You are stuck with me, so i guess i’ll be sticking with you

Напомните Мэари, чтобы она никогда не полагалась на кого-то другого, чтобы разбудить ее снова. Жизнь с соседкой по комнате была для Мэари новым опытом. Будучи единственным ребенком, она имела много преимуществ, и большинство вещей — игрушки и еда — все для себя. Это превратилось в проблему, когда Цузура одолжила ей карандаши в детском саду, и она закатила истерику. Их учительница дала ей и всему классу урок о том, как делиться, прежде чем она стыдливо извинилась перед Цузурой за то, что ранила ее чувства. В течение двадцати пяти лет Мэари улучшила свою терпеливость к обмену. Даже больше: теперь, когда она делила ванную, расходы на проживание и работу по дому с Цузурой. Делиться было проще простого. Жертвы были самой трудной частью. Главным образом, ее «тридцать миллионов» — слова Цузуры — пять будильников с возрастанием были самой большой жертвой. Можно ли ее винить? Как еще она могла проснуться? Цузура пыталась приспособиться к громким будильникам, звучащим через стену рядом с ее головой, но когда она не могла заснуть в течение двух месяцев из-за бесконечных мелодий, выдергивающих ее из самого маленького отдыха, безумие ударило ей в голову. Она не собиралась заставлять Мэари избавляться от ее будильников, не найдя лучшего решения, поэтому предложила начать будить блондинку самой, пока они не найдут лучший способ. Ужасная идея. Устрашающая. Сонная Цузура была слишком рада наконец-то насладиться еще одним часом отдыха, чтобы совсем забыть о Мэари. Так что да, лишний час сна освежал, но опаздывать на работу было совсем наоборот. Так что Мэари была в плохом настроении не только, потому что ушла из квартиры, не приняв утренний душ, но и, потому что опаздывала на новую двухнедельную работу. Через час и пять беспорядочных поездов Мэари наконец оказалась в здании. Она тяжело дышала, когда регистрировалась и вприпрыжку ковыляла к лифту. Разочарование клокотало в ее груди, пока она ждала, когда ярко-красная цифра на стене сменится на букву «L», и практически вбежала в двери, когда они наконец открылись. Ее указательный палец ткнул в кнопку седьмого этажа, затем она откинулась на перила, чтобы наконец отдышаться. К сожалению, она смогла быть расслабленной, пока девушка в чёрной блузке, заправленной в вишнево-красные брюки, спокойно не вошла в дверь и не нажала кнопку четвертого этажа. Мэри была поражена собственным терпением; она должна была получить награду за то, что не огрызнулась на вмешательство. На самом деле она знает, что это из-за того, как безобидно выглядела девушка с ее вездесущей улыбкой и блестящими красными глазами. Конечно, это не помешало ей фыркнуть про себя и совершенно взбеситься. Тот же самый самоконтроль был проверен еще больше, когда лифт поднимался вверх. Она поклялась, что он не может двигаться медленнее. Без предупреждения, вся коробка затряслась, и огни замигали, заставляя двоих взвизгнуть, а затем они перестали двигаться. — Вы, блять, издеваетесь надо мной? Из всех вещей, которые могли бы произойти, конечно, это! Я не могу поверить, что в этом здании так сложно сохранять лифты работоспособными. Я просто, аргх! Никогда не поверю в это! Из всех людей на этой гребаной планете, почему именно я?! — Мэари почувствовала, как тяжесть спала с ее плеч, когда она спрятала все свои чувства за зажмуренными от гнева глазами. Это было освобождением от возможности выразить свой гнев после такого унылого утра. Тишина успокаивала и давала ей время собраться с мыслями. — Хм, полагаю, у Вас было не самое лучшее утро, — послышался легкий голос из тишины. Мэари почувствовала, как внутри у нее все сжалось, когда она поняла, как ужасно, должно быть, прозвучало это для