Биполярка

      За окнами светало. С каждым мгновением лучи солнца все больше и больше озаряли захламленную гостиную. Повсюду валялись пивные банки, окурки, различные пакеты не пойми из-под чего и гора разбросанных презервативов. Весь дом буквально пропитался едким запахом перегара и душной затхлостью, так как открыть окна напрочь забыли. Казалось, что в стенах гостиной все ещё стояла дымка сигаретного смрада, что заставила бы любого сюда вошедшего закрыть чем — нибудь лицо.       Помимо этого бардака, посередине комнаты стоял поломанный напополам журнальный столик, среди обломков которого лежало сладко похрапывающее тело, бережно укрытое флисовым пледом. На диване, облитом, кажется, вишневым соком, сидел Иззи, держа в руках черную акустическую гитару. Его взгляд был отрешенным, он смотрел в окно и перебирал пальцами металлические струны, пытаясь сыграть возникшую в голове мелодию. Губами он сжимал все ещё не закуренную сигарету, кажется вообще забыв про то, что ему дьявольски хотелось выкурить всю пачку сигарет, чтобы избавиться от паршивого чувства того, что вся жизнь группы идёт по пизде. Временами ему казалось, что все, что происходит сейчас с Ганзами, волнует только его одного, остальные же пошли в разнос, ежедневно употребляя несметное количество алкоголя и наркоты.       Большое давление на настроение группы оказывал, конечно же, Аксель. От благополучия фронтмена напрямую зависело благополучие ребят. Если ему хорошо, то и остальным тоже, а если плохо, то всем просто пиздец. Группа — это единый организм, если один из участников «болеет», то будут помехи или вообще полный крах. Иззи догадывался, что у Роуза проблемы с бабой, ведь всем уже давно известно о том, что Аксель натура вспыльчивая, с тонкой гранью между адекватностью и безумием. Он по-настоящему менялся, когда у него были проблемы. Из парня с невинным взглядом, он превращался в разрушающий все вокруг ураган, что в такие моменты ему просто напросто боялись перечить, и когда на кону стояло что — то важное, а Аксель вновь бился в приступе, Иззи всегда выступал в роли посредника между Акселем и остальными ребятами. Тяжко быть меж двух огней, когда каждый хочет доказать, что его точка зрения верная.       Каждое долбанное утро после дикой вечеринки, Иззи думал о том, что они все больше и больше пробивают дно, ведь в состоянии, в котором каждый из них находился, нельзя давать по истине качественные концерты. Стивен в пьяной агонии едва мог нормально стучать по барабанам, Слэш и Дафф вообще могли играть и клевать носом, потому что никто из них не высыпался, трахаясь ночи на пролёт и заливая в себя дешёвое пойло. Что касалось Акселя, то он по жизни эксцентричный придурок, и частенько на его концертах происходят казусы. Хотя сам Иззи ничем не отличался от своих друзей, также вляпывался в неприятности, уподобался наркоте и пьянству, но все же пытался сохранить хоть немного ясности ума. По сути, если взять их сумасшедшую компанию, Стрэдлину выпала роль тихого лидера, ведь в большинстве случаев к нему прислушивался даже строптивый вокалист.       И сейчас этот тихий лидер, сидя в полном бардаке, пытался привести свою голову в порядок, в чем ему помогала его верная подруга — гитара. Из-под его пальцев всегда бежала красивая мелодия, даже если он не старался. Иногда незамысловатые мелодии превращались во что — то более значимое и интересное, и затем демонстрировались на репетициях.       Иззи было жарко, поэтому он расстегнул свою рубашку, обнажая грудь и живот, по которым бежала поросль тёмных волос. Жар был из-за похмелья, но ему не посчастливилось найти закрытую бутылку пива среди всего этого хаоса. Ему хотелось отправить кого — нибудь за спасительной бутылкой, но так и не смог найти Стивена, а вот Дафф спал на втором этаже с какой — то грудастой мулаточкой. А Слэша и искать не надо, храпящее тело в горе мусора — как раз — таки он и есть.       — Блять! — Яростно крикнул Иззи, кидая в сторону свою гитару, струна которой чуть не выбила ему глаз, оставив рассечение над бровью. Такое часто случается, но опять же ты никогда не узнаешь в какую минуту может порваться струна и травмировать тебя. В какой — то момент он даже предался панике, потому что в подобные моменты сердце начинает неистово стучаться, будто просясь наружу. Проведя пальцем по ранке, он ощутил пощипывание, и тут же отдернул руку.       — Ты в порядке? — Послышалось откуда — то сзади, и он повернулся полу боком к источнику звука. На его лице отразилось удивление, а потом сменилось лёгким смущением. Перед ним стояла рыжеволосая девушка, одетая всего лишь в рубашку, едва прикрывавшую её длинные ноги. Он резко перевёл взгляд от красивых загорелых ножек и вздохнул. Не будь эта девушка «собственностью» Акселя, он бы ни за что не отвел взгляда, и даже набрался бы наглости заглянуть в вырез рубашки, под которой скрывались наливные груди.       — Ага. — Нервозно пожал плечами гитарист, прислушиваясь к звукам, чтобы случайно не попасться Роузу на глаза вместе с его полуголой бабой. — Оденься, пожалуйста.       — Да, прости… Я думала, все спят. — На самом деле, Лоя не была глупой, не была шлюхой, она просто девушка, в которую вцепился Аксель. В какой — то степени, ей можно было даже посочувствовать, ведь в основном девушки Роуза не заслуживали плохого отношения к ним. Ни для кого не секрет, что он мог поднять руку на свою любимую.       Каждая его женщина была подвергнута необоснованной ревности и моральному насилию в целом. Как правило, сначала они сами прыгали к нему в койку, думая, что их жизнь будет сладкой, но нет. Сладкой она никогда не будет, также, как и жизнь самого Акселя. Иззи знал всю историю жизни рыжеволосого вокалиста, и поэтому он сочувствовал многим хорошим девушкам, в которых вцеплялся Роуз. Именно поэтому Иззи не мог находиться в одном помещении с Лоей, особенно наедине, потому что пострадает только она.       В чужие отношения он старался не лезть, ведь в конечном итоге всегда виноватым остаёшься ты, но к Лое он всегда относился по-другому. Не то, чтобы он к ней что — то чувствовал, просто она тоже старалась помочь Акселю, а не быть для него куклой для удовлетворения сексуальных потребностей. Был один вопрос, который Иззи не понимал… Почему она терпит все, что он себе позволяет? Хотя ответ очевиден — боится. Многие жертвы абьюзивных отношений либо боятся, либо не понимают, что находятся именно в таких, но здесь действительно больше играет фактор страха. Да чего уж говорить, Иззи самого передергивало, когда Аксель вел себя агрессивно.       Вчера днем была очередная истерика, Аксель влетел в студию, где была репетиция, как разъяренный зверь, драл глотку, заставлял ребят тысячу раз переигрывать песни снова и снова, при этом говоря, что они все полные придурки, что лажают и не могут нормально сыграть. Как выяснилось позже, проблема была у Акселя дома, и он как всегда сорвался на своих ребятах, которым это тоже не нравилось, но каждый из них понимал, чем их недовольства чреваты. По его рассказам, Лоя ушла в магазин, который находится недалеко от их дома, а вернулась где — то через два часа, но на самом деле ему лишь показалось, что прошло именно столько времени, и он зря бесился, и едва ли не выгнал бедную девушку из её же дома, в котором они временно жили. Виной тому послужил затуманенный алкоголем разум, из-за чего Роуз просто напросто потерял счёт времени. Но благодаря Иззи, который хоть и отнекивался, что не лезет в семейные отношения ребят, Аксель нашёл в себе силы извиниться перед ней, но вряд ли это затишье продлится долго.       