Амнезия

Слэш
PG-13
Завершён
29
автор
Размер:
8 страниц, 1 часть
Метки:
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
29 Нравится 5 Отзывы 2 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Примечания:
Это происходит, когда Чарльз остаётся на ночь у Грэма, утомлённый дневной суетой. Карпентер привычно целует Рида в уголок губ, прежде чем лечь спать - на что тот лукаво улыбается: - Боже, неужели ты настолько сентиментален? - Да, Чарльз, - мягко произносит Грэм, притягивая детектива ближе, - и не поминай без нужды всуе, это грех. - Грэм, какой же ты... - Зануда? - Нет, - зелёные глаза сверкают изумрудами в неярком свете лампы, - ты... особенный. Словно непорочный ангел, сосланный за идеальность в самую неприглядную дыру Соединённых Штатов, чтобы грешники восхищались и подумывали о возвращении в лоно церкви... Чарльз ухмыляется, целуя Карпентера в шею, и тот вздрагивает от ощущения горячего влажного языка на коже. - ... Но лично у меня возникают только мысли о совращении. - Чарльз. - Грэм. Рид приподнимается на локтях, и Карпентер невольно любуется изящной фигурой детектива, темнеющей на фоне неяркого янтарного света; впрочем, Чарльз не даёт себя рассмотреть, вовлекая в неспешный поцелуй. - Я люблю тебя, - выдыхает Рид в чужой приоткрытый рот, - я люблю тебя, и к чёрту пророчество. Конца света не будет. Грэм кладёт чуть дрожащие руки на узкие бёдра Чарльза; тот подаётся вперед, подставляется под нежные поцелуи - живое совершенство; буйство жизни на белом полотне постели. - И я тебя люблю, - шепчет Карпентер на ухо изнемогающему от ласк Риду, - мне кажется, я так сильно тебя люблю, что это чувство переживет всё и всех. Вместо ответа Чарльз только умоляюще стонет, зарываясь пальцами в чужие волосы. ... Спустя некоторый промежуток времени - очень приятный - Грэм осторожно перетягивается через мирно сопящего детектива и гасит лампу. Спальня погружается во тьму. - Спокойной ночи, любовь моя. Утром их ждёт очередной мокрый день в самом уединенном городе Соединенных Штатов. А пока - можно расслабиться, провалившись во тьму без сновидений... - Он восстал против своего предназначения. - Как, когда он практически достиг цели! - Это всё любовь. Проклятое человеческое чувство, которое слепит глаза своим сиянием. - Мы не должны этого допустить. Ктулла уже заждалась... - Пусть Дочь позовёт его. - Бесполезно, он не услышит. Влюблённые глухи к нашему зову... - А что ты предлагаешь? - Если попробовать выполоть это чувство... - Оно пустило в нем корни. Да, да, пусть забудет! Давайте нож. Вырежем любовь из его мозга. Пусть он забудет. Пусть он принесёт Печать ко входу. Ключ у него, осталось лишь открыть дверь... - Готов? - Всегда. - Только не задень другие воспоминания... - Спокойно. Это азы... Ну, вот. Даже не проснулся. Подождём рассвета. Грэм всегда просыпается раньше: не то чтобы он делал это целенаправленно, вовсе нет, привычка. Чтобы успеть завершить все насущные дела, нужно вставать чуть ли не на рассвете... а с тех пор, как чужак-детектив нагло захватил постель, к привычке прибавилось желание сделать что-нибудь приятное. Принести кофе в постель, к примеру. (На самом деле, Грэм был бы не против завтрака в постель, но по утрам детектив пил только дегтярно-черный кофе. Пришлось смириться. Впрочем, Чарльз никогда не отказывался от парочки тостов с маслом, так что это вполне можно было назвать компромиссом.) Детектив всегда спал чуть ли не до полудня - ох, соня; впрочем, Грэму никогда не надоедало ласково будить его... с продолжением - поэтому Карпентер не ожидал