незнакомца. — О, боже, мне так жаль. Я даже не знала… — Нет, нет, я понимаю, как это может раздражать, — девушка улыбалась, ее голос успокаивал раздраженные нервы. — Вам уже лучше? Мэари неловко рассмеялась: — Это, может быть, худшее утро в моей жизни, — она переступила с ноги на ногу. Тошнотворное смущение все еще терзало ее грудь, когда она пыталась найти способ двигаться дальше и надеяться спасти встречу. — Кстати, меня зовут Саотоме Мэари. — Приятно познакомиться, Саотоме-сан. Я — Джабами Юмеко, — кивнула она и положила руку на грудь, прежде чем та снова опустилась. «Что-то в этом имени показалось мне очень знакомым и не менее важным.» — призадумалась блондинка. — Нам нужно обратиться за помощью, — Юмеко указала на красную кнопку с телефоном. — Алло, что-то случилось? — в динамике раздался профессиональный и легкий голос — Э-э, да. Еще один человек и я застряли в лифте, — даже когда она была в потенциально опасной ситуации, Мэари все еще чувствовала себя неловко, прося о помощи. Особенно с Юмеко. — Вы пытались открыть двери? — Нет, но сейчас попробуем, — брюнетка нажала на кнопку с треугольниками, направленными в противоположную друг от друга сторону. Спустя двадцать секунд, ничего не произошло. — Ничего не работает. — Нажмите на кнопку этажа ниже. Юмеко нажала на кнопку третьего этажа: — Ничего. Нетерпение, от которого Мэари только что избавилась, теперь снова царапало ее изнутри. Она была в здании и все еще не могла прийти на работу вовремя. Это должно было произойти, по крайней мере, через полтора часа после начала ее смены. — Окей, мы сейчас же отправим нашу ремонтную бригаду. А пока: сидите тихо и старайтесь не раскачивать лифт. Вам обеим ничего не угрожает, но мы постараемся вытащить вас оттуда как можно скорее. Нажми кнопку вызова еще раз, если тебе понадобится помощь, — Мэари внутренне застонала от обещания еще подождать. — Спасибо, — ответили девушки одновременно благодарным тоном. В интеркоме зажужжали статические помехи, затем наступила тревожная тишина. По крайней мере, так думала Мэари. — Я надеюсь, что это не будет выглядеть плохо с моей стороны. Это мой первый день, — вздохнула Юмеко. Она вытащила телефон из черной сумочки. Мэари уловила момент и чуть не вскрикнула: она опоздала на два часа! — Я работаю здесь всего пару недель. Мне здесь очень нравится, — главная причина, по которой Мэари не хочет подвергать себя опасности: заниматься финансами для юридической фирмы не кажется забавным; но будет забавно, когда она установит доверительные отношения с компанией и подаст заявление на должность юриста. — Ах, это хорошо! И единственное, что я испытываю до сих пор, — это лифт, — шутливо надулась она. — Это хорошее здание, честное слово. Не обращайте внимания на вспышку и сломанный лифт, — Мэри замолчала, когда Юмеко рассмеялась. Однако это было правдой: здание было идеальным и чистым. Свет всегда был ярким, и Мэари никогда не видела ни на одной поверхности ни пылинки. — О, я знаю, и не беспокойтесь о том, что Вы сказали. Небольшое неудобство утром может испортить мне весь день, как сейчас, я почти уверена, что буду в этом ужасном настроении весь день, — даже несмотря на свое «ужасное настроение», Мэари не смогла найти никакого негатива ни в лице, ни в тоне собеседницы. Действительно, человека в таком мрачном настроении ее обманывали ярко-красные глаза. — Правильно! Ничего не может пойти не так, если я хочу хорошо провести утро. Неважно, хорошо ли я спала. — Я тоже, как когда-то в колледже, тянула всю ночь, чтобы написать эссе, которое нужно было сдать в сегодня же. Меня ожидал совершенно прекрасный день, потому писать его было так хорошо. Я разбилась сразу после того, как получила двойку, так что это того