hateful person

Я сижу, лениво облокотившись рукой на деревянный подлокотник своего кресла, взгляд же был направлен в абсолютную пустоту, не выражая никаких эмоций. На момент я отмираю, украдкой поглядывая на него сверху вниз. Он сидит прямо у моих ног, смотря на меня совершенно пустым взглядом, взглядом, не выражающим собой ничего, взглядом, принадлежащем человеку без эмоций, эмпатии и чувств. Да, думаю такое описание наиболее хорошо описывает его. Он приподнимается, дабы немного сменить позу. Теперь я чувствую его холодный взгляд ещё сильней. Не хочу больше смотреть. Не хочу больше сталкиваться с ним взглядом. Он мягко кладёт голову на моё колено. Чёрт, я всё же столкнулся с ним, от этого Сайхара лишь хитро прищурился, расплываясь в неширокой, но хищной улыбке. Кажется, у него всё же осталась маленькая крупица эмоций, которую он решает потратить, издеваясь надо мной. Ненавижу его, боюсь, презираю. А куда больше ненавижу себя. Ненавижу себя за то, что никак не сумел помочь ему. Мы с ним являемся единственными выжившими 53 игры. Всё должно было быть хорошо, но напоследок, прямо перед своей кончиной, эта тупая сука Широганэ что-то сделала с моим любимым Сайхарой-чаном, превратив его в какого-то монстра, монстра что лишь пытается походить на человека, но им на деле не является. Но я не могу бросить его. Это ведь всё ещё мой Сайхара-чан, это из-за меня он превратился в это чудовище, я обязательно верну его. —Скажи честно, кто ты такой и почему пытаешься выдать себя за моего Сайхару-чана?— Я наклоняясь к нему, смотря в его серые пустые глаза, давя его своим презрительным взглядом, пытаясь достучаться до его чёрствого умершего сердца. —Видишь ли, я и есть Шуичи Сайхара. Мне нет смысла обманывать тебя, да и никаких воспоминаний до и во время убийственной игры у меня нет, так что я бы не смог тебя обмануть, даже если бы захотел. Единственное, что я помню о себе и в чём твёрдо уверен– имя. Осознав, что не получу от него полезных мне ответов, я отстраняюсь, не желая более продолжать диалог с ним. Внезапно он приподнимается на трясущихся ногах, тянясь ко мне за поцелуем. Я не отталкиваю и не пихаю его, потому что знаю, что всё это бесполезно, я лишь хмуро отвожу взгляд. Он пересаживается ко мне на колени и, обнимая меня за шею, продолжает целовать. Он делает это настолько грубо и умело, переплетая наши языки, он периодически постанывает, стараясь таким образом привлечь моё внимание. Как пошло. Мой Сайхара-чан не был таким, наоборот, он был настолько чувствительным и робким, что мгновенно таял от любых проявлений романтики с моей стороны, а этот же лишь имитировал смущение, ведь реальных эмоции у него не было. Несколько солёных капель падают на мои щёки. Он, держась за мои плечи, слизывает каждую, после чего отстраняется. —Почему ты плачешь, Оума-кун? Он берёт меня за руку, с интересом смотря в мои глаза. От его холодных рук я непроизвольно вздрагиваю. Кто он такой, чтобы задавать подобные вопросы? Я прекрасно знаю, что никоим образом его не интересую, ведь это чудовище с пустыми бездушными глазами интересует только физическое удовлетворение, он здесь только ради этого. Зачем же тогда он говорит всё это? Неужели верит, что я, как маленький ребенок попадусь на его уловку. —Молчишь, значит. Он продолжает сверлить меня своим пустым кукольным взглядом, явно пытаясь залезть мне в голову, желая узнать все её тайны, хочет понять, как она устроена, пошариться в ней, дабы извлечь из неё нечто полезное для себя, как мерзко. Мне становится не по себе. Неприятно. До тошноты неприятно, как же больно видеть лицо любимого человека и осознавать, что сейчас вместо него перед тобой находится некто тебе совершенно незнакомый, чужой. А ведь если не смотреть в глаза, то и не отличить от оригинала. Не в силах больше выдержать это давление, я сдаюсь. Сдаюсь, ибо понимаю, что он никогда не отстанет, если я не предоставлю ему желаемое. —Просто я так сильно скучаю по нему.