Замыкая круг

Сигаретный дым. Этот запах прочно въелся в легкие Вани. В маленькой квартире, в которой живет он, родители и курящий дедушка, все обои на стенах уже пожелтели. Но сейчас он не дома и рядом нет дедушки. Спиной к нему стоит тот самый брюнет, который десятью минутами ранее макал мелкого в воду в раковине. Пальцы в ссадинах держат сигарету, и их владелец, поняв, что не один поворачивает голову к чужаку. Вокруг тишина, все сидят на уроке, кроме них. – Че надо, я же сделал, что ты хотел. – боязливо пролепетал Коля, разрывая тишину. Мышцы руки все еще ноют, а синяки только начинают наливаться – Вышел подышать свежим воздухом. Ваня облокотился спиной о колонну навеса, и перевел взгляд туда же, куда смотрел собеседник. Перед старым навесом за школой находился лес, сам же навес служил некой заменой курилки, вот только, если спалят с сигаретой, попросят не подкурить а родителей к директору. Через минуту блондин посмотрел на младшего, отмечая старые ссадины, начавшие заживать, синяки под глазами, скорее всего от недосыпа и искусанные губы, - нервный, – прошептал он. – Че сказал? – не расслышав второго, спросил брюнет. – Чем тебе насолил мальчик, спрашиваю. - Кольцов поднес руку к Коле, сделав понятный жест. – Его папаша - мент, засадил моего на три года. – достал из кармана сигарету и вложил ее в протянутую руку. – Зашел отлить, увидел его отпрыска, не сдержался. – Ты же понимаешь, что он тут ни при чем? – Ваня пошарил по карманам, но не найдя в них спичек, вновь взглянул на парня. – Подкуришь? Коля приблизился к блондину, уже успевшему определить место сигарете между своих губ, чуть наклонился и закрыл рукой от ветра стык табака. Отстраняться брюнет не спешил, лишь взял сигарету менее поврежденной рукой и выдохнул дым в стоявшего перед ним Кольцова, смотря в его глаза. Тот же, не отставая проделал то же самое, замечая, что взгляд собеседника был направлен уже не в глаза а на губы. – Как можно быть одновременно и красивым и уродом? – блондин потушил сигарету о колонну и направился в сторону корпуса. Коля ошарашено уставился вперед, на то место, где секунду назад стоял Кольцов. Покрутил тлевшую сигарету пальцами, повернул голову в сторону уже ушедшего парня, и тихо выругался: – Пиздец, и как это понимать?

***

– 57... 55... 53... 51, нашел. – Коля постучал по крашенной двери и после разрешения, вошел. – Меня попросили передать записку. Новенький, к счастью, сидел на первой парте. Брюнету было достаточно просто протянуть руку, что он и сделал, сразу же кинув записку к сложенным на столе рукам блондина. – Какая наглая молодежь пошла, распоясались совсем, ни здравствуйте, ни до свидания. – проворчала Анна Петровна в адрес закрывшейся двери. Кольцов, выгнув бровь, развернул листок, явно вырванный из учебника, прочитал содержимое и усмехнулся, после заталкивая сверток в карман пиджака. «после урока за горажами» Дождавшись конца урока литературы, Ваня не спеша направился к назначенному месту. За «горажами» его уже ждали. Судя по не затоптанным окуркам на земле, находится он тут уже давно. – Гаражи. – щурясь от солнца, сказал блондин. – Чё? – Правильно, говорю, не «гОражи» а «гАражи». – Ваня встал в тень, рядом с курящим. – Умный слишком? – недовольно огрызнулся второй. Голубоглазый неопределенно покачал головой. Они стояли в тишине до того момента, как Коля докурил последнюю сигарету и прервал тишину. – Ты назвал меня красивым... ты чё... ну... из этих... ну гомосексуалистов? – Донской уставился в никуда, не осмеливаясь посмотреть на соседа. Иван замер в немом шоке, переваривая заданный ему вопрос. Он никогда не задумывался насчет собственных предпочтений, ну были пару раз отношения с девчонками из старой школы, но насчет парней никогда не задумывался: – Эм... нет? – Блять... ладно, извини за такой вопрос, бошку припекло наверное. Бывай. Брюнет спешно покинул место, оставив Кольцова в одиночестве. Тот, потоптавшись на месте еще минут десять и прокрутив в голове сегодняшний день, тоже ушел по своим делам.

***

Горячие сухие губы прокладывают дорожку от ключиц до мышц пресса, параллельно что-то шепча. «Хороший... сладкий... горячий» С губ срывается гортанный глухой стон, но звучит он подозрительно знакомо. «Это я?» «Ты» Коля приподнял голову, чтобы посмотреть на источник звука. Ранее упомянутые губы принадлежали никому иному, как тому новенькому. Его невозможные голубые глаза блестели в свете луны, руки водили по обнаженному телу брюнета, периодически сжимая бедра. «Что ты тут делаешь?» «Я - твое желание» – прошептал голубоглазый, опуская руку ниже пресса. «Какое нахрен желание, убирайся из... АХ» Коля проснулся в холодном поту, сразу вскакивая с кровати. Посмотрев на будильник, Донской чуть не взвыл, ведь те показывали 2:45 ночи, а заснуть он теперь вряд ли сможет. – Ну нет... да пиздец... – обречённо простонал парень, почувствовав липкую влагу в трусах. Прошлепав босыми ногами по полу, он прошел в душ. Настроение было дерьмовое, поэтому брюнет выкрутил смеситель на минимум. Сидя на полу в душе под ледяной водой, Коля думал о том, что за пиздец начался в его жизни.