Как стать Малфой

— Поскольку ты неизбежно скоро станешь частью этой семьи, есть определенные вещи, которым ты должна научиться. Гермиона смотрела на свою будущую свекровь, пытаясь сдержать раздражение. «Неизбежно» не осталось для неё незамеченным, но она собиралась притвориться, что никогда этого не слышала. Меньше всего ей хотелось спорить с этой женщиной. Не сейчас, когда свадьба была так близко, всего через пару месяцев. Не сейчас, когда они без слов согласились отложить в сторону свои разногласия, чтобы жить в относительном мире и понимании. — Учиться? — спросила она с любопытством и неким подозрением. — Чему я должна научиться? В то утро на работе она удивилась, обнаружив, что на её столе сидит величественная сова со свитком, прикрепленным к лапе. Она раскрыла его, гадая, кто же ей написал, но проскользнула догадка, что это Нарцисса. В конце концов, кто еще пишет красными чернилами, пахнущими клубникой? Миссис Малфой пригласила ее в пять часов на чай в семейный особняк. Они сидели на заднем дворе, рядом с фонтаном, который мог соревноваться с лучшими в мире, рядом с местом отдыха белых павлинов. Сияющие животные грациозно шагали по лужайке, время от времени раскрывая свои хвосты, как веера из перьев. Она не чувствовала себя комфортно в этом месте. Нигде в особняке, по правде говоря. Все это было слишком экстравагантно и роскошно на ее вкус, а строгая бдительность Нарциссы заставляла чувствовать осуждение за свои действия на каждом шагу. Как в тот самый момент, когда она поднесла ко рту чашку чая и Нарцисса с отвращением сжала губы. — Без сомнения, многое, — твердо ответила она. — В основном манеры. Протокол. История семьи. Осанка. — Осанка? Она всегда сидела прямо и не горбилась при ходьбе! Неужели это была попытка ее оскорбить? — Это что-то очень важное, даже если оно кажется лишним, — заверила её Нарцисса. — Ты всегда должна держать подбородок приподнятым, а плечи немного назад. Не так, как сейчас. Гермиона попыталась принять нужное положение, как ей было сказано, но поняла, что это довольно сложно. Как Нарциссе удавалось делать это таким естественным и легким? — При ходьбе тоже. И тебе не следует так скрещивать ноги. Складывается впечатление, что ты хочешь, чтобы на тебя смотрели мужчины, а перед другими светскими дамами ты будешь выглядеть как… — она вздохнула, прежде чем произнести это слово, как будто это стоило ей слишком дорого, — серая мышь. Она быстро разжала ноги. У нее не было намерения выглядеть как серая мышь (хотя она думала, что, возможно, Нарцисса немного преувеличивает), не говоря уже о том, чтобы провоцировать мужчин наблюдать за ней. — Твоя осанка должна демонстрировать твое положение в обществе. Ты больше не будешь Гермионой Грейнджер, а Гермионой Малфой, и это имеет большое значение. Ты будешь занимать важное положение, важнее, чем у многих других волшебников, которые… — Фамилия не сделает меня более важной, — возразила Гермиона. — Или что-нибудь в этом роде. В современном мире все равны. С тех пор, как вступил в силу закон всеобщего равенства, все существа в волшебном мире имеют равные права. Домашние эльфы могут иметь зарплату, отпуск и одежду по своему вкусу. Оборотни снова считаются людьми, а не животными; кентавры вернулись в… Нарцисса вздохнула. Если бы от нее что-то зависело, то Гермиона Грейнджер никогда бы не стала частью ее семьи. Но ее выбрал любимый сын, и она ничего не могла с этим поделать. Она пыталась. Действительно, изо всех сил. Однако Драко обнаружил ее маленькую уловку и пригрозил отказаться от наследства и от нее, как от матери, если она не примет Гермиону. Какой еще у нее после этого был выбор? Она слишком любила мальчика, которого вырастила, чтобы позволить ему уйти. Были времена, когда Нарцисса задавалась вопросом, знал ли Драко о трудностях, с которыми они столкнулись. У них все еще были деньги и власть, но имя Малфоев уже не имело такого веса, как в древние времена. Все смотрели на них подозрительно и шептались за спиной, полагая, что они этого не замечали. Их продолжали приглашать на мероприятия, на которых присутствовали все самые могущественные маги, но мало кто подходил, чтобы поговорить с ними. Их никто не боялся, никто не уважал должным образом. А что собирался сделать её сын? Жениться на Гермионе Грейнджер! Когда она узнала, что они начали встречаться, то, как и весь остальной мир, была очень удивлена, считая их совершенно иррациональной парой. Вокруг Драко всегда были красивые женщины, он всегда наслаждался лучшим женским ассорти. Гермиона Грейнджер была похожа на простой тыквенный пирог рядом с другими вкусными и сочными десертами. Нарцисса считала, что это будет что-то временное: что он, уставший от одинаковых отношений, хотел попробовать что-то другое, но однажды ему надоест, и он вернется. Но все было не так. Драко остался с ней. Мягкой и скучной гриффиндоркой. Она смотрела на Гермиону, не понимая, что ее сын увидел в ней: она была разговорчива (она все еще говорила о равенстве), не очень симпатичной, ее волосы беспорядочно спутывались и у нее неинтересные друзья. — Ты также должна научиться вести беседу, чтобы люди слушали тебя, — прервала она. — И не засыпали. Гермиона смущенно покраснела. В этом Нарцисса могла быть права. Она много говорила и понимала, что темы, которые любит обсуждать, интересуют не всех. — Мне очень жаль, — извинилась она. Нарцисса кивнула. — Мы начнем с завтрашнего дня в это время, — сообщила миссис Малфой. — Помни, что пунктуальность — качество, достойное восхищения.

