Изгнание Амбридж, или весёлые приключения полоумной пятёрки

      Это был Валентинов день, один из тех праздников, когда большинство, то есть идиоты, веселятся, а меньшинство, то есть умные, смотрят на остальных и крутят пальцем у виска. Амбридж в тот день, как бы странно это не звучало, принадлежала к меньшинству, которое крутили пальцем у виска. Почти все девочки старших курсов принарядились и посылали любовные открытки, Снейп не успевал конфисковать любовное зелье, почти все мальчики попрятались по углам, чтобы этот чёртов праздник их не задел. У большинства это получилось. Все преподаватели в тот день хотели лишь, чтобы ученики утихомирились и этот чёртов праздник, вурдалаков под одеяло тому, кто его придумал, наконец закончился. Однако тот не спешил кончался — было три часа дня, и в школе настал пик деятельности большинства, которые праздновали это событие.       БЕЗУМИЕ в тот день не принимали участия во всём этом, однако они готовили для Амбридж особый подарок… Не пропускать же такое событие! Она же просто обожает розовый цвет — цвет этого праздника! Вот пусть и поплатится!!!       В тот день Амбридж после обеда засела у себя — сочинять новые декреты и придумывать способы борьбы с неприличным, как она считала, поведением в школе. Через полчаса она устала от этого, несомненно, весьма утомительного занятия, и вышла в свой кабинет. Она застыла и обомлела, глядя на преобразившееся помещение. Там и раньше было много розовых вещей, но теперь их количество превышал всякую разумную меру — даже меру Амбридж. Розовым было всё — мебель, оконные стёкла, занавески, меловая доска, даже обложки учебников и перья! Создатели этого «шедевра» для своей деятельности выбрали, как это называют, вырвиглазный цвет — от него начинало рябить в глазах и болеть голова. На этом всё не заканчивалось — везде, абсолютно везде, на всех поверхностях, даже на стенах были розовые вязаные платочки с рюшечками. Создавалось ощущение, что Амбридж попала в розовые джунгли. Даже для неё, той ещё любительницы розового, это было слишком. Она попыталась просто убрать все эти салфеточки и платочечки заклинанием «Эванеско». Это не помогло, даже наоборот — заклинание почему-то подействовал в диаметральной противоположности тому, как должно было подействовать — те платочки, которые Амбридж пыталась заколдовать, не исчезли, как положено, а размножились до двух, трёх, четырёх десятков таких же платочков. Так как Амбридж наложила сразу несколько таких заклинаний, то через минуту пол кабинета уже был завален этими платочками и всякими оборочками. Амбридж не поняла, что произошло, и попробовала применить заклятье ещё несколько раз, причём на тех вещицах, которые валялись на полу и являлись плодом её стараний. Те же начали размножаться, причём через минуту они не заканчивали увеличивать своё количество, а продолжали, так что в скором времени Амбридж просто утонула в розовом вязаном море. Выглядело это эпично.       Она уже вопила и звала на помощь — поняла, что самой ей не справиться. Вдруг под потолком появился парящий и мерцающий всем мыслимвми и немыслимыми оттенками розового плакат, на котором большими, завитыми буквами было написано: «С днём святого Валентина, дорогая и любимая профессор Амбридж!». С потолка посыпалось конфетти всё того же розового цвета в форме сердечек, вокруг плаката появились небольшие фейерверки. Розовые, конечно. Через некоторое время к Амбридж на помощь всё-таки пришли преподаватели в лице грозного и весьма разозлённого трио, состоящего из Снейпа, МакГонагалл и Дамблдора. Те вошли и обомлели. ТАКОГО они ещё не видели. Увидев плакат, Дамблдор резко сделал вид, что что-то поднимает, МакГонагалл спрятала лицо