Your lips, my lips, apocalypse

Хранилище библиотеки, время приближалось к рассвету. Луз сидела на пледе, прислонившись к стене. Эмити в розовом платье лежала рядом, облокотив голову доминиканке на колени. Носеда бережно перебирала пальцами изумрудные прядки, сонно моргая. — А почему ты их красишь? — тихо спросила Луз. — Нравится зеленый? — Не особо. Так вышло, что после мутации мама и брат с сестрой позеленели, а я... — Эмити досадно развела руками. Носеда высунула язык, изображая пукающий звук. — Да, как-то так. — саркастично подтвердила Блайт. Немного подумав, она решительно вздохнула. — Ты знаешь, когда началась эта неразбериха с мутацией, родители закрыли меня в комнате на несколько дней. Они так со всеми сделали для безопасности. Эд и Эм сидели в соседней, они хоть остались вместе. А я была совсем одна. Никто со мной не разговаривал, некого было подержать за руку, обнять... Несколько дней меня лихорадило. В комнате не осталось ни воды ни еды. Меня накрыла опустошительная агония. Я лежала на полу, рассматривая мерзкие бордовые обои, и думала о том, что это последнее, что я увижу в своей сознательной жизни. Я так хотела плакать и отчаянно завыть, но совершенно не имела сил. Даже слезы не текли из-за обезвоживания, представляешь? Я знала, что плачу, но было сухо, как в пустыне. Луз застыла, сосредоточено глядя на Эмити, которая вдруг показалась невероятно хрупкой. История перевоплощения звучала чудовищно. Это не оправдывает циничного отношения устойчивых к остальным, но очевидно, что нечеловеческие страдания всех глубоко травмировали. При этом было невероятно здорово осознавать, что Блайт смогла сохранить хотя бы тень той мечтательной девочки, которая любила зажигательную музыку диско и втайне тащилась по комиксам и фэнтези. — Черт, звучит очень жестко. Можно я пошучу про пустыню и сухость? — неловко предложила Носеда. Эмити расстроенно зыркнула в ответ. Доминиканка выждала паузу, понимая, что собирается испортить трогательный момент откровения, но не выдержала напряжения. — Позволь мне увлажнить твою пустыню. — Бля, Луз, охренеть! Я этого еще никому не рассказывала. — И я тоже никому не скажу. — Носеда примирительно поцеловала Эмити в лоб. Закрыв глаза, Блайт устало вздохнула. — Прости, школа не научила меня, как справляться со сложными ситуациями в апокалипсис. — пробубнила Луз и продолжила хмуро перебирать изумрудные прядки. — А какой цвет волос ты бы хотела на самом деле? Эмити подняла брови, задумчиво промычав. — Наверное, розовый. Только не как у жвачки, а ближе к фиолетовому. — и тут Блайт сосредоточено прищурилась. — Подожди, а как ты узнала, что я крашусь? У меня корни отросли? — она встревоженно провела рукой по волосам. — Как бы тебе сказать... У тебя ковер не подходит под занавески. — Носеда задумчиво повертела пальцем в области юбки собеседницы, подбирая метафору. Эмити озадачено уставилась на девушку. А потом резко закрыла лицо руками, понимая, что за «ковер» Луз успела внимательно рассмотреть и почему придралась к «занавескам». — У тебя там очень приятный бронзовый оттенок, нечего смущаться. Между прочим, мне понравилось. — хмыкнула Носеда, наблюдая за краснеющей Блайт и ее милыми страданиями. — Да ладно тебе. В этом же весь смысл: пробная интрижка, чтобы продумать все недочеты. Тебе незачем краснеть передо мной, мы в одной лодке. Если тебе станет легче, я сама тряслась до усрачки. Очень боялась, что тебе не понравится. Даже не знаю, от чего вспотела больше, от твоего горячего вида или нервишек. Эмити не отвечала, и Луз осторожно начала ее тискать, раскачивая из стороны в сторону. И это после того, как Блайт так храбро раздевалась и целовалась, используя язык. — Ну хватит куксится. Скажи хотя бы, что мой длинный язык наконец-то нашел достойное применение. А вообще, я хочу получить развернутый отзыв на свои старания, чтобы, если что, подкорректировать себя. Каково было... зажиматься с нестабильной? — последний вопрос выбился отчетливой ноткой неуверенности и смущения. И когда Эмити убрала руки, Луз вдруг показалась ей немного грустной. — Думаю, ты молодец. — тихо отозвалась Блайт, на что доминиканка удивленно подняла брови. — Мне кажется, ты очень старалась. Прости, что не знала, как поддержать всю эту интимную тему. — Эмити смущенно прикрыла рот тыльной стороной ладони. Носеда посмотрела на девушку с теплой улыбкой, взяла бледную ручку и поцеловала косточки пальцев. — Мне понравилось, когда ты кусала меня. — внезапно протараторила Блайт, отводя взгляд. Луз весело оскалилась. — Не знала, что у тебя кинк на зомби, я запомню. — довольно ответила она, осторожно прикусывая тонкий пальчик собеседницы. Эмити расслабленно хмыкнула и щелкнула Носеду по лбу. Улыбаясь, как шкодливый кот, Луз наклонилась и потерлась носом о носик Блайт. — Я не против твоего нелепого флирта. — снисходительно ответила Эмити, улыбаясь в ответ. — Только флирта? — Носеда азартно облизалась и опустила взгляд на заманчивые губы, ожидая разрешения. Блайт положила руку девушке на затылок, поглаживая взъерошенные волосы. Ощутив приятные мурашки, Луз блаженно закрыла глаза. Эмити мягко потянула ее на себя и встретила нежным поцелуем. Рыночная площадь только начинала свой день. Пестрые товары выкладывались на прилавки, но доминиканка не обращала на них никакого внимания. Она загадочно улыбалась и жмурилась утреннему солнцу. Луз возвращалась в дом мародерки. А вот ее память продолжала блуждать где-то во вчерашнем дне, прокручивая свидание снова и снова. Особенно не давали покоя пикантные сцены с участием Эмити. «Ах, как же я хочу снова ее обнять. Потанцевать под смешную музыку, поцеловать, услышать ее тихий смех... Прикоснуться к мягонькой нежной груди. Потереться об нее лицом. Лизнуть прелестный сосочек, вызывая сладкие стоны...» Луз остановилась, пытаясь совладать с разразившейся пульсацией в паху и сбившимся сердечным ритмом. Она потрепала воротник футболки, пытаясь остыть и успокоиться. «Ар-р, спасите, снова придется трусы отжимать. Вот приду домой, закроюсь в ванной и буду дрочить, пока пальцы не отпадут или не сдохну. Это ж пиздец какой-то.» Доминиканка вышла в поле, и на горизонте замаячил двухэтажный домик. Носеда внимательно осматривалась, проверяя, не срывалась ли Ида пока оставалась одна. Но кровавых следов не наблюдалось, а значит, все было в порядке. Девушка тихонько зашла в дом, прошла на кухню и вцепилась в чайник. Жадно отхлебав воды, она протяжно выдохнула, вытирая рот рукавом. А когда заметила за кухонным столом мародерку, чуть не выронила чайник из рук. — Привет, Ида. — натянуто радостно протянула Носеда. На этот раз она точно попалась. — Ну и где тебя носило? — строго спросила женщина, постукивая пальцами по столу. Луз растерянно осмотрелась и заметила на столе поднос с выпечкой. — Вау, это что, кексы? Это ты приготовила? — не дожидаясь ответа, Носеда нервно вгрызлась в один из них. — Лилит принесла. — спокойно ответила Клоторн, и Луз поморщилась, с подозрением заглядывая в начинку. — Не отходи от темы, почему не ночевала дома? Носеда прожевала кекс и виновато посмотрела в сторону. — Я обычно не говорю такого, но... Прости, Ида, я была плохой девочкой. Не наказывай меня. Досадно вздохнув, мародерка закатила глаза и тихо завыла. Она потерла висок и раздраженно замахала рукой. — Хорошо, ты победила. Я больше не хочу знать подробности. У меня есть кое-что поважнее. — Ида достала сложенный клочок бумаги. — Это... карта? — хрипло произнесла Луз. Почему-то она не слишком обрадовалась своей догадке. — Не совсем. Это план хранилища в замке Императора. Там держат запрещенные объекты, и карты в том числе. Носеда растерянно молчала, обнимая чайник. Клоторн выждала паузу, чтобы девушка успела переварить новость, и продолжила. — Значит, теперь план такой: сегодня мы собираем припасы, готовим оружие, копим силы. А завтра на рассвете проникаем в хранилище. Нужно успеть до утренней пересменки, пока охрана уставшая и сонная. Рюкзаки и прочее вынесем сегодня вечером за стену, чтобы не возвращаться сюда. Хватаем карту и бежим из общины раз и навсегда. Луз отставила чайник и села за стол. Она потерла лоб, пытаясь осознать происходящее. Это конец. Конец ее скрытной жизни в общине устойчивых. Конец страху быть убитой за принадлежность к другому виду. Конец встречам с Эмити. — А... А как же Кинг? Ты же возьмешь его с собой? Нельзя его бросать. — Носеда сосредоточено