***

— Ты пойдешь со мной. Это была не просьба, а скорее приказ. Драко нахмурился, глядя на свою девушку. — Куда? — Ты меня вообще слушал? — возмущённо спросила она. Он ухмыльнулся и подмигнул ей. — Мне было очень интересно созерцать это представление, — сказал Драко и кончиком указательного пальца нежно погладил контур её декольте, где можно было видеть начало груди. Она быстро отстранилась и ударила его по руке. Ее щеки покраснели от смущения. — Ауч! — пожаловался Малфой. — Ты будешь так же плохо обращаться со мной, когда я стану твоим мужем? — Только когда ты будешь таким дураком. Мы в ресторане, Драко! Ты не можешь вести себя подобным образом. Сегодня они пришли перекусить вместе в обеденное время. — Никто не смотрит, Гермиона. И всякий, кто нас услышит, будет знать, что я тебя хорошо удовлетворяю. — Ты свинья. — Тебе нравится. Он ожидал, что она рассмеется или хотя бы ухмыльнётся, но она этого не сделала. Его девушка все это время смотрела на него с совершенно серьёзным взглядом. Он вздохнул, считая эту битву проигранной. — Куда ты хочешь, чтобы я пошел? — наконец спросил он. — К твоей матери. — К моей матери? — Это было странно. — Почему ты хочешь пойти к ней? Я подумал, с тех пор, как вы в последний раз спорили из-за цветов для свадебных украшений, она смирилась с тем, чтобы позволить тебе заниматься этим в одиночку. — У меня есть Джинни и Луна. Я не одна. Но не поэтому. Вчера я ходила к ней на чай, и она сказала мне, что есть вещи, которым я должна научиться. И она начала говорить об осанке, манерах и прочих вещах… — Не ходи, если не хочешь, — прервал он ее. — Я не смогу с ней справиться сама, — ответила Гермиона и обречённо вздохнула. — Я всю свою жизнь изучал эту чушь, — заверил он. — И не собираюсь повторять это снова. Я уже умею садиться, вставать, вести беседу, подавать чай… — Подавать чай? Но этим всегда занимаются домашние эльфы, разве нет? — Да, но по этикету, если эльф не может, этим обязан заняться хозяин. Никто другой. — Серьезно? Я этого не знала. — Может быть, поэтому моя мама считает, что тебе следует этому научиться, но это ерунда, Гермиона. Я уже сказал тебе: не ходи, если не хочешь. — Но я хочу, — полушёпотом призналась Гермиона, и Драко удивленно посмотрел на нее. — Я не хочу смущать тебя, когда стану твоей женой. — Это вздор! Кто тебе сказал, что Малфои должны всему этому научиться? — Твоя мать. Драко мысленно отметил, что следует провести воспитательную беседу со своей дорогой мамой. — Тебе не нужно этого делать. Фактически ты не будешь… — Ты мне этого не запретишь. Я думала, что мы уже разъяснили много лет назад, что независимо от того: я твоя девушка, твоя жена или кто-то еще, ты не будешь мной командовать. Я не твоя собственность. — Я не хочу приказывать тебе или запрещать! Я просто говорю, что это глупо. То, что бесполезно, не стоит изучать. — Это могу решить я сама. Я никогда не изучала, как должна вести себя дама из высшего общества волшебников, потому что меня это никогда не интересовало. Это был далекий от меня мир. Но теперь, когда я буду твоей женой, я чувствую, что это мой долг. Пожалуйста, Драко! Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Знаешь, твоя мама заставляет меня нервничать…

