glacies

      Фигаро пьяно рассмеялся. Атмосфера в баре Шайлока была весьма веселой — с недавних пор празднование чужих дней рождения стало небольшой традицией (и за это старшие маги были благодарны Кэндзя-сама: эти празднования дарили радость дорогим младшим). К вечеру в баре осталось не так уж и много людей: сам именинник, с наслаждением потягивая специально приготовленный господином Беннеттом коктейль; Каин, весело хохочущий во весь голос и чуть не падающий на пол при этом; Шайлок, который не горел желанием оставлять свой бар на растерзание пьющим магам; в уголке тихо разговаривали и выпивали Хлоэ с Рутилем, который оказались здесь задолго до появления Фигаро (если быть точнее, то выпивал один Рутиль, а Хлоэ с небольшой тревогой наблюдал за увеличивающимся количеством пустых бокалов). В общем, атмосфера в баре даже в столь позднее время была довольно праздничной и уютной.              Фигаро ещё раз пьяно хихикнул, опираясь подбородком на руку, удобно расположившуюся на барной стойке. На лице мага расползалась довольная улыбка, глаза ярко, счастливо мерцали в полумраке бара, а сам мужчина чувствовал себя невероятно счастливым. Вдруг дверь бара тихо открылась, впуская внутрь высокого мужчину, увидев которого, Фигаро широко улыбнулся и начал подниматься со своего места. Маг направился навстречу вошедшему, радостно воскликнув:              — Оз-тян! Ты пришел выпить со мной?              Мужчина, оказавшийся в баре Шайлока, был никем иным как Озом. На вопрос Фигаро темноволосый мужчина лишь вздохнул тяжко и подхватил запнувшегося мага. Прижав его к себе чуть сильнее, чем позволяли приличия (на что Шайлок, обернувшийся в их сторону, лишь хмыкнул весело — в башне отношения между давними друзьями не были секретом разве что для детей: даже Кэндзя-сама догадалась об этом за довольно короткий промежуток времени), Оз наклонил голову, чуть касаясь губами кончика покрасневшего от алкоголя и лёгкого смущения уха Фигаро. Мужчина в руках Оза от такого прикосновения замолк резко и вздрогнул — теплые губы казались невероятно горячими на чувствительно коже.              — Мы уходим.              Низкий голос Оза словно окутал всего Фигаро, и тот только и смог что кивнуть медленно, поднимая свои глаза и встречаясь взглядом с алыми огоньками держащего его мужчины. Оз кивком головы попрощался с остающимися в баре магами, отлеветировав бокал Фигаро обратно к стойке и, тихо проговорив «Voxnox», открыл портал в свою комнату. Всё ещё прижимая Фигаро крепко в себе, Оз делает шаг назад, проваливаясь в звездную тьму портала и утаскивая за собой мага. Всё, что успевает сделать Фигаро, прежде чем исчезнет из бара — помахать Шайлоку и крикнуть:              — Спасибо за подарки!              В комнате Оза царит полумрак — лишь свет от парящих в воздухе ламп разбавляет тьму. Фигаро незаметно для себя оказывается лежащим спиной на кровати и с замиранием сердца смотрит на нависающего Оза. Темные волосы мага спадают вниз, словно огораживая их (когда только лента, сдерживающая их, успела исчезнуть), глаза мерцают темным агатом, а сам Оз не отрывает своего взгляда от лица Фигаро. Сам же зеленоглазый волшебник нервно проводит языком по пересохшим губам и дергает воротник рубашки чуть дрожащими пальцами, бормоча при этом что-то о духоте и нехватке воздуха. Находится под таким жадным взглядом спокойно не получается, поэтому Фигаро немного нервничает. Оз внезапно оказывается очень близко к чужому лицу, вызвав у Фигаро лёгкую дрожь по всему телу. Ладонь Оза, большая и теплая, скользит по чужим рукам, обхватывая запястья мага и заводя руки за голову. Фигаро рвано выдыхает — с момента, как они оказались в покоях Оза, не было произнесено ни слова, и такая интимная тишина достаточно возбуждала (особенно сейчас, когда алкоголь растекается по крови и греет изнутри).              — Оз-тян? — Голос Фигаро хриплый, немного низкий и этим очаровывающий. Оз любит слышать такой тон у своего мага, поэтому улыбается — крохотная улыбка приподнимает уголки его губ, когда мужчина наклоняется ниже. Фигаро затихает. Сердце словно сошло с ума — так быстро бьется. Оз невероятно близко, его губы касаются чужих, когда он начинает говорить.– С днём твоего рождения, Фигаро. Сегодняшняя ночь полностью для тебя.              После этих слов Фигаро чувствует две вещи — и теряется в них. Его руки крепко связывает мягкая лента, по ощущениям похожая на шёлк; а к губам принимают чужие, столько желанные, в мягком поцелуе. Это несколько дезориентирует, но Фигаро быстро приходит в себя, отвечая на поцелуй Оза. В голове словно лёгкий звон, чужие губы мягкие и сладкие, а лента крепко обхватывает запястья, не позволяя шевелить руками даже немного. Как-то незаметно одежда исчезает, оставляя двух мужчин практически обнаженными — на Фигаро остаётся только расстёгнутая рубашка, а бёдра Оза всё ещё скрыты тканью брюк. Тёмно-синие волосы водопадом спадают с чужих плеч, чуть щекоча кожу Фигаро; ладони твердо сжимают его бёдра, поглаживая большими пальцами тазовые косточки, посылая мурашки по всему телу Фигаро. От такой нежной ласки маг не может сдержать тихого стона, тут же поглощённого поцелуем. Поцелуем, который внезапно прекращается — как и исчезает тепло чужого тела. Оз отстраняется, окидывая довольным взглядом лежащего Фигаро. Зрелище, представшее его глазам поистине завораживает: глаза горят таинственной зеленью, губы опухли и складываются в обиженную гримасу, волосы растрёпаны по подушке, а сам маг тяжело дышит.              — Оз?              Имя из уст Фигаро звучит довольно серьезно, но маг лишь приподнимает левую бровь в немом вопросе, водя кончиками своих пальцев по ногам Фигаро, возле которых и примостился. Темнота помещения не была особой помехой для того, чтобы видеть любимое тело на кровати (и чужое возбуждение… чувствуемое словно собственное). Оз ничего не отвечает на вопрос Фигаро, только вновь произносит заклинание, создавая в правой ладони небольшой кусочек льда. И улыбается вновь, смотря на расширившиеся зрачки партнёра. Эта черта в Фигаро ему нравилась — не нужно было объяснять что-то, ведь магу хватало одного взгляда для понимания. Сегодня же был праздник — и Оз тщательно обдумал, что подарить в этот день (в выборе частично помог ответ Сноу на заданный уже в отчаянии вопрос о подарке). И Оз не планировал останавливаться до того, как план будет полностью осуществлён. Поэтому и связывает чужие руки, поэтому и нависает над магом — и делает всё, чтобы не дать Фигаро закончить игру раньше срока.              — Прошу тебя. Просто. Чувствуй.              Шепот Оза звучит так откровенно, а слова, произносимые им, немного пугают — но не значением вовсе, а просьбой, слышимой в голосе. Фигаро замолкает, медленно склоняя голову в согласии — и за это получает поцелуй. Страстный, собственнический, подавляющий — он вызывает дрожь и зажигает кровь, бегущую по венам. Такой Оз — дикий и откровенный, не скрывающий своих чувств — безумно заводит, и Фигаро не может сдержать лёгкого стона, ощущая как его губу прикусили — болезненно, до крови. Внезапный холод на животе заставляет широко открыть глаза и дёрнуться от неожиданности. Лед, направляемы магией, очерчивает невидимые линии по прессу мага, поднимаясь выше к груди и обводя ореолы сосков, затвердевших от резкой смены температур. Поцелуй не прерывается, наоборот, становится лишь чувственнее — язык Оза сплетается с чужим, не давая перехватить главенство. Фигаро нечем дышать — и мыслить сил не остаётся.              