Девушка с красивыми глазами

      Мальчик не отпускает мою шею, повиснув на ней, как удав, в то время как девочка прячется за спиной. Оба ребенка только притворяются испуганными, но в этих глазах видны огоньки баловства. Я пропускаю нервный смех, встречаясь взглядом со своим мужем. Сходство поразительно. Рядом со мной близнецы с пепельными волосами, только у девочки они струились длинной косой, а у мальчика торчали в стороны, как у Какаши. У обоих глаза цвета морской волны, а под глазами короткие красные печати, контрастом выделяющиеся на бледной коже. Можно было закрыть глаза на их Кеккей Генкай, но на их схожесть с нами, закрыть глаза было нельзя. Это мои дети. - Все, быстро с кровати, - командует Какаши, - умываться и завтракать. - Хаку? Рен? – я осматриваю маленькие лица, дотрагиваясь до маленьких голов и пытаясь не выдать своего удивления.       Я назвала детей в честь главных героев Унесенных Призраками? Серьезно? У меня вообще воображения нет что-ли? - Слушайтесь папу, - я улыбаюсь, проводя по волосам мальчика, - идите, а я пока приготовлю завтрак.       Близнецы корчатся, отпрыгивая уже в руки отца: - А можно завтрак приготовит папа?       Какаши начинает смеяться, обещая им утренние блинчики, а я застываю. То есть, в своем идеальном мире, я все равно не научилась готовить? Ну, знаешь ли, Обито или Мадара, черт вас там уже разберет, это уже чересчур.       Семья покидает спальню, а я встаю, направляясь к окну, чтобы посмотреть на мирную Коноху. Я уничтожила армию клонов Зетсу, но это не спасло нас от вечного Цукиеми, в которое я попала, заснув в самый разгар битвы. Значит сейчас, где-то в реальном мире, пробудилась Кагуя, и идет сражение Какаши и его учеников. Наспех раскрывая шкаф, я одеваюсь в первое, что попадает в руки, и выбегаю из комнаты. - Ты куда собралась? – с кухни выглядывают три пепельные головы. - На работу. - У тебя сегодня же выходной, или ты забыла про праздник? - Нет, не забыла, - я даже не знаю, что там у нас за праздник, отвечаю торопливо, стараясь не смотреть на детей, - я только сейчас вспомнила про свиток, который забыла закрыть. Сбегаю до резиденции и обратно. - Постарайся вернуться до прихода Джирайи и отца, - отвечает мне Какаши, возвращаясь обратно на кухню. - Джирайи и Сакумы-сана? – мне перехватывает дыхание, и я останавливаюсь в коридоре, - а мои родители? - Они же в отпуске. Уже неделю в Суне отдыхают, - Какаши вновь выглядывает из-за стены, хмуря брови, - ты нигде в последнее время головой не билась?       Я иду по длинным улицам оживленной Конохи, стараясь не обращать внимания на жителей, что склоняют свои головы, приветствуя меня. Город жив, солнце освещало каждую улицу, грея своим теплом жителей. Мне бросился в глаза квартал Учих, который вновь бурлил своей жизнью. Проходя мимо торговой улицы, я остановилась у родительского дома, который стоял на своем старом месте. Я стояла и смотрела на свой участок минут десять, пока меня не окликнул знакомый голос: - Хитоми-сан, добрый день, - в поклоне опускается молодой человек с длинными черными волосами, вместе со своей девушкой. - Здравствуй, Итачи, - я осматриваю пакеты со спелыми томатами в его руке, задаваясь вопросом, что они планируют готовить из них, и перевожу взгляд на девушку рядом с ним, ту которую он любил будучи живым, - Изуми, - а после на шестнадцатилетнего мальчика, который не стал мне кланяться, но улыбался, - Саске? Где Наруто и Сакура? - Не знаю, - молодой Учиха жмет плечами, - на свидании наверное опять.       