***

… — Нет. Нет. Нет! Ты делаешь это совершенно не так! Гермиона застонала от боли, чем заслужила репрессивный взгляд Нарциссы. — Что мы говорим об этих звуках? Ни стонов, ни воздыханий. Не закатывай глаза… Да и пожимать плечами не стоит. Она посмотрела на своего жениха, который сидел в нескольких футах от нее. Он просто ухмыльнулся ей, как будто говоря: «Ты сама в это ввязалась». И Гермиона знала, что он прав, она интуитивно понимала, что это будет нелегко, но некоторые вещи были перебором даже для неё. — Сделай это еще раз, — приказала Нарцисса. — Иди к Драко и обратно. Гермиона глубоко вздохнула и снова пошла. Она никогда не предполагала, что существует так много техник для выполнения чего-то, чем она занимается с первого года обучения. Она сделала шаг вперед, затем еще один, балансируя на тонких туфлях на высоком каблуке, которые очень напоминали смертоносное оружие, из-за которого у нее все шансы разбиться головой о землю при падении. Она услышала, как Нарцисса прочистила горло, и вспомнила, как осторожно двигать бедрами из одной стороны в другую и выглядеть совершенно естественно. — Веселишься, любимая? — спросил Малфой фальшиво-сладким тоном, когда Гермиона подошла к нему. Ничего не сказав, она повернулась и пошла обратно той же походкой. Драко сначала смотрел с удовольствием, но потом заметил, что Гермиона выглядела чрезвычайно изысканно. Его глаза остановились на движении двух изгибов ее джинсовых штанов, и ему захотелось встать, подбежать к ней, как отчаявшийся мужчина, сжать руками её… — Что ты думаешь, Драко? Вопрос матери вывел его из задумчивости, поэтому он попытался сделать лицо серьезным, а не голодным. — Отлично, — заверил он. Глаза Нарциссы сузились. — Я думаю, ей не хватает баланса. Была ли она слепой? Если она еще сильнее сдвинет эту сочную задницу, то заставит всех мужчин жадно смотреть на нее. И он определенно не собирался этого допустить! — Это будет казаться вынужденным, — сказал он в качестве оправдания. Нарцисса сузила глаза, обдумывая, что говорит ее сын, и, наконец, кивнула. — Почему бы нам не пойти пообедать? — спросил Малфой, зная, что Гермиона была бы признательна ему за несколько минут отдыха. Глаза Нарциссы заискрились от волнения. — Отлично! Поэтому я воспользуюсь возможностью показать твоей невесте, как правильно вести себя за столом. — Может быть, это предложение было плохой идеей, — сказал себе Малфой. Не прошло и пятнадцати минут, как они уже сидели в столовой мэнора. Его отец присоединился к ним, и это было не так плохо. Люциус с самого начала смирился, как только Драко объявил, что встречается с Гермионой. Не то чтобы Люциус был счастлив, Драко знал, что это не так; он просто смирился с этим, не взывая к помощи Мерлина, как его жена. — Что ты делаешь? Гермиона смущенно посмотрела на Нарциссу. — Собираюсь наполнить свою тарелку едой. — Ты должна подождать, пока это сделают эльфы, — объяснил Драко. — И начать есть после того, как они уйдут. — Почему после их ухода? — Это просто обычай, — солгал он и бросил на родителей предупреждающий взгляд, чтобы они молчали. Он