь транжирю прохладный воздух. Знаешь, я, пожалуй, закончу свой рассказ. Мне добрый пёс ластится мокрым носом в ногу. Мне стоит спросить который час? Светает. Я натощак желаю совсем немного. Прошлое поминать - это играть с чертом. Ты просто будь собой И родной душе будь навеки верен. Я игриво цокаю об стену стакан со льдом И наглухо запираю свои входные двери.