А был ли Бэтмен?

"...вероятность того, что человек может в один миг сойти с ума, как вы говорите "раз - и готово", ничтожно мала. Это может быть достаточно быстрым процессом, но все-таки процессом. Мы слышим, как люди говорят: "Такой-то вдруг свихнулся", - но это лишь слова. Расстройства психической деятельности, неврозы или психозы растянуты во времени..." Стивен Кинг "Черный Дом" Кап-кап-кап. Кому может нравиться звук постоянно капающего крана? Он словно стучит не по железным стенкам раковины, а по голове, сводя постепенно с ума. Вперемешку с этим еще и душераздирающие крики и противный смех. Неясно, как посреди всего этого праздника для душевнобольных оказался Брюс Уэйн. Но факт – упрямая штуковина. И ему невозможно противостоять. Голова слишком тяжелая. Как будто он перепробовал алкогольных напитков за день до этого. Первое желание, конечно же, подняться на ноги и поглядеть, что происходит вокруг и где же он находится. Только вот сюрприз! Руки туго перетянуты ремнями, точно так же, как и ноги. Попасть в такую ситуацию Брюс вряд ли когда-то захотел бы. Да и никто бы не захотел – уснуть Бэтменом (ну или Брюсом Уэйном, кому как удобно), а проснуться неизвестно кем, да еще и связанным по рукам и ногам. Так крепко, что даже не пошевелиться. Разве что покрутить головой. Да вот проблема – для чего ему это? Он повернул голову и потянулся к вытянутому вверх пальцу, чтобы почесать щеку, и на свое счастье дотянулся. Нетерпение настигло его, как сильнейший разряд молнии настигает одиноко стоящее посреди поля дерево. Поэтому Брюс начал как можно сильней тянуть ремни вверх, сжимая запястья. Губы поджались, когда он напрягся посильней, и ладони потихоньку налились кровью, а запястья, наоборот, побелели. Все его действия казались бесполезными. Неизвестно, куда подевались все его силы, ведь буквально день назад он повергал преступников, даже самых сильных, смекалистых и проворных. А уже сегодня не может и расправиться с какими-то там ремнями. Через считанные секунды за дверью послышались шаги, а затем скрип железной и, скорей всего, уже ржавой задвижки. Брюс прекратил дергать ремни и обессилено опустил руки на кровать, и в этот момент на пороге появился мужчина в белом халате со шприцом в руках. - Мистер Уэйн, добрый день, - произнес он и подошел ближе, так, что Брюс мог его разглядеть. Его подбородок украшала седая борода, а на носу размещались большие круглые очки. Он даже чем-то походил на знаменитых ученых, которые в свое время делали множество открытий в области науки и медицины. Но азартный огонек, так яростно полыхавший в его глазах, противоречил всем представлениям. Если он что-то и задумал, то это что-то неладное. - Где я? – поинтересовался Брюс хриплым голосом, а затем покашлял, так как в горле было сухо. - Вы в клинике «Аркхэм», - спокойно объявил он, но это спокойствие у Брюса вызвало град мыслей, сопровождаемых накатившей паникой. Что он здесь делает? Почему он оказался в той клинике, в которой обители все те преступники, которых ему доводилось поймать? Масса вопросов, и ни одного ответа. Он чувствовал себя мышью, загнанной в угол. «Мышь... я загнанная в угол мышь», искрилось в его голове. Глаза бегали туда-сюда. А доктор за всем этим наблюдал. И, возможно, внутри ликовал, потому что в его руки попал сам Бэтмен. - Как я здесь оказался? - Об этом вы поговорите позже с нашим лучшим доктором, - ответил он и подошел к Брюсу вплотную, а затем задрал рукав на его рубашке и резким движением воткнул иглу шприца в вену. А затем, медленно нажимая на шток-поршень, ввел лекарство, после чего в голове Брюса начало мутить. Это походило на какую-то лихорадку. В горле все сдавило, казалось, что воздух не поступает в легкие, и он задыхается. В голове не хватало кислорода, и началось головокружение. Потолок, возвышавшийся над ним, танцевал фокстрот, постоянно кружась и вызывая дикий приступ тошноты. Когда все померкло, лихорадка усилилась, и начался бред. Доктора к тому времени уже не было. Да и Брюс уже не видел бы его. В общем-то, было плевать, был здесь доктор или же нет. С губ то и дело срывались слова. Язык будто был завязан в морской узел, бормотание походило на бред сумасшедшего. «Эти крысы повсюду... крысы... крысы с крыльями... И я среди них... Я – крыса с крыльями... Ночь наступает... Город засыпает... Просыпаются крысы... И крысы с крыльями... Нет, я не мышь... я крыса с крыльями...». Затем все померкло окончательно. Словно кто-то одним единственным хлопком вырубил свет повсюду. Брюс не видел ничего. И скорей всего, даже не хотел все это видеть. Впервые в жизни ему довелось оказаться по ту сторону его деятельности. Это было неприятно. Но сейчас сознание Брюса отталкивало эту мысль, и он под воздействием каких-то лекарств плыл по волнам своих сновидений, которые, проснувшись, вспомнить так и не сумел. Через какое-то время, когда за окнами, на которых стояли железные решетки, начало смеркаться, дверь в его палату снова отворилась. Сначала вошли двое мужчин очень крупного телосложения. Напоминали они два огромных стога сена, которые шли плавно, переваливаясь из стороны в сторону. За ними показался тот самый доктор, который какое-то (непонятно какое) время назад был здесь. Эти двое мужчин тут же отвязали Брюса от кровати и одели на него смирительную рубашку, полностью сковав его движения. Затем, по приказу доктора, они повели Брюса по коридорам больницы. Под потолком горели тусклые люминесцентные лампы, которые то и дело мигали так угрожающе. Прямо сцена из фильма ужасов. Вокруг слышались постоянные крики, в основном они издавались мужчинами, понятно по тембру голосов, которые еще можно было различить. Но внезапно в этом мужском хоре сумасшедших послышался дикий женский вопль, точно в клинику прокралась предвещающая беду банши. А затем также резко он прекратился. Брюс, ведомый двумя «стогами сена» озирался по сторонам. Но глаза не выражали никакой обеспокоенности. Лицо вообще было лишено всяких эмоций. Даже любопытство было каким-то неосознанным. Возможно, действие лекарства не подошло к концу. Проделав еще какое-то расстояние и завернув за угол, эти четверо оказались в просторном, ярко освещенном кабинете, в котором напрочь отсутствовали какие бы то ни были предметы, кроме железного стола и нескольких стульев. Брюса усадили на один из таких стульев, и через считанные секунды эти два «стога сена» исчезли, словно их здесь и не бывало. Доктор остался стоять на ногах, выжидающе смотря на Брюса. Сам же Брюс на него даже не взглянул. Он рассматривал отсутствующим взглядом мелкие царапины, которые присутствовали на столе. Похоже, что это было очень увлекательно. Еще мгновение, и на пороге появился какой-то мужчина средних лет. Его темные волосы были аккуратно уложены назад, а на кончике носа располагались очки, которые он, оказавшись в кабинете, придирчиво поправил. - Что ж, я полагаю, что это и есть тот самый Брюс Уэйн, - сказал он и приблизился к столу, сделав два больших шага. – Я профессор Крейн, - теперь он уселся напротив Брюса и тут же обратил его внимание на себя. Брюс изучающее смотрел на Крейна, в глазах сверкала ярость и осознание причин, по которым он здесь оказался. - Крейн... Как же я сразу не догадался, - произнес Брюс заговорщическим тоном. – Это ты меня упек сюда. - Брюс, я сегодня впервые увидел вас лично. Так что это едва ли моя заслуга, - спокойно говорил он. – Я изучал историю вашей болезни. Доктор Хартли наблюдал вас. И сейчас, дабы убедиться в своих представлениях, я хочу, чтоб вы мне все рассказали о себе. - Как будто бы ты не знаешь. Я владелец компании «Уэйн Энтерпрайзис», миллиардер, можно сказать, лицо города. И я понятия не имею, что делаю здесь. Дома меня ждет Альфред, он ведь не знает, что я здесь. И ты, Крейн... отпусти меня, иначе тебе несдобровать. - Итак, мой вопрос вам, Брюс. Когда вас привезли в клинику, вы отчаянно кричали о том, что вы Бэтмен и должны заботиться о благе города и бороться с преступностью. Вы это помните? Брюс