никаких отклонений от привычного распорядка. Ну, разве что его возлюбленного опять разбудил бы кошмар. Да. Кошмары - это всегда мерзко. (Впрочем, кофе всегда помогает.) Грэм заходит в комнату... и сразу понимает: что-то не так. Интуиция, поднявшая голову, кажется, впервые за несколько месяцев, нервно скулит - посмотри! посмотри! ... я был круглым дураком, если поверил, что наконец-то могу быть счастлив... Потому что взъерошенный Чарльз глядит в ответ, как испуганный зверь. И в его взгляде нет ни капли узнавания. - ... Значит, вы прибыли в Окмонт?.. - По приглашению мистера Ван дер Берга. - Он мой друг. - ... О. Видимо, мне было нехорошо, - неловко бормочет Чарльз, - и вы... меня приютили? - ... Да. - Очень любезно с вашей стороны. - Надеюсь, я вас не оскорбил своими расспросами... - Нет, вовсе нет... мистер Карпентер, верно? - пожимает плечами Рид. - Вы ведь хотели прояснить ситуацию. И, в общем-то, имеете на это полное право... Наверное, всему виной видения. Клянусь, этого больше не повторится. Нейтральное мистер Карпентер режет слух, вскрывает душу не хуже острого скальпеля; Грэму хочется выть от бессилия, от гложущего чувства потери - но он сдерживается, надевая привычную вежливую маску. - Вы нисколько не помешали мне, мистер Рид. Мой долг - помогать ближнему своему. - Вы очень добры, - Чарльз недоверчиво щурит глаза; с каждой секундой Карпентеру всё сложнее держать удар, - и ещё раз прошу прощения за сегодняшний... инцидент. Пожалуй, не буду вам мешать. - ... Может быть, выпьете чаю? - Нет, нет, мне нужно было заглянуть в Адвент... Чарльз торопливо проскальзывает мимо удивлённо вскинувшего брови Бенджамина. - Вы что, поссорились? - Нет, Бенджамин, - Грэм устало трёт лицо, - Чарльз забыл меня. - ... То есть, вчера он всё прекрасно помнил. - Да. И ночью... тоже, - Грэм слегка краснеет, - а утром я проснулся, зашёл на кухню сварить кофе, потом вернулся в спальню - и... - Он совсем ничего не помнит? - Я бы так не сказал. На вопросы о своих делах он дал совершенно чёткие ответы - и был безмерно удивлён, что я в курсе. Пришлось сказать, что мне положено знать всё обо всех, как наследнику Великой Семьи. - Какая-то избирательная забывчивость. Если это такой дурацкий способ разорвать отношения... - Нет. В том-то и дело, что Чарльз не стал бы... - Уверен? - Ночью... - Да? - Ночью... он признался, что хочет остаться со мной. Признался в любви, - Грэм произносит это почти что шёпотом, стыдливо потупясь, - и утром, когда я видел этот испуг... так притворяться нельзя. Да и зачем? - То есть, дело дрянь, - Бенджамин хмуро смотрит на свои руки, - кому выгодна его амнезия? Церкви Искупления? - Возможно. Чтобы шантажировать меня. Кроме того, они всё ещё в обиде на Чарльза: он ведь... устроил там хаос. - Значит, нужно расспросить ребят, не видели ли они кого-то подозрительного. - И пригласить на разговор отца Кевина. Тупик. Тупик. Снова тупик. Караул клянётся, что не видел никого подозрительного - и Грэм склонен верить, но лишь отчасти: разве так уж сложно отвести людям глаза? Он отпускает дозорных, на всякий случай спрашивает слуг - не было ли ни у кого проблем с памятью? - со вздохом признавая, что вряд ли кто-то подмешал зелье в еду или питье. Остаётся только глава Церкви - но в проповеди Кевина нет ни единого намёка на злорадство, скорее, нетерпеливое "так вы всё же передумали?" - так что Карпентер вынужден признать: снова мимо. Святой отец не упустил бы возможности поглумиться; кажется, тот сам не понимал, с какой стати Карпентер внезапно пригласил его к себе - видимо, и в самом деле не был в курсе, что... - ... Мистер Карпентер? - О, мистер Рид... Входите. Детектив заметно нервничает, бросая взгляд на кипы бумаг (внезапно здорово напоминающие Грэму траншеи) и неловко переступает с ноги на ногу. - Прошу прощения, - Чарльз прочищает горло, глядя куда-то в сторону, - понимаю, что отвлекаю от дел... - Никогда не бываю слишком занят для вас, мистер Рид, - срывается с губ Грэма. Детектив приподнимает бровь, и Карпентер мысленно клянет себя: кто тянул за язык! Это звучит совсем не странно для потерявшего память, не так ли? Я идиот. - Ну, раз вы так говорите... - Простите, я... - Знаете, так даже лучше, - внезапно произносит Чарльз, сплетая пальцы в "замок", - чувствую себя чуть меньшим дураком. Хотя это всё равно прозвучит странно... Но я весь день думал о вас, и... скажем, если вам не с кем разделить вечер... - Непременно воспользуюсь вашим предложением, - хриплым от волнения голосом отвечает Грэм, нервно вцепившись в край столешницы, - скажем, сегодня... Вы ведь не заняты? - Нет, - Чарльз слабо улыбается, и в Карпентере вновь просыпается надежда, - думаю, я совершенно свободен. - Посмотри, Провидец снова его целует. - Невозможно! Я стёр все общие воспоминания. - Все, да не все. Любовь пустила корни слишком глубоко... - Мы будем выпалывать её нещадно, пока тот не выполнит своё предназначение!.. - Ты помнишь меня, Чарльз?.. Словно проклятие, наложенное неизвестным злодеем - только поцелуй не является панацеей. Жизнь Карпентера превращается в бесконечный цикл узнавания и забвения: календарь становится минным полем. Каждое утро начинается с одного и того же вопроса: - Ты помнишь меня? Чаще всего Рид отвечает положительно, и в эти дни Грэм может вздохнуть чуть-чуть свободнее. Но иногда глаза детектива отчаянно пусты, и в такие моменты Карпентер призывает всё своё мужество, чтобы не расплакаться. - Ты помнишь меня, Чарльз?.. - Кажется, нет, - голос Рида тих и ломок; он потерянно обхватывает себя руками, - но я всё равно хочу поцеловать тебя. Можно? - Конечно, можно, Чарльз, - Грэм осторожно приобнимает того за плечи, словно детектив - мейсенская фарфоровая пастушка, - как и всегда. Детектив упорно пытается вспомнить. Запомнить. Это война с неизвестным, невидимым противником. Дар барахлит, с каждым разом всё хуже работая в особняке. Если первые недели Чарльз довольно быстро собирал себя по кускам, ориентируясь на видения, то вскоре те смазываются, сходят на нет, отдавая неясной тревогой в низу живота. Когда истинное зрение перестаёт помогать, Рид переходит на записки. - Что вы делаете, детектив? - спрашивает Бенджамин при виде Чарльза, прячущего очередной свернутый лист бумаги за зеркало. - Оставляю хлебные крошки, - бормочет детектив, - может быть, хоть это сработает. - ... А. Гензель и Гретель. - Угу. - Отдайте мне часть, - предлагает Бенджамин, - я тоже хочу принять участие. Вряд ли меня коснётся эта напасть с потерей памяти. - ... Разумно. - И Грэму скажите. - Уже. - Сколько раз я уже забыл тебя, Грэм? - тихо спрашивает Рид за обедом. - Если честно, я перестал считать после шестнадцати, - Грэм устало прикрывает здоровый глаз, - но это не имеет значения. Больше не имеет. Что бы ни случилось - я буду помнить за нас обоих, Чарльз. - Обещаешь? - Обещаю. Чарльз целует Грэма в губы, и Карпентер чувствует восковую печать клятвы на своём языке. Записки пропадают из тайников спустя пару часов. - А он упрям. - Разумеется. Семя бы не взошло на дурной почве. - А мы не можем... - Не можем. Он сын самой Матери. Представляешь Её гнев? Да