Летающий мальчик

- Лу! Мой ты милый мальчик! Мамочка так по тебе скучала! - добродушная старушка прерывала приветственную речь многочисленными поцелуями, не дав сыну и на двор ступить. Паренек смущенно обнимал ее в ответ, пытаясь при этом не уронить массивные сумки, - как ты вырос, да как похудел! Ну ничего, милый мой, мама там пирог испекла, пойдем, пойдем в дом скорее. - все так же охая и причитая, женщина развернулась и поспешила в дом.       Это был двухэтажный деревянный домик с кирпичной трубой, окруженный немного одичавшим садом и огородом. Из открытых окон доносилась тихая музыка с виниловых пластинок и сладкий запах домашней выпечки. Лу вздохнул и, с трудом поднимая тяжелый багаж, двинулся к дому. - Моя комната совсем не изменилась. - не скрывая улыбки заметил он, открывая скрипучую дверь. - Конечно! Я только пыль тут иногда протирала, больше - ни-ни! Ты такой большой у меня, Лу! - Мам, - парень, мягко отстранился от матери, - я проголодался. - Сейчас! - ее будто ветром сдуло вниз на кухню, сервировать пирог с клюквой, а у Лу появилось несколько минут, чтобы перевести дух. Он несколько неловко присел на край кровати и осмотрел давно покинутую им комнату. Здесь не было особых излишеств: кровать, стул, стол, комод, который достался ему еще от деда и старый мольберт. Мольберт был самой ценной вещью здесь, так что стоял подальше от двери и был укрыт плотной белой тканью. На стене же висели детские рисунки Лу - мама так и не решилась их снять. Лу был бесконечно благодарен своей матери за то, что несмотря на довольно скромные финансы, она всегда поддерживала его страсть к рисованию, благодаря чему он закончил художественную академию и теперь мог зарабатывать неплохие деньги. Но не только любовь и благодарность к матери послужили причиной его возвращения. Молодой художник решил, что нигде в мире он больше не сможет найти настолько живописного места, как его родные края. Это была далекая глубинка, с лесами, полями, холмами и оврагами. Если пройти еще чуть дальше, то можно забрести на деревню, в которой целая куча различного скота, и извилистую реку. В особенно хорошую погоду из деревни можно было даже увидеть очертания далеких гор. Все здесь пахло свежестью, бурлящей жизнью и солнцем. Действительно, нельзя было сделать и шагу, чтобы на глаза не попалась бабочка или стрекоза, леса были наполнены дичью, которая настолько не боялась людей, что иногда добегала и до дома Лу. Молодой человек и представить себе не мог места лучше для вдохновения и референсов для пейзажей. Так что как только он расправился с завтраком, захватив альбом и карандаш, он сбежал из дома, чтобы пройтись по старым местам и сделать несколько набросков.       Ноги словно сами собой вынесли его к холмам. А точнее к Яблочному холму. На нем когда-то давно стоял дом, в саду которого было несколько яблочных деревьев. Дома уже давно нет, от него остался лишь полуистлевший фундамент, зато яблони разрослись и заполнили собой весь холм. Да это и в радость, ведь под ними можно было скрываться в тени, есть сочные плоды и рисовать, рисовать, рисовать. Не удивительно, что Лу пришел именно к этому месту. С его последнего визита здесь мало чего изменилось. Парень, как обычно, сел под самое толстое и старое дерево, скрестив ноги. Мимолетная мысль об испачканных брюках лишь мельком забралась в его голову, но он быстро ее отогнал. Теперь ему не придется заморачиваться над тем, как он выглядит, это вам не шумный людный город. Лу обвел взглядом холм в поисках подходящего референса. Сверху упало яблоко. Еще незрелое, крупное, размером чуть больше кулака. Следом почему-то упал парень.       