Snake

По правде говоря, сейчас уже очень трудно сказать, с чего все началось и что послужило отправной точкой. Возможно, Аямэ в чем-то сам виноват. Ну правда. Не следует быть настолько жизнерадостно-приставучим. Даже если таков твой характер. Мало, кому это может прийтись по душе и понравиться. А, может, кое-кто просто встал не с той ноги. Или ему уже успели наступить на хвост. Впрочем, все это не особо и важно в данной ситуации. Факт остается фактом. Так. Но давайте поговорим обо всем по порядку. Решив срочно навестить своего младшего брата, Аямэ без приглашения заявляется в дом, где тот сейчас обитает. Наверное, все-таки нужно было сначала позвонить. Потому что, как выясняется, Юки пока что отсутствует, занятый делами совета. Зато он натыкается на веселящегося Сигурэ и раздраженного Ке. Вот с этого все и началось. Хотя, если быть честным, не совсем с этого. Но с того, что не получив желаемого, то есть не увидевшись с братом, Аямэ решил себя немного развлечь, чтобы скрасить ожидание. Сначала он попытался докапаться до Сигуре, но никакого эффекта это не возымело. Ну еще бы. Они ведь столько лет уже дружат. Так что тот уже давно ко всему привык. Более того он и сам зачастую ведет себя абсолютно также. До сих пор остается непонятным только то, каким боком рядом с ними оказался спокойный Хатори. Впрочем, сейчас речь совсем не об этом. Говорят же, что противоположности притягиваются. Так вот. Продолжим. Разумеется, достать Сигуре у него, к счастью или к сожалению, не получилось. К счастью для Сигуре, к сожалению для него самого. Потому что потом Аямэ, особо не задумываясь, решает переключиться на так вовремя заглянувшего на шум Ке. — Ке-кун, скажи же, что Юки просто красавчик? — ответа ему, впрочем, не требуется. — Такой миленький. Словно самый настоящий принц, — Змей зватает его за руку. — Ты его тут не обижаешь? Не смей обижать моего братишку! — опять строит из себя великого защитника. — Как думаешь, Ке-кун, из Юки и Тоору получится хорошая пара? Они же так подходят друг другу. Оба добрые, милые, красивые… — мечтательно. — Я бы хотел породниться с Тоору. Эта девчонка такая… Такая… А может, она согласиться выйти замуж за меня? — шутка, конечно, но иногда нужно выбирать место и время для таких вещей. Если честно, Ке и сам не понимает, чего это в нем просыпается такая злость. Ведь это же Аямэ. Да и не сказал он ничего такого. Подумаешь, начал болтать про отношения Юки и Тоору. Обычное дело. Многие считают, что из этих двоих получится хорошая пара. Ну откуда они могут знать, что Юки уже, вроде как, занят. Проклятым же нельзя встречаться. Ни между собой, ни с кем-либо ещё. Именно поэтому Кацухару и Рин скрывали свои отношения. А что касается этих двоих, то… Акито и так не сильно жалует дух Кота. Если она узнает о том, что Ке и его любимого Юки связывают совсем не дружеские отношения, то непременно найдет способ его изничтожить. Где-нибудь подкараулит и убьет. С нее станется. Потому они и приняли решение никому и ничего не говорить. Даже Сигурэ, Тоору и Аямэ. На всякий случай. Чем меньше людей знают, тем лучше. Но и Тоору для него очень важна. Возможно, при других обстоятельствах Ке даже мог бы полюбить ее. Поэтому, наверное, не стоило Аямэ говорить таких слов. Рыжеволосый ведь никогда не отличался особой терпимостью. Конечно, бить старшего он не станет. Впрочем, это и без надобности. Иногда простые слова могут причинить гораздо большую боль. — Какого хрена ты сюда приперся?! — не выдержав, вскрикивает Ке, заставляя Змея замолчать. — А? Ке-кун? — он кажется действительно удивленным. — Возможно, ты и являешься для Юки старшим братом по крови, но на деле это совсем не так, — о, эта ревность. — Ты просто никчемный предатель. Ты предал его. Вам уже никогда не стать братьями! — в