за платком. Снейпу пришлось тяжелее всех, так как он в последнее время стал весьма нервным, и теперь ему приходилось упорно сдерживать истерический хохот, держась за косяк. Никто не хотел показывать Амбридж, насколько их веселит эта ситуация. Она может выкинуть что угодно…       Через пять минут, наконец отсмеявшись, преподаватели всё-таки вспомнили, зачем пришли, и попытались помочь Амбридж, убрав всё простым Эванеско. Это ухудшило ситуацию. Одно окно не выдержало, и вязаные платочки на пару с конфетти выпали из окна и полетели, подхваченные сильным ветром. Хагрид потом ещё неделю находил их по всей территории Хогвартса… Количество платочков продолжало расти, но в конце-концов Дамблдор вспомнил какое-то навороченное заклинание, которое смогло с ними справиться. Амбридж охнула и осела на пол. Преподаватели, решив, что исполнили свой долг, гордо удалились. Кто они такие, чтобы ещё и успокаивать эту жабу?       Розовая жаба тем временем посидела, посидела, да и пошла к себе в спальню, дабы выпить там корвалольчику и больше не выходить из кабинета. Сегодня был не её день. Однако и этого ей не удалось — в её спальне были… КОТЯТА. РОЗОВЫЕ. МНОГО. С ЗУБАМИ И КОГТЯМИ.       Отчаянный вопль Амбридж слышал весь замок. Она мгновенно захлопнула дверь, но несколько тварей сумели вырваться прежде, и теперь норовили цапнуть её за пятку. Амбридж в ответ на это помчалась от них прочь, так и сверкая вышеупомянутыми пятками. Котята с невероятной для таких маленьких животных скоростью помчалась следом. Следующие полчаса вся школа могла по визгам Амбридж с интересом наблюдать её маршрут. Она несколько раз обежала почти весь замок, а потом ещё и пару кругов вокруг замка. К моменту выбегания из замка её скорости могла позавидовать разве что пьяная черепаха. Всё это сопровождалось неумолкаемой сиреной. Когда она во второй раз пробегала мимо Дракучей Ивы, котята резко куда-то скрылись. Амбридж, как ни странно, сразу заметила это и остановилась, тяжело дыша.       Школьники вздохнули с облегчением — наконец кто-то выключил сирену. Возобновилась тишина. Но, к сожалению, ненадолго. Через несколько минут все вновь услышали вопли Амбридж, однако на сей раз они раздавались… Сверху? Ученики подбежали к окнам, выходящим на Дракучую Иву, и, увидев, что там творилось, постарались не выпасть из окон от хохота. Многим пришлось помочь. Амбридж парила в воздухе, похожая на огромный розовый мыльный пузырь. Она раздулась до невероятных размеров, и всё это венчала маленькая голова с чёрным бантом, похожим на чёрную муху. Из него громко раздавалась детская песенка: «Я тучка, тучка, тучка, Я вовсе не медведь. Ах, как приятно тучке По небу лететь! » Амбридж не переставая что-то кричала и вопила про кровавую месть, но никто не слушал. Даже преподаватели, пока никто не видел, посмеялись от души. Снейпа — того и вообще пришлось обливать холодной водой, чтоб успокоился. И никто — да-а-аже не знаю, почему — не бросился ей на помощь. Сняли её в итоге работники Министерства, и только через полчаса. Всё это время Амбридж описывала круги вокруг башен Хогвартса, постепенно поднимаясь по спирали. Никто этого не высказал вслух, однако многие надеялись на тот момент, что Амбридж улетит окончательно. Однако этого, к сожалению, не случилось.       И никто не видел, как из-за Ивы вышли Гарри, Рон и Гермиона. — Ну? Что я говорила? Всё получилось, Гарри! — А кто-то, кто-то, не будем говорить, кто, на третьем курсе ужасно возмущался, что Гарри сделал такое со своей тётушкой! — Там другое, Рон, ты не понимаешь! — Ладно, ладно, не спорю…       Рон шутливо поднял руки, признавая поражение. Всё трое счастливо улыбались. Давненько они так не веселились!