Ну конечно. Это же мой идеальный мир. А в нем я представляла Наруто и Сакуру парой. Обменявшись дружескими фразами, которые напоминали легкую беседу, я ухожу в сторону резиденции. Меня встречают, как главу секретного отдела информации, и не задают лишних вопросов, когда я спускаюсь в хранилище. Я быстро нахожу отдел с техниками Тобирамы и забираю несколько свитков в свой кабинет. - Хитоми-сама, Вас вызывает Хокаге, - в кабинет заходит один из членов Анбу. - Передайте, что я занята, - безэмоционально отвечаю, укладывая свитки в ряд на письменный стол.       Шиноби с белой маской на лице исчезает, а я складываю выученные наизусть печати и жду. Свитки раскрываются белыми листами. Они пустые. Еще бы, никто не знает их содержания, кроме меня. Сама Кагуя не в состоянии узнать, что творилось в голове у Второго, а это значит, что я действительно застряла в чужой иллюзии и не знаю, как из нее выбраться. Я падаю на кресло, лихорадочно растирая свое лицо. - Чем ты так занята, что решила пропустить наше ежедневное чаепитие?       В комнату заходит высокий мужчина в плаще и треугольной шляпе Хокаге. Беззаботно срывая головной убор, мне открывается вид его темных коротко стриженных волос, черных глаз и чуть загорелой кожи. Хокаге улыбается мне, присаживаясь на стул, а я не отвожу от него взгляда, пока руки сгребают свитки со стола. - Обито? - Я, кажется, отпустил тебя сегодня с работы, чтобы подготовиться к празднику, - он непринужденно мотает головой, - вот вы с Рин одинаковые. Ей тоже ведь сказал остаться дома и подготовить близнецам подарки, а она в больницу побежала Цунаде с операцией помогать. - Ну да, мы такие, - притворно хихикаю, - но до праздника еще много времени, - как-то неуверенно говорю я, стараясь не задохнуться от приступа паники. - Да, время есть, - он смотрит на часы, висевшие на стене, - ладно, я пойду. Мне тоже надо поторопиться, не хочу же я опоздать на праздник к своим племянникам, - он подмигивает мне и покидает стены кабинета. «ДА, ЧТО ЭТО ЗА ЧУШЬ?!».       Все живы: Джирайя, родители, отец Какаши, Рин, Обито. Последний вообще стал Хокаге, а у меня появились дети, которых не должно было быть. В Конохе мир и покой, все счастливы, а меня тошнит от этого мира. Мне необходимо вырваться как можно скорее.       Я поднимаю волосы в высокий пучок, стараясь не упустить ни одну прядь. Белым шелком по мне струится кимоно, которое я не смогла подвязать, пока стояла перед зеркалом и собиралась на предстоящий праздник. Моим детям исполнилось шесть лет, и по этому случаю мы собирали всех друзей на ужин. Я сдерживала дрожь в теле, готовясь встретиться с дядей, с Рин и Сакумо. Тренировала счастливую улыбку, с которой буду встречать крестного отца своих детей, стараясь не думать о том, что он пытался убить меня не один раз. - Тебе помочь? - в комнату заходит Какаши, подходя сзади и поднимая длинные концы оби, чтобы завязать кимоно.       Когда пояс оказался на своем месте, он аккуратно стянул свою маску, чтобы дотронуться до задней части моей шеи губами, посылая табуны мурашек по всему телу. Его руки властно обвили мою талию, прижимая к себе. Мне становится не по себе, словно я изменяю своему мужу с ним же, но он не настоящий. Когда его рука поднимается вверх, накрывая грудь, я нервно выдыхаю. - Не останавливайтесь, - в окне появляется фигура, содрогаясь в позывах смеха. - Вы как обычно. В своем репертуаре, - недовольно натягивая на лицо маску, бормочет Какаши, направляясь к выходу из комнаты, - Джирайя-сама. - И я тебя рад видеть, зятек, - отсалютовывает ему в спину жабий саннин и спускается с подоконника, направляясь ко мне, - ну что ты стоишь, как вкопанная, иди обними меня.       Я дам себе слабость. Только сейчас, буквально на мгновение. Сглатывая тяжелый ком, закрывая только накрашенные тушью глаза, чтобы слезы не испортили макияж, я срываюсь с места в объятия: - Я так скучала, папа.       