Бросай курить

Порядком подзадолбавшие щёлканья клавиш и мышки, почти непрерывно продолжавшиеся весь день, уже стали невыносимы. Как у Серёжи ещё тело не развалилось от его странных изогнутых поз с вечно сгорбленой спиной — непонятно, но бледное лицо с красными глазами и залёгшими под ними тёмными мешками точно такими чудесными силами не владело. После очередного громкого зевка и подмятия под себя левой ноги на место правой, Олег не выдержал: — Оторвись ты от ноута, уже на зомби смахиваешь. — Ты говоришь мне это последние несколько часов, — даже не отнимая взгляда от монитора, отвечает Разумовский. — Повод задуматься. — Сессия важнее. — Ты, если сейчас не поспишь и, желательно, ещё не поешь, и двух слов связать не сможешь, не то что сдать что-то. Сергей глубоко вздыхает, одной рукой протирая глаза, второй продолжая что-то щёлкать мышкой. — Энергетики мне в помощь. — Серый. — Ну что? Посплю я пару часов, как только закончу этот и ещё два кода. Зальюсь завтра Драйвом и нормально. — Им и позавтракаешь, я так понимаю? — И поужинаю. Олег невесело усмехается, выдавая этим своеобразное «ясно» и выходит на балкон, захватив с собой кофту. Из её кармана он высучивает помятую, потрёпанную пачку сигарет, которых осталось всего ничего. Надо будет зайти в магаз с утра. Ветер московским вечером несильный, так что зажечь удаётся с первого раза и в лицо тут же дует противным дымом. Чуть меняя стойку, Олег облокачивается на стену, затягиваясь. Ему тоже надо бы подзадуматься над своей учёбой и позаниматься ею, но, честно говоря, хочется этого в последнюю очередь. Не поймите неправильно, Олег честно любит готовить — это успокаивает, и, по немногочисленным отзывам, получается у него это очень даже неплохо. Да и учёба несложная, даётся довольно легко. Однако быть специализированным поваром или кондитером Олегу не по душе. Это скорее, как хобби, а не то, с чем хочется связать жизнь. Да и вообще всё это заучивание и точная последовательность не по Волкову, ему нравится делать всё по-своему. Будь его воля, Олег бы бросил давно этот ВУЗ к чёртовой матери, хотя, судя по всему, всё к этому и идёт. Единственное, что хоть немного удерживает от того, чтобы прямо сейчас забрать документы и забыть об этом училище, как о страшном сне — это перспектива армии. Не то, чтобы сама армия его пугала, нет, но с привычной жизнью всё равно придётся расстаться. Здесь Серёжа, их мелкое общежитие и пара знакомых. Не густо, но всё равно какое-то своё, родное. Однако те же знакомые были больше украшением, из грязной общаги они оба хотели свалить давно, а ради Серёжи же он не будет губить свою жизнь, правильно? Особенно раз ему эти непонятные наборы цифр и английских букв, больше похожие на рандомные стуканья по клавиатуре, похоже, важнее всего остального. К такому выводу Олег приходит раз за разом, всё больше убеждаясь, что этот цирк с ВУЗом пора бы прекращать, но каждый раз откладывает это дело, будто ему не хватает последнего толчка, чтобы наконец покончить с ним. А может быть здесь просто нужно рубить концы? Он тушит догорающую сигарету и ещё до того, как оказывается в комнате, слышит эти нагнетающие щёлканья. — Тебе самому-то ещё не надоело? Хоть на поесть бы отвлёкся. — А тебе курить не надоело? Скоро вся комната провоняет. — Специально для тебя на балкон выхожу. — Как благородно. Вот только этот блевотный запах следует оттуда за тобой. Олег кидает кофту на кресло и подходит к Серёже вплотную. — Рад, что тебе нравится, — повернув его к себе за подбородок, Волков накрывает Серёжины губы своими всего на секунды две, прежде чем