не собирался рассказывать ей, что они всегда считались низшими существами и поэтому не имели права находиться в одной комнате со своими хозяевами, когда те трапезничали. Он знал, что это её расстроит. — Это глупо, не правда ли?! Драко хотелось застонать. Произносить эти слова было ужасной ошибкой. — Извини? Глупо? — спросила миссис Малфой с легким нервным тиком в правом глазу. — Глупо? Наши традиции не глупы, мисс Грейнджер. Они тысячелетиями создавались и переходили из поколения в поколение. Кто вам дал право оскорблять их?! — Мне очень жаль, — поспешила извиниться Гермиона. — Я больше не хочу слышать, как она говорит такие гадости. И я не принимаю извинений. Но я сделаю вид, что она этого не сказала. Давайте просто продолжим обедать. — Спасибо, Мерлин! — воскликнул его отец, позволяя одному из домашних эльфов наполнить его тарелку едой. Когда подошла очередь Гермионы, она заметила, что ей подали немного салата с картофелем и очень большую порцию ростбифа с тыквенным соком. Заметив её смущенный взгляд, Нарцисса поспешила объяснить. — Женщинам следует просто съесть несколько кусочков, а затем продолжить интересную беседу, чтобы развлечь мужчин. Кроме того, есть мясо — это очень по-мужски. Мы делаем это только тогда, когда того требует ситуация. И ты не можешь просить о добавке, — она бросила очевидный взгляд на тело Гермионы. — Никто не хочет располневшую жену. — С моим весом и телом все в порядке, — сказала Грейнджер, удивленно моргнув. — Пока что… Драко заметил, что его невеста слишком сильно сжимает столовое серебро, и боялся, что она сделает что-то неразумное, например, бросит вилку в голову его матери. Из лучших побуждений он положил руку Гермионе на колено под столом, пытаясь ее успокоить. При прикосновении она глубоко вдохнула, а затем медленно выдохнула. Он склонил голову в знак согласия и подавил в себе желание высказать оскорбления своей матери, которые так и хотели вылететь из его рта. Остальная часть трапезы прошла в таком же напряжении: Нарцисса ни на мгновение не переставала давать советы Гермионе, потому что, по ее мнению, та плохо держала столовое серебро, неправильно прикладывала салфетку к губам или делала слишком большие глотки из стакана с водой. Это тоже было предметом спора! — Но ты должна пить вино, — настаивала миссис Малфой. — Оно лучше, чем какая-то вода. — Я не люблю вино. Я его никогда не пила. — Что ж, тебе следует начать, чтобы не быть белой вороной в светском обществе. Предотвращая твой вопрос, скажу, что сок для детей, а ты взрослая женщина. — Нет никакой разницы! Вы не заставите меня это сделать. Я категорически отказываюсь даже пробовать. Теперь Драко боялся, что его мать сделает что-нибудь ужасное. Рука Нарциссы крепко сжимала бокал, а её нервный тик усилился. Драко уже представил, как его мать под заклятием заставляет Гермиону открыть рот и выпить блаженного вина. И эту опасность заметил даже Люциус. — Мерлина ради, Нарцисса, позволь девушке пить то, что она хочет! Поскольку он являлся главой семьи, его слово было неоспоримым, и проблему спустили на тормоза.

