- тихо-тихо в сердце...
Весенняя пора принесла с собой вихрь эмоций. В Лондоне в такие моменты особо красиво. Розовые тучи цветов на возвышенных деревьях все рвутся ввысь, улетают с порывом ветра, кружатся в своеобразном танце, и в конце концов, отчаянно тонут в лужах утреннего дождя. Но в мире моды весна - предвестник "войны". Борьба между модными домами кровавая, неистово жестока. Ежегодная неделя моды - самая обсуждаемая тема весны, а значит лучшие из лучших получат колоссальную рекламу за океаном. Модники заокеанских стран - излюбленные клиенты, выкупающие все, вплоть до аксессуаров и сумок, у самой обсуждаемой звезды недели. И за этот приз стоит побороться. Хоть и критики считают это событие всего-то жалким маркетинговым ходом, дизайнеры боролись между собой лишь из-за чистого азарта, чувства собственного превосходства. Больше двенадцати лет самой обсуждаемой персоной английской высокой моды считалась - Баронесса. Особа голубых кровей, чье прошлое скрывалось за завесой тайн, что не было известно ни имени модельера. Прошлогодний взрыв в стиле "Барокко" от её модного дома обсуждали и спустя год. Критики такой отдачи от клиентуры совершенно не удивились. В каждом наряде от Баронессы был слышен крик английской души, а люди любят чрезмерного внимания к своей культуре. Теперь, когда причина озвучена, можно и назвать саму проблему Эстеллы. Правда, это трудно назвать проблемой. Но всему свое время. Как мы докатились до этого? Вернёмся в февраль.***
Собак нет. Круэлла бушует. Продажи падают. Апогеем стало параноидальное чувство тревоги и страха. Без Чингиза и его команды стало намного труднее находиться в опасных ситуациях. Правда теперь в категорию "опасные ситуации" входил и сон в любое время дня. Режим сбился к чертям, паранойя развилась настолько, что Баронесса могла заснуть лишь в присутствии вечно хмурого Джона. Иногда его подменили трое охранников за дверью и включённый ночник. Чем все было вызвано не могла понять и она сама, но постоянное чувство присутствия постороннего человека не покидали её. С наступлением февраля поставщики тканей и фурнитуры удвоили стоимость товаров, предприятия по пошиву обуви закрыли заказы, а цветочные магазины судорожно выращивали цветы как можно быстрее, готовясь к опасному сезону. Не будь денег, оставленных супругом, Баронесса утонула бы в долгах, что уж говорить о независимых модельерах по типу Круэллы. К слову, о Круэлле. Журналисты поговаривали, что Круэлла, после отсутствия на торжестве солнцесостояния, вовсе пропустит весенний сезон. Пропустить весенний сезон? Какая нелепица, чепуха! Команда Арти не успевала уложиться в срок, что магазинчик второго вздоха пришлось временно закрыть, а сама Круэлла потратила все время и силы на "Чёрного Лебедя" Баронессы, что напрочь забыла о себе. В последнее время забывать она начала многое. Что уж говорить о преждевременном заказе тканей, она умудрилась забыть и о сне. Обеденные перерывы сошли на нет, как только Эстелла пробралась под крыло работодательницы, и стала все чаще следить за режимом девяти-минутного сна, что теперь удлинились до получаса. Никто из команды охранников не набирались храбрости разбудить женщину, и лишь изредка вовремя подоспевший Джон отрывал Баронессу из царства Морфея, в то время как Эстелла продолжала глупо улыбаться и сидеть у подножия кушетки. Она рисовала. Черт возьми, она все время рисовала. Отказывалась от человеческих потребностей ради двух работ, но все равно успевала прочеркнуть хоть линию. Хорас и Джаспер не имели возможности взглянуть на работы подруги, но вот Арти любил брать её вещи, пока та засыпала на столе, и изумленно комментировал небольшие портреты и невероятно пышные образы. "Не в стиле Круэллы", размышлял он временами, но собственная политика отношений к миру не позволяла копаться глубоко в голове этой особы. Джаспер уже хотел насильно оторвать лучшую подругу из хватки цепких рук, но Круэлла упрямо сбегала, таясь под неуверенной улыбкой Эстеллы.***