Это был молодой человек, свиду несколько моложе Лу. Шатен, голубоглазый, одетый в светло-коричневый вельветовый комбинезон поверх свободной серой рубашки. В его вьющихся волосах застряли листья и, похоже, пара жуков. Молодой человек секунду просто лежал, а потом засмеялся, перевочариваясь на бок и заглядывая в удивленные глаза Лу. - Как тебе новый сорт яблок? Видимо, я уже созрел. - паренек сел, скрестив ноги и наклонил голову немного на бок. Так же делают собаки, когда заинтересованы в том, что говорит им хозяин, - прости, я не хотел напугать. - Ты...не ударился хоть? - Лу был крайне удивлен появлением паренька, учитывая то, что они были незнакомы, хотя Лу провел здесь аж целых семнадцать лет. - и как долго ты там сидел вообще? - Ударился да...ну да ничего. Цел и ладно. Скажу так, я видел, как ты поднимаешься на холм. Это альбом? Ты рисуешь? - парень подполз на четвереньках к немного ошалевшему от такой резвости Лу и заглянул в альбом Лу. Увидя пустой лист, он немного разочаровано присел рядом. Расстояние между ними с полутора метров сократилось до пары десятков сантиметров. - меня Джереми звать. А тебя? - Лу. Не видел тебя здесь раньше. Ты на лето приехал? - Джереми задрал голову, уперевшись темечком о ствол и рассматривая листву. На его загорелой шее выступал рельефный кадык. - Можно и так сказать. Можно задать тебе вопрос? - Лу согласно кивнул. Он всегда был настороженным с новыми знакомствами, но Джереми был странным, тем и привлекал. Где это видано, чтобы взрослые парни по деревьям лазали. Кроме того, он казался открытым, по-детски наивным и даже чересчур жизнерадостным. - Почему ты пришел сюда? - Чтобы сделать пару набросков. Тут красиво, я художник. Потом перерисовать в картину... - А зачем рисуешь? - Джереми казался все более странным и раздражающим. Видимо, он это понял, поэтому быстро поправился, - у всего есть смысл. Вот ты рисуешь, чтобы потом продать? Окупить стоимость красок и холста? Или для чего-то еще? - А ты философ, что ищет смысл жизни? - вопросом на вопрос ответил Лу, но все же задумался, - я рисую для того, чтобы ценные мне вещи остались навсегда. Эти яблони когда-то сгниют, но люди будут смотреть на мои картины и знать, что они здесь были. - Людей рисуешь? Ладно, не важно. - Джереми снова запрокинул голову и прикрыл глаза. Лу заметил, что у того необычно длинные ресницы и шрамик над верхней губой. Джереми расплылся в улыбке, приоткрывая правый глаз. - что смотришь? Влюбился? - Людей не рисую. - отрезал от чего-то смущенный Лу. Он резко отвернулся, черкая несколько простых параллельных полосок в альбоме. Воздух колебался от теплого южного ветра. На парней начали падать яблочные листья, приземляясь на их волосы, ноги и альбом Лу. Тот раздраженно смахнул листья, - я пейзажист. Хочу нарисовать человека - могу изобразить его в виде пейзажа. Моя мама, к примеру, была бы нашим домом. Я бы был этими яблонями. - И часто ты сюда приходишь? - Я был в отъезде несколько месяцев. Теперь буду чаще. Кстати, что мы обо мне да обо мне. Ты зачем здесь? - Джереми немного грустно улыбнулся и встал. Ветер усилился, но все еще остался теплым, он развивал вьющиеся волосы Джереми и его рубашку. Лу показалось, что вот-вот и он сможет улететь вместе с листьями, настолько он казался невесомым. - Я хочу стать частью всего, что я вижу. Сидел на яблоне, думал, может стану яблоком. - Лу с трудом мог понять, Джереми шутит или спятил, но тот лишь обернулся к нему лицом и одарил лучезарной улыбкой, - я люблю яблоки. И эти яблони люблю. Я бы тоже хотел быть ими, но раз их образ занял ты, то я буду тем, кто восхищается яблоками. И не только ими. Ты видел реку? - Лу кивнул, - а ты знал, что на ее дне есть нежно-розовые камешки? Их очень мало, но я нашел парочку, - парень залез в нагрудный карман комбинезона. На свет показалась куча всякого хлама, а следом два маленьких камешка. - Ты нырял в реку? Там же глубоко... - А ты не нырял? - не менее удивленно переспросил Джереми, протягивая один из камней, - возьми, сувенир. Мне