— Мой голос почти не слышно. Сайхара на секунду замирает, словно обдумывая мои слова, попутно что-то вспоминая. —Хоть я и потерял воспоминания, но знаю, что тоже потерял кого-то важного. И хоть я совсем не помню его личность, но искренне уверен, что этим человеком был ты.— Его голос прозвучал уж слишком нормально, слишком знакомо. А может он лишь пытается сымитировать человечность в голосе, что ж, получилось весьма недурно, однако ему не получится обмануть меня. Не знаю, говорил ли он правду или врал, намереваясь таким образом сблизиться со мной, однако на секунду мне показалось, что помимо родного голоса, я заметил ещё кое-что странное. Возможно мне лишь показалось, но в его глазах я увидел нечто знакомое. Да, наверное показалось. Он тянется за вторым поцелуем, я неосознанно с силой отталкиваю его, отчего он с громким звуком валится на холодный пол. —Не пытайся меня обмануть, делая вид, будто кем-то дорожил! Осознав свой поступок, я поспешно встаю, смотря на него испуганным взглядом, полным сожаления о содеянном. —Прости меня, я не хотел так... Я действительно не хотел вредить ему, ведь как бы то ни было, это тело по праву принадлежит Сайхаре-чану, и я не желаю испортить его. Наклонившись, я протягиваю ему руку, попутно оглядывая его тело на наличие каких-либо ссадин или синяков. Я заметил улыбку на его лице. Ладонью он также пытался вытереть кровь, что тонкой стрункой текла из его носа. Он принимает мою руку, и я помогаю ему встать. Кажется, я ненароком раззадорил бесов его больного сознания, что хорошо читалось в его извращённым взгляде. Он глубоко дышит, стараясь успокоить бешеное сердцебиение, смотрит на меня исподлобья, пытаясь скрыть пылающий огонь желания в своих глазах. — Я знаю, тебе сейчас невероятно больно, но...— Он поднимает голову, осознавая, что больше не в состоянии скрывать от меня свою больную, извращённую натуру.— Можешь ли ты позволить мне временно заглушить твои страдания?— Он хищно улыбается, начиная подходить ближе, заставляя меня пятиться назад до того, пока я не уткнусь ногами в уже знакомое кресло.— Тебе понравится, обещаю.— Хихикнув, заверяет он. Навалившись на меня всем телом, он заставляет меня упасть прямо на то самое кресло, после чего я болезненно айкаю. Нависая надо мной, он прошёлся рукой по всему моему телу, начиная с груди, заканчивая местом вокруг паха. Удобно усевшись, он приступает к делу, начиная стягивать с меня штаны с трусами. — Если тебе это неприятно, можешь остановить меня сейчас, но предупреждаю, во время процесса останавливаться я не буду.— Шуичи закончил с раздеванием и сейчас лишь смотрел на меня снизу вверх, ожидая ответа. Было видно, что он сильно возбуждён. Красные щёки в дополнении с горящими от предвкушения глазами и тяжёлым дыханием, какая ужасающая картина. Сейчас он скорее напоминал какого-то инкуба, нежели обычного учащегося старшей школы. — Я...