глубине души Ке понимает, что нужно остановиться, понимает, что Ая не заслуживает этих слов. — Юки ненавидит тебя, — но все равно продолжает. — И он будет рад, если ты исчезнешь из его жизни навсегда! Сжав кулаки, Ке вскидывает голову, намереваясь заглянуть в глаза напротив. И сразу же чувствует себя виноватым. Потому что неожиданно видит в них недоверие, боль и, главное, слезы. Только этого сейчас не хватало. Если Аямэ по-настоящему расплачется, будет очень плохо. Не хочется, чтобы тот заболел. А от расстройства это очень даже может быть. Вряд ли Хатори простит его за это. У них со светловолосым тоже очень специфические отношения. Как бы там ни было, за ним нужно постоянно приглядывать. Мало ли что с ним может произойти. Змей ведь, на самом деле, та еще хрупкая личность. — Аямэ-кун, я… — Не надо ничего говорить, Ке-кун, — на его губах его появляется привычная улыбка, а глаза закрываются. — Я, пожалуй, пойду. — Аямэ-кун. Но его уже не слушают. Кивнув самому себе и стараясь не показывать боли, пожирающей его изнутри, Аямэ медленно направляется к выходу. Сейчас самое главное не встретиться с Сигурэ. Потому что объяснять свой столь внезапный побег очень не хочется. Да еще и голова неожиданно начинает болеть. Того и гляди перевоплотится. Интересно, за что Ке так с ним? Он ведь ничего не сделал, чтобы заслужить такие жестокие слова. Сердце буквально разрывается от боли. — Ая? — черт, как же не вовремя Сигурэ решил выйти. — Куда ты собрался? Юки скоро уже будет дома. — Ну… Мне срочно нужно вернуться, — кажется, голос даже звучит сносно. Только бы он не решил заглянуть в глаза, в которых до сих пор стоят слезы. — Я лучше зайду в другой раз. Гурэ, передай Юки, что я люблю его. — Эй, что с тобой? — все-таки Сигурэ невозможно провести. — Тебе снова нехорошо? Что случилось? — Голова немного болит, — честно признается. — Я лучше пойду. Несмотря на то, что сейчас Сигурэ не может видеть лица, он каким-то шестым чувством ощущает, что с этим светловолосым парнем происходит самая настоящая хрень. Ему плохо. Но не от того, что на улице холодно. 25 градусов. Значит, дело не в этом. Тогда в чем? Если немного подумать, можно догадаться, что скорее всего во всем виноват Ке. Интересно, что такого он сказал? Хатори будет в ярости, когда увидит его в таком состоянии. — Может, посидишь немного у нас? Попьешь чаю? — Нет, — Аямэ только качает головой. — Мне уже пора, Гурэ. — Ая… Аккуратно выдернув руку из несильной хватки, Змей мотает головой, отгоняя тяжелые мысли, и в буквальном смысле сбегает. Пока Сигурэ не продолжил расспрашивать, не вышел Ке и не вернулся Юки. Говорить с ними очень не хочется. *** — «Хари?» — как только Аямэ скрывается из виду, парень тут же хватает телефон. — «Сигурэ, что-то случилось? Я немного занят», — голос на том конце звучит действительно напряженно. — «Подожди минутку», — быстро говорит. — «Скоро там должна вернуться наша белоснежка. Пригляди за ним». — «Что-то случилось?» — «Не знаю. Но, кажется, Ке что-то сказал ему. Ая сбежал от меня». Черт. Твою ж мать. И как теперь прикажете работать? Вот и Хатори тоже не знает. Вряд ли после такого получится сосредоточиться. Как так можно было? Глупый кот! Неужели он забыл, что в этом смысле Аямэ очень сильно похож на Акито? Ну, в том смысле, что от любых переживаний они оба начинают болеть. Интересно, что такого Ке мог сказать? Хотя… Наверное, мог. И скорее всего это что-то касалось его и Юки. Вернее, их отношений. — «Ладно. Я понял», — Хатори тяжело вздыхает. — «Я быстренько закончу с делами и поговорю с ним. А ты поговори с Ке. Это не дело. Разве он не знает, что Аю нельзя расстраивать?» — «Хорошо. Я вправлю ему мозги». На этом разговор двух друзей заканчивается. Все-таки Хатори нужно вернуться к работе, чтобы