она сожрёт нас всех в тот же миг. Нужно обойти это препятствие... иначе. - Время на исходе... - Есть ещё вариант. - Ладно, что мы теряем, в конце концов? Пробуй. Чарльз судорожно хватает ртом воздух - но кругом только морская вода: в лёгких, на языке, давит на глаза нестерпимой зеленью, льётся в уши холодом... Он отчаянно размахивает руками, пытаясь выплыть - и внезапно чувствует крепкую хватку на своём плече. - Хвала Кэю, - несколько истерически всхлипывает Грэм, вытаскивая детектива на каменные ступени, - успели. Чарльз сплевывает горькую слюну. - Что это было? Как я здесь оказался? - Приступ лунатизма, - хмурится Бенджамин, накидывая на обоих шерстяные одеяла, - мои ребята успели увидеть, как вы выходите из окна на улицу. Второй этаж, между прочим, а вам хоть бы хны. - У тебя ноги в крови, - тихо говорит Грэм, - разве не больно? - Да я как-то не заметил... ох! - Рид наконец-то чувствует, как в ступни остервенело вгрызается морская соль. Кости начинают неприятно ныть. - Знаешь, я думаю, стоит показаться врачу... - Конечно. - Только не к Гранту... - Нет, Чарльз. Мы пойдём к другому врачу. - Спасибо, - вяло отвечает Рид, чувствуя, как Грэм осторожно берет его на руки, - не тяжело?.. - Справлюсь. - Ну, ладно... - Это не мотив выгоды, - нервно произносит Бенджамин, пока они везут детектива на лодке в Салвейшн-Харбор, - или же это такая выгода, которой мы не понимаем. Те, о ком мы знаем наверняка, предпочтут шантажировать тебя живым детективом, а не умерщвлять его. - Да, ты прав, - безжизненно произносит Грэм, - это выходит за рамки человеческих козней. Больше никто не произносит ни слова до тех пор, пока маленькая делегация не переступает порог приёмной. - Он чуть не умер! - Мы бы успели оживить его, не будь их рядом... - В сознании от него больше толку, чем в бессознательном состоянии. - Время. Время! - Может быть, уничтожить его и подождать нового Цикла? - Сдаваться у самой цели - глупо. - Есть другие предложения? Так больше продолжаться не может. Грэм устал. Смертельно устал. Он никогда не думал, что сделает это добровольно - но разве ему оставили выбор? Сейчас - или никогда. - Спокойной ночи, любовь моя. - Спокойной ночи. Чарльз крепко хватается за чужую ладонь. В глазах плещется страх - такой же, какой отражался в глазах сотен умирающих в лесах Мёз-Аргонна. Взгляд человека, который не знает, проснётся ли утром. Грэм нежно целует тому руки. - Я с тобой. Всегда. - Я знаю. Иначе я бы не засыпал каждую ночь, верно? - хмыкает Чарльз. - Пожелай мне удачи. - Непременно. - Я вернусь, - шепчет Рид, закрывая глаза. Грэм пристально смотрит на своего возлюбленного. Да. На этот раз - точно. Клянусь. ... Пламя свечи нервно дрожит, когда Грэм достаёт статуэтку из потайного отсека в семейном алтаре. На чёрном камне не отражаются блики - Карпентер не знает, принадлежит ли тот вообще к земным минералам. Грэм аккуратно достаёт свободной рукой дощечку из того же материала, испещренную незнакомыми символами и знаками. Ставит на стол (предварительно очищенный от мелкого мусора вроде черновиков и сломанных перьев), устанавливает точно посередине фигурку. Тяжело вздыхает. На мгновение кажется, что та нетерпеливо бьёт раздвоенным копытом: ну же, не медли, раз хватило смелости достать меня! Или это всего лишь игра усталого разума? - Неважно, - шепчет Карпентер, отвечая неизвестно кому, - уже неважно. Драгоценные камни сверкают в глазницах статуэтки, больше всего напоминающей козу - аморфную, тянущуюся вперёд сотнями непонятных отростков. Время как будто остановило свой ход. Свеча