тот успевает отстранится, и делает это самостоятельно, сразу шагая от стола. Разумовский подаётся назад, хмурясь, и кидая ёмкое: — Придурок. А после снова возвращается к монитору, всё ещё немного хмурясь, но на губах теперь играет лёгкая улыбка. Олег направляется на кухню, живот уже изнывает от пустоты. Ничего путного в холодильнике он не находит, но из доширака, яиц и остатков различных продуктов в принципе можно состряпать что-нибудь. Много времени на это не уходит, зато вот холодильник опустел неплохо. Хотя нельзя сказать, что до этого он считался густо наполненным. Зайдя в комнату, он не тратит лишнее время на попытки уговорить Серёжу пойти поесть на кухню, а просто подходит к столу, закрывая ноутбук. На лице у Серёжи смесь удивления и злобы, но начать тираду ему не дают: — Пошли ужинать. Отрицательные ответы не принимаются. Разумовский ещё немного негодует, но встаёт и идёт на кухню. Первые пару ложек он уплетает за милый мой, но быстро забывает о какой-либо еде, залипая в телефон. — По-моему, едят не так. На этот комментарий Олег получает наигранно сердитый взгляд и послушное откладывание гаджета. — Да, и учатся по-моему тоже не так, как это делаешь ты с полным безразличием к каким-либо заданиям. Олег лишь пожимает плечами. Не любит он эту тему. — Ну я от этого хотя бы не подохну раньше времени. — Зато от сигарет вполне себе. Волк закатывает глаза. Эта Серёжина нелюбовь к сигаретам не устаёт себя проявлять, но больше за ужином они к наболевшим темам не возвращались. Ограничивались лёгкими повседневными обсуждениями, эмоциональными Серёжиными рассказами о его планах и учёбе и не самыми острыми шутками. — Хм, — Серёжа откидывает голову, задумчиво рассматривая потолок. — Мне ещё завтра за доклад надо бы сесть… — Ты о такой штуке как отдых вообще слышал что-нибудь? — С удовольствием бы послушал, но я увы занят на этой неделе. И Олег снова невесело усмехается. — Пошли спать, хренов самоубийца. — Э-э, нет! Я о таком не договаривался! Серёжа почти подскакивает с взволнованным выражением, пока Олег спокойно ставит посуду в раковину. Утром помоет. — Считай, что я договорился. — Серёжа идёт к столу и Волк следует за ним, но лишь чтобы положить руку на ноутбук, не позволяя его раскрыть. — Давай. — он кивает на кровать и Серёжа вымученно стонет. — Ну Оле-еж. — Тебе завтра рано вставать, а с трёх ты весь день свободен. Время ещё будет. На недовольный взгляд Олег лишь подходит ближе, вставая между Разумовским и столом. Взгляд становится ещё более недовольным и сопровождается таким же вздохом. — Окей! — Он подскакивает со стула, слегка откатывая его назад. — Но не смей сейчас идти на балкон. Засыпать в провонявшей постели я точно не собираюсь. — Как скажешь. Серёжа сужает глаза, будто подозревая Олега в чём-то, но после расплывается в игривой улыбке, бегая взглядом по лицу Волка. — Беспокоишься обо мне как мамочка. — Приходится, сам же ты не можешь. Серёжа улыбается ещё больше и поддаётся вперёд, целуя Олега. Ему отвечают почти сразу, аккуратно кладя руку на талию. Олег прикрывает глаза и целует довольно лениво, но когда Серёжа обхватывает его спину, начиная скользить по ней руками и углублять поцелуй, усталость пропадает быстро. — Думаю, ещё немного сон может подождать. — отрываясь, шепчет Серёжа ему в губы и прерывается, когда его подхватывают за бёдра, поднося к кровати. Он вновь примыкает к губам Олега, пытаясь углубить поцелуй, но отвлекается, когда Волк опускает его на постель. Олег стягивает с себя футболку и нависает сверху, всматриваясь в бледное лицо, освещаемое лишь светом луны и