быстрее ее закончить и пойти искать любимую Змейку, а Сигурэ заняться воспитательской деятельностью и поучить кое-кого уму-разуму. *** — Ая? Аямэ? Возможно, стоило бы поторопиться, но во всей этой ситуации есть как минимум два сложности. Ну, во-первых, не так-то просто сбежать от Акито. А во-вторых, найти Змея, когда он этого не хочет, не так-то просто. Хотя… Разумеется, Хатори знает, где младший может быть. Пожалуй, придется идти сейчас в его магазин. Только бы не было слишком поздно. Разбираться с тараканами Аямэ не самая легкая задача. Вряд ли его отпустят добровольно. Поэтому Хари решает ничего не говорить их местному Богу. Пусть ее какое-то время развлекает Курэно. Ничего страшного в этом нет. Вполне привычное дело. Он ведь всегда находится рядом с Акито. Странно. На двери висит табличка «закрыто», но сама дверь, кажется, не заперта. Внутри неожиданно тихо, темно и неожиданно довольно прохладно. По крайней мере, для теплолюбивого светловолосого парня, проклятого духом змеи. Тот ведь терпеть не может холод. Да он же практически сразу обращается. К счастью, сегодня его помощницы нет на месте. Видимо Аямэ, после всего этого решив немного побыть в одиночестве, отпустил ее домой. Тяжело вздохнув, Хатори проходит внутрь и, прежде чем отправиться на поиски Аи, закрывает окно. Не хочется, чтобы тот подхватил какую-нибудь простуду. Ну что за глупый ребенок?! По правде говоря, не такой уж и ребенок. Как-никак ему уже исполнилось 27 лет. Наверное, стоит включить свет, чтобы было удобнее искать. Хотя, может, и не надо. На полу валяются какие-то ткани и тряпки. Хатори присаживается на корточки и осторожно приподнимает их, чтобы не мешали. — Ая, — все-таки замерз. — Как ты? — подняв Змея на руки, он осторожно переносит его на диван. — Тебе плохо? — хорошо, что поблизости быстро находится какое-то одеяло. — Хари? — где-то минут через 15 Аямэ наконец приходит в себя и возвращается в человеческий облик. — Как ты здесь оказался? — будучи немного смущенным своим видом он старается еще сильнее закутаться. Все это действительно очень неожиданно. Как Хатори тут оказался? Зачем пришел? И как, вообще, нашел это место? Он ведь еще ни разу не был в магазине. Хотя Аямэ и приглашал его посмотреть. Но нет. Ему всегда некогда. Нужно быть рядом с Акито. Иначе она снова закатит истерику и устроит скандал. Это бесит больше всего. То, что эта девчонка вечно пытается всех привязать к себе. Ну конечно. Она ведь их Бог и появилась на свет, чтобы быть любимой. Ее ждали все. И Акито знает об этом. Знает и нагло пользуется. Вот только нельзя сказать, что все ее действительно любят. Да, они чувствуют связь, но это не совсем то. Например, Юки, Киса и Хиро ее просто-напросто ее боятся, Хацухару, Исудзу и Ке — ненавидят, а Хатори, Аямэ, Момидзи, Кагура и Рицу относятся к ней более, чем спокойно. Только Курэно и Сигурэ любят ее по-настоящему. Впрочем, сейчас совсем не об этом. Просто Аямэ слишком сильно бесится, что большая часть внимания старшего принадлежит совсем не ему. Обидно и немного больно однако. Если честно, иногда очень хочется уничтожить Акито. Чтобы не мешалась. Но… В глубине души Змей прекрасно понимает, почему Хатори ведет себя именно так. У них перед глазами много примеров. И, если Акито не дай бог узнает, она же не даст им житья. Очень не хочется быть растерзанным в таком юном возрасте. 