стоило, — смеялась Юмеко, вспоминая долгий день. — То же самое случилось и со мной. Терпеть не могу заниматься делами в такую рань. Мне нужно поставить миллион будильников, чтобы просто встать. Ха, вот почему я опаздываю. — Вы могли опоздать, несмотря на лифт? — Да, это долгая история. Но моя соседка по комнате устала от моих будильников и сказала, что вместо этого разбудит меня, но мы обе спали, — Мэари действительно не винила Цузуру, и, вспоминая, она, вероятно, должна была сказать ей об этом. Может быть, она пошлет ей сообщение во время обеденного перерыва, то есть если она выйдет вовремя, чтобы хотя бы сделать обеденный перерыв. — А-а, мы с сестрой обычно просыпались по разным расписаниям, так что я привыкла к определенным звукам будильника, — в голосе Юмеко было что-то пронизанное, чего Мэари не могла узнать. Грустная ностальгия? Что-то случилось с ее сестрой? Юмеко прервалась, прежде чем смогла продолжить размышления на эту тему. — Я рада, что наконец-то встретила настоящего анти-утреннего человека, — усмехнулась Мэри. — В каком отделе Вы работаете? — Финансы. Я новый бухгалтер, — просияла она. Мэари любила математику. Числа, вероятности, функции — все это работало на нее. В юриспруденции она разбиралась лучше, но и пару уравнений могла решить неплохо. — Ах, я буду управлять финансовым отделом. Думаю, мы еще увидимся. Осознав это, блондинка приподняла брови и опустила челюсть: «Джабами Юмеко. Дочь Джабами Ямато. Дочь босса буквально присоединяется к компании сегодня». — О, боже, Вы — дочь Джабами, — сердце Мэари упало в пятки. Она сквернословила о компании в присутствии дочери босса. Она выругалась в присутствии дочери босса. — Я сожалею о том, что сказал о компании, и о своем совершенно непрофессиональном языке… — Саотоме-сан, все в порядке. Теперь, когда Вы знаете, не делай мне никаких формальностей. Я уволю Вас, — лицо Юмеко оцепенело, и по телу Мэари пробежали мурашки от страха. — Боже мой, я шучу! У меня нет такой силы! — Господи, Вы меня так напугали!. Конечно, я думаю, что Вы можете положить конец моей карьере. Это большая компания, Вы наверняка можете покончить со мной, — пошутила Мэари, закатывая глаза.  — Ах, нет, Вы слишком добры для этого. За те двадцать минут, что я Вас знаю, Вы взорвались всего один раз. Просто скажи: «прости», и я постараюсь больше никогда не поднимать эту тему. — Вы постараетесь? — Мэари скрестила руки на груди и скептически подняла бровь. — Конечно, черт возьми, я постараюсь. — Фух, прекрасно. Мне жаль. — Я бы согласилась, но даже не помню, за что Вы извиняетесь. Я не сержусь на Вас, — засмеялась Джабами, прикрыв рот рукой. Блондинка застонала, и смех Юмеко стал громче. Мэари солгала только в одном. Ну, скорее, она просто оказалась неправа. Ее утро не должно идти точно по плану, чтобы это был хороший день. С Юмеко было легко разговаривать, и она почти забыла, что она ее менеджер. Почти. Но она забыла, что они находятся в сломанном лифте. Они проговорили около полутора часов, прежде чем поняли, что обе опаздывают на работу, а лифт все еще стоит неподвижно. — Нам позвонить им или… — Мэари зависла над рядами кнопок. — Нет, я думаю, мы просто должны позволить им забыть, что мы здесь, и заставить их стыдиться позже, — Юмеко прислонилась к перилам и озорно улыбнулась. — Отличная идея, — саркастически заметила блондинка. Прежде чем Мэари успела нажать кнопку, лифт задрожал, и они начали подниматься, как обычно. Эти двое радостно закричали, когда число снова начало меняться. — Ну, моя остановка очень скоро. Было очень приятно познакомиться с Вами, Саотоме-сан. Я с нетерпением жду возможности поработать совместно! — когда брюнетка произнесла это, как раз вовремя открылись двери. — Взаимно. Увидимся, Джