***
Все в комнате были в недоумении, зачем эта старая ведьма собрала их в этом проклятом зале. Наверное, каждая их встреча будет проходить в этом ужасном месте. Сказать честно, Мэнор уже давно стал их «домом», особенно для неё… В этом доме она провела как и самые ужасные моменты её жизни, так и самые счастливые: первые попытки наладить отношение с хозяином дома; первое признание в любви, а затем и первая ночь любви; предложение руки и сердца было сделано в нескольких комнат от этой, а так же ужин с родителями жениха был в зале, вход в который находился напротив двери в этот зал; первый бал; первый портрет нарисован известным маглорожденным художником висит за спиной у женщины, которая приносит одни кошмары в её жизнь. Первый и единственный портрет леди Малфой. Её руки держит один из людей в масках. Она не уверена что видела его когда-либо. Они привели их после обеда, когда сквозь большие окна Мэнора пробивались лучи закатного солнца. Наверное, на часах сейчас пятый час пошёл, а возможно уже перевалило за шесть часов вечера. Для неё это навсегда останется тайной. Оглядевшись вокруг, она заметила всех «лидеров» Ордена Фениксов. Как думаешь, — спросила она саму себя, — это значит, что мы проиграли? Вокруг стояли все: семейство Уизли, Гарри, однокурсники с родного факультета, парочку учителей, и даже немного ребят со слизерина… Странно. Совсем недавно они ходили по коридорам замка и полевали друг друга грязью, а сейчас сражаются вместе. Следом стоит её семья. Нет! Они все её семья, но он… Они с ним родные души. После войны им пришлось общаться друг с другом, а потом они влюбились. Как это произошло? На этот вопрос не знает никто ответа, да и никто не спрашивал, все просто приняли это. Как будто это нормально. Как будто это было всегда. Да и не было времени спрашивать, не прошло и несколько лет как опять началась война. Холодная и тёмная. Темнее чем тогда, в 1998. Тогда был смысл, как бы ужасно это не звучало, а сейчас, когда эта злая ведьма занял пульт управления, получила всю страшную власть, смысл в войне пропал. Она просто хотела подчинение от всех, если ты не подчинялся то в тебя летел луч зелёного цвета, кажется, в последнее время ей даже не требовалось произносить заклинания вслух. Палочка сама знала, что нужно делать. — Знаете что, мои дорогие? — разнёсся противный писклявый голос по всему залу эхом. Кто-то даже вздрогнул, так показалось Гермионе, она заметила боковым взглядом маленькое движение со стороны, где стояли пару девушек с Пуфендуй. — Мне стало скучно… — Гермиона фыркнула, но Беллатриса не акцентировала внимание на ней, — И я очень сильно-о хочу повеселиться. Она остановилась напротив Гермионы. Осмотрев всех взглядом, ожидая хотя бы какой-то реакции от свои пленных, но её не последовало. Кому-то было откровенно фиолетово так как они смерились со свои поражением, кто-то решил, опусти голову и не показываться Беллатрисе — им было страшно, кто-то же, наоборот, с вызовом смотрел на безумную женщину и ждал всегда удобного момента чтобы схватить палочку глупого пожирателя и попытаться сделать всё чтобы убить эту тварь. Конечно же, такое не устроило ведьму и та, с раздражением и маленьким гневом решила продолжить. — Как же я собираюсь это сделать? — загадочно обвела она взглядом комнату и коварно улыбнулась. В ответ ей последовала тишина. — Хм… Вам не интересно? — Тишина. — Хорошо! — Крикнула она. — Я бы с удовольствием всё в красках рассказала, и даже дала право выбора кто же будет первым, но если так то… Думаю доходчивей вам будет показать на ком-то. Её взгляд остановился на Гермионе. Ведьма явно ненавидела ту и все свои «новенькие игрушки и развлечения» испытывала на лучшей ведьме столетья, маглорожденной волшебнице, жене её уже не так сильно любимого племянника. Та, кажется, уже всё поняла и даже не удивилась этому факту. Выждав маленькую паузу, Беллатриса щёлкнула пальцами и в зал внесли большой железный сундук. На нём висел массивный замок и он смутно показался знакомым девушке. — Знаешь, Грейнджер, — она пошла очень близко к грифиндорке но та даже на миллиметр не сдвинулась с места, — я собираюсь тебя пытать до последнего, пока твой умненький мозг не откажи и ты не сойдёшь сума. — Она обошла девушку вокруг и, жестом, приказал пожирателю отпустить