прищурился, глядя в глаза Крейна, пытаясь понять, что тот задумал. Но в голове стоял туман, и рассеиваться он не собирался: - Я уверен, этого не было. - То есть вы отрицаете то, что вы и есть Бэтмен? Брюс снова задумался. Он был уверен, что в этом и состоит его план – внушить эту идею и навсегда разобраться с Бэтменом: - Я не намерен отвечать на твои вопросы. Не морочь мне голову, Пугало Крейн. Может лучше поговорим о твоей маске? – Брюс подался вперед, но движения по-прежнему стесняла смирительная рубашка. – Я знаю, что ты проводишь свои опыты на пациентах. Впрыскиваешь им галлюциноген и запугиваешь. Я не поддамся. - Знаете, Брюс, за столько лет своей практики кем я только не был для пациентов. Но Пугалом меня назвали впервые. У вас хорошая фантазия, - Крейн выдавил из себя улыбку и продолжил. - Позвольте раскрыть вам кое-что. Вы уже третий год наблюдаетесь в этой клинике. Вы ведь не помните этого? Все началось со смерти ваших родителей. Для маленького ребенка это сильнейший удар. И ваше психическое состояние ухудшилось. Но своего пика болезнь настигла не так давно. А именно после смерти вашего дворецкого. Вы уже не являетесь владельцем «Уэйн Энтерпрайзис». Напоминанием о заслугах вашего семейства служит лишь название компании. И ваш особняк давно продан. Вам, чтобы избавиться от болезни, необходимо принять ее. И согласиться на все условия. - Ты врешь... я не поддамся на твои слова. Ищи идиотов в лице других сумасшедших пациентов. А я совершенно здоров! - Ваше поведение свидетельствует об обратном... - Крейн, выпусти меня немедленно! – крикнул Брюс и подался еще вперед, опираясь на края стола, а затем, сделав над собой усилия, поднялся на ноги и продолжил кричать. – Я знаю, ты что-то задумал! Но я тебе ни слова не скажу! В кабинете тут же показались те двое и схватили Брюса покрепче, чтобы доктор, который все это время молчаливо присутствовал здесь, сумел сделать ему укол. Когда лекарство дало о себе знать, ноги Брюса подкосились, а голова опустилась обессилено на грудь. На этот раз все поплыло в голове гораздо быстрей. Ему виделись яркие огни, которые неистово переливались и мерцали. Для полноты ощущений не хватило только звуков. Но они буквально через минуту появились и заставили Брюса открыть глаза. Над его лицом нависало лицо молодой блондинистой девушки, которая воодушевленно улыбалась. - Вы, наконец, проснулись, мистер Уэйн? – спросила она и подалась назад, чтобы не загораживать обзор. Брюс огляделся вокруг. Все было совсем иначе, нежели минуту назад. Бесцветные стены перестали быть бесцветными, став на один тон теплей. А на потолке не было ин единой трещины. Да и на окнах не было решеток, как минуту назад. И вода из крана не раздражала его слух. Брюс, оценив ситуацию, еле слышно сказал: - Не мистер Уэйн. Я Бэтмен. На что девушка улыбнулась и сказала: - Шутите, значит идете на поправку. Вы что-то бормотали, когда отходили от наркоза. Что-то про крыс с крыльями и пугало... – ровным тоном лепетала она, поправляя подушку под головой Уэйна, а затем сама и решила дать объяснение этим бормотаньям. – Такое бывает, когда человек наркозом. Другие пациенты говорят нечто похуже. Или ругаются благим матом, - она улыбнулась, а затем, удовлетворившись своей работой, выпрямилась и продолжила. – У вас открытый перелом ноги. Вам делали операцию. Вы, возможно, этого не помните. После наркоза очень сложно что-то вспомнить. - Да, возможно, - также тихо, как и до этого ответил Брюс. А медсестра между тем, предупредив о том, что он может нажать на определенную кнопочку, если ему понадобится помощь и сказав ему «До свидания», вышла из кабинета, плавно покачивая бедрами. В дверях показался Альфред. И он полностью вернул Брюсу ощущение реальности. Это были просто галлюцинации из-за воздействия наркоза. А все, что есть сейчас – реальность. Альфред улыбнулся Брюсу, а затем, услышав строгий голос какого-то мужчины, прикрыл дверь. Уэйну нужен был покой. Особенно учитывая то, что он не так давно пережил.