пора, надеюсь увидеть тебя еще как-нибудь! - практически силой отдав Лу камешек, Джереми практически скатился с холма, убегая куда-то в сторону деревни. Его силуэт еще какое-то время мелькал среди высокой травы, а потом и совсем скрылся из вида. Всю обратную дорогу домой, Лу, так и не сделавший ни единого наброска, вертел в руках камешек. По возвращению, он решил поспрашивать старушку-мать про этого Джереми. - Хороший это мальчик, - после продолжительного раздумья заключила она, - ты не смотри, что с причудами. Он здесь появлялся пару раз, вон, картошку мне вскопать помог. Такой искренний, как лучик, ей богу. И истории интересные рассказывает. Ты с ним дружи, дружи, плохого он тебе не сделает. - А он здесь проездом? - мама пожала плечами. - Приехал...месяца два назад. То ли с отцом, то ли с братом. Спутник его из дома не выходит, а Джереми каждый день почитай на улице. Бегает, как маленький, восхищается всем. Никак насмотреться не может. Был в прошлый раз, по тебя расспрашивал. - Про меня? - удивленно сглотнул Лу. Мама, нисколько не смущаясь, кивнула. - Я ж ему говорю, что сынок у меня есть, чуть старше него будет. Да сейчас в городе, на рисовальщика учится, ой, то есть на художника. Он как слово это услышал, так и подскочил, - старушка радостно хлопнула в ладоши, - может, тоже рисует. Я спросила, а он такой "все по чуть-чуть, бабуль, по чуть-чуть". Ты дружи с ним, хороший мальчик. - Я так и знал, что ты придешь! - на следующее утро Лу так же пошел к яблоням. Там его уже ждал Джереми, на этот раз он сидел под яблоней и, завидев приближающегося Лу, приветливо помахал ему рукой. - А ты уже и с мамой успел познакомиться. - Лу не очень понравилось, что незнакомец знал о нем больше, чем Лу знал о нем. - Ни одной плохой мысли, честное слово. Я как альбом увидел, сразу узнал тебя. Ты прости, если что-то не так. Я просто мимо проходил, предложил помощь. Там картошку вскопать нужно было... - Я в курсе. Ничего страшного, спасибо, что помог. -Лу присел рядом на прогретую летним солнцем землю, скрестив ноги. Ему показалось, что от Джереми слегка пахнет корицей и медом. - У тебя такие красивые волосы. - перебил его Джереми, немного бесцеремонно рассматривая молодого человека, - я еще в тот раз заметил, но забыл сказать. Я впервые вижу настолько светлые волосы. Это безумно красиво. - Думаешь? - несколько смущенный, Лу потупил взгляд, Джереми энергично закивал. - Замри, пожалуйста, - шатен резко приблизился почти вплотную к лицу блондина, вставляя ему за ухо цветок-колокольчик, - я так и знал! Подумать только, такого же цвета, как твои глаза. Глубокий цвет. Это означает, что ты часто погружен в себя и свои переживания. Посмотри, вот у меня цвет небесно-голубой, значит, что я часто витаю в облаках, мечтательный. - Откуда ты можешь это знать? - А я и не знаю. Сам придумал минуты три назад. Но я ведь прав. - его речь прерывал сухой кашель. Вытерев подступившие слезы, он, извиняясь, помотал головой, - прошу прощения., - он снова закашлялся, его щеки раскраснелись. - Ты в порядке? - несколько обеспокоенно спросил Лу, на что получил кивок. - Да. Бывает. - помолчали. Лу хотелось найти темы для разговора: новый знакомый чем-то привлекал, с ним хотелось говорить и говорить без умолку. Возможно, ветер и нашептывал что-то, о чем можно поговорить, но молодой художник никак не мог этого понять. - Кстати, - вдруг его осенило. Джереми оглянулся, заглядывая парню в глаза и чуть приподнимая брови, - я забыл поблагодарить за вчерашние камни. Они очень красивые. Я даже думал приделать к одному из них цепочку, чтобы получилась подвеска, но побоялся испортить. - И где они теперь? - парень широко улыбнулся, но склонил голову, пытаясь скрыть улыбку. Ветер вновь запутался в его волосах, принося с собой запах созревающей пшеницы. - Положил на стол. Им там сохраннее. Никакую подходящую коробочку пока не нашел. - А я соврал тебе, - через мгновение раздумия заявил Джереми, широко улыбаясь. Лу почему-то только сейчас заметил щель между его передними зубами, - я не находил эти камни в реке. Купил в антикварном магазинчике в прошлом месяце. Это розовый кварц, слышал о таком? - художник несколько неловко пожал плечами: - Для меня камень всегда камень. Я могу отличить мрамор от булыжника на дороге, больше ничего не знаю, - Джереми рассмеялся. - Я не хотел сначала говорить, вдруг тебе будет неприятно, но... говорят, если подарить кому-то розовый кварц - это работает как приворот, - на удивленный взгляд Лу Джереми быстро замотал головой, - а еще для вдохновения. Я дал его тебе только для вдохновения, клянусь! О других свойствах я вспомнил только потом, было так неудобно возвращаться. - Я не верю камням. Это же просто камни, глупо влюбиться в кого-то только потому, что он подарил тебе камень. - Лу почесал затылок, почему-то замечая, что покрывается румянцем. Действительно, глупо влюбиться из-за камня. Настала очередь Джереми пожимать плечами. Парень сел поудобнее, уткнувшись подбородком в колени и шевеля пальцами на босых ногах. Они были покрыты мелкими ранками и землей, но было видно, что парню доставляет безумное удовольствие ощущать свежую траву пальцами ног. - Камни долговечны. Я вот, например, не знаю, сколько лет этим камням. Они всех нас переживут, вдумайся, разве это не здорово? Разве не здорово стать частичкой этой истории? - А ты только в камнях разбираешься? - перебил его Лу. Он не хотел думать о вечном, не хотел думать о смерти. Конечно, как для художника, эти темы оставались вечно актуальными, но ничто так не пугало его, как время и неизвестность, именно поэтому он и рисовал. Он не хотел думать, что он пропадет, он хотел жить, жить на своих полотнах. - Нет. Еще в птицах, немного в астрономии, в цветах разбираюсь. У отца была большая библиотека, вот я и читал. Так что я не так прост, как может показаться на первый взгляд. Вот в живописи - я пустой холст, как тебе, хорошо сказал? - Лу широко улыбнулся и кивнул, его друг довольно потянулся, - ну, может, после общения с тобой я наверстаю упущенное. Не хочешь сходить на реку как-нибудь? Ты сможешь ее порисовать, а мне будет веселее в компании.       "Как глупо влюбиться в человека только из-за того, что он дал тебе камень" - пластинкой крутилось у Лу в голове. Художник, даже не снимая ботинки, упал на кровать. Мягкий матрас послушно вогнулся. Лу поднял руку с зажатым кварцем вверх, рассматривая камешек на солнце. Это был продолговатый полупрозрачный камень, второй практически такой же лежал на столе. "Какой камешек чудесный. Интересно, какие камни у него еще есть?" Лу сел, свесив ноги с кровати. Дотянувшись до стола, он положил камень на место. Парню хотелось скорее перенестись в завтрашний день, а точнее в одиннадцать часов - они пойдут на речку. Лу когда-то умел плавать, правда плохо, но умел. Насколько он помнил, река была достаточно глубокой, значит, Джереми хорошо плавает? Может, будь он пейзажем, он был бы рекой? Такой светлой и чистой рекой, которая бывает исключительно в теплое майское безоблачное утро, в которой плавают резвые косяки серебристых рыбок и, словно родинки, разбросаны кувшинки. "Нет. Кувшинки в пруду, он - озеро. Или стоит брать больше? Море? Океан?" Будь Джереми морем, это было бы непредсказуемое море. С самым тихим штилем и самым яростным штормом, но на дне лежали бы сотни самых удивительных ракушек. А подводные растения были бы не какими-то всем известными водорослями или морской капустой, это были бы самые настоящие подводные поля, клумбы и оранжереи. И над этим морем обязательно бы летали чайки, такие же легкие и свободные, прям как он. Лу удивленно дотронулся до своего лица - теплее, чем обычно. Интересно, к чему это.