девчонку. — А когда это наконец-то произойдёт, я надену на тебя панталоны и ты будешь развлекать меня и моих гостей. Уверена, — она отступила от девушки и направилась в сторону ящика, так же жестом указав двум пожирателям отойти от ящика, — ты будешь замечательным шутом… — Богард? — догадалась девушка, — Круциатус уже не забавляет тебя? — Оу, а ты соскучилась по круцио? Кажется, смех был слышен и в окрестностях замка, настолько она громко смеялась. — Он мне нужен, что бы узнать чего ты на самом деле боишься… — замок открылся от взмаха палочки и упал с громким звоном на мраморный пол. — А потом, дорогуша, — она совсем немного приоткрыла крышку сундука, но этого хватило, что бы из сундука начал выплывать чёрный дым и расплываться по мраморному полу. Она услышала, как кто-то дёрнулся и повернула голову. Это был он, её любимый и единственный человек, её половина души — так они назвали себя после первого свидания, когда оказалось что у них больше общего, чем им казалось. Две половины одной души. И сейчас вторая половина была встревожена ведь первой угрожала серьёзная опасность. — Оу, Драко, милый, не нужно… Ей не будет больно, сейчас… — опять раздался этот паршивый смех и некоторые поёжились. — А потом, Грейнджер, я нашлю на тебя самое страшное проклятье, после которого ты будешь молить о Круцио или даже о Аваде… Крышка сундука отлетела назад и из него вырвался дым. Чёрный как мрак, от него отдавала сыростью и, кажется, с каждой секундой оно становилось всё больше и больше возвышая над девушкой, на которую было нацелено. Она пошатнулась, сделав шаг назад от неожиданности. — Помниться, кто-то мне рассказывал, что на 3 курсе у тебя Богард был в виде Макгонагалл, интересно, после столько лет он всё такой же? — смех, она когда-нибудь перестанет смеяться? После её слов облако дыма опустилось в низ и начало кружиться как торнадо поднимая всё вокруг себя вверх. Спустя несколько секунд дым рассеялся и превратился в силуэт девушки, даже женщины… Её волосы были настолько же чёрными, как и дым до этого. Это была она, Беллатриса Лестрейндж. — Оу, как мило с твоей стороны… Некоторые явно удивились подобному: у самой умной и способной ведьмы столетья Богард — Беллатриса? Хотя некоторые посчитали это достаточно логичным, ведь они уже как год противостоят в великой войне друг с другу. Но только Гермиона знала, что это не всё и от её Богарда можно ожидать всего. Ведь её главный страх это боль… Боль, принесённая врагом… Беллатриса-Богард вышла вперёд с бешеными глазами и ненормальной улыбкой, её палочка, которая секунду назад была направлена в пол начала медленно подниматься вверх и остановилась на уровни груди девушки. Сам Богард смотрел на неё из-под лба и молчал. Он подошёл к ней ближе и между ними осталось метра 2-3 расстояния. В ответ она смотрела на него ровно без страха, интереса и всего что могло выдать человеческое тело на это. Тишина стояла такая не долго, минуты три. Наверное всех поразил такой исход событий и даже сама Беллатриса наблюдала за предстоявшем представлении с интересом. Неожиданно для всех Богард громко и таким же противным голосом вскрикнул: — ПОГАНАЯ ГРЯЗНОКРОВКА!!! — и замахнулся палочкой. Но вот только не произнеся заклинание его силуэт завертелся в такой же смерч как и до этого и вернулся в свою изначальную форму чёрного облака всего на несколько секунд. Всё это недолгое время все уставились в недоумении. Почему оно исчезло? Ведь заклинание не было произнесено, палочки у Гермионы не было в рука и вообще, почему оно всё ещё находиться в воздухе, а не в сундуке под замком? И только сама девушка понимала, что это далеко не конец. Боль, принесённая родными… Богард опять завертелся и опустился полностью на пол. Из него начал появляться мужчина лет 40-45, довольно симпатичен и безобиден, на первый взгляд. У него были добрые глаза, кажется, голубого цвета, он был одет в магловскую одежду: джинсы, рубашка и жилетка. Не многим удалось узнать в нём мистера Грейнджер, отца Гермионы, который уже 5 лет не мог вспомнит свою дочь. Она не смогла вернуть им память. Они даже как-то раз прогнали её, когда та собиралась попробовать в очередной раз вернуть им память. — Милый, кто это? К одинокому мужчине подошла его жена, миссис Грейнджер, она прижалась к его плечу и переплела их пальцы