27-28 лет можно же назвать юным? — Как ты себя чувствуешь? — губы Дракона трогает едва заметна улыбка, и он осторожно касается молочно-белого плеча. — Что-то случилось? — Нет, — в ответ качание головой. — Я просто немного устал. — Послушай, — иногда упрямство младшего вызывает нешуточное раздражение. — Не надо этого. Хорошо? Я разговаривал с Сигурэ. — С Гурэ? — ну теперь все понятно. И вот кто просил этого Пса обо всем рассказывать? — Да, — старший тянет Аямэ на себя, укрывая в своих объятиях. — Может, все же расскажешь, что произошло? Ну вот и как тут можно устоять? Только не тогда, когда на него смотрят с такой нежностью и беспокойством. Уж кто-кто, а Хатори всегда умел добиваться желаемого. В том числе и от Акито. Но сейчас опять же речь не о ней. А о том, что, если даже она не может перед ним устоять, то Аямэ и подавно. — Хорошо, — вздохнув, он укладывается поудобнее и утыкаясь носом в чужое плечо. Так хоть немного чувствуется защита. — Просто Юки… Он никогда меня не простит за то, что я сделал, да? — Что? С чего ты это взял? — что ж, примерно чего-то такого Хатори и ожидал. С того самого момента, как Сигурэ ему все рассказал. — Потому что… Да я и сам это знаю, — невесело смеется. — Юки ненавидит меня. И я сам в этом виноват, — кажется, кое-кто вот-вот заплачет. В этот момент Дракон действительно ненавидит Ке. Потому что… Да как он вообще мог до этого додуматься?! Знал же, должен был догадаться, чем все это может обернуться. И вот что теперь делать? Как успокоить Аю и убедить его в обратном? Очень не хочется видеть его слезы. Он плачет красиво, но это ничего не меняет. Все равно больно. Убить бы этого наглого Кота! Врезать бы ему хорошенько. Чтобы больше не повадно было нести всякую чушь. Придурок! — Ая, я прошу тебя, — Хатори правда не знает, что тут нужно сделать. Что тут можно сделать. — Успокойся, пожалуйста. Не стоит обращать внимания на слова всяких идиотов, — кажется, впервые он позволяет себе ругаться. — Ну все, — приходится слегка прикоснуться губами к его виску. — Прекращай плакать. Это все самая настоящая глупость. — Но Ке ведь живет вместе с ним и наверняка обо всем знает, Хари, — слезы никак не желают останавливаться. По правде говоря, Аямэ и сам не понимает, почему тело не перестает подрагивать и слезы продолжают течь. В обычное время он ведь не особый любитель проявлять всякие там эмоций. Всегда старается оставаться ярким и жизнерадостным. В его сердце не должно быть печали. Не должно… Но она все равно есть. Даже если ее тщательно скрывают и оберегают. — С тем, что Ке сказал мы разберемся немного позже. Хорошо? — вздыхает. — Только не переживай так сильно. Пожалуйста. — Но… Боже. Да за что же ему достался такой упрямый парень?! Глупая блондинка! Хотя, конечно, Хатори никогда не скажет этого вслух. Иначе кое-кто так и не прекратит загоняться по поводу и без. Сейчас с ним нужно быть как можно мягче. Чтобы перестал так дрожать и плакать. Дракон снова вздыхает. Все-таки это очень тяжело. — Никаких «но», — на секунду Хатори повышает голос, но, почувствовав, как мгновенно напряглось чужое тело, тут же прикусывает губу. — Прости. Ая, пойми, пожалуйста, может, Юки и злится на тебя, но точно не ненавидит. Он любит тебя. По-своему, но любит. И ценит. — Ты так думаешь? — в глазах Аямэ как-то неожиданно вспыхивает слабый огонек надежды. — Правда-правда? — Ну конечно, — какой же он все-таки ребенок еще. — Все? Немного успокоился? Может, пойдем домой? — Да! — ярко улыбнувшись Аямэ приподнимается на руках и оставляет легкий поцелуй на губах старшего. *** — Ке, в наше время думать это не модно? Проводив Аямэ домой и немного посидев с ним, пока тот не уснул, Хатори сразу же отправляется в дом к своему лучшему другу. Не стоит откладывать вдаль этот тяжелый разговор. Пусть Кот почувствует себя хоть немного виноватым. За свои слова ведь нужно отвечать. К счастью или к сожалению, дома обнаруживаются абсолютно все. И Сигурэ, и Ке, и Юки, и даже Тоору. — Ой, Хари! — радостно вскрикивает Пес. — Проходи. Тоору как раз приготовила вкуснейший ужин. — Хатори-сан, присоединяйтесь к нам, — девушка как обычно тепло улыбается, приглашая того за стол. — Прости, мне некогда, Тоору-сан. Я