посмотрела на мародерку. — Конечно, я хочу взять его с собой. Придется вывести его вечером вместе с припасами. Я думала дать ему успокоительного, чтобы он продрых до нашего возвращения, но... Ты же понимаешь. Носеда хмуро кивнула. Нет гарантии, что пес их дождется, или что на него не нападут. Возвращаться в дом будет слишком рискованно, их могут поймать стражники при побеге. Просить кого-то помочь, значит втянуть его в неприятность. При таких высоких рисках, потери должны быть минимальными. Луз задумчиво потерла щеку, переводя невидящий взгляд на окно. — Окей... Фух, это все так внезапно. Мне... Знаешь, мне нужно сходить к Уиллоу, снять швы со шрама. — она похлопала по зашитому плечу. — Что? А ты разве не с ней была только что? — А-ам... Нет, я... Я пойду. Все в порядке, я просто немного растерялась. Да, займись припасами, а я приведу себя в порядок. Носеда встала, рассеяно топая к выходу. — Ты хоть знаешь, где Парк живут? — окликнула Ида, на что девушка уныло пожала плечами. Женщина вздохнула. Ей казалось, что Луз будет пищать от радости, когда узнает о скором отбытии. Переборов желание расспросить о причине внезапной подавленности, мародерка подхватила сумку для покупок и вышла вместе с Носедой. Клоторн провела девушку до нужного дома и напутственно похлопала по плечу. Может, Луз охотнее поделится переживаниями с кем-то своего возраста. Попрощавшись, Ида отправилась на рынок за продуктами. Доминиканке пришлось постучать в дверь несколько раз, прежде чем ей открыли. Взъерошенная Уиллоу могла с уверенностью посоревноваться с Носедой в хмурости. — Что на этот раз? — бесцеремонно начала Парк. Загадочно покачав головой, Луз спросила: — Умеешь снимать швы? Озадачено уставившись в ответ, Уиллоу мугыкнула. А потом показала гостье, чтобы проходила в дом. Девушки прошли на кухню, и флористка достала из шкафа увесистый сундучок с медикаментами. — Показывай, что у тебя. Носеда бросила куртку на стул и туда же скинула футболку. Повернувшись боком, она выставила залатанное плечо. — О-о, гуляка. Долго же ты тянула. — Что? Что это значит? — Нить начала прирастать к коже. Тебе придется потерпеть. Досадно кивнув, доминиканка хмуро уставилась на приготовленный пинцет и ножницы. — Хм, а такое мы не лечим. — Уиллоу провела пальцем по основанию смуглой шеи, где Эмити оставила небольшой след от укуса. Луз хлопнула по отметине, закрывая ее. — Это аллергия. — натянуто объяснила Носеда, блуждая взглядом по комнате. — Аллергия? На секс, что ль? Ладно, забей. — весело хмыкнув, Уиллоу натянула перчатки и обработала все антисептиком. Протерев место шва, Парк посмотрела на серое лицо пациентки. — Хотя, нет, давай выкладывай. — скомандовала Уиллоу, пытаясь отвлечь Луз от неприятных ощущений. — Я что, забесплатно тебя лечу? Хоть поржу. И что у вас за дела были с Блайт? Носеда закусила губу, изо всех сил стараясь не думать об Эмити. О голой соблазнительной манящей Эмити, которая отказывалась уходить из головы. — Да какие у нас могут быть дела? Так... просто... — растерянно увиливала Носеда. Очень сложно врать, пока тебе ковыряют старую рану в плече. — Что, ботаны, запрещенные комиксы читали? — продолжала подкалывать Уиллоу, наслаждаясь смятением гостьи. — Только не говори, что неистово трахались, и за шею тебя пометила строгая девочка из оружейного. Глаза Луз расширились, прямо как у Блайт в их первую встречу. Щеки предательски покраснели, а на кончике языка замаячило воспоминание о соблазнительном вкусе Эмити. Уиллоу так удивилась этой реакции, что чуть не забыла, зачем затеяла весь разговор. — Да ты гонишь! Поиметь младшенькую Блайт?! Ты ее чем-то накачала? Или, может, шантажируешь? — Нет, все не так! И это секрет. — Носеда смущенно вертела головой. Если бы сейчас ей не нужно было стоять ровно, она бы застенчиво шаркала ножкой по полу. — Да мне и так никто не поверит. Ну, колись, как оно? — азарт Парк теперь было не унять. Луз хотела пошутить, что ела бы аристократичную киску круглосуточно, но не смогла удержать волнения и просто закрыла раскрасневшееся лицо руками. — Ля, девчунь, я смотрю, все серьезно. Ты здесь прописаться решила? — Уиллоу закончила с нитками и протерла раны дезинфектором. Луз