— Не в силах что-либо ответить, я лишь одобрительно кивнул, наблюдая, как похоть в его горящих глазах всё сильней возрастала. Не хотя я признался себе в желании взять от него эти ощущения, прокатиться на вымышленных американских горках, сполна смакуя новые чувства. У нас с Сайхарой-чаном уже был секс, но в данный момент я желал лишь сорвать этот запретный плод, неведомый мне ранее. Я знал, что в будущем буду сожалеть о содеянном, так как в какой-то степени предаю своего возлюбленного. Шуичи бесцеремонно прервал мои размышления. Я будто прочувствовал, как заряд электрических волн прошёлся по моему телу, после чего мою спину окатило мурашками. А это всего лишь он играется со мной. Даже стыдно стало, он ведь всего-то немного прикоснулся к моему члену, а у меня такая реакция. Это было моей ошибкой, которую он сразу же заметил, одаряя меня насмешливым взглядом. И вот, он складывает большой и указательный палец в подобие кольца, охватывая им орган и приступая к действиям. Начал он довольно медленно, должно быть для того, чтобы лишь сильнее посмеяться над моим порочным желанием. Он ведь прекрасно понимал, как сильно я жажду этого грязного удовольствия. Неосознанно я засмотрелся на это зрелище, а в особенности на его пальцы. У него такие красивые бледные руки с длинными аккуратными пальцами и выпирающими костяшками. Он пользовался руками моего Сайхары-чана для осуществления своих гадких желаний. Я вздрогнул, закрывая глаза, хотя с закрытыми глазами это ощущалось ещё чётче. Я почувствовал его язык на головке, он мягко скользил по ней, стараясь обхватить.— Что ты...— Сдавленно говорю я и тут же хватаю его за тёмно-синие волосы. По всей видимости, данное моё действие пришлось ему по душе, так как он поспешил открыть рот, захватывая головку полностью, вместе с этим ускоряя движение пальцев. Я был обескуражен такой напористостью и совершил вторую ошибку.— Сайхара...— Прохрипел я, сильнее зарываясь в его волосы. Шуичи мычит что-то нечленораздельное, значительно ускоряясь в темпе. Я был готов кончить в любой момент, он, видимо, почувствовав это, мгновенно отстранился, оставляя в покое головку, но продолжая надрачивать мне пальцами. —С-Слушай, Оума-кун...— Из-за всей этой нагрузки у него заплетался язык.— Я не планировал этого изначально... Но не желаешь ли опробовать в деле и меня самого?— Мне не удавалось здраво мыслить в таком состоянии, потому я без раздумий согласился. Довольно улыбнувшись, он поднялся, слегка пошатываясь. Судя по всему, из-за сильного возбуждения даже его собственные ноги перестали нормально функционировать, он приблизился ко мне. Я помог ему со штанами и трусами, впоследствии усаживая его между своих ног. — Постой, а как мы будем делать это без презервативов и смазки? — Всё будет хорошо, уверяю.— Я захотел вмешаться, но он лишь смирил меня озлобленным взглядом. Чёртов псих. Думаю, его желание было даже сильней моего, именно потому он слёту согласился на это, самостоятельно подписав себе приговор. И всё же, я не хотел причинять ему боль, потому усадил его на свою ногу, запихивая в рот несколько пальцев. Он слабо простонал, старательно облизывая каждый из них. Я собирался использовать его слюну в качестве замены смазки, так что подхватив его за талию, я начал медленно вводить, раздвигая их внутри, подобно ножницам. Шуичи застонал, прикрывая рот ладонью. Постепенно, я начал двигаться и дабы малость заглушить его болезненные ощущения другой рукой начал массировать головку его члена. Кажется, это помогло. Томно вздыхая, он расстёгивает пуговицы своего пиджака с рубашкой, впоследствии кидая их в сторону. Галстук же почему-то решил оставить. — Оума-кун, я готов.— Он опирается на мои плечи для смены позиции, я аккуратно придерживаю его за талию, помогаю удержать равновесие и, наконец, медленно вхожу. Он запрокидывает голову, тяжело дыша, я даю ему время привыкнуть, но он самостоятельно опускается ниже, издавая громкий протяжный стон. Какой же развратный юноша. — Как ты?— Вопрос был скорее риторическим. — Просто ахуенно.