должен поговорить с Ке, — мотнув головой, Хатори цепляет младшего под локоть, выдергивая его из-за стола. — Пошли. — Что тебе нужно, Хатори-кун? На самом деле, вопрос этот не требует никакого ответа. Разумеется, Ке прекрасно знает, почему старший так сильно злится. Потому что… Любовь — страшная штука. Сам он разозлился, когда услышал издевки Змея. А Хатори разозлился из-за того, что кое-кто причинил боль его любимому. — Как думаешь, может, в следующий раз стоит подумать, прежде чем говорить? — отпустив руку младшего, Дракон сверлит младшего злобным взглядом. — Иногда это не лишнее, знаешь ли? — Я не понимаю, о чем ты, — взгляд Ке становится действительно чуть-чуть виноватым. — Я всегда думаю. — Разговаривая с Аямэ, ты тоже думал? — фыркает. — Ну… — вот и что тут можно сказать? — Ты же знаешь, что для него нет никого важнее Юки, — кажется, Хатори действительно способен на ненависть. — Что он тебе сделал? Зачем же ты так с ним? — беспокойство по-прежнему держит его в цепких когтях. — Ничего он не сделал, — Ке постепенно тоже начинает выходить из себя. — Я не хотел его обидеть. Просто Аямэ-кун… Я не подумал. — Ая так сильно хочет наладить отношения с Юки, а ты… — не хочется отчитывать младшего, как маленького ребенка, но другого выхода нет. — Я с трудом нашел его, успокоил и вернул домой. Если Ая вдруг заболеет от нервов и переохлаждения, то тебе будет очень плохо. — Вот в этом я точно не виноват! — Ты сказал Ае, что Юки его ненавидит, презирает и никогда не простит, — неужели он и правда не понимает? — Зачем нужно было говорить ему такие жестокие слова? Ая много плакал! Наверное, нужно что-нибудь ответить. Но Ке абсолютно не знает, что именно. Разве тут возможно оправдаться? Ведь светловолосый парень действительно не заслужил таких слов. Он ведь сам ничего такого не сделал и не сказал. Немного неудачно пошутил, но это же ничего страшного. К тому же, это совсем не правда. Уж Ке-то прекрасно знает, что Юки не ненавидит своего старшего брата и что уже давно не обижается на него. Более того он даже сам всеми силами пытается понять старшего и найти способ с ним сблизиться. — Что? — Юки выглядывает из-за угла, окидывая удивленным взглядом обоих парней. — Ке, Хатори? — Ой, — если честно, рыжеволосый до последнего надеялся, что его парень ничего не узнает. Потому что прекрасно знал, что тот разозлится. Вот тебе и «ой». По взгляду Мыши невозможно ничего понять. Понять-то невозможно, но в глубине души Ке чувствует, что тот, может, и не злится, но точно не доволен. Так смотрит… Даже с каким-то разочарованием. — Я иду в поместье, — тяжело вздохнув и прикрыв на мгновенье глаза, Юки направляется к выходу. — Мне нужно немедленно поговорить с братом. — Юки… — Мне нужно поговорить с Аямэ, Хатори-кун, — кажется, кое-кто слишком серьезно настроен. — Не переживай. Все будет нормально. Я не причиню ему вреда. А с тобой, — Юки поворачивается к своему парню. — мы поговорим позже. — Уже уходите? — из комнаты высовывается взъерошенная голова Сигурэ. — Хари? Юки? Впрочем, этот вопрос так и остается без ответа, и оба парня быстро выходят из дома. Сейчас у них есть дела поважнее. *** — Брат? — немного страшно заходить внутрь вот так. Похоже, у Аямэ также как и у Сигурэ есть не очень хорошая привычка не запирать за собой дверь. Однако в данной ситуации это к лучшему. Вряд ли тот открыл бы сейчас кому бы то ни было дверь. Даже своему младшему брату. Такой уж у этого парня характер. Очень непростой. Оставив Хатори снаружи, Юки осторожно заходит. Странно. В этом месте он не был уже очень много лет, но за это время ничего не изменилось. Дом так не похож на то, что Аямэ все время показывает. Найти старшего не составляет особого труда. Кажется, все совсем плохо. Вон, сидит молча у окна как