уличных фонарей из окна. Губы Серёжи растянуты в нахальной ухмылке, а взгляд огибает всё тело Олега, бесстыдно его рассматривая. Тонкая рука проходится по груди и прессу, а взор голубых глаз с вызовом устремляется в глаза Волка. Он прерывает эту игру в гляделки, вновь примыкая к губам Серёжи и сразу углубляет поцелуй. А Серёжа продолжает руками очерчивать тело Олега, проходясь по груди, прессу, очерчивая спину и руки. Тянется ближе и чувствует заползающую под кофту руку, подставляется под неё, позволяя огладить впалый живот, задеть пальцами чувствительные соски, на которых Олег решает задержаться. Он проходится кончиками пальцев по ореолам, слегка царапая ногтями, оттягивает и поглаживает сами соски, вызывая несдержанные стоны, что Серёжа даже не пытается заглушить. Он неосознанно поддаётся ближе. Олег спускается руками ниже, хватаясь за кофту, чтобы стянуть её. Серёжа приподнимается, помогая ему. И сразу откидывается назад, когда Олег припадает губами к его шее, кусая и целуя. Серёжа отстраняет от себя его голову, обращая на себя внимание: — И как предлагаешь мне завтра с засосами идти на сдачу? Олег усмехается. — Можешь похвастаться, что на тебя хоть одна девчонка внимание обратила. — Не думаю, что девчонка бы так сжимала мои бёдра, — с ухмылкой отвечает Сергей, слегка ведя ногами, стиснутыми в сильных ладонях. — А это им видеть уже не обязательно. Олег хватает державшие его руки и за запястья прижимает к кровати по обе стороны от головы Серёжи. Он вновь возвращается к своему прерванному делу, опускаясь поцелуями ниже, на ключицы и грудь, снова уделяя особое внимание соскам, получая в ответ ласкающий уши стон. Он опускает руки Серёжи, чтобы потянуться к его штанам и ловким движением стянуть их. Серёжа цепляется за плечи Олега, сжимая, когда тот начинает ласкать его через боксеры, неспеша поглаживая полувставший член. Олег оставляет ему засос на груди, стягивая мешающее бельё и протягивая руку к его рту. Серёжа сразу понимает намёк и упоённо облизывает подставленную ладонь, беря пальцы в рот и обильно смачивая их слюной. Олег ненадолго залипает на это, но вынимает руку раньше, чем Серёжа бы успел увлечься, и берётся ею за член Разумовского, начиная надрачивать. Серёжа благодарно стонет, снова откидываясь назад. Но надолго Волк его не оставляет, поднимаясь к лицу и вовлекая в мокрый поцелуй. Серёжа судорожно кусает его губы, пробиваясь на стоны-вздохи, когда Олег очерчивает пальцем головку или меняет темп. Но когда Серёжа ощущает приближающуюся разрядку, Олег отрывается от него, получая в ответ недовольный вздох. Он тянется к комоду в столе, вынимая оттуда смазку и презервативы. Серёжа тем временем успевает уже полностью стянуть со своих ног спущенную одежду и откинуть её куда-то в низ кровати. Вернувшись, Олег вновь нависает над ним, вовлекая в долгий поцелуй. Он выходит нежнее всех предыдущих и определённо самым растянутым. Не прерываясь, Олег очерчивает руками тело Разумовского, опускаясь руками ниже. Он отрывается, хватая в руки смазку и выдавливая побольше на пальцы. Серёжа завороженно наблюдает за ним и вздрагивает, когда Олег раздвигает его ягодицы, касаясь холодными пальцами колечка мышц. Он аккуратно вводит один палец и почти сразу начинает им двигать. Сергею больше неприятно, чем больно, но и последнее не отменяется. Он привыкает и немного насаживается на палец сам, тогда Олег добавляет второй. Тут же становится больно и он вымученно выдыхает, напрягаясь. Волк припадает ртом к члену Разумовского, насаживаясь им на головку и проходясь языком по всему стволу, пытаясь отвлечь. Серёжа