Он замирает, столбенея, и я знаю, что в этом мире он не поймет моего обращения, но я хочу, чтобы хоть здесь он снова услышал эту фразу от меня. - Джирайя!       В комнату вихрем влетают Рен и Хаку, а отшельник вырывается из моих объятий, чуть ли не отталкивая в сторону, чтобы ринуться на встречу детям и поднять их на руки. - Детки мои, - он целует их в румяные щеки, обнимая, - как я соскучился. Вы так выросли! «Вот же старый пень, я тут слезами захлебываюсь, а он меня променял на детей».       Мы встречаем гостей, провожая их в летний сад, где заранее был приготовлен стол. Обито приходит с Рин, которая держится за него двумя руками. Мои дети, не сдерживая радостного писка, обнимают их и просят поиграть, хотя быстро переключаются после на высокого мужчину с пепельными волосами. Сакумо приходит с огромным букетом цветов и дарит его мне, заботливо обнимая. Я не нахожу слов, поэтому всех кротко приветствую. Чуть позже к нам присоединяются Цунаде со своим мужем. Худой мужчина, нежно держит ее за руку, провожая во двор, а я смотрю им в след, понимая, что впервые вижу Дана. - Так это любовь всей ее жизни? – бормочу себе под нос, приходя к мнению, что смотрятся они не очень гармонично. - Ну да, - разочарованно выдыхает Джирайя, кладя тяжелую руку мне на плечи. - Ты посимпатичнее будешь. - Я всё слышу, - поднимает кулак вверх блондинка, а я ежусь, боясь за свои кости.       Весь вечер я сижу за столом немой рыбой, слушая восторженные отзывы о своей жизни. Мои дети унаследовали кеккей генкай, что принадлежал мне, и уже подавали большие надежды в мире шиноби, так как с малых лет их тренировал Какаши. Мальчик характером пошел в меня, он был громкий и очень активный, а вот девочка держалась отстранённо, словно чувствовала себя выше всех, эта черта ей явно досталась от отца, но самое удивительное было то, как они друг друга чувствовали. Дети всегда находились рядом, и стоило одному куда-то отойти, как другой интуитивно двигался в сторону своей половины. Они даже зевали в одно и тоже время. Близнецы. - Хаку, Рен, - зову я сонных детей, когда луна начала свое движение по небу, - пора спать. - Мамочка, ты нас больше не любишь? – интересуется Хаку, когда я накрываю их одеялом. - Что? Почему ты это говоришь? - Ты сегодня какая-то странная. - Ага, - обиженно вторит Рен, - молчишь весь день. - Просто мне грустно, - я улыбаюсь, разглаживая их мягкие волосы, - вы так быстро растете, что я не успеваю насладиться моментом вашего детства. - Мы тебя любим, - в один голос говорят близнецы, вскакивая с кровати и обнимая меня.       Я смотрю на своих несуществующих детей, чьи сердца бьются в груди, а руки обнимают меня, словно я их единственное сокровище, и мне становится так больно в душе, что впору завыть, но я не могу. - А я люблю вас, - целую их макушки и укладываю обратно, - всё. Живо спать. - Споешь нам? Легкий ветер присмирел, Вечер бледный догорел, С неба звездные огни Говорят тебе: «Усни!» Не страшитесь пред судьбой, Я, как мама, здесь с тобой, Я, как мама, здесь пою: «Баю-баюшки-баю». Тот, кто знает скорби гнет, Темной ночью отдохнет. Все, что дышит на земле, Сладко спит в полночной мгле. Дремлют птички и цветы; Отдохни, усни и ты, Я всю ночь здесь пропою: «Баю-баюшки-баю».       