***

— Вальс — это величественный танец, заслуживающий восхищения за его тонкий характер. Это первый танец, который вы исполните как супруги, и он должен быть отражением того, каким будет ваш брак, — сказала Нарцисса. — Драко, пожалуйста, подойди к своей невесте, возьми ее за руку, а другую ладонь на положи на талию. Малфой выполнил приказ и, когда Гермиона оказалась рядом с ним, кокетливо ей подмигнул. — Мужчина всегда ведет, а женщина следует за ним. И никак иначе. — Ты слышала? — спросил он шепотом. — Я слишком ценен. Гермиона бросила на него холодный взгляд. — Сексистская свинья, — оскорбила она Драко. — Что ты сказала? — спросила Нарцисса. — Ничего, — поспешила ответить Гермиона. — Так-то лучше. Во время вальса нельзя говорить, милочка. Просто нужно отдаться музыке и наслаждаться моментом. Она нежно взмахнула палочкой в сторону граммофона, чтобы запустить его, и в воздухе раздались нежные ритмы, столь типичные для вальса. Драко чувствовал себя уверенно в танце, чего нельзя было сказать о Гермионе. — Ты очень хорош, — сказала Грейнджер с некой завистью. — Я учился этому с пяти лет, — объяснил он. — Моя мать обучала большинство слизеринских мальчиков. Для нас это было как бы еще одним дошкольным предметом. — Никогда не думала, что это так необходимо. Я научилась только на четвертом курсе, для рождественских танцев… — Почему ты снова разговариваешь? — с досадой спросила Нарцисса. — Драко, обними ее за талию сильнее. Когда я досчитаю до трех, ты ее поднимешь. Мисс Грейнджер, держитесь за плечи Драко, чтобы не упасть, но не очень сильно. Вы должны сделать небольшой прыжок, чтобы подтолкнуть себя… — Да, конечно, — чуть слышно ответила скорее самой себе Гермиона.

***

Квартира Гермионы была его логовом. Драко по-прежнему жил в огромном особняке со своими родителями, но большую часть времени все же проводил со своей невестой. Ему было наплевать, что она находилась в Лондоне, в самой маггловской его части. Он просто рад, что мог куда-то сбежать, особенно сейчас, когда его мать была в истерике по поводу всего этого «обучения». — Что ты читаешь? — спросил Малфой, когда увидел, что она сидит в кресле в гостиной, поглощенная чтением книги. Для него не было удивительным, что она что-то читала, но на ее лице действительно было выражение ужаса, будто слова, которые она читала, оскорбляли саму ее суть. — История семьи Малфой, — ответила она, показывая Драко обложку. — Твоя мать дала мне эту книгу. Это всё объясняло. На самом деле, в этой книге было полно оскорблений в адрес маглорожденных. — Почему ты зря тратишь на это время? Это не самая приятная книга для чтения. Он присел рядом с ней. — Ты прав, — ответила она. — Но это не значит, что это неинтересно. Знал ли ты, что твоя пра-пра-пра-прабабушка Кассандра была известной гадалкой и что, по ее словам, она видела такие ужасные вещи, что в конце концов сошла с ума и однажды ночью кастрировала своего мужа? — Ты мне угрожаешь? — спросил он с фальшивым выражением ужаса. Она тихонько рассмеялась и покачала головой. — Я просто озвучила факт из истории твоей семьи. Ты действительно