дышит тяжело, старается сосредоточиться на ласках Олега и расслабиться. На третьем пальце Серёжа расцарапал Волку все плечи, пока тот ускорялся ртом, стараясь вводить пальцы аккуратно. — Ну давай уже! — грызя губу воскликнул Сергей, когда в нём находилось уже четыре пальца. — Не томи. Олег вынул пальцы и Серёжа недовольно выдохнул от ощущения пустоты. Натянув презерватив и смазав член смазкой, Олег мазнул им по отверстию Сергея, медленно входя. У Серёжи будто разом весь воздух из лёгких выбили. — Блять. Олег сразу остановился: — Тише, Серый. — он гладил его член и тело руками, пытаясь успокоить и отвлечь. Внутри Серёжи было и без того очень узко, а когда он сжался, стало почти больно. Олег нагнулся, чтобы нежно поцеловать его, отвлекая, и медленно входя дальше. Серёжа промычал, отстраняясь от поцелуя. — Не останавливайся… — тяжело дыша, попросил он и больно вцепился зубами в плечо Олега, принимая его. Олег остановился, когда вошёл полностью, давая Серёже привыкнуть, прежде чем начать медленно двигаться. Он пытался найти правильный угол, подстраиваясь под реакции Серёжи и нашёл его, когда тот резко коротко простонал, в этот раз не от боли. Олег толкнулся так ещё раз и обрадовался, когда получил такую же реакцию. Через пару толчков Сергей начал сам насаживаться на член, издавая громкие стоны и цепляясь руками за плечи Олега. Он одёрнул руки Разумовского у себя со спины, заводя их за его голову и фиксируя там одной рукой. Серёжа обвил бёдрами пояс Олега, позволяя ему толкаться до основания, крепко сжимая его запястья. Олег примкнул к нему поцелуем, позволяя искусать свои губы почти до крови, пока свободной рукой ласкал Разумовского везде, куда дотягивался. Серёжа вздрогнул и запрокинул голову, когда пальцы вновь начали играться с сосками. — Блять, Олег. — после этих слов рука поползла выше, фиксируясь на горле Серёжи и несильно его сжимая. Разумовский распахнул глаза, хрипло простонав и пытаясь быстрее насаживаться на член. Олег понял, что он на грани и начал судорожно втрахивать его в постель, сильнее сжимая обе руки и снова вовлекая Серёжу в поцелуй, почти отнимая этим у него возможность дышать. Он вцепился в губу Олега, прокусывая её до крови и ярко кончая себе на живот, совершенно не касаясь члена. Олег делает последние толчки под громкий стон Серёжи и почти сразу следует за ним, кончая в презерватив. Он поворачивается, обессиленно падая рядом, пока Серёжа судорожно хватает воздух с улыбкой на лице. — Это было… — всё ещё пытаясь отдышаться, начинает Серёжа: — неплохо, после перерыва-то. — и поворачивается к уже стянувшему и бросившему в мусор презерватив Олегу. Он по-кошачьи утыкается носом ему в шею, вдыхая запах родного горячего тела. — Серёж. — М? — Я заберу документы из ВУЗа. Серёжа поворачивается, смотря в стену. Улыбка сходит, но лицо остаётся спокойным. — И куда теперь? В армию? — Придётся. Сергей замолкает, полностью поворачиваясь на спину и теперь утыкаясь взглядом в потолок, повторяя позу Волкова. — Ты же вернёшься? На это Олег наконец поворачивает лицо, всматриваясь в Разумовского. Но отвечает быстро: — Конечно. — Только попробуй не вернуться. — А то что? — с лёгкой улыбкой спрашивает Волк. Серёжа поворачивается и вскидывает одну бровь: — Куплю пистолет и сделаю из тебя дуршлаг. Олег добро смеётся и обнимает Серёжу, когда тот кладёт голову ему на плечо, закидывая на него одну ногу. — Только для начала курить бросить не забудь, в армии тебе вряд ли кто-то сигареты покупать будет. Олег оставляет поцелуй на макушке, втягивая запах огненно рыжих волос: — Не дождёшься.