Лоя ушла, а Иззи решил все же закурить, пошарив рукой по дивану, чтобы найти упавшую сигарету. Найдя её, и перед тем как закурить, он все же нехотя подошёл к окну и настежь открыл его, впуская в комнату свежую утреннюю прохладу, от которой с непривычки по телу побежал лёгкий холодок. Мужчина вновь погрузился в свои мысли, прислонившись к створке окна. Пора было собираться и сваливать отсюда, пока никто не проснулся и снова не началась попойка, поэтому, докурив, Иззи выкинул окурок в окно и попал прямо в цветочную клумбу.       — Держи, взяла у Акселя. — Опять из ниоткуда возникла Лоя, но уже одетая в свои вещи — бежевую блузку и джинсы. Она протянула ему бутылку пива. Иззи слегка вздрогнул, когда её рука коснулась его плеча, но это больше от неожиданности, нежели от прикосновения слишком тёплых рук. Он откинул мешавшие волосы с лица и слегка улыбнулся, посмотрев девушке в лицо. В её голубых глазах не было того блеска, который присутствовал, когда Аксель впервые представил их друг другу. Лицо изрядно похудело, от милых щёчек не осталось и следа, а скулы ещё больше заострились, но улыбка все ещё излучала какое — то тепло       — Спасибо. Ты моё спасение. — Хрипло произнёс Иззи, наконец забирая у неё из рук эту несчастную бутылку, и случайно соприкасаясь своими пальцами с её.       — Не твоё. — Иззи, услышав голос Акселя, в котором сразу же послышались нотки недовольства, вздернул голову и глазами нашёл вокалиста, стоявшего в проёме арки. — Что здесь происходит? Я же сказал тебе не спускаться без меня. — Взгляд Акселя переметнулся с Иззи на Лою. По её реакции можно было сразу понять, что она испугалась его. Сжавшись, девушка инстинктивно сделала шаг назад, тем самым прячась за плечом гитариста. Дело плохо, в глазах Роуза отчётливо читалось, что сейчас здесь будет двойное убийство.       — Пожалуйста, не кричите… — Ситуацию спас Слэш, вовремя проснувшийся от звуков нарастающей потасовки. — Где я? — Он приподнялся, и из его кучерявых волос вывалились обертки из-под шоколадок, и крошки от чипсов или сухариков. — Это я сломал стол? — Прошептал он самому себе, глядя расфокусированным взглядом на дощечку в своей руке. Аксель недовольно фыркнул и в два счета оказался возле Иззи и Лои, которую он схватил под локоть и потащил обратно в комнату.       — Аксель, ты спятил что-ли? — Возмущённо рыкнул Стрэдлин, не обращая никакого внимания на раскачивающегося на своей заднице Слэша.       — Не твоё собачье дело, что я с ней делаю! — Грубо ответил разозленный вокалист и пугающе недовольным взглядом посмотрел Иззи в глаза, который все ещё не понимал, из-за чего он так рассвирепел. Он запереживал, но не за себя, а за эту несчастную девушку, которая могла пострадать из-за него. Перед глазами предстала картина, когда она стояла напротив него в одной акселевской рубашке, и если бы рыжий придурок появился в этот момент, то влетело бы не только им двоим, но ещё и Слэшу, который просто спал. По его телу пробежалась неприятная дрожь. Осознание того, что он ничем не смог помочь Лое, заставило его вымученно вздохнуть и открыть эту чёртову бутылку пива, и присосаться к ней, как жеребенок к мамкиной титьке.       Это солнечное утро явно недолжно было стать таким, но уже ничего не поделать. Иззи подошёл к Слэшу и молча протянул ему руку, чтобы помочь ему встать и уложить его на диван. Хадсона едва можно было поднять, потому что он здоровый и ещё вдобавок не проспавшийся, так что стоять на ногах он практически не мог, и когда все же встал, то сразу же покачнулся в сторону дивана. Он хотел схватить своего помощника за руку, но Иззи ловко увернулся, позволяя Слэшу упасть на диван. Ещё одного такого приземления диван не выдержит, потому что он так жалобно заскрипел, что было понятно — второй такой заход и помойка на горизонте.       — Это пиздец. — Вздохнул Иззи, усаживаясь в ногах Слэша, свернувшегося клубочком.       — Согласен… — В полусне хрипло проговорил кучерявый, даже не понимая, с чем он соглашается.       — Ладно, спи. Пойду прогуляюсь. — Стрэдлин шлепнул его по ноге и, встав на ноги, поспешил убраться из этого дома, как можно скорее. На улице было тепло, безлюдно и свежо, а из окна дома сверху доносилась ругань Акселя и Лои. Иззи понимал, что это вообще не его проблема, и пока Лоя сама не попросит помощи, все попытки помочь будут тщетны. Все жертвы домашнего насилия должны сами понять, что они — жертвы, а затем набраться смелости уйти от тирана.

***

      Квартира Иззи находилась недалеко от Лонг Бич, в четырехэтажном многоквартирном доме. Соседом он был тихим, так как в свою берлогу он приводил только девушек, а за все тусовки и места для них отвечал Аксель, потому только он мог снять огромный дом и впустить в него кучу незнакомых людей.       Ночью из окна его небольшой комнаты, где сейчас приглушенно горела настольная лампа и жужжал старый телевизор, был особенный вид — полоса пляжа, затем черная пучина океана, лодочки, швартующиеся у причала… Все это давно перестало служить его вдохновением, ведь чаще всего он находил его в более примитивных вещах — пойле и наркоте, но тем не менее запах океана всегда положительно влиял на его эмоции, когда он находился здесь.       Иззи расслаблялся, лежа на кровати. На его животе стояла тарелка с хлопьями, а рядом — бутылка пива, которую он придерживал рукой, чтобы случайно ее не опрокинуть. На экране телевизора показывали какую-то драму, кажется, любовную, но отчего-то вся история двоих влюбленных, не давала ему переключить канал. Слишком драматично, что Иззи аж проникся, а потом в его голове, словно как пчелы, зароились мысли о Лое. После той неприятной стычки с Акселем прошла неделя, и они с ним так и не обсудили это, хотя Роуз пару раз снова приводил ее на репетиции. В такие дни особо остро чувствовалось напряжение между всеми Guns'n'Roses. Они все были в курсе о том, что происходит, но предпочитали молчать и выполнять свою работу, ровно также, как и сам Иззи.       Ехидные взгляды, которые кидал Аксель на Иззи, не мог заметить только придурок, и бог знает, в чем он его подозревал, ведь до этого он спокойно позволял ей общаться с парнями из группы. В тот день Лоя просто пыталась быть милой и помочь от жёсткого похмелья, но для Акселя сейчас это было чем — то задевающим. Никто так и не понимал, что у него в голове за проблема, так как делиться ни с кем ею он не хотел и предпочитал выливать всю грязь на свою избранницу и друзей.       Иззи с Лоей в принципе ладили, и даже находили общие темы для разговора, но это было просто дружеское общение. Из ее рассказа о себе, Иззи узнал, что она работала менеджером в магазине, но потом ушла из-за того, что ей пришлось переехать, и как раз в тот момент произошло знакомство с Роузом. А сейчас, как сделал вывод гитарист, она не работала, потому что ее парень слетел с катушек, и сделал так, чтобы она была от него зависима. Так поступают многие мужчины, у которых проблема с их внутренним равновесием, которые не уверены в себе или имеют в голове отголоски их несчастного детства, и всю их боль они хотят заглушить путем причинения такой же боли другим, физической или моральной. На сколько Иззи себя знал, он никогда не задумывался о том, чтобы принуждать своего партнёра к чему — либо, бить или как — то унижать. Отношения должны быть в радость, а проблемы можно решать с помощью языка. И в пошлом, и в нормальном смысле. А если искры никакой нет, или желания работать над своими отношениями, то проще разойтись, как в море корабли, отпустить этого человека, пожелав ему удачи, либо злобно отправив в пешее эротическое.       