- У нас ровно три недели до премьеры весенней коллекции во Флоренции*. Эстелла пыталась незаметно пробраться в кабинет после очередного опоздания, где её поймал Джон, и вручив девушке планшетку, выставил на линии по центру. - И Эстелла,- девушка дрогнула и замерла, поняв, что сейчас получит очередной выговор от Хеллман, но та лишь наградила свою "Замарашку" усталым взглядом,- с тебя я жду как минимум два эскиза. Поработай своей головой. Миллер облегчённо выдохнула, как только женщина обернулась и подошла к стенду за своим рабочим столом. Можно было услышать испуганные охи, когда глава модного дома начала бесцеремонно вырывать все ранее закрепленные эскизы. - Через два часа жду от каждого вариант визитного образа. Тематика этого года - любовь и искусство. Джон, подойди,- кабинет начал пустеть, и растолканная во все стороны Эстелла теперь стояла в центре комнаты с сбитым чувством равновесия. Вот только двое взрослых людей в глуби помещения совершенно не обращали на нее внимание и что-то обсуждали. Временами Баронесса позволяла себе бросать на него взгляд, полный отвращения и непонимания, а один раз то и вовсе оттолкнула. Но тот устало вздыхает, и возвращается на прежнее место. - Поймите, Вам нужен отдых. Возьмите перерыв. - Не нужен мне перерыв, Джон, мне нужно ра-бо-тать. - Довольно серьезно ответила женщина, прикрыв глаза, будто ей стало не по себе. Мигрень... - Да, но- - Никаких "но", все, иди отсюда,- она беспардонно вытолкнула его из кабинета, едва сдерживая эмоции. Все. Казалось, она уже одна, но девушка смотрела на нее растерянно. - Ты ещё здесь? - недовольно кинула та.***
- Джон считает что мне нужен перерыв. Перерыв! Перед неделей в Флоренции! Что за идиотов я наняла,- Баронесса активно жестикулировала, яростно выхаживая круги по кабинету - что было для нее не свойственно. А Эстелла спокойно сидела на кушетке в углу. Обычно женщина не позволяла себе такую откровенность, тем более перед какой-то "Замарашкой", но, признаться, девушке это очень льстило. Она все время мирно наблюдала за вихрем эмоций, изредка отвлекаясь на пару штрихов. - Позвольте,- перебила она начальницу и подойдя, протянула планшетку, - На этой неделе я сделала пару наработок, но не уверена, подойдёт ли. Идеальное сочетание асимметрии и викторианского стиля, в полном духе модного дома Баронессы. В каких-то деталях Миллер просчиталась и читался почерк Круэллы, но возбужденный разум Хеллман игнорировал их. Сделав глубокий вдох, женщина прошептала. Наконец-то ее хоть что-то порадовало за сегодня: - Восхитительно. Сказать, что в этот момент Эстелла умерла от счастья- все равно, что ничего и не говорить. Она еле как стояла на ногах и глупо улыбалась, переваривая услышанное.***
Двадцать восемь попыток. Именно столько раз она подходила к спящей жертве. Сперва долгое время сидела в углу напротив. Наблюдала, изучала. Женщина спит чутко, собаки всегда за дверью, но они далеко, и это добавляло чувство невероятного азарта. Но с тех пор, как их не стало, Хеллман начала бормотать что-то во сне и постоянно переворачиваться. Круэлла сдерживала себя, находилась в отдаленном углу у ширмы. Она медленно зарисовывала контур тела в своём блокноте грифельным карандашом. Тщательно прорисовывала складки простынь, еле видимых в ночной темноте. Сидела, не издавая ни звука пару часов, и так же, как и пришла, уходила через окно, где её ждали соратники. А днем наивно улыбалась, наслаждаясь тем, как женщина нервно постукивала алыми ногтями по столу. На вторую неделю Круэлла набралась большим терпением. Сидела почти по пять часов, неизменно наблюдая за своим объектом ненависти. Изредка подходила к кровати, но услышав шорохи, ловко пряталась в шкафу. Джон всегда сидел в комнате до одиннадцати двадцати, а позже отдавал поручения охране и удалялся. Круэлла же всегда приходила ровно в полночь. С каждым новым визитом пробиралась все ближе и ближе, подходила вплотную. Азарт. Однажды ей удалось сесть возле кровати. Пальцы сами тянулись к чувствительной коже, вырисовывая круги и замысловатые узоры. Выпитые перед сном успокоительные не давали Баронессе проснуться, и чувства опасности затуплялись. Девушка смаковала чувство восторга, запоминала каждую мелочь, каждую родинку, которую могла вслепую найти. Проводила руками по волосам, вдыхала аромат лаванды. Все это предоставляло ей невероятное удовольствие. Еще бы! Ведь так близко Баронесса к себе никого не подпускала. Кажется, кроме покойного мужа?.. Она понимала, что в любой момент может задушить свою жертву голыми руками одной из множества подушек, либо поджечь простыню, зная, что та не проснётся, либо запустить в постель ядовитых змей. Но девушка лишь ложилась рядом, прижималась и пыталась запомнить ее запах, ее тепло. Джаспер называл ее сумасшедшей. Слишком уж далеко зашли ее игры, но та отмахивалась, говоря, что лишь изучает врага. Он не верил её словам. И Круэлла не верила. Не переставала приходить по ночам, тихо напевала старую колыбель, а потом ловила тихую мелодию с уст модельера днем. Удивительно как это работало, но это только сильнее заводило. Круэлла была рядом. Всегда. Ночью, днем, наблюдала, проникала в сны, в ее голову, въедалась изнутри. И сейчас, сидя у кушетки и медленно проводя ручкой контур нового платья, Круэлла тихо напевала мелодию, пока совсем рядом безмятежно спал ее заклятый враг.