думаешь, что она увидела такое ужасное будущее, что сошла с ума? — Я думаю, что, скорее всего, нет. — Я тоже так думаю. Может быть, это было просто предлогом, чтобы оправдать какое-то психическое заболевание… Или это просто показывает, насколько опасно гадание. Я всегда считала прорицание очень неточной и бесполезной наукой. — Да-да, это все очень интересно, — скучающе произнес он, выхватывая книгу из ее рук. — Эй! Верни мне книгу! Твоя мама сказала, что завтра устроит мне зачёт по ней! — Ради Мерлина, Грейнджер! — каждый раз, когда он терял терпение, он называл ее по фамилии. — Ты себя хоть слышишь? С каких это пор ты хочешь доставить удовольствие моей маме? — Я делаю это не для нее, — заверила она, — а для себя. — Не делай этого! — умоляюще произнес он, бросая книгу на пол. — Если бы я хотел жениться на утончённой анорексичке, я бы обручился с кем-то вроде Астории Гринграсс. Но я не хочу! Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты высказывала свое недовольство, когда тебе это нужно, оскорбляла, ходила, как тебе нравится, скрещивала те длинные ноги, которыми тебя наградил сам Мерлин… Прежде чем он успел сказать что-то еще, Гермиона буквально набросилась на него и поцеловала с такой страстью, от которой он возбудился мгновенно. Ему не потребовалось много времени, чтобы обнять ее и прижать к себе ещё сильнее. Он услышал ее вздох, когда прервал поцелуй, чтобы повернуться и уложить её спиной на диван. — Если бы я знал, что тебя заводят такие слова, то не упустил бы столько времени. И ты не заставила бы меня ждать три месяца, прежде чем позволить мне забраться к тебе под юбку. Она закатила глаза. — Ты сам сказал, что ожидание того стоило! Ещё бы! Он не ожидал, что маленький книжный червь окажется таким податливым и способным. Драко сделал всё, чтобы их первый раз был волшебным, как бы странно это ни звучало, а Гермиона расслабилась и позволила ему взять всё в свои руки. Он снова опустил голову, чтобы поцеловать ее, но на этот раз она его остановила. — Знаешь… Твоя мать сказала мне кое-что еще вчера вечером… Еще одно правило, которое я должна соблюдать… Несмотря на то, что оно касается тебя. — Какое? — Целибат… До брачной ночи. Драко закатил глаза. — Ты же не хочешь придерживаться этой чуши, не так ли? Она даже, казалось, задумалась над этим, и он почувствовал, как ужасная пустота заполняет его желудок. Нет! Он отказывался верить в то, что его невеста могла допустить такую мысль. Гермиона мягко прижалась к его груди и, пока он обдумывал произошедшее, выскользнула из его объятий. — Ты действительно хочешь, чтобы я страдал два месяца? — спросил он, широко раскрыв глаза. Гермиона поправила одежду и пригладила волосы, пытаясь взять себя в руки, но сразу же признала свой проигрыш. Она очень медленно подошла к двери спальни и, обернувшись, кокетливо улыбнулась ему, постепенно расстёгивая блузку. — Ты действительно думаешь, что я такая мазохистка? — спросила Гермиона, подмигивая ему и жестом показывая, чтобы Драко проследовал за ней. Драко собирался ей отомстить за эту маленькую провокацию. И его месть будет жестокой.