вместе, другую руку она положила ему на грудь и обратила внимание на девушку. Мужчина в свою очередь никак не отреагировал на жену, но сжал её руку в своей, а в другой руке он держал палочку, нацеленную на Гермиону. — Папа… — тихо, очень тихо, можно было только прочитать по её губам, что она произнесла. На лице Беллотрисы расцвела улыбка. — Дорогой, кто эта женщина? Я думаю нам нужно уйти!!! — Да, милая, только я закончу одно дело… Палочка начала очерчивать знакомы узор, но в момент когда его губы готовы были произнести заклинание их затянуло в чёрный водоворот. Беллатриса могла поклялся что услышала облегчённый вздох который слетел с губ молодой волшебницы. Боль, принесённую лучшим другом… Богард опять опустился к полу и теперь перед всеми появился Мальчик-Который-Выжил. Он вёл себя отстранённо и холодно по отношению к Гермионы. Он не смотрел ей в глаза, но его палочка всё также была направлена на девушку. Он, так же как и родители, как и Беллатриса, стоял и молчал. Так же не долго, минуты три. Настоящий Гарри смотрел с ужасом на самого себя и никак не мог понять, почему он направляет на своего лучшего друга, на свою сестру, палочку. Что он такого сделал, что Гермиона боится его, боится что парень в один из дней направит на неё свою палочку. Богард поднял на неё свой обозлённый взгляд и громко прокричал: — Ты делаешь недостаточно, Гермиона! Когда-то он уже говорил эту фразу ей. И тогда он очень пожалел, что выкрикнул её, ведь девушка делала всё, всё что она могла и что не могла сделать физически. Ему тогда было очень стыдно перед ней, как и сейчас. — Нужно больше, Гермиона!!! — он тряс рукой, которая была направлена на девушка, но та совсем не реагировала на это, она следила, следила за его глазами, следила за мимикой, и в её глазах уже собирались капельки слёз, которые во вот должны политься. — Прости, Гермиона, но ты делаешь недостаточно… Взмах палочки и вот, кажется это конец, но ему не дают произнести заклинание и он растворяется в воздухе превращаясь в черное облако дыма. Боль, принесённую его родными людьми… — Мисс Гренджер… — фыркнула Нарцисса. Она так же как и остальные появилась из ниоткуда. Её рука так же была направлена как у всех, на Гермиону. — Давай, милая, негоже нашему сыну возиться с грязнокровками. Из ниоткуда появился Люциус и подошёл к своей жене со спины. Он положил ей руки на плечи как будто готовя ту к бою, но ведь боя не будет… В глазах Мистера Малфоя читался весь яд который копился в нём с самой первой встречи с маленькой ведьмой ещё тогда на втором курсе. А вот миссис Малфой держалась, как и при первой встречи в Мэноре, когда узнала, что её сын выбрал себе в жёны маглорожденную девушку, да ещё и школьного врага. И вот началось всё по сценарию и в этот раз Гермионе показалось, что из чёрной палочки вылетит зелёный луч который поставит точку. Движения Нарциссы были чёткими и в тоже время утончёнными. Она медленно начала чертить молнию снизу вверх. Каждая линия была чётка и вот… магия подходит от основания палочки к её концу, руку немного пощипывает, а дерево трещит от такого количества ненависть... Но всему приходит конец. И пара растворяется в воздухе, только остаётся ели видный след от палочки Нарциссы очерчивающий прекрасно всем известный знака самого страшного проклятья. Боль, причинённую наставником… — Мисс Грейнджер… Ну вот и момент когда все могут пошутить над молодой ведьмой. Детский страх не оправдать профессора Макгонагалл перерос во взрослый страх который причинит больше боли, больше ненависти к себе. Ведь она не оправдает её надеж… — Вы полная бездарность!!! Всё повторяется как в цикле только главные компоненты меняются. Палочка всегда направлена на неё, всегда одна и также руна, которая производиться взмахом палочки, и всё так же заклинание обрывается в последний момент и человек растворяется в воздухе навсегда. Боль, причинённую родственной душой… Из-под чёрного облака проявляются волосы, блондинистые волосы, которые даже сейчас идеально уложены. Серые глаза сморят на девушку как будто та предала всё, что у них было. Скулы напряжены, палочка направлена на девушку. Сбоку послышался крик. Кто-то пытается вырваться и что-то сделать. Кто и что Гермиона не понимала. Она находилась в вакууме, вакууме со своим самым страшным кошмаром. Перед