Я возвращаюсь обратно за стол, когда все гости разошлись. Допивая последний графинчик саке оставались лишь хмельные Какаши, Джирайя и Сакумо. Я не слушаю их увлеченного разговора, опрокидывая несколько рюмок в горло. Хотела бы я, чтобы всё это оказалось правдой? Да! - Джирайя? – я поднимаю глаза полные надежд, - расскажи о нашем главном секрете! - Что это с тобой? – испугано поднимает глаза саннин. - Расскажи! Какаши должен знать. О том, что мы никогда и никому не говорили! - Ты уверена? – Джирайя бросает взгляд на моего мужа, который смотрит не отрываясь на меня. - Уверена, - сердце заходится в бешеном ритме. Если это не мой Джирайя, то он не знает тайны, но если это он, то я согласна остаться. - Ну, - неуверенно тянет он, - на самом деле Хитоми, ты только не ругайся на нее, я сам не знаю, что на нее нашло, - он смущенно смеется, всматриваясь лицо Копирующего, - Хитоми она… ХОТЕЛА СБЕЖАТЬ СО СВАДЬБЫ! - Я так и знал, - шипит Хатаке, дергая меня за рукав.       Все присутствующие начинают смеяться, а я подхватываю это настроение лживым смехом. Хотела бы я, чтобы этот мир был настоящим, но всё это лишь иллюзия, и мой дядя и мой муж, все они – не настоящие. - Джирайя, - продолжаю, когда смех утихает, - как смотришь на то, чтобы завтра утром потренироваться, как в старые добрые времена?       На рассвете мы отправляемся на нашу поляну, которая прячет резкий обрыв за морем полевых цветов. Я обнимаю на прощание детей, целуя их, и зарываюсь в длинных руках Какаши: - Я люблю тебя, - шепчет он. - Забавно, - пропускаю смешок, - каждый раз, когда ты мне это говоришь – я умираю.       Бросаю последний взгляд на играющих детей со своим отцом думая, что это действительно моя идеальная жизнь. Какаши, счастливый, в полной семье, со своими детьми и я рядом с ними, в мире, где нет войны. В груди неприятно колет, и я ухожу, прощаясь со своей семьей. - Ты от старости все силы растерял? – разочарованно бормочу я, когда очередная моя атака настигает свою цель, заставляя тело старого отшельника кубарем катиться по земле, - сегодня же попрошу Хокаге отобрать у тебя звание саннина. - Ты сама напросилась, - огрызается Джирайя, поднимаясь с колен.       В его руке образовывается рассенган, и он срывается в мою сторону. Я встаю в позу защиты, готовая активировать технику Боука, зная, что именно этого от меня ждет жабий мудрец. Разозлить его и заставить активировать против меня рассенган было моим планом. Любую иллюзию можно развеять болью. По крайней мере, я надеюсь на это. Он бежит в мою сторону. В сантиметрах от удара, выпрямляюсь, раскрывая свои руки и принимаю удар шара из чакры в грудь. Замечаю ошеломленный взгляд Джирайи и слышу его крик. Но удар смертелен. Мое тело срывается в обрыв, а сердце замирает. «Прости, Джирайя, тебе вновь пришлось увидеть мою смерть».       Я просыпаюсь в белом коконе, обволакивающем все мое тело, и начинаю пальцами разрывать материю. Рядом со мной, полу сидит маленькая фигура в таком же обличии. Это наверняка Хината, а рядом с нами тысячи похожих тел. Все спят в своих колыбелях. На трясущихся ногах я заставляю тело двигаться, но совершенно не понимаю, где искать своего мужа. - Техника призыва: Гама, - в облаке появляется моя призывная жаба, - ты чувствуешь Наруто? – дожидаюсь его кивка, после минутного сканирования пространства, - отнеси меня туда.       Великая Кагуя сошла на землю в этом мире. Если отбросить все факты, то я должна признаться. Она была прекрасна. Маленькое, хрупкое женское тело пряталось в тяжелые хаори, ее длинные голубые волосы лунным светом падали по спине, обрамляя овальное белое лицо. То, с какой она легкостью раскидывала в стороны Какаши, Обито и шиноби седьмой команды, восхищало. Ни одна мышца на ее лице не напрягалась, когда она активировала свои техники, отражая новые атаки. Вот он, главный босс всех злодеев.       Облокотившись на каменный выступ, рядом с которым я остановилась, наблюдая за битвой, я начала жалеть, что выбралась из Цукиеми. Могла бы спокойно отоспаться, играясь со своими несуществующими детьми, пока Наруто и Какаши здесь наводят порядки. Лезть в битву с матерью всех шиноби мне как-то не хотелось, тем более я знаю, что Наруто вместе с Сакурой и Саске смогут ее победить.       