Сердце Иззи на данный момент тоже переживало о недавнем разрыве с девушкой, возможно из-за этого его так и зацепила ситуация с Акселем. Всё же человек, который влюблен или ещё испытывает остатки чувств к бывшей половинке, уязвим. Особенно если это творческий человек, а как правило у таких людей очень тонкая ранимая душа, и будь ты хоть здоровым брутальным мужиком с такой душой — ты все равно будешь плакать и мысленно просить о том, чтобы все вернулось на свои места, чтобы любимый человек был рядом.       Поддавшись эмоциям, Иззи все — таки переключил канал, оставив передачу про животных, и схватил бутылку, опустошая её на половину.       — М-да, ну бабы… С ума сведёте! — Тяжело вздохнул мужчина, потирая лоб рукой. На самом деле, его отношения с девушками тоже далеки от идеальных. Его насыщенная жизнь не давала сполна насладиться этими всеми конфетно-букетными периодами, романтикой и прогулками по пляжу. К тому же жизнь была не только насыщенной, но и подвержена вредным привычкам, на которые уходит много сил, здоровья, денег и времени. Иногда на женщин просто не успеваешь даже взглянуть, и в последнее время участились моменты с неудачным сексом. Когда возбудились, разделись, а дальше сил ни на что нет… Это самое унизительное, что вообще может случиться с мужчиной, но в основном после таких попоек и тусовок, девушки тоже были не в себе от лошадиных доз виски или любого другого алкоголя, и зачастую ничего не помнили. Не помнили этого позора, когда член их любовника предательски упал, а мозг отключился.       Из навязчивых мыслей Иззи выдернул телефонный звонок, от которого он даже подскочил, едва не скинув с себя тарелку. Он инстинктивно посмотрел на часы, показывающие, что время уже за полночь. В душе он дико возмутился, но покорно потянулся за проводной трубкой, потому что такие ночные звонки бывают только если что — то произошло. — Стрэдлин слушает. — Но в трубке было молчание и какой — то шорох. Мужчина нахмурился, намереваясь положить трубку. — Если это соседские детишки, я надеру вам зад!       — Иззи… — Тихий всхлип на том конце провода заставил его напрячься. Его сердце на мгновение замерло, и он сильнее прижал трубку к уху. — Иззи, Аксель, он…       — Лоя, это ты?! — Почти что прокричал он, сразу же в голове рисуя ужасные картины. Перед глазами просто летало миллион вариантов, что у них там могло произойти.       — Да. Это я. — Она едва сдерживала свой плачь, и Иззи подскочил на ноги, дернув случайно телефон, но благо он его успел поймать. — Аксель опять поднял на меня руку, но сейчас он спит, я нашла твой номер у него в записной книжке…       — Жди. Я сейчас приеду и разберёмся, и… — Он хотел продолжить, но девушка остановила его.       — Нет, он сейчас нажрался и уснул. Я хотела просто уехать куда — нибудь. Я не могу здесь больше находиться.       — Хорошо, ты можешь остановиться у меня, а дальше придумаем что — нибудь.       — Спасибо, Иззи.       Иззи назвал ей свой адрес, и они попрощались. После того, как он положил трубку, его пробил холодный пот. Почему именно он? Почему не Дафф, почему не Стивен? Если Аксель узнает, что она была у него дома, то придёт конец всему. Нет, конечно, Иззи не трус, он в любом случае защитит Лою, если вдруг Роуз за каким — то чертом решит наведаться к нему в гости. Хотя если говорить о трусости, то в то утро, Иззи действительно сдрейфил, но была очень непонятная ситуация, и его ещё не проснувшийся и не отрезвевший мозг, только и мог, что заставить его сдать назад.       Вдруг комната показалась ему излишне грязной, и он в темпе убрал весь скопившийся мусор, поправил скомканную постель и закинул грязные вещи, валявшиеся горой в кресле, в ванную. Конечно, если бы в доме была женщина, то здесь было бы все по-другому; все же для создания уюта нужна женская рука. Отбитому музыканту, который вечно пьян и ловит кайф, витая где — то в облаках другой вселенной, не до сраного уюта.       Иззи также пришлось принять ванну, потому что пока он носился по квартире, то жутко вспотел, да и не только из-за этого, а ещё и из-за накрывшего его волнения. В его голове вертелась мысль о том, что будет дальше, ведь по большому счету, ей нужно было ехать не к нему, а прямиком в полицию. В данной ситуации Аксель заслуживал, чтобы на него написали заявление и потаскали по судам. Все те, кто издевается над другими людьми, заслуживают этого.       Когда Стрэдлин был ещё в ванной, в дверь позвонили, и ему пришлось быстро натянуть домашние штаны и пойти открывать. Конечно, полуголый мужик — это не то, чего хотела бы видеть Лоя, но он подумал о том, что ей сейчас не до него. Увидев ее, он не смог сказать и слова, потому что выглядела она не хорошо, точнее просто ужасно.       Она была в рубашке, с закатанными рукавами, и на её руках Иззи увидел разбросанные синяки, и ещё не известно, что было под ней. Хорошо, хоть лицо было в порядке. Лоя просто кинулась к нему и крепко прижалась. Её плечи начали дрожать, и, Иззи, закрыв дверь, обнял её, чувствуя от неё неимоверный жар. В его горле встал ком, отчего он не мог ни пошевелиться, ни сказать чего — то ободряющего. Женские слезы всегда выбивают мужчин из колеи, заставляют их чувствовать себя слабыми.       — Лоя, у тебя есть ещё какие — то повреждения? — Смотря в стену и поглаживая рыжеволосую по спине, спросил Иззи. Она продолжала плакать, и тогда ему пришлось слегка отстраниться, чувствуя, что она начинает задыхаться от накатывающей истерики. — Лоя, смотри на меня! — Он взял её заплаканное лицо в руки и большим пальцем стал вытирать ей слезы, а сам чувствовал, как его сердце разрывается. Он просто не понимал, как можно ударить женщину, хотя бывают такие стервы, которые из-под земли достанут, но это не в этом случае. — Просто дыши. Всё хорошо, ты в безопасности. — Наконец, когда Лоя посмотрела ему в глаза, хотя он ей виделся расплывчатым от того, что в глазах стояли слезы боли, вперемешку с тушью, Иззи выдохнул. На самом деле, он не мог знать, узнает ли потом Аксель о том, что его девушка пришла к нему, и будет ли она в безопасности потом, но одно он мог гарантировать, что несмотря на то, что он не совсем трезвый, он в обиду её не даст никому.       — Иззи… Это конец всему! Я вообще не понимаю, что поменялось… — Всхлипывая проговорила девушка, пока Стрэдлин вёл её в комнату, чтобы усадить на кровать. Держа Лою за талию, он ощущал, как дрожит её тело, как ей было страшно и больно.       — Конец чему? — Вздохнул Иззи, усадив её на свою кровать. Он сел рядом с ней, а она сразу же закрыла опухшее лицо руками. В этот момент он ещё лучше смог разглядеть синяки, которых было много, какие — то уже старые, едва видные, а какие — то новые. — Если вашим отношениям, то да, их надо заканчивать, а жизнь на этом не заканчивается. Детка, не плачь… — Конечно, со всеми отношениями тяжело прощаться, даже если они плохо закончились, ведь с человеком были не только плохие воспоминания и моменты, но и хорошие, но Лоя уже знала, что пути назад нет, раз она пошла просить помощи. — прости, я не привык ходить вокруг, да около. Решать такие проблемы нужно сразу.       — Я… Я понимаю, но я так его боюсь. Ты не представляешь, он то милый со мной, то резко меняется в лице из-за каких — то фраз, и дальше… дальше ты сам видишь. Что делать? Как мне разорвать отношения и не пострадать? — Глаза Лои были застелены слезами, которые текли по её щекам. Она на секунду приподняла голову, и взглядом, наполненным болью, взглянула на Иззи, а затем прижалась к нему, будто бы пытаясь найти защиту.       