гаснет. Но глаза фигурки горят вместо неё, смотрят с немым вопросом: назови себя. Грэм берет в руки нож - как брали до него все Карпентеры, жившие по Её закону. - Кровь, чтобы Ты услышала меня. Красные капли с шипением падают на камень, исчезая без следа. Грэм не жалеет ладонь, щедро обмазывая фигурку собственной кровью; раны затягиваются поразительно быстро, и приходится снова и снова вонзать лезвие. Наконец он чувствует: достаточно. - Дух, чтобы Ты узнала меня. Грэм осторожно целует статуэтку в голову. Тёплое дыхание, срывающее с губ, касается камня. Тени на стене сгущаются сильнее; чей-то громадный силуэт стремительно растёт и вытягивается, шевеля чёрными щупальцами. - Я - Грэм Карпентер, и я зову Тебя, как сын зовёт мать. По праву, которое мне было дадено. Дымное щупальце тянется от стены, принимая объёмную форму, и ласково гладит Карпентера по щеке. Грэм судорожно сглатывает. - Я так ждала. - Я знаю. - Ты расстроен. Кто посмел огорчить тебя? - Я хотел спросить то же самое. Твоих ли это рук дело. - Моя обязанность - сделать тебя счастливым. Ты мой возлюбленный сын. Нет, я бы не стала причинять тебе такую боль. Я чту договор, как и ты. Что случилось? - Чарльз... - Тот детектив? - Да, я люблю его, и он... Постоянно забывает меня. Я знаю, что это кто-то из Древних. Не бывает такого, чтобы человек постоянно терял память настолько выборочно. Стоит ему вспомнить, как кто-то будто стирает мой образ из его разума. Мы оба перепробовали всё, чтобы хоть как-то избежать амнезии, но тщетно. А недавно... Недавно он чуть не умер, потому что в приступе лунатизма убежал в один из храмов, где, как выяснили, был подземный лабиринт, ведущий к морю. Я едва успел вытащить его из воды! - В самом деле странно. Но это - не моя работа. Рядом с детективом ты счастлив, и я прощаю ему разгром храма. Я бы не стала мстить... вот так. Но есть и другие боги. - Я не хочу знать. Я только хочу, чтобы всё прекратилось. Чтобы он наконец всё вспомнил... - Это сделает тебя вновь счастливым? - Счастливее всех. - Хорошо. Не беспокойся. Я всё сделаю. Платы не нужно. - Нет? - Нет. Но я хотела бы говорить с тобой почаще. - ... Я постараюсь. - Обещаешь? - Обещаю. Грэм знает - он сдержит слово, как бы ни было тяжело. В конце концов, Кэю только и делать, что молиться. - ВЫ! ВЫ ЧТО НАДЕЛАЛИ?! - О, нет. - А я предлагал дожда... - ВЫ ПРИЧИНИЛИ БОЛЬ МОЕМУ СЫНУ! - Послушай, Шуб-Ниггурат, мы всего лишь... - НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЕ И УБИРАЙТЕСЬ ВОН! - ... А вот я, к примеру, застрял в этом городе... - Я МОГУ СЪЕСТЬ ТЕБЯ И РЕШИТЬ ПРОБЛЕМУ! - Нет, спасибо, я против настолько радикального подхода. Разве что мне надоест планировать Конец Света, но до этого, по моим подсчётам, ещё далеко... - Ты помнишь меня, Чарльз? - Помню. - ... Хвала Кэю. - Уже полгода без рецидивов. Думаю, я наконец-то свободен от судьбы... И нет смысла переспрашивать. - Я... Я привык. - Это тебя успокаивает? - ... Немного. - Ладно. Спроси ещё раз. - Ну... Ты уверен?.. - Абсолютно. Давай. - Ты помнишь меня, Чарльз? - Всегда. - А я говорил, давайте дождёмся нового Цикла. - Ты предлагал уничтожить Семя. - Упс. Хорошо, что мы этого не сделали. - Опять ждать сто лет? - А разве ты, Левиафан, не говорил, что у тебя есть ещё один смертный на примете? - Говорил, но там вероятность всего лишь двадцать пять процентов... - Это хотя бы не нулевая вероятность. - ... Ладно, всё лучше, чем ждать ещё столетие... - По местам! Начинаем новое представление!

Конец?..

Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.