какое-то изваяние. Хотя нет. Плечи его отчего-то не перестают дрожать. Да и бледный он какой-то. — Брат? — приходится позвать немного громче. Аямэ ощутимо вздрагивает и резко разворачивается, вскакивая с подоконника. В его глазах мгновенно отражается непонимание и какой-то страх. Что? Это, что, сон? Откуда здесь мог взяться Юки? Зачем он пришел? Как-то резко становится очень, очень холодно и страшно. Так, что Змею даже начинает казаться, что он сейчас невольно перевоплотится. Хочется куда-нибудь сбежать. Например, в объятия Хатори. К сожалению, сейчас это невозможно. Да и, наверное, все-таки нужно поговорить с Юки. Поговорить и наконец разрешить все недомолвки. — Аямэ-ни, — заметив еще сильнее побледневшего старшего перед собой, Юки увереннее приближается, заглядывая в испуганные глаза. — Может, выпьем чаю? — от удивления на лице старшего даже становится немного смешно. — М? — Д-да, — быстро-быстро кивнув, Аямэ бросается на кухню. — Юки, ты какой чай предпочитаешь? — слегка дрожащим голосом спрашивает. Так. Кажется, идея с чаем была не очень хорошая. Вздохнув, Мышь быстро следует за светловолосым. И правда отвратительная была идея. Руки дрожат так сильно, что даже кружку удержать оказывается непосильной задачей. Приходится отобрать у него чайник, кружки и, насильно усадив его за стол, сделать все самому. Наверное, надо как-нибудь начать разговор, но Юки никак не может решиться. Вот что он должен сейчас сказать? А кое-кому, между прочим, лучше не становится. Наоборот. Только хуже. Черт. Дальше уже тянуть нельзя. — Зачем ты пришел? — несмотря на страх перед будущим, Аямэ, будучи старшим, решает начать первым. — Нет, ты не подумай. Я очень рад тебя видеть, но… — всхлип сам собой срывается с его губ. — Брат? — вскинув голову, Юки изумленно вглядывается в слезящиеся глаза. — Эй, что с тобой? Не плачь, пожалуйста, — вот такого он точно не ожидал. — Брат! — Прости, — спрятав глаза за отросшей челкой, Змей быстро вытирает набежавшие слезы рукой. — Прости, пожалуйста, я сейчас, — но успокоиться и перестать плакать никак не получается. — Успокойся немедленно! — повышать голос очень не хочется, но других идей, как успокоить старшего у него нет. — Извини, Аямэ-ни. Я лишь хотел тебе сказать… Хотел попросить… В общем, не обращай внимания на слова Ке, — возможно, Юки немного неловко, но взгляд он все равно не отводит. — Он совершенно не хотел тебя обидеть или расстроить. Просто не подумал. — Не понимаю, о чем ты, — попытка скрыть свое состояние проваливается. Голос не желает слушаться. — Я хочу сказать, что вовсе не ненавижу тебя, — Юки хмурится и на его щеках появляется очаровательный румянец. — Не обращай внимания на Ке, — повторяет. — Пожалуйста, не надо переживать. Я уже совсем-совсем не злюсь на тебя, — теплая улыбка сама собой появляется на его лице. — Это было очень давно. Что было, то прошло. Понимаешь? Все в порядке. Юки буквально кожей чувствует, что его слова не развивают до конца все сомнения старшего. Впрочем, возможно дело вовсе не в чувствах. Просто он смотрит так, будто не верит. Боже, ну и что ты будешь делать? Вообще-то, серебристоволосый парень никогда раньше ничего подобного не делал, но сейчас это кажется наиболее правильно. Именно этим Юки мотивирует себя, когда подходит к сидящему Аямэ и аккуратно прижимает к своей груди. И его снова прорывает. Только-только успокоившаяся дрожь возвращается с новой силой и слезы тоже снова начинают струится по щекам. Еще сильнее и отчаяннее, чем раньше. Рыдания сдержать не получается. Аямэ, не переставая рыдать, еще сильнее прижимается к его груди. — Прости меня, пожалуйста, Юки. Прости, — захлебываясь слезами, бормочет Змей. — Хотя ты не должен прощать меня. Старшие братья не должны вот так поступать, — дышать становится