Поднимая клубы пыли, рядом со мной падает грузное тело мужчины с седыми волосами и голым торсом, половину которого покрывали шрамы от толстых стежков. Обито, который наконец явил свое лицо всем присутствующим, вспомнил, что он оказывается всегда был добряком и решил переобуться в последний момент. «Ох уж эти Учихи, блин!»       Мужчина подпрыгивает, принимая вертикальное положение и удивленно смотрит на меня, словно не ожидал встретить на этом поле боя еще кого-то. - Что? Ты неожиданно решил встать на сторону добра? – спрашиваю я, встречаясь с его невинной улыбкой, так улыбался Наруто, когда понимал всю ответственность за совершенную пакость, - ну ты и идиот, Обито! - А ты собираешься здесь отсиживаться? – Учиха задает свой вопрос, а мне остается только закатить глаза, вынимая катану из ножен.       Мы нападаем все вместе, нанося сокрушительные удары по телу маленькой, но очень сильной женщины. Она хмурится, активируя свой бьякуган, а после наносит несколько ударов, адресованных нашим младшим сокомандникам. Не мешкая, Какаши выхватывает Наруто, отпрыгивая в сторону, Сакура падает в руки Обито, а я цепляю за шиворот белой рубашки Саске, перенося нас на несколько метров с линии огня. По крайней мере мне так казалось, но это был план Кагуи: разделить нас. Когда я поняла куда нас перенесла техника перемещения было поздно, мы оказались в другом измерении. - Ты можешь нас перенести? – интересуется Саске. - Нет. Я могу перемещаться в пространстве одного мира, а она нас отправила в другое измерение. - И что же нам делать? - Ждать, - я вздыхаю, всматриваясь в даль, - Обито сможет раскрыть портал. - Но у него уже нет такого количества чакры, - огрызается парень позади меня. - А у твоей подруги есть. Говорю же, - вторя его голосу, - надо подождать.       Пока Какаши и Наруто будут отвлекать Кагую, Обито и Сакура смогут открыть портал, который высвободит Саске, а заодно и меня. Нам просто нужно оставаться на месте и быть готовыми бежать. - Тогда им стоит поторопиться, - он подходит вплотную, беря меня за локоть и разворачивая, - иначе мы умрем.       Сзади на нас надвигалась волна, похожая на цунами. Ее размеры закрывали небо в этом мире, а мощь разбивала землю. Когда морской ветер коснулся кончика моего носа, я взвизгнула, отступая назад. - Ты прав, ждать смысла нет. БЕЖИМ!!!       Я срываюсь первая, чувствуя его тело, что следовало за мной. Осматривая горизонт и стороны, не нахожу ничего похожего на предполагаемое убежище, зато волна, краев которой не было видно, настигала нас. Я ничего не смогу здесь сделать, от воды нас даже моя техника защиты не спасет. Нам остается только убегать. На горизонте замечаю искрящийся круг, который разрастается и вдалеке видны две фигуры. Девушка держит за плечи мужчину, из глаз которого льется кровь. Пространство останавливается, а после воронка начинает сужаться. - Саске-кун! – кричит Сакура и мы бежим. Парень отстает, а я замедляю свой темп. - Ты можешь бежать быстрее? – кричу на мальчишку. - Я стараюсь! - Вот же черт!       Я разворачиваюсь, оказываясь за спиной Учихи и толкаю его в пространство, которое смогла открыть в этом измерении, оно выплёвывает его тело в воронку, а я ускоряюсь изо всех сил, чтобы успеть нырнуть в маленькую кротовую нору. - Больше не могу, - выдыхает Сакура и валится назад, но Саске вовремя ее успевает поймать, в то время как Обито срывается в сторону только закрывшегося портала.       Я успела запрыгнуть в портал, но не рассчитала расстояние. У меня вообще какая-то проблема с обрывами. - Держу, - он успевает схватить меня за руку, повисая над пропастью, в глубинах которого течет кислота.       