поморщилась от жжения на коже и еще более отвратительного в груди. — Если бы... Нашлась нужная мне карта. Точнее, карта, чтобы найти карту. Звучит дико, не суть. Кажется, пришло время прощаться. — Носеда с грустью посмотрела на Парк. — Вау, так быстро. Но оно и к лучшему, не успеешь привязаться. — Уиллоу приклеила к обработанному месту широкий пластырь и прихлопнула его ладонью. Луз дернулась, инстинктивно закрывая рану. — Тоже мимо. Уже привязалась. К тебе и к... Но позняк метаться, план уже просчитан, отклоняться нельзя. Уиллоу понимающе кивнула. На прощание флористка подарила Луз небольшую походную аптечку. Носеда спрятала ее в застегнутой куртке, чтобы не вызывать подозрений на улице. — Это лучше, чем подорожник на слюну клеить. — саркастично прокомментировала Парк. — И не поспоришь. Уиллоу протянула ладонь для рукопожатия. Луз поджала губы, глядя на девушку слезящимися глазами. — Ай, ладно. — Парк нехотя раскрыла объятия, и Носеда крепко обхватила ее в ответ. — Даже не думай облажаться. — мягко произнесла Уиллоу, хлопая Луз по спине и отстраняясь. — Не гарантирую. — надломанным голосом ответила гостья, сохраняя наигранную радость. — Спасибо, что ты такая классная. — А то. — гордо произнесла Уиллоу, пряча за очками покрасневшие глаза. — Присматривай за Эмити, хорошо? Она на самом деле очень милая. — Это тебе гормоны мозг отдавили. — саркастично сказала Парк, но улыбнулась, утвердительно кивнув. — Нормально все у твоей Блайт будет. Вали уже, мне нужно порыдать в подушку, пока никто не видит. Луз вернулась в дом Иды. Носеда так и не смогла пересилить себя, чтобы сходить к оружейному магазину, попрощаться. Если расставание с Уиллоу далось так сложно, то какое шоу она закатит при прощании с девушкой мечты? Лучше исчезнуть так же загадочно, как и появилась. Скоро подошла Ида, и они начали паковать вещи. В доме повисла странная атмосфера. Неуместная ностальгия смешалась с грустью и меланхолией. Скоро, очень скоро все изменится, вместе со звуком последней застегнутой молнии походного рюкзака. Компаньонки приготовились к выходу за стену общины. Поправив шлейки рюкзака, Ида проверила в кармане кусок мяса со снотворным и посадила Кинга на поводок. Тот радостно царапал землю лапками, ожидая прогулки. Жаль, никто не разделил его энтузиазма. Только Луз почесала псу спину и бока, от чего мохнатый начал довольно прыгать. Носеда прихватила биту, которую облюбовала еще в первый день визита. Ида заставила девушку взять еще и ружье. Луз не была уверена, что еще захочет когда-нибудь стрелять, после провала на ночном карауле. Но, наверняка, придется. И не единожды. В диком мире зомби апокалипсиса ей придется застрелить немало монстров, а если вакцину не исправят, то и пару невезучих союзников. Девушки вышли в поле и неловко посмотрели друг на друга. Какое-то время они настраивались на общую волну, а потом решительно кивнули и отправились к стене. Покинув пределы общины, заговорщицы прошли вдоль стены, чтобы найти укромное место для багажа и ночевки Кинга. Найдя подходящий пласт железа, Ида отодвинула его, создавая небольшое укрытие. Там были сложены рюкзаки и подготовленное оружие. — Думаешь, не стоит его привязывать? — Ида посмотрела на катающегося по траве Кинга. — Он может убежать, но так у него будет шанс выжить при нападении. Луз рассудительно кивнула в ответ. С озадаченного пса сняли ошейник и угостили мясом с успокоительным. Носеда гладила Кинга, пока он не начал медленно моргать и не прилег, чтобы потом спокойно засопеть. Девушки печально переглянулись. — С ним все будет хорошо. — уверенно произнесла Ида, перекладывая пса ближе к укрытию. — Он самостоятельный молодой... волкодав. Прекрасно справлялся и до того, как я его нашла. Но вместе нам было намного веселее. Надеюсь, он нас дождется. — женщина погладила темную шерстку. — Да, вещи должны пахнуть нами. И едой. Думаю, он задержится хотя бы ради бутербродов, если не из сентиментальности. — Луз пожала плечами, доверяя звериному аппетиту Кинга. Путешественницы вернулись на территорию общины. Шагая по полю в сторону дома, девушки заметили знакомую фигуру с зелеными волосами. — Эмити? — шепотом произнесла Носеда, не веря глазам.