— С его губ стекает тонкая полоска слюны, уходящая ниже подбородка. Для меня этого было вполне достаточно, так что я начал медленно двигаться, вместе с этим слушая сладкие стоны Шуичи. Для меня не было открытием, что он хорош в сексе, наоборот, казалось, что вся его явь пропитана сплошным порочным желанием, которое никогда не будет достаточно удовлетворено. Он желал всё больше, сильней и сразу, какой же ненасытный. Со стороны это скорей напоминало борьбу за ритм и скорость, нежели нормальный секс. Никак не получалось в должной мере синхронизировать общие движения. Этот демон-соблазнитель в человеческом обличии постоянно наращивал скорость, а я лишь пытался угнаться за ним. Через некоторое время, его это утомило, он замедлился, и я наконец сумел поймать нужный темп. Разозлённый его недавней выходкой, я с силой тяну его за галстук из-за чего тот лишь сильнее затягивается на его бледной шее. Ах, должно быть это больно, но мне неважно. Мой Сайхара-чан наверное осудил бы меня за такое грубое поведение. Мой Сайхара-чан слишком нежный для таких жестоких игр, а эта жалкая подделка лишь громче застонала от совершенных над ней садистских действий. Случайно я бросил взгляд на его грудь, заметив на ней множественные царапины с засосами и синяками. Всматриваясь в них я понял, что уже видел их. Нет, даже не так. Именно я был тем, кто их поставил, и всё это в знак того, что этот человек принадлежит исключительно мне, печать нашей любви. Сейчас же смотреть на них было попросту больно, ведь я лишился его, своего единственного лучика света в этом нескончаемом кошмаре. Само тело, непосредственно которым в данный момент я так грязно пользовался для удовлетворения своих потребностей, осталось со мной. Как грустно и иронично. Ещё несколько сильных толчков... — Я на пределе.— Только успел напоследок выкрикнуть Шуичи, изливаясь, вместе с этим, забрызгивая собственный живот, я же вместе с ним. Он томно дышит, не в силах что-либо произнести. Отдышавшись, я помогаю ему пересесть на край кресла. Он смотрит на меня, видимо намереваясь что-то сказать, но я лишь хватаю его за руку, притягивая к себе, утыкаюсь ему в ключицу. — Оума-кун...— Вновь солёные капли оказываются на моих щеках. Я крепко обнимаю его, сильнее утыкаясь в белоснежную кожу. Я ещё раз осматриваю его тело. Волосы, губы, кожа, голос всё на месте, только это всё равно не тот Сайхара-чан. — Ненавижу, Ненавижу, Ненавижу! Как я буду жить... Без него? Я хочу лишь вновь увидеть его мягкую и такую добрую улыбку, хочу видеть его ясные и такие умные глаза. Больше всего на свете, я хочу вновь быть с ним.— Мне не хватает воздуха. Чувствую, будто готов в любой момент упасть в обморок, потому лишь сильнее прижимаюсь чужому телу. —Прости меня, Оума-кун....— Говорит он печально, после чего начинает ласково гладить меня по голове, пытаясь хоть немного успокоить. — За что ты извиняешься? Но он не отвечает, а лишь повторяет это раз за разом.— Прости, прости, прости...— Его голос всё сильней дрожит, я отпускаю его тело, мягко отстраняясь. Его трясёт. Я смотрю в его серые глаза, сейчас они не выглядели настолько пустыми и бесчувственными, даже наоборот, они казались человечными, живыми. Он смотрит на меня теми же глазами, которыми когда смотрел на Сайхара-чан. Моё лицо немного искривляется из-за увиденного, чёрт, как же давно я не видел этих глаз. Я слабо улыбаюсь, смотря прямо на него. —Всё будет хорошо. До тех пор, пока я не найду способ вернуть Сайхару-чана, я никому не позволю причинить тебе вред или как-либо обидеть. Никто не сделает тебе больно, ведь у тебя...—Я отворачиваюсь из-за сильного смущения.— Его глаза...