Нам помогают Сакура и Саске. Поднимая меня из ущелья, Обито обнимает так крепко, что я невольно задерживаю дыхание. Мы стоим так не меньше двух или трех минут, пока розоволосая куноичи смущенно отводит взгляд, а Саске раздраженно фыркает. - Обито, - осторожно похлопывая его по спине, я прошу меня отпустить, - это приветствие немного затянулось. - Как нам выбраться из этого места? – спрашивает Саске, осматриваясь вокруг.       Обито и Сакура были отправлены в измерение, где вместо земли текла ядовитая, бурлящая кислота, из которой изредка торчали глыбы скал, на одной из которых мы остановились. - Так же, как мы вышли из предыдущего, - уверенным голосом отвечаю я. - Но у меня больше нет чакры, которой я могла бы поделиться с Обито-саном, - разочарованно отвечает девушка. - Зато есть у меня и Саске. Как только портал откроется, ты и Саске уходите первыми, а я перенесу нас с Обито в портал.       Мы перемещаемся в наш мир, когда женщина с белыми глазами активирует технику, которая разрушает скалы, заставляя их сыпаться дождем на своих соперников. Наруто, вовремя сообразив, успевает оттолкнуть Какаши от огромной глыбы, принимая удар на себя. Мои спутники, не мешкая, срываются в их сторону. Обито перехватывает тело Хатаке, падая на землю и скользя к обрыву, а Саске и Сакура спешат на подмогу блондину, продолжая атаки на Кагую.       Я замираю около скалы, смотря как Учиха и Хатаке, срываются вниз, но успевают ухватиться за край обрыва, повисая на одних руках. Камни продолжают сыпаться на них дождем, не давая возможности подняться. Они оба устали. Мне приходится несколько раз проследить за полетом камней, чтобы сделать рывок, но прежде, я успеваю накрыть их головы своим куполом. - Даже не думай, - кричит Хатаке, наблюдая за моим взглядом, который искал путь среди падающих острых глыб, - уходи Хитоми! УХОДИ!       Внутри бурлит кровь. Пропуская перед собой очередной камень, я срываюсь в их сторону. Несколько раз отпрыгиваю с места, куда падают скалы, перемещая себя ближе и делаю самый большой рывок, хватая Обито и Какаши за руки, в тот момент, когда огромный камень разбивает обрыв, заставляя нас сорваться в пропасть. - ТЫ ДУРА? – кричит Учиха. - НЕ ОТВЛЕКАЙ МЕНЯ!       Я молюсь всем богам, чтобы в этот раз у меня получилось открыть пространство на лету. Синяя искра несколько раз загорается в пространстве, исчезая, когда мы пролетали мимо нее. Мне приходится чуть ли не заорать от обиды неминуемой смерти, но на мой призыв отвечает чакра, раскрывая портал перед дном ущелья, перенося нас обратно на скалы.       Мы падаем и я на секунду позволяю глазам погрузиться во тьму. Этот прыжок дался мне с трудом. Не давая мне опомниться, мое тело откидывают назад, уводя с линии огня. Спина глухим ударом встречается с твердой поверхностью, выбивая воздух из легких. Я никогда прежде не видела этой техники, но тот вихрь что летел на нас, посылаемый Кагуей, был готов убить Какаши, который встал, закрывая нас, пока Обито относил меня в сторону. - Все будет хорошо, - глядя мне в глаза улыбается Учиха, а после срывается в сторону, принимая всю мощь удара на себя, закрывая своего лучшего друга.       Я в ужасе вскрикиваю, когда сквозь тела мужчин проходит атака. Тело Обито немеет и безжизненно повисает, рассыпаясь в пепле. Какаши кашляет, оседая по земле. Удар пришелся ему в живот. Его глаза закрываются и он падает. - Нет! Нет! Нет! – я вскакиваю и бегу, - Наруто!       Но мой ребенок вместе с Саске лежат на земле. На их лицах застыли гримасы боли, а тела содрогаются в ознобе. - Я не чувствую чакру, - хрипит Узумаки. - Она всё забирает, - отвечает ему Саске, падая рядом с ним. Он старается подняться, с силой сжимая свою катану, но сила Кагуи заставляет стелиться на земле обоих.       