ней стояла её любовь, её жизнь, её вторая половинка души… Они очень долго молчали, на фоне был слышен плачь и крики по типу: — Гермиона! Очнись! Очнись сейчас же! Это не я! Это иллюзия! Милая, пожалуйста… — кажется, он плакал, но Гермиона не могла прийти в себя. Она всё смотрела в серые глаза, а серые глаза, такие пустые, всё так же смотрели на неё. Вдруг на весь замок раздаётся крик. Детский. Это вводит всех в ступор ещё больше. Никто не может понять, откуда он, что это всё означает и более важней — что будет дальше? — Папа!!! — на миг серые глаза опускаются в низ, к ногам, и Гермиона тоже переводит взгляд. Мальчик лет пяти — шести стоит возле его ног, крепко обхватив их и плача. — Папочка, что происходит? Гермиона не выдержите такого, падает на колени и тихо шепчет: «Скорпиус…» — это её сын, сын которому на данный момент год, сын который недавно сказал своё первое слово ``мама``, сын который уже неделю не видел своих родителей и остался дома с Молли и Джини, сын который объединяет две души Драко и Гермионы в одну, он и есть ключ к всему в их жизни. — Милый мой, — слишком сладко, — всё хорошо. — Папочка, мне страшно!!! — Иди сюда. — На этих словах губы Драко растянулись в улыбке, и он поднял сына на руки, нежно поцеловав его в лобик. — Кто это? — мальчик заметил девушку, сидящую на полу у которой по щеках текли слёзы. Давно они пустились? — Это неважно, — её сердечко заболело, а кислорода перестало хватать — но мне нужно разобраться с этой женщиной, ты подождёшь? — А что она сделала? — Милый, ты не поймёшь, — он говорил, как робот, но кажется, что Гермиона не замечала этого, — возможно, когда ты подрастёшь, то я тебе обязательно расскажу, а сейчас… — он бросил мимолётный взгляд на ведьму, — …закрой глазки. Мальчик послушно закрыл свои глазки и уткнулся своему отцу в шею. Тот в ответ прошептал ему что-то и поцеловал в макушку такой же блондинистой головы. Он повернулся лицом к девушки. В его глазах опять появилась пустота, утончённые пальцы обхватили покрепче палочку и направили её на бедную девушку на полу. — Нет!!! — послышался крик со стороны, но Гермиона не обращала внимания на это. Крик исходил от несколько людей, они вырывались и пытались прервать то, что происходит сейчас перед ними. Кто-то просто плакал, кто-то не мог ничего понять. Палочка начала чертить всё туже руну, а у Гермионы перед глазами пронеслась вся жизнь. От «Поганая грязнокровка!» до «Ты станешь моей на веки вечные, Гермиона Джин Грейнджер?». Она перестала моргать и, кажется, дышать. — Авада Кедавра! Это было быстро… Проклятие зелёного цвета прошло расстояние за считаные секунды и попало прямо в сердце девушки. Из её уст вырвался последний тихий вздох, и её тело безжизненно упало на холодный мраморный пол. Последняя слезинка скатилась с её щеки, а глаза навсегда утратили искорку жизни и стали такими же безжизненными, как и у Драко со Скорпиусом на руках, которые исчезли в тот же момент как оборвалось дыхание девушки. Богард сам вернулся в сундук, а замок сам закрылся. Лучи последнего солнца покрыли тело Гермионы приятным оранжевым лучами закатного солнца… оно проводило её в том мир и зашло за горизонт, оставляя вечную темноту в жизни двух мужчин уж точно…***
— Вот так и покинула этот мир Миссис Малфой… Все, кто находился в комнате, не могли поверить в этот безумный рассказ. Решив, что больше они ничего не захотят узнать Неизвестный встал и вышел из комнаты, где у него брали интервью для книги о великих волшебниках. Он апарировал и пройдя минут пять он упёрся в хорошо известную ему могилу.Гермиона Джин Малфой 1979 — 2001
Наколдовав цветок белой розы он оставил возле её памятника и пошёл обратно к выходу, стараясь не задерживаясь тут надолго. Когда он уже стоял возле выхода он обернулся и увидел картину которая больно ударила его в самое сердце: Мистер Малфой и его маленький сын лет пяти - шести присели возле могилы матери с большим букетом чёрных роз. Малыш не любил долго задерживаться в этом месте, он не осознавал всего горя, но это сейчас… Он просто знал что мамы нет и никогда больше не будет. А вот отец со всех сил старался сдержать слёзы. — Прости меня, душа моя… Они оставили букет и покинули кладбище с помощью аппарации. Не многие знаю как сложно справиться со своей болью Лорду Малфою.