О тебе

После смерти Уилбура многое поменялось в жизни Томми: никто его теперь не будил, чуть солнце выглядывало из-за горизонта; никто не выгонял на морозную улицу подростка, что даже и одеться толком не успевал, и не бросался сверху, весело хохоча да передразнивая угрозы, исходившие из уст младшего; никто не подбадривал всякий раз, когда ситуация выходила из-под контроля; никто не согревал его, пряча под плащ, сильнее прижимаясь и лучше укрывая подростка одеждой; никто не мог успокоить после очередного кошмара; никто не нёс какой-то несуразный бред о жизни, о будущем, о них самих. Его мучали кошмары. После смерти Уилбура остался его потрепанный плащ. Филза посчитал нормальным снять его со старшего и оставить на память. Подол был давно ободран, местами даже обуглен; в районе груди находилось сквозное отверстие, оставшееся от меча Фила. Томми до сих пор вспоминал то ужасное зрелище, что предстало тогда перед его глазами. С каждым днём он всё больше желал забыть себя и свою жизнь. Кое-где на плаще виднелась давно уже засохшая кровь, но когда младший слишком долго глядел на нее, казалось, будто жидкость вновь приобретает свежий оттенок и начинает с новой силой течь дальше по одежде. В такие моменты внутренности подростка холодели и сжимались от судороги, отчего ему приходилось буквально отбрасывать вещь, лишь бы прийти в себя. Теперь кошмаром являлся реальный мир. И от него никуда нельзя было деться. После смерти Уилбура Томми часто прогуливался по тому лесу, где они с братом прятались от властей. Природа встречала парня спокойной тишиной, изредка нарушаемой пением птиц. Здесь всегда было красиво, здесь всегда было безопасно. Младший не сомневался в выборе места для укрытия, когда Уилл показал ему этот лес. Спустя какое-то время подросток набредал, осознанно ли случайно ли, на их секретное убежище. Скала всё также продолжала терпеливо скрывать вход в пещеру. Лишь вокруг место поросло травой, да та яма, созданная, как временное стойбище для лошадей, была уже наполовину завалена землёй и всяким мусором. Спускаясь по лестнице в Погтопию, Томми всякий раз оглядывался по сторонам, пытаясь подметить какие-то изменения и наивно считая, что за время его отсутствия эти самые изменения могли на самом деле произойти. Будто Погтопия вновь могла ожить, а вместе с ней и его собственный брат. После смерти Уилбура подростка вновь сделали правой рукой, но уже для нового президента. Для уже новой страны. На самом деле послужить на благо народа младшему удалось лишь немного — бо́льшую часть времени развития государства он находился в изгнании. Этот период времени вспоминать хотелось ещё меньше. Однако даже после всего, что с ним произошло, Томас пытался спасти второй Л’манбург. Пытался сохранить память о брате, об их совместном труде, о всех тех эмоциях и событиях, через которые они прошли. Кошмар не хотел отпускать его. Он пытался задушить. После смерти Уилбура Томми решил окончательно забрать его плащ. Фил не был против. То событие надолго выбило его из колеи. Мужчина теперь проводил все время где-то на другом конце света, забывая, что здесь до сих пор бродит раненная душа его ещё живого сына — Томми. Возможно, на него так влиял факт, что младший не являлся родным. Подросток понимал это и старался не утруждать отца. Всё же не один он страдал. У Фила дома и так остались все вещи, принадлежащие старшему. После смерти Уилбура Томми всё также любил носить плащ брата. В но́чи, когда подростка продолжала одолевать бессонница, он любил убегать в тот самый лес, быстро спускаться по лестнице, уже не оглядывая всё вокруг в поисках изменений, доходить до ближайшего участка, освещённого фонарем, бог знает каким образом ещё продолжавшим работу, и, сильнее укутываясь в плащ, стараться побыстрее уснуть. Запах, что въелся в ткань, всегда помогал младшему расслабиться и нормально отдохнуть. Только тогда он чувствовал себя в безопасности. Кошмары отступали, ожидая следующей возможности. =========== После смерти Уилбура Томми тоже умирал. Каждый день. Каждый час он разрывался на сотни частей, а после искал причины вновь сложить себя воедино. Лишь случайно возникающие в памяти отрезки бесконечных речей брата поддерживали в нём остатки жизни. ..Он хотел хотя бы ещё раз обнять его..