Женщина направляется к единственному человеку, который по-прежнему стоял на ногах. У всех присутствующих шиноби не было чакры. Кагуя, словно вампир, высасывала все до последней капли, но моя сила никуда не исчезла. За спиной Сакуры раскрывается портал: - Прыгай, Сакура! – командую я, - помоги Какаши!       Девушка исчезает в пространстве, перемещаясь к своему сенсею, а я привлекаю внимание нашего главного врага. Пока Кагуя, тихо подбирается ко мне, мое тело продолжает стоять неподвижно. Сейчас нет смысла бояться, мне нужно сфокусироваться и не отвлекаться. Я накрываю своим куполом Саске и Наруто, давая им время скопить чакру и собраться с силами. Другой рукой посылаю эту технику, пряча Сакуру, которая залечивает ранение Какаши. Проблема заключается в том, что я в это время остаюсь полностью беззащитной. Кагуя скалится, устремляясь ко мне. Ее холодные пальцы обхватывают мою шею, сжимая, но моя техника не развеивается. - Вся чакра этого мира принадлежит мне, - шипит она. - Верно, - я скалюсь в ответ, - вот только я никогда не принадлежала этому миру. - Хитоми, развей технику! – кричит Какаши, а Кагуя озирается на него, посылая своего клона в их сторону. - Верно, Хитоми, развей технику, - шепчет она, занося когтистые пальцы назад.       Я оглядываюсь на Наруто и Саске, которые уже готовы вступить в бой, и оборачиваюсь к Кагуе: - Ты проиграла!       Конец Кагуи был предрешен так же ясно, как и мой. Для того, чтобы команда номер семь смогла нанести свой победный удар, запечатав мать всех шиноби, им потребовалось несколько минут, чтобы собрать всю свою мощь, и эти минуты подарила им я. К сожалению, миру всегда нужна жертва. Так уж вышло, что из тройки Какаши все должны остаться в живых, значит умереть придется мне.       Кагуя заносит руку и с криком пробивает мое тело. Может ли сердце чувствовать холод прикосновений чужих рук? Мне кажется, что да. Я крепко хватаю ее запястье, не давая выдернуть ее из груди: - Бей, Наруто!       Техника защиты пропадает, и вся тройка срывается в атаке. Женщина теряется, лишаясь сил, но я ее не отпускаю. Я оглядываюсь на Какаши, не узнавая его лицо, он валится на колени, а руки повисают вдоль туловища. Наверное, он не верит своим глазам. Но правда - жестокая штука. «Как жаль, любимый, тебе все-таки суждено прожить эту жизнь в одиночестве».       Я улыбаюсь ему. Мое сердце уже не бьется, но я, как и великий Джирайя, держусь, чтобы закончить эту историю. Глаза Кагуи закатываются под веки, но мой ребенок - главный герой, а главные герои никого не убивают. Сделав последний вздох, я высвобождаю огонь, который забирает наши с ней тела. В этот раз я все сделала правильно.       Глаза сами открываются, оглядывая белое пространство. Я невольно морщусь, поднимаясь с мраморного гробового камня, усыпанного цветами. На теле нет ни одного шрама, а кожа чистая, словно и не было никаких битв. На мне белый легкий сарафан, а с волосами играет теплый ветер. В месте где я нахожусь нет стен, все заволокло белым молоком. Меня, почему-то, это начинает злить. Я уже надеялась на вечный сон. - Проснулась?       Нежный детский голос доносится откуда-то снизу, и я опускаю голову. Передо мной стоит двенадцатилетняя девочка с яркими голубыми глазами самой прозрачной морской воды. Видимо, моя душа подмешала грязи в этот взгляд, потому что, глядя в зеркало, я никогда не видела там такого чистого голубого цвета. Ее каштановые волосы аккуратно собраны в косу, а чистый, выглаженный красный хаори обрамляет тело. - Я что, опять не умерла? - Умерла, - с улыбкой на лице отвечает Хитоми.       Всего ромашкового чая на этой планете не хватит, чтобы успокоить мой гнев: - Так какого черта, вы не оставите меня в покое?