Тяжёлый вздох Иззи означал, что он тоже в растерянности. Он ни черта не знал, как справиться с Акселем, ведь по сути он психованный наркоман, поведение которого действительно непредсказуемо. Немного подумав и вновь посмотрев на обнимающие его живот руки девушки, он коснулся её пальцев и осторожно провел рукой до запястья, остановившись возле синяка. Она вздрогнула от его прикосновений, но ничего не сказала, лишь беспомощно хлипнув носом.       — Лоя, скажи мне, у тебя на теле… тоже синяки? — Полушепотом спросил мужчина, надеясь на отрицательный ответ, но рыжеволосая отпрянула от него и кивнула головой.       — Блять… — Закрыв лицо рукой, вздохнул Иззи. Ему захотелось жёстко набухаться и пойти набить рыжую морду Роуза, но такими способами ничего не добьёшься, поэтому, стиснув зубы, он встал на ноги и стал расхаживать из стороны в сторону. Лоя наблюдала за ним и вытирала слезы, которые все текли и текли, хотя сил плакать уже не было.       — Я не хочу идти в полицию, Изз… Аксель мне всегда говорил, что если я пойду, то они ему ничего не сделают. А мне лишь не поздоровиться. — Она съежилась и обняла себя руками, уставившись в одну точку, но продолжая говорить. — Я подумала, может мне вернуться домой… Но я здесь сняла чёртов дом, и мы живём в нем! — Внезапно её голос повысился, и она начала говорить более раздражённо. — А ещё я не могу вернуться домой, потому что я много лет пыталась вырваться из той дыры, а родители не поддерживали моего рвения. И я просто представляю их лица и соседей. Они будут говорить, что я неудачница, и толку от меня нет. А если ещё узнают причину, по которой я уехала, так ещё и назовут меня потаскухой, которая даже не может выбрать достойного мужчину! — Под конец своей речи, она вновь зашлась в почти что истерическом плаче, отчего Иззи пришлось сходить на кухню и принести ей стакан воды, который она выпила залпом. На самом деле, ей требовалось что — то покрепче, чтобы её расслабило, и она смогла прилечь и немного отдохнуть. Ситуация была ужасной, и Иззи ей искренне сочувствовал, но все же вариант вернуться домой не был плохим.       — Лоя, солнце, — Иззи пытался успокоить её ласковыми словами, но старался не перегнуть палку, чтобы ненароком не напугать. — Поехать домой — не самый худший вариант. Ты хотя бы будешь со своей семьёй. Не думаю, что все так ужасно будет. — Он погладил её по волосам и приобнял, но она лишь покачала головой и тяжело вздохнула. — Нет, все будет ужасно. Ты не знаешь мою семью. На самом деле, отчасти я уехала из-за них. Я не хотела быть на побегушках у своей матери, она ведь заседает в администрации городка, в котором я родилась. Все эти собрания, благотворительность, раздел земель, мне это не нужно. Я просто хотела жить в большом городе, сама зарабатывать себе на жизнь, а теперь все это… Если вернусь домой, меня будут поливать грязью, мать вообще не будет смотреть мне в лицо, а в спину скажет, что моя сестра добилась больше, чем я… Я как побитая собака, хотя почему как… — Излив душу Иззи, Лое стало чуть-чуть легче. Она смогла успокоить в себе бушующие страх и боль, но это скорее всего из-за того, что у неё больше не было сил плакать. За этот месяц она выплакала почти все слезы, и сейчас это были всего лишь их остатки.       Со стороны окна потянул ветерок, загоняя в комнату свежий морской воздух, также способствующий успокоению. Лоя выбралась из объятий Иззи, которому было очень тяжело соображать, ведь столько информации за один раз на него уже давненько никто не скидывал. Подойдя к окну, девушка полной грудью вздохнула свежего воздуха и подставила лицо ветру. Стрэдлин повернулся в её сторону и задержался на ней взглядом: у неё была длинная шея, как у лебедя, красивые ключицы, которые было видно из-за того, что её клетчатая рубашка сползла с узких плеч, оставляя видимой тонкую бретельку чёрного топа. Девушка, видимо почувствовав на себе его взгляд, обернулась, но он отвёл глаза, боясь быть застигнутым врасплох.       — Знаешь, я думаю, тебе надо отдохнуть. — Проговорил Иззи, ложась на кровать спиной. — Утро вечера мудренее. А ещё желательно намазать чем — нибудь твои боевые раны, а то как панда, ей-богу. — Усмехнулся мужчина, надеясь вызвать у Лои улыбку, что у него получилось.       — Скажешь тоже, Изз. Панда…. — Она провела рукой по синяку и сморщилась от боли. — Да уж, не помешает.       — Только вот… — Протянул Иззи, в задумчивости прикусывая нижнюю губу. Он вновь приподнялся с кровати и подошёл к шкафу, на котором стояли коробки. Взяв одну из них, он поднёс её к подоконнику и поставил. — Вряд ли будет мазь, но наверняка есть обезболивающее. — Мужчина убрал свои волосы за ухо и бегло посмотрел на Лою, которая заглянула в эту коробку, и удивилась количеству лекарств. Он стал перебирать блистеры, и наткнулся на пакетик с белым порошочком. — Так, это точно тебе не нужно… — Он виновато улыбнулся девушке, но в её взгляде было что-то, что заставило его прикрыть этот пакетик. Почему — то он почувствовал себя провинившимся перед учителем учеником, хотя в этом не было ничего такого — Лоя знала, что все они поголовно погрязли в наркотиках.       — Иззи… скажи мне, пожалуйста, ты когда — нибудь хотел прекратить это? — Мрачно спросил Рыжеволосая и кивнула в сторону коробки, посмотрев гитаристу в лицо. Он хотел прекратить это прямо сейчас. Мысли о том, что все это зашло слишком далеко, не покидают его даже когда он под кайфом. Галлюцинации, которые когда — то были приятными, такими странными, дарящими ощущение свободы и иллюзии того, что в мире все прекрасно, стали теперь ужасными. После каждой дозы была жуткая депрессия, мир не казался таким ярким и насыщенным, краски будто засохли, превратились в черно-белый кадр.       За ухом стало что — то пищать, так мерзко, тянуще и раздражающе, что иногда хотелось размозжить себе череп, лишь бы не слышать этот отвратительный звук. Иззи понимал, что это звоночек, чтобы прекратить сидеть «на игле», но ему требовалась помощь, мотивация и хороший подзатыльник для того, чтобы не расслаблялся. По факту, ни от кого психологический помощи он не получал, а в большинстве случаев сам был в роли психолога, выслушивая того же самого Акселя, которому было просто насрать на все, ведь его проблемы были важнее проблем того же самого Стивена или Даффа. Он не знал, чего хотела услышать Лоя. Возможно, она надеялась, что он говорил об этом с Акселем, но даже если и были разговоры, то все слова все равно пролетали мимо его рыжей головы.       — Много раз. — Вздохнул он, проведя рукой по своим волосам — Даже сейчас хочу, но… Мы настолько погрузились в это дерьмо, что я просто боюсь не справиться, не вывезти. Мне кажется, моя моральная подготовка ещё не завершена, чтобы я мог бороться со своей зависимостью. — Он продолжил искать в коробке таблетки, прячась от пронзительного взгляда девушки. В его душе зароился страх увидеть в её в глазах очередное разочарование. — Смотри, я нашёл. Вот, выпей. — Иззи протянул найденные таблетки и слегка улыбнулся.       — Спасибо. — Лоя также одарила его короткой улыбкой, действительно поняв, что на данном этапе жизни, вряд ли она сможет спасти отношения с Акселем. Ведь если даже самый адекватный участник Guns n roses, до конца так и не может справиться с собой, то Роуз тем более не готов к такому, учитывая его шаткое психическое состояние. Нельзя заставить человека лечиться, если он сам того не желает, а терпеть издевательства над собой, Лоя больше не собиралась.       — Хочешь, можешь прилечь, а я тебе воды принесу. — Это прозвучало из его уст слишком заботливо, отчего он даже почувствовал некое смятение. Видимо, в его жизни давно не было человека, о котором он мог бы заботиться. С приходом популярности группы, в его жизни стало мало места для отношений. Каждый день новые девки, о которых не нужно было заботиться, откупаясь от них деньгами, сглаживали его одиночество и ублажали, ползая у него между ног. Стрэдлин еле заметно вздрогнул, пытаясь отогнать нахлынувшие на него мысли, и когда Лоя сделала шаг к его кровати, удалился на кухню.       Оставшись наедине с собой, Иззи будто бы почувствовал облегчение. Не то, что бы Лоя была для него некой обузой, просто в нем проснулось сердоболие и вновь включилась эмпатия. Хотя чувство сопереживания, как ему казалось, он давно потерял, в связи с тем, что сидит на наркоте. При таких обстоятельствах вообще все чувства теряешь, не говоря уже о собственном «я». Ему все было не понятно, отчего его сердце вдруг так затрепетало, ведь ему было все равно даже тогда, когда при расставании его бывшая, которую он, кстати, любил, послала его при репортерах. Вздохнув и покачав головой, он налил в кружку воды и, выключив свет на кухне, вернулся к Лое. Она лежала на животе и смотрела в окно, и Иззи еле сдержался, чтобы не смотреть на её попу. В его голове даже пролетела мысль о том, что в этой ситуации делать подобное некрасиво.       — Придурок… — Еле слышно прошептал он, удивляясь своим мыслям. — Ты как здесь? Не холодно, может окно закроем? — Иззи, ощущая прохладу в комнате, вдруг вспомнил, что он все ещё без футболки, и потому торопливо вручил воду Лое, а сам полез в шкаф за вещами. — Ты чего мне не сказала, что я голый хожу?       — Окно оставь. — Усмехнувшись, ответила девушка и запила обезболивающие. Она была расслаблена, благодаря Стрэдлину, который никогда рядом с ней себя так не вёл. Они обычно просто болтали и смеялись, Иззи даже пошло шутил и иногда вёл себя слишком развязано, но сейчас Лоя увидела его с другой стороны. Он действительно волновался за неё и пытался сделать так, чтобы ей было комфортно находиться здесь.       — Не знаю, я даже не заметила. Только сейчас увидела. — Последнее слово она задумчиво протянула, смотря на его широкую спину.       — Ну и как тебе видок? — Пошутил Иззи, посмотрев на неё из-за плеча. Увидев улыбку на лице девушки, он подмигнул ей и отвернулся к шкафу, и вместо футболки достал черную рубашку.       — Рубашка и домашние штаны? Ты модельер. — Лоя уловила эту нотку шуток и смогла чуть-чуть откинуть от себя мысли о своей проблеме. Это было все благодаря Иззи, и он единственный, кто смог бы нормально её выслушать и поделиться мнением о том, как лучше поступить. Теперь было дело за ней, пойти против Акселя и пытаться добиться каких — то извинений, или поехать домой и выслушать кучу незаслуженных обвинения. Теперь девушку посещали мысли о том, что возможно она зря так думает о своих родителях, может, они наоборот обрадуются тому, что их дочь вернулась к ним и будет в безопасности.       — Подъеб засчитан. — Гитарист накинул на себя рубашку, оставив её не застегнутой, и подошёл к Лое. — Я сгоняю в магазин по-быстрому. Хочется курить, а сигареты кончились. Тебе что-нибудь купить? Может, винишка? Или что вы там, девушки, пьёте, когда вам плохо? — Иззи слегка улыбнулся, смотря на неё сверху вниз. Вопрос её озадачил, ведь она не знала, стоит ли пить в такой ситуации, ведь от алкоголя могло сделаться ещё хуже. Но ей хотелось, чтобы мысли об Акселе и о том, что он сделал, наконец, перестали окончательно терзать её разум, хотя бы до утра.       Это было тяжело. Тяжело расставаться с человеком, с которым было проведено много горячих ночей, романтичных свиданий, милых моментов… Аксель в начале отношений уделял ей много внимания, не взирая на плотный график репетиций и выступлений. Он был окрылен, воодушевлен, и в такие моменты радовалась даже группа, ведь писались песни, а слова легко ложились на музыку. Правильно говорят, чтобы было вдохновение, нужно влюбиться, ведь душа поёт, а сердце пляшет. Так было и у Акселя до тех пор, пока его и группу не начали губить запрещённые вещества.       В свою очередь, для Лои, Аксель стал всем, она действительно влюбилась в него, ведь он очаровал её своим обаянием, харизмой и умением красиво ухаживать, и когда они проводили время вместе, то для них вокруг никого не существовало. Они были поглощены друг другом. Ровно до тех пор, когда Аксель открылся ей с другой стороны. Лучше бы этого никогда не произошло, лучше бы он её просто бросил, а не издевался. Хотя здесь была и вина Лои в том, что она показала ему свой страх и простила первый раз, когда он влепил ей такую пощёчину, от которой она едва не ударилась об стену головой. Конечно, она никогда не жаловала фразу «бьёт значит любит», но видимо она стала жертвой именно этой фразы, ведь она искренне надеялась, что он её любит и прекратит это. Этого не произошло, и сейчас она здесь, плачется его другу, ощущая себя настоящим ничтожеством, у которого даже нет подруг, с которыми она могла бы поделиться своей проблемой.       — Не знаю… — Лоя растерянно вздохнула, слегка съеживаясь от взгляда Иззи. — Возьми что-нибудь на свое усмотрение, но только не на подобие вашего виски, а то с этого дерьма вас выносит, а я и подавно не переживу этого. — Она слегка наморщила носик, вспоминая вкус этого отвратительного крепкого пойла, которое дал ей попробовать Роуз. Стрэдлин засмеялся и протянул руку к её волосам. Заботливо заправив прядь ей за ухо, он загадочно улыбнулся, а она слегка смутилась. Хотя Иззи всегда был тактильным человеком, и он поправлял волосы даже Слэшу, потому что все эти пакли иногда чертовски бесили, когда закрывали лицо собеседника, но Лоя привыкла к тому, что каждый мужчина в радиусе километра знал о том, что на девушку скандального вокалиста лучше не смотреть.       — Всё будет в лучшем виде, не переживай. Не бойся, я вернусь так быстро, что даже не успеешь заскучать. — Он улыбнулся и скрылся в коридоре, надевая шлепанцы. Вскоре Лоя услышала, как захлопнулась дверь, и в её голове будто бы что-то зазвенело. Спокойствие, которое она испытывала, когда Иззи был рядом, мгновенно исчезло. Вновь появилось чувство беспомощности. Ей было невыносимо находиться наедине с собой, со своими мыслями, поэтому она решила подойти к окну и немного подышать воздухом и полюбоваться океаном, который казался ей бездонной пропастью. Лоя присела на подоконник и осмотрела улицу. Перед подъездом был цветник, скамейка, на которой спала кошка, свернувшаяся клубочком и не обращавшая никакого внимания на редко проезжающие мимо машины. Вдали, на пляже стояла машина и возле неё толпилась компания, и их смех доносился даже до дома.       