Удовольствие волнами расходится по телу: чужие губы подчиняют и нежат одновременно; кожу, более чувствительную из-за выпитого, то тут, то там словно холодными пальцами касается лёд; а пальцы Оза нежно ласкают внутреннюю сторону бедра, в опасной близости к возбуждённому члену. И эта ласка хуже пытки — когда ты чувствуешь чужое тепло и силу рядом, когда ты желаешь ощутить её ближе, а она словно каждый раз ускользает, оставляя лишь чувство неудовлетворения. Все ощущения сводят с ума — и с губ Фигаро в поцелуй срывается хныканье. Оз отстраняется — и Фигаро, распалённый желанием, думает, что вот оно, вот момент, когда он получит необходимое ему — но нет. Оз отстраняется лишь для того, чтобы направить магией кубик льда ниже, а сам быстрыми поцелуями спускается к шее.              И кусает — до капель крови, которые потом слизывает языком, наслаждаясь её вкусом, и любуясь на поставленную метку — одновременно с этим лед касается головки члена, а чужие пальцы с силой проводят от основания вверх. Фигаро широко открывает глаза, громкий стон срывается с губ, а руки дергаются, пытаясь выбраться из пут. Это… слишком для него. Слишком хорошо, слишком странно — боль от укуса, холод от льда и удовольствие от чужих рук — всё это разгоняет жар по телу, возбуждение подскакивает до предела. Пальцы Оза ласкают медленно, проводя по всей длине — а кусочек льда, немного подтаявший уже, из-за чего вода смешивается с предэякулятом, стекая по бедру, скользит ниже. Не останавливается на члене — но и тех секунд холода на горячей плоти достаточно было Фигаро, чтобы чуть не кончить — только пальцы Оза, крепко обхватившие основание члена да его шепот «Рано» не подвели к финалу так быстро. Скользит ниже и словно замирает у ягодиц, проезжаясь прохладой по горячей, мокрой коже.              Оз спускается поцелуями к груди, прикусывая правый сосок, пока пальцы свободной руки чуть оттягивают левый. На губах у него легкая улыбка — и Фигаро жалеет, что может лишь чувствовать её, а не видеть. Тем временем кусочек льда проникает между ягодиц, а ноги Фигаро словно сами по себе раздвигаются (чертова магия — единственная мысль в голове у мужчины в этот момент), и колечко мышц обволакивает холодом. Фигаро выдыхает — хочется схватиться за что-то руками (да только связаны они крепко), хочется почувствовать немного больше, чем сейчас (но Оз не спешит). Темноволосый волшебник поцелуями спускается ниже, осторожно и даже нежно касаясь метки мага. Фигаро словно током прошибает — одновременно с этим нежным поцелуем, в него скользит один пальце, проталкивая небольшой кусочек льда, уже довольно теплый из-за таяния, глубже. Мужчина стонет — больше сипит даже, воздуха не хватает — а удовольствие вышибает остатки мыслей. Чуть двигается навстречу ласкающему пальцу, потому что хочется большего.              — Оз-з-з, пож-жалуйста-ах              Эта отчаянная мольба, сорвавшаяся с губ Фигаро, ласкает слух (и кто Оз такой, чтобы противиться желанию именинника). Поэтому к одному пальцу добавляется ещё один — подготавливая и растягивая мышцы. Лёд растаял полностью от внутреннего жара, и вода смешалась с маслом, делая его более текучим. Немного хлюпающие звуки наполняют тишину комнаты, разбавляя стоны Фигаро и хриплое дыхание Оза. Третий палец присоединяется к двум другим, а темп чуть увеличивается. Губы Оза касаются пресса Фигаро, собирая капли пота, стекающие на простыни. Фигаро так хорошо, так горячо — и так мало. В нетерпении маг чуть дергает руками и сжимает чужие пальцы внутри, заставляя Оза остановиться (что мучительнее смерти) и взглянуть на себя. Фигаро проводит языком по пересохшим, опухшим губам и хрипло говорит:              — Хочу тебя.              