все труднее и труднее. — В тот день все так случилось, — он честно пытается заставить себя прекратить реветь. — Просто мама… В тот день мама с самого утра ходила за мной попятам. Ты ведь знаешь ее мнение, — из-за слез говорить тоже не очень удобно. — С самого утра она говорила, что я сплошное разочарование. Не то, что ты. Говорила, что ты ближе всех к Акито и, если продолжишь оставаться рядом и слушаться, она вознаградит тебя, — Аямэ чуть отстраняется, но головы не поднимает. — Мне плевать на Акито и на мать. Но она столько раз повторила, что я ничтожество, что я… я… А потом ты… Ты просил помощи и я… Я просто… — его руки безвольно опускаются вдоль туловища. — Эмоции и обида взяли верх, и я оттолкнул тебя, — все. Больше ничего сказать не получается. Только какие-то бессвязные обрывки, состоящие из извинений и сожалений. — Ну все-все, — вздохнув, Юки снова прижимает его к себе. Если честно, сейчас именно он больше похож на старшего. — Успокойся, пожалуйста. Все, правда, в прошлом, Аямэ-ни. Да уж. Вот сейчас младший действительно понимает, почему Хатори был в таком гневе, разговаривая с Котом. Видеть брата в таком состоянии очень больно. Как же сильно, должно быть, он страдал. Из-за этой глупой женщины и из-за него, Юки. Как можно было быть таким глупым? Зациклившись на себе, он совершенно не заметил, что кому-то близкому тоже плохо. — Брат, я, между прочим, обещал Хатори-сану, что все будет нормально, — теперь уже отстраняется он сам. — Будешь много плакать, заболеешь. — Но я не должен был этому поддаваться и злиться на тебя, — как только слезы немного отступают, Аямэ продолжает. — Не должен был винить тебя в том, в чем ты не виноват. Тебе было больно и нужна была помощь, а я… — Прекрати! — не выдержав, рявкает Юки. — Давай сейчас закончим этот разговор и больше не будем возвращаться к нему. — Юки. — Ке сказал это только потому, что не знал, как заставить тебя прекратить нести чушь, — только сейчас младший догадывается о том, что произошло. — Потому что мы с ним уже некоторое время встречаемся. Вот. А вот это действительно неожиданно. Светловолосый как-то сразу замолкает, смешно хлопая глазами. Встречаются? Значит, в этом все дело? Аямэ тщетно пытается вспомнить, что тогда говорил он сам. Кажется, что-то о Юки и о Тоору. Черт. Становится стыдно. Зато, кажется, истерика совсем проходит. Правда дышать и говорить все еще немного трудно. Голос по-прежнему дрожит и срывается. — Но почему ты мне ничего не сказал? — грустно выдыхает Аямэ. — Если бы я знал, то возможно… — По той же причине, по которой вы с Хатори-саном никому и ничего не рассказали? — Юки остается только лишь пожать плечами. — Откуда ты об этом знаешь? — Я понял это, когда Хатори-сан пришел разбираться к Ке, — улыбнувшись, он отходит в сторону, чтобы налить воды. — Держи, — всовывает стакан старшему в руки. — Выпей, тебе полегчает. — Спасибо, — Ая делает небольшой глоток. — Но я уже в полном порядке. Только немного устал, — устало прикрывает глаза. — Если не возражаешь, я лягу спать, а ты можешь остаться до утра. Места хватит. — Прости, я, наверное, все-таки вернусь к Ке, — на его губах появляется немного смущенная улыбка, а на щеках — красные пятна. — Я уже и так много времени с тобой провел. Но завтра я все равно зайду еще. Хорошо? — Обязательно. Аямэ радуется, словно маленький ребенок, который спустя долгое время получил то, что желал больше всего на свете. Наконец-то. Слава богу все наконец-то разрешилось. На душе как-то сразу стало хорошо и спокойно. Тепло. Все страхи вмиг отступили на задний план. Ладно. Ничего страшного. Если младший сейчас не хочет, все нормально. Особенно после того, как Юки пообещал завтра снова прийти. Кажется, совсем скоро между братьями все окончательно наладится. Скорей бы.