***

Одна неделя. До свадьбы оставалось всего семь дней. Гермиона была несчастнее, чем когда-либо, и во всем виновата Нарцисса Малфой. Та не сдалась, даже несмотря на то, что Грейнджер пришла однажды утром в мэнор и сказала, что не намерена продолжать эти встречи. Нарцисса каждый день приглашала ее на чай и произносила речи о том, как себя вести. Она никогда не упускала возможности указать на все недостатки будущей невестки и на то, что сделало бы ее посмешищем для Высшего Магического Общества. У Гермионы никогда раньше не было заниженной самооценки, но после каждой встречи с этой женщиной она чувствовала себя ужасно. Драко предлагал ей отказаться от встреч, найти отговорку, но это было бы грубо. Она хотела иметь хорошие отношения со своей будущей свекровью. Возможно, это довольно наивная и бредовая мысль, но Гермиона хотела воплотить ее в жизнь. Вот почему она не переставала видеться с миссис Малфой. — Тебе стоит нанести немного макияжа, — сказала Нарцисса в тот день. — Может, так ты не будешь похожа на старшую сестру моего сына. — Я не люблю краситься. Я делаю это только при необходимости. — Но ты должна. А если и дальше будешь так хмуриться, то раньше времени появятся морщины. Она бросила взгляд на кажущуюся гладкой кожу миссис Малфой. Она знала, что там не только килограммы макияжа, но и сотни заклинаний. Но Гермионе пришлось неохотно признать, что Нарцисса для своего возраста выглядела действительно хорошо. — Я буду иметь это в виду, — пробормотала она, опуская глаза к своей чашке. Она едва сделала несколько глотков, пить совсем не хотелось. Чай в емкости начинал остывать. — Почему ты не пьешь? Ты должна помнить, что если ты сделаешь так же на общественных мероприятиях, то это будет считаться актом неуважения. Хотя твое плохое поведение меня не удивляет. Никто не учил тебя этим вещам. И когда я хочу обучить тебя, ты отвергаешь мою помощь. Гермиона почувствовала, как ее глаза загорелись от ярости. Она плотно поджала губы. — Ты не думала о том, чтобы выпрямить волосы к свадьбе? — продолжила Нарцисса. — Я надеюсь, ты не собираешься оставить их так, как сейчас. Кто угодно может принять их за гнездо грифонов. Может быть, ты сможешь сделать себе мягкие волны, как у Астории? О, эта девушка прекрасна. Гермиона не хотела слышать хвалебные эпитеты Нарциссы в честь бывшей девушки Драко. Это уже переходило все границы, а терпение исчерпало свой лимит. — Хватит, — прорычала она, когда почувствовала, как предательская слеза скатилась по её щеке. Гермиона поспешила стереть её и резко подняла глаза, решительно посмотрев на Нарциссу. — Извини? — Я сказала: достаточно. Я терпела ваше непростительное поведение долгое время, но больше я это делать не намерена. — Мое поведение было безупречным! — как само собой разумеющееся сказала миссис Малфой. — О нет, я так не считаю. Думаю, пора поменять правила игры. Итак, считается ли оскорбление частью хорошего поведения женщины? Бледная кожа Нарциссы слегка покраснела. — Я… Я не… — пробормотала она. — Вы не должны заикаться! — напомнила она Нарциссе. — Я приходила к вам каждый день, чтобы мы могли попытаться поладить, но вы только и делали, что были плохой хозяйкой. Вы оскорбляли меня всеми доступными вам способами. Вы нашли недостатки в моем поведении и попытались их исправить. Я сделала все для Драко, потому что не хотела, чтобы он продолжал спорить с вами, а я была яблоком раздора. Но я больше не могу этого терпеть! Всегда ли так будет? Я выйду за него замуж, но и это вас не остановит. Вы продолжите вмешиваться в наши отношения? А когда у нас появятся дети, вы будете критиковать то, как мы их воспитываем? Если такое будущее меня ждет… — она несколько раз моргнула, чтобы сдержать слезы. — Я не хочу такого будущего. — Что ты имеешь в виду? — напряженно спросила Нарцисса. Гермиона глубоко вздохнула, чтобы сдержать боль в груди. — Свадьба отменяется. Я скажу Драко, что не могу и не хочу так продолжать. Глаза миссис Малфой расширились, и Гермиона не знала, от удивления или ужаса. — Ты не можешь этого сделать! — воскликнула Нарцисса, почти крича. — Конечно могу, — заверила Гермиона. — Неужели ты позволишь моим словам так сильно повлиять на тебя? Ну вот, теперь Гермиона чувствовала, что запуталась. Разве не этого всегда хотела эта женщина? Нарцисса никогда не проявляла к ней ни тени привязанности или сочувствия. — Я встречаюсь с Драко три года и прекрасно знаю, что вы не раз пытались нас разлучить. Разве вы теперь не счастливы? Нарцисса казалась сбитой с толку вопросом, и ей потребовалось время, чтобы проанализировать свои смешанные чувства по поводу этой ситуации. — Я не буду счастливой, потому что знаю, что мой сын пострадает, — наконец призналась она, скривившись. — Ты мне не нравишься и никогда не понравишься, но он… Кажется, он любит тебя. — Он и правда любит меня. — Так почему ты хочешь упустить такую возможность? Не всем женщинам из высшего общества улыбнулась удача выйти замуж по любви. Ой! Вот так заявление. — Вы не любите своего мужа? — медленно спросила Гермиона. Нарцисса сглотнула. — Люблю, — заверила она. — Но сначала все было не так. Когда мы только поженились, было непросто... быть женой Люциуса очень сложно. Мы уважали друг друга, и я вела себя как положено, но это было холодно и бездушно, — её нижняя губа слегка задрожала.— На самом деле, в наших отношениях мало что изменилось, — тихо призналась она. Гермиона не думала, правильно это или нет, но она просто встала и подошла, чтобы обнять Нарциссу, которая, казалось, была на грани душевного краха. Та напряглась от её прикосновения, но Грейнджер проявила терпение и ждала, пока она привыкнет. Наконец, руки миссис Малфой мягко переместились к ее спине, и она неуверенно обняла Гермиону, прежде чем разрыдаться и положить голову ей на плечо.