Оз на его просьбу (приказ даже, что читалось в зеленых ведьмовских глазах) лишь склоняет голову послушно и убирает пальцы, ловя судорожный выдох Фигаро своими губами. Этот поцелуй нежный — и, пока они увлеченно целуются, изучая друг друга словно заново, Оз медленно входит, придерживая Фигаро за бедра. Оба мага не могут сдержать стонов — которые тонут в нежном поцелуе. Оторвавшись от губ Фигаро, Оз просто упирается лбом в чужое плечо, давай себе маленькую передышку — а Фигаро время, чтобы привыкнуть к этому чувству наполненности. Руки его все ещё удерживает чужая лента, ноги — магия, и Фигаро максимально раскрыт перед Озом. Волосы мага спадают на плечи и грудь Фигаро, растекаясь причудливыми змейками и выделяясь на светлой коже, а пальцы на бёдрах крепко сжаты — на утро будут синяки, с довольством думает Оз (как и в целом обо всех метках, что он оставил на теле мага — эти небольшие замашки собственника устраивали их обоих, поэтому Оз не волновался). Фигаро бессмысленно смотрит в потолок — темнота поглощает всё вокруг и только алые глаза Оза сверкают — и чувствует себя таким заполненным.              — Так… хорошо…              Тихий, бессмысленный даже шепот вылетает изо рта Фигаро и Оз начинает двигаться — медленно, осторожно, с каждым толчком проникая всё глубже и глубже. Сначала движения мага медленные — и Фигаро недовольно стонет, ведь хочется быстрее, жестче, чтобы до искр их глаз, до потери сознания (ведь ещё немного, и возбуждение словно разорвёт его изнутри). Оз прислушивается к невысказанному желанию партнёра — и следующий толчок резкий, выбивающий оставшийся воздух из лёгких. Глаза Фигаро словно стеклянные — настолько удовольствие переполняет его сейчас. Места, где Оз касался его — губами ли, руками ли — горят, пылают как от раскалённого железа. Перед глазами словно вселенная — только звезды в ней красные, голодные, взирают на него с высоты. Движения Оза ускоряются, становятся более беспорядочными — и касаются всех нужных точек. Фигаро чувствует, как жар, который ранее затапливал всё его тело, сосредотачивается в одном месте — и с каждым толчком, с каждым хриплым выдохом Оза, этот жар нарастает всё сильнее и сильнее — ещё чуть-чуть и взорвётся.              — Смотри на меня.              Оз произносит это прямо в губы Фигаро и целует — грубо, вторгаясь языком и заявляя свои права. Это для Фигаро является финальной точкой — а даже только блаженное опустошение и белая завеса перед глазами, разрезаемая редкими всполохами кровавого агата. Всё его тело словно облако — настолько невесомо ощущает себя Фигаро после оргазма. Внутри разливается тепло — Оз продержался немногим дольше Фигаро, прикусив его губу до крови, когда кончал. Фигаро чувствует, что его руки теперь свободны — как и ноги, в принципе. Да только шевелить он ничем не может — этот секс выпил у него все силы, а опьянение до этого вскружило голову. Фигаро смотрит на потолок, по которому плывут алые и изумрудные звезды (Оз, лёжа рядом с ним на скомканных простынях, шепнул «Voxnox», создавая иллюзию ночного неба над их головами со звездами в цвет их глаз, а так же очищая и накрывая легким пледом) и чувствует себя невероятно счастливым.              Пожалуй, его день рождения теперь будет самым любимым праздником.