Воспоминания нахлынули на Лою холодной волной. С Акселем у них так все и начиналось, он уделял ей много внимания, несмотря на то, что ему приходилось усердно репетировать. Они часто проводили время в компании остальных членов Guns n roses, ребята приводили своих девушек, с которыми, к сожалению, Лоя потом больше не общалась, по той причине, что они были просто одноразовые подстилки этих несносных дьяволов. Именно поэтому подруг, как таковых, у неё здесь ещё не было, потому что её жизнь приняла совсем другой ритм. Может оно и к лучшему, ведь если она примет решение уехать отсюда, то ни с кем не придётся слёзно расставаться. Она с детства знала эту боль, когда её лучшие подруги уезжали из их городка, и их связь обрывалась, хотя они клялись друг другу звонить чуть ли не каждый день. По началу, конечно, звонки были, но с каждой неделей они становились все реже и реже… Возможно, тяга к переезду у неё возникла из-за этого. Ей всегда хотелось увидеть другие места, а с возрастом ещё и жить дальше от родителей. Мечта сбылась, только теперь она разбилась вдребезги, ведь судьба так и говорит о том, что пора бы вернуться домой.       — Эй, Рапунцель, скинь свои волосы! — Из раздумий Лою вырвал голос с улицы, и она сразу же перевела взгляд к подъезду. Иззи успел вернуться, пока она страдала в своих мыслях. Он растянулся в улыбке, как только она заметила его, и помахал ей рукой, отчего на её лице тоже появилась улыбка. — Сейчас приду и бахнем по пивасику!       — Давай-давай! — Усмехнулась девушка, слезая с подоконника.       Иззи пригласил Лою на кухню, так как ему было неудобно пить с ней, лёжа в кровати. Хотя если бы это была другая девушка, ему было бы просто все равно. Он мысленно поблагодарил себя за то, что до её прихода успел перемыть посуду и выкинуть весь мусор, скопившийся на кухонном столе. Кухня была светлой, но все равно требовала ремонта, на стенах, выкрашенных белой краской, красовались подтеки и тёмные разводы, а деревянный пол местами вздулся от того, что Иззи часто разливал то алкоголь, то воду, и не вовремя убирал. Некий уют создавали приоткрытые жалюзи, кактус на подоконнике и рядом лежащая с ним записная книжка, покрытая россыпью табака.       — Я там тебе купил ещё шоколад, вы, девчонки, ведь любите сладкое. — Мужчина улыбнулся, доставая из пакета шоколадки с разными вкусами, а затем уже и алкоголь. Будучи в магазине, он вспомнил, что когда-то, во время очередных пьяных посиделок с группой, Лоя сидела между ним и Акселем, и поведала о том, что на дух не переносит тёмное горькое пиво, поэтому он купил ей светлого и ещё с добавлением вишни.       — Я безумно люблю сладкое, так что да, ты угадал. Спасибо. — Взяв одну из шоколадок в руки, Лоя почувствовала безумный порыв съесть её полностью. Во время депрессий, сладости были её спасением, ведь сладкое вырабатывает гормон счастья. Иззи коротко улыбнулся и, посмотрев на её лицо, заметил как померкшие глаза вновь заблестели неким огоньком. Лицо Лои, которое ранее было багровым от плача, теперь приобрело нездоровый бледный оттенок, а под её глазами появились синяки.       — Еще винишка взял, так что гуляем сегодня, как приличные люди. Хотя почему как? Мы и есть приличные. — Весёлым голосом проговорил Стрэдлин, слегка хлопнув рыжеволосую по плечу. Девушка лишь закатила глаза, Вспоминая в целом поведение Ганзов. Они были далеко за пределами приличности, они даже вышли за рамки неприличности, что тут говорить. Иззи, имевший хоть какую-то голову на плечах, все равно творил невероятно тупые вещи, а из его рта, особенно если он пьян и в бешенстве, лилось столько дерьма, что человек, которого он послал, вряд ли бы когда — то выпутался из его невероятно гадких слов.       Время близилось к утру, и из-за горизонта стали появляться первые лучи солнца, переливаясь на мертвецки спокойной поверхности воды. Иззи и Лоя долго не смогли просидеть на кухне, потому что их обоих быстро развезло, и потому они переместились в комнату. Иззи все равно старался не переходить черту, и пытался удержать в хмельной голове ту мысль, что Лоя все ещё девушка его паршивого друга.       — Изз… Почему мне так плохо? — Вздохнула девушка, приподнимая голову с его плеча и с мученическим выражением глядя на него. Иззи в этот момент сделал ещё пару глотков пива, слегка причмокнул губами и посмотрел на неё отуманенным взглядом. Ему тоже было не так уж и хорошо, потому что даже алкоголь не унимал терзающее переживание. Ситуации, связанные с насилием, всегда задевали за живое, даже если он и не придавал этому особого значения, а если это происходит с людьми, которых ты знаешь, то это вдвойне страшно. — Сначала было хорошо, а потом опять депрессия…       — Так бывает, но это пройдёт, когда ты точно решишь, что делать. Не переживай, детка, все будет отлично. — Успокаивающим голосом проговорил гитарист, невольно позволяя себе провести пальцами по её щеке. Лоя слегка улыбнулась и опустила взгляд. В её голове сейчас был запутанный клубок мыслей, и под воздействием алкоголя он все больше и больше путался, но может, Иззи был прав, что все будет хорошо, надо только набраться сил и ума. Она вновь ощутила его руку на плече, он притянул её к себе, заставляя прилечь к нему на плечо. В его действиях чувствовалась нежность, особенно когда он стал гладить её по плечу.       — Спасибо… — Еле слышно прошептала Лоя, но мужчина все равно услышал и легко чмокнул её в висок. Она вдруг ощутила, как по телу побежали покалывающие мурашки, внизу живота приятно потянуло, и она испугалась этого чувства, но виду не подала. Такое происходило только тогда, когда к ней прикасался Аксель… Перед глазами вновь появились его глаза — такие холодные, озлобленные, чужие. Ей захотелось закрыть глаза, чтобы они исчезли. — Черт, это не выносимо!       — Что такое? Я сделал что — то не так? — Обеспокоенно воскликнул Иззи, смотря на отпрянувшую от него Лою, — она была сжата, обняла себя руками.       — Нет. Ты не при чем. Меня, видимо, штырит. Я испытала только что эмоциональные качели. — В подобном состоянии она находилась лишь однажды — в тот момент, когда она стояла перед автобусом, который привёз её в Лос-Анджелес, а позади родители, сверлившие недовольным взглядом. — Опять все в голову дало, лучше бы мне было просто плохо, тошнило, чем это моральное уничтожение.       — Солнце, ложись спать. Моя тыква тоже уже не варит. Давай, гаси светильник и иди в объятия дядюшки Иззи… — С глупой улыбкой на лице Иззи распахнул руки, а Лоя просто засмеялась. Она так и не поняла, был ли это естественный смех или нервный, но действительно согласилась с тем, что пора бы уже отдохнуть, ведь за окном стало ещё светлее, и луна, ранее заглядывающая им в окно, исчезла с поля зрения. Все же она выключила свет и легла рядом с Иззи. Она подумала о том, что любая другая баба начала верещать о том, что это неправильно, лежать с другим мужиком, но ей было настолько плевать на все моральные принципы, что она бы могла лечь спать рядом с бомжом.             Благо, Иззи не бомж и с ним наоборот было спокойнее, чем с любым другим человеком. Голова просто разрывалась, и девушка сомневалась в том, что ей все же удастся поспать, хотя когда она ощутила, как руки Иззи обняли её, то тут же расслабилась, чувствуя себя в безопасности, но мозг все равно упорно пищал о том, что эти действия ненормальны. Стрэдлин лежал с закрытыми глазами и ничего не предпринимал, хотя затуманенный разум уже успел пробудить в нем желание. Всё же мужчинам тяжело устоять перед женщиной, и даже если Иззи считал всю эту ситуацию, как помощь подруге, то это получилось так, что никакая не дружба. Слишком много он позволил себе за этот вечер. Заметив, что Лоя замолкла, он слегка приподнялся и присмотрелся, проверив уснула ли она или нет, чтобы пойти покурить, но она не спала.       — Я думал, ты уснула. — Хрипло проговорил Стрэдлин, продолжая нависать над ней. Она вздохнула и покачала головой, ловя себя на той мысли, что ей становится неловко.       — Да тут уснёшь… — Апатично отозвалась Лоя, поправив рукой волосы. Гитарист подумал, что она говорит о нем, и поэтому убрал руку, которая случайно, ну или не совсем, переместилась ближе к её животу. — Почему я такая неудачница? Иззи, вот почему? — Она едва видела его лицо в полутьме, но по его уставшему вздоху, было понятно, что он не знал ответа на этот вопрос.       — Ты не неудачница. У всех в жизни бывают чёрные полосы. Наша жизнь как зебра, это же очевидно. Хотя порой мне кажется, что моя жизнь это сплошная чёрная лошадь, я ведь тоже в дерьме. Однако, я не считаю себя неудачником, а с этим рыжим мудаком все будет чики-пики. Если вдруг тебе придётся с ним общаться, и он опять начнёт бычить, я ему ебало разобью и не побоюсь. Иззи Стрэдлин это тебе не хухры-мухры. А черную клячу, это я про жизнь, отпусти, и со временем к тебе прибежит белый-белый конь. И ткнется тебе в щеку. Ебать бред несу. — Усмехнулся Иззи, мысленно давая себе пощёчину за бредовые аллегории, но что если жизнь реально можно сравнить с любым явлением? Здесь уже кто на что горазд, а он выбрал именно лошадиную тему.       — Мне нравится, не переживай. — Голос Лои стал более живым, что не могло не радовать. — Ты прав. Но черноту гнать надо не только мне, но и тебе.       — Это да, чтобы белый конь прискакал и моськой своей ткнулся. — Иззи решил отвести от себя эту тему, потому что… потому что ему надо покопаться в себе чтобы добраться до истины. Он усмехнулся и несильно ткнул пальцем в щеку девушки, чтобы хоть как-то её развеселить. Лоя хихикнула, и замерла, когда поняла, что Иззи рассматривал её. Она только сейчас осознала, на сколько близко они находились к друг другу, на сколько сильно она чувствовала жар, который исходил от него. Всё это было так странно. Возникло неловкое молчание, и обстановка стала накаляться. Иззи мягко провел рукой по её подбородку, каждым сантиметром кожи чувствуя, как горит её лицо. — Черт, почему ты такая…?       Освещение с каждой минутой менялось — солнце поднималась выше, и в комнату заглянули первые отблески лучей. Рассвет был прекрасен, на горизонте небо было насыщенно-оранжевым, а к верху оранжевый цвет плавно переходил в фиолетовый.       — Какая? — Полушепотом спросила Лоя, стараясь не выдавать своего волнения. Одно его прикосновение вызывало желание просить о том, чтобы он не останавливался. Сейчас все чувства были обострены до предела, как У Лои, так и у Иззи, борющегося с самим собой и своими желаниями. — Красивая и недосягаемая. — Взгляд Иззи проскользил по её губам, на которых ему захотелось оставить самый сладкий поцелуй. Затем его взгляд застыл на шее, груди, вздымающейся больше от незнания того, что произойдёт дальше.       Он чуть наклонился к ней, и его волосы свалились ему на глаза, но Лоя, дрогнувшей рукой, убрала их ему с лица, одарив его не уверенной улыбкой. Набравшись решимости, Иззи сделал то, чего не должен был делать — мягко, осторожно накрыл её губы своими. Лоя всем телом ощутила жар, разливающейся внутри неё и заставляющий прижаться к нему ещё сильнее. Страсть все нарастала, отчего оба почувствовали небольшое головокружение; стало не хватать воздуха. Они на пару секунд отпрянули друг от друга. Лоя взглянула на гитариста. Его глаза страстно блестели, пальцы, ласкающие её шею, вздрогнули. Он отодвинул её спутанные волосы, открывая изящную шею, и припал губами к молочной коже, отчего Лоя едва не лишилась чувств. Лёгкие касания губ пробуждали в ней желание большего, а сам Иззи получал кайф от её запаха, от того, как её ноготки царапают ему шею… Страстный вихрь любви охватил их, вопреки тому, что они оба боялись того, что будет после.

      Лёжа рядом с человеком, с которым ты занимался любовью, вызывает очень разные эмоции. Сейчас Лоя была полностью расслаблена, особенно слушая ровное дыхание спящего Иззи. С ним она почувствовала себя иной — более чувственной, и даже взрослой. Она избавилась от всего, что в ней накопилось за это время не через страдания и слезы, а через ласку, нежность и безумную страсть. Возможно, это было неправильно, но когда Иззи засыпал, он сказал что — то наподобие: «секс нужен не только для продолжения рода, но и для того, чтобы твоя башка не взорвалась от мыслей», затем поцеловал её в губы и почти моментально уснул. Сказанная им фраза немного успокоила девушку, и она наконец тоже смогла уснуть, хотя в комнате давным-давно гуляло солнце.

      ***

      Бывает так, что жизнь устраивает нам проверки на прочность, на выдержку и умение принимать невероятно сложные решения. Лое с трудом удалось принять разумное решение. Она металась от одной мысли к другой, сидя в автобусе, который вёз ее к дому, где они с Акселем пытались свить свое уютное гнездышко. После проведённого времени с Иззи, она набралась в себе уверенности, ведь никто не имеет права портить жизнь другим, издеваться как морально, так и физически. У неё было несколько вариантов событий: если Роуза, этого зеленоглазого ублюдка нет дома, то она забирает свои вещи и отваливает домой, а если все же дома, то она попытается молча забрать только документы, но вот если он заметит, то припадка не избежать. По-другому было нельзя, в любом случае, в дом ей надо попасть.       Стоя на пороге этого уже ненавистного дома, Лоя надеялась, что страх, когда она увидит Акселя, не парализует её, как обычно происходило. Она настраивал себя на то, что ей абсолютно плевать на то, что он о ней подумает — она достойна лучшего, а не ходить побитой собакой. Войдя в дом, она сразу же столкнулась лицом к лицу с проблемой. Аксель стоял в коридоре, сложив руки на груди. Девушка сразу же оценила его трезвость, — на вид как огурчик. Но взгляд совершенно не добрый, мрачный, недовольный. Его алые губы были сложены в тонкую линию. Чувствуя проживающий взгляд Акселя, Лоя сжала зубы, ожидая его реакции.       — Явилась? — Холодно спросил он, смотря куда — то поверх неё. — Я переживал. — Всё также безразлично продолжает он, вызывая у Лои внутри адское раздражение. Ссориться с этим конченным человеком ей вообще не хотелось, да и все — таки она его побаивалась, хотя и не подавала вида.       — Да что ты говоришь? — Ядовито в крикнула она, удивляясь тому, что она смогла ему что-то сказать, ведь в последнее время, она боялась даже дышать рядом с ним. — А когда ты надо мной издеваешься, бьёшь меня, ты не переживаешь?! — Она напряглась и думала о том, как за считанные секунды выбегает из дома. Аксель изменился в лице, если он был спокоен, то теперь он стал опять похож на зверя — он сжал кулаки, тяжело задышал и стал подходить к ней. По её телу побежал холодок, но она лишь выпрямилась и надменно посмотрела Роузу в глаза.       — Имею права. Ты ведёшь себя, как долбанная стерва! И вообще, где ты шлялась? У тебя нет подруг, значит, была у мужика. Шлюха! — С поразительной скоростью размышлял Аксель, так что Лоя даже удивилась. Он всегда себя накручивал, поэтому им и управлял гнев, поэтому с ним не может жить ни одна девушка. Все эти обвинения, которые были ранее, были не оправданы, и из-за этого было вдвойне обидно. А сейчас ситуация изменилась. Да, может, она поступила не правильно, переспав с Иззи, но теперь вообще не обидно, но не из-за того, что это отчасти про мужчину, а из-за того, что на его мнение просто насрать.       — Послушай меня. — Рыжеволосая вытянула руку вперёд, коснувшись его груди, и сделала шаг вперёд. — Я долго думала и пришла к выводу, что нам пора расстаться. Нам пора прекратить все это дерьмо! Мне глубоко насрать на твоё мнение, ты больше не заставишь меня думать, что я никчёмная. Я больше не желаю быть твоей игрушкой. Так что можешь теперь с чистой совестью развлекаться с другими бабами, употреблять наркоту и стремиться к желанию поскорее сдохнуть. Ты же мне так всегда говоришь, когда мной манипулируешь? Что ты сейчас повесишься, застрелишься и так далее? Так вот что я тебе скажу, мой дорогой Аксель, тебе надо лечиться, пока ты окончательно не поехал кукухой. С меня хватит! — Лоя на одном дыхании проорала все это, тыча ему пальцем в грудь. Эмоции на лице тирана менялись одна за другой, и пока он стоял в ступоре, не осознавая, что его жертва вырвалась из капкан, Лоя схватила с крючка свою сумку, в которой лежали все её документы и деньги, и выбежала из дома.       — А ну стой! Куда ты? Я найду тебя, тварь! Найду и застрелю на хуй! — Аксель хотел побеждать за ней, но остался на крыльце, видимо, остатками мозга понимая, что его теперь уже бывшая девушка права.       Лоя добежала до соседней улицы и упала на скамейку остановки. Её всю трясло от того, что она смогла. Она пришла и так легко высказала ему все, что она думала, не дав ему шанса на оправдания, ведь ещё вчера, она думала, что будет тяжело расставаться. А это было и ни к чему, потому что такому поведению нет оправдано. Она знала, как сейчас Аксель бьётся в истерике, но она лишь ехидно посмеивалась и радовалась своей победе над своим же страхом. Конечно, впереди оставалось ещё не мало стресса, ведь ей предстояло уехать домой и встретится с родителями, но она надеялась, что они просто порадуются, что она вернётся домой. Сегодня ей также предстояло попрощаться с Иззи, ведь больше она не собиралась оставаться в этом чёртовом городе. Раньше она любила Лос-Анджелес, ведь он ассоциировался с чем — то значимым, с возможностями, которых в маленьком городке может и не быть, но Город Ангелов, на самом деле не ангельский, а одно сплошное чёртово разочарование.       Лоя позвонила Иззи с таксофона и пригласила его встретиться в парке недалеко от его дома. Изначально, он вообще хотел пойти с ней на разборки, но она его остановила, иначе бы Аксель отправил их на тот свет. Тогда они договорились, что она ему позвонит. Он сказал, что скоро подойдет, и тогда девушка поймала такси и отчалила к месту встречи. Погода располагала к прогулке — на небе ни тучки, грело солнце, буквально заставляя плавиться от ласкающих лучей солнца, но Лоя больше любила прохладу, поэтому по приезду в парк, она нашла скамейку под деревом, недалеко от входа, чтобы Иззи смог найти её. После того, что с ними произошло, они поговорили, и довольно душевно, и сошлись на том мнении, что им обоим это было нужно и пошло на пользу, но Иззи все равно не стал говорить ей одну деталь. Лоя думала, что это намного сложнее — разговаривать после одноразового секса, но оказалось, что нет. В фильмах все преувеличивают, буквально тянут за уши, чтобы сделать ситуацию максимально неловкой. В жизни все по-другому, сделал и забыл, и обсуждаешь кофе или если совсем извращенец — как тряслись телеса твоего партнёра, когда он был сверху.       — Эй, привет! — Из раздумий Лою вывел громкий голос Иззи, который тут же приземлился рядом с ней, закидывая ногу на ногу. Она даже немного вздрогнула, потому что подумала, что её догнал Аксель. — Выкладывай, как прошло с Акселем?       — Как видишь, я жива, а значит… Значит все, теперь я точно еду домой. — С ноткой грусти ответила девушка, не желая вдаваться в подробности, ведь и так её слова, сказанные Акселю до сих пор мантрой крутятся в неё в голове. Она опустила взгляд на свои руки и слегка нахмурилась. — Я ведь правильно поступаю? Мне кажется, что я сбегаю от проблемы. — Она подняла голову и посмотрела на Иззи. Он был задумчив, и его взгляд был направлен куда-то вдаль. Вздохнув, он медленно проговорил,       — Иногда полезно сбежать от проблемы, чтобы решить её на расстоянии. Не думаю, что ты делаешь глупость, уезжая домой. Ты всегда можешь вернуться, этот город настолько резиновый, что примет тебя вновь. — Краем губ улыбнулся Стрэдлин и взглянул на рыжеволосую. На её лице вновь расцвела улыбка. Он хотел бы видеть её каждый день, но понимал, что они совершенно разные, и не мог допустить того, чтобы Лоя была несчастна.       — Не знаю, все может быть. Спасибо тебе за то, что ты меня поддержал и не отвернулся от меня. — Её искренняя улыбка теперь отпечаталась в его памяти навсегда, и даже если он её больше никогда не увидит, то будет с теплом вспоминать эту рыжую бедовую девчонку с широкой лучезарной улыбкой.       — Да без проблем. Друзья для этого и нужны. — В его взгляде прочиталось некое ехидство, промелькнул этот бесовский огонёк, и Лоя поняла из-за чего.       — Именно. Только для этого. — Усмехнулась девушка, слегка толкая его плечом. Иззи вдруг стал серьёзным и неожиданно для неё взял её за руку. Она не знала, что сейчас будет, да и вообще она не понимала, что чувствует. Это была какая-то бешеная эйфория, все внутри трепыхалось, словно рой бабочек. На самом деле, если бы она находилась сейчас одна в лесу, то наверняка бы прокричалась так, что её крик услышали бы на другом континенте.       — На самом деле, я хотел тебе сказать, что… Не, пожалуй, не буду, но скажу вот что. Помнишь, я тебе сказал, что ты недосягаемая? Так вот… я сейчас рядом с тобой, и все равно я тебя никогда не догоню. Никогда. Потому что ты достойна лучшего. — Стрэдлин вдруг замолчал, потому что ощутил себя глупым мальчишкой. Он долгое время не хотел признаваться себе в том, что ещё раньше смотрел на девушку своего друга, потому что это тяжело смотреть и осознавать, что ты ничего не сможешь дать этому человеку, кроме страданий. И сейчас он не хотел признаться ей в этом, но получилось так, что он все равно это сделал, но коряво и глупо. Он посчитал, что это последнее, что сейчас надо Лое, и мысленно обозвал себя придурком. — Ты можешь ничего не отвечать. — Мужчина все ещё сжимал её руку, и она могла почувствовать, насколько его рука стала холодной от того, что он переживал.       — Иззи, я… — Лоя хотела продолжить, но Иззи, поддавшись своим чувствам, притянул её к себе и заключил в объятия. На самом деле, Лоя понимала, что ему было фигово в том плане, что всем ганзам требовалась такая я же помощь, как и ей, моральная поддержка и понимание, поэтому он увидел в ней лучик спасения. Однако, как бы это ужасно не звучало, сейчас она не в состоянии никому помочь, не в состоянии быть чьим-то лучиком спасения, потому что самой нужно набраться сил и терпения. Может, если бы она не повелась на милое личико Акселя, ей бы вообще не пришлось все это переживать, в том числе и этот разговор. Хотя, возможно, она опять все себе накрутила, и все было не так, как ей показалось, ведь логика женщины, тем более под эмоциями, не всегда стопроцентная.       — Прости, я вообще не должен был все это говорить и делать. — Он встал со скамьи и сразу же достал сигарету из пачки. Немного подумав, он хихикнул и посмотрел Лое в глаза. — Ты мне, главное, звони, и я тебе буду звонить, а может я приеду и повторим? — Он подергал бровями, и Лоя вскочила на ноги, чтобы дать ему оплеуху за пошлые намёки.       — Теперь всю жизнь будешь помнить? — Смеясь спросила она, бегая за ним вокруг дерева.       — Такое зрелище невозможно забыть! — Он показал ей язык и скрылся за толстым стволом дуба, но был быстро обнаружен.       — Попался, дурачок! — Лоя схватила его за руку, но он воспользовался этим моментом и подхватил её, закидывая себе на плечо, и хоть она сопротивлялась, нёс ее куда — то вдаль.