***

Той ночью Драко появился в квартире Гермионы и, не найдя ее, вернулся в мэнор. Он знал, что днем она снова встретится с его матерью, и хотел узнать, не в курсе ли Нарцисса, куда отправилась его невеста. На несколько мгновений у него проскользнула сумасшедшая идея о том, что две его любимые женщины оказались на жестокой дуэли или просто лежат на земле, выдергивая волосы друг дружке, но Малфой быстро отбросил эту идею. Это невозможно. Он вошел в столовую, но там было пусто. Драко также обыскал гостиную своей матери, в которой она принимала посетителей, но и там никого не нашел. — Вера, — позвал эльфа Драко. Тут же появилась домовая эльфийка в ярком платье с цветочным принтом, которое ей было велико. — Мистер Малфой, — преувеличенно поклонилась она. — Гермиона все еще здесь? Эльфийка, казалось, занервничала после этого вопроса. Она посмотрел в обе стороны и наконец кивнула. — Где она? — С миссис Малфой на кухне… Вера пыталась остановить их, мистер Малфой, но они не позволили ей… — Клянусь Мерлином, они сейчас в жестоком бою не на жизнь, а на смерть, — озвучил свой страх Драко, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Он бежал непозволительно быстро для воспитанного аристократа. Малфой вынул палочку из кармана штанов на случай, если понадобится урегулировать конфликт. Но то, что он обнаружил, оказалось хуже, чем он предполагал. Его мать и невеста не ссорились. Они захлебывались слезами! Перед ними стояли пиалы с мороженым, и они большими ложками зачерпывали его и клали в рот, не заботясь о манерах. — День, когда родился Драко, был самым счастливым в моей жизни, — сказала его мать, не прекращая поток слез и не останавливая поедание мороженого. — Я так его люблю! Гермиона кивнула, всхлипывая, и сунула ложку в пиалу. Он определенно поймет эту ситуацию... когда-нибудь. Но не сейчас. Драко развернулся и вышел из кухни. Его мать и невеста были настолько поглощены своим миром, что даже не заметили его присутствия. И вот сейчас он шел, почти как зомби, в офис отца. Люциус опустил газету, которую читал, когда почувствовал, что дверь открылась, и, увидев выражение лица сына, фыркнул. — Ты уже видел их, — прокомментировал он. — У них такие противоположные личности, что они в конечном итоге сломали друг друга… — Разве ты не должен пойти сейчас и утешить маму? — А ты свою невесту? Драко поморщился. Он действительно не хотел туда возвращаться. Он ненавидел видеть плачущую женщину. — Как ты думаешь, что теперь будет? Люциус вздохнул. — Думаю, теперь они станут неразлучными подругами, — саркастически прокомментировала он.

***

Нарциссе совершенно не нравилось поведение Гермионы в день их свадьбы. Она слишком много танцевала, слишком громко смеялась, была слишком напыщенной, скрестила ноги и съела всего понемногу. Она сделала все, что Нарцисса не позволяла себе делать в день своей свадьбы. И она не могла избавиться от чувства зависти, увидев Гермиону такой счастливой. — Ты будешь продолжать это делать? — услышала она вопрос Люциуса. — Что именно? — спросила Нарцисса, делая вид, что ничего не замечает. — Твоя нахмуренная бровь видна за много миль отсюда… Оставь девушку в покое. — Я не собиралась ничего говорить, — заверила она. Нарцисса снова посмотрела на нее — девушку, которая обнимала её сына. Драко слегка улыбнулся, но его глаза сияли как никогда раньше. — Может, все не так уж и плохо… — Оно и неплохо, — сказал Люциус. — Мне снова написали из Министерства Магии и попросили встретиться с ними за ужином. Нарцисса удивленно посмотрела на него. — Но с тех пор, как закончилась война, они больше тебя не приглашали. Почему они передумали? — Разве ты не ожидала, что это произойдет? — спросил он. — Наличие Гермионы среди членов семьи имеет свои преимущества. — Определенно, это не так уж и плохо, — сказала себе Нарцисса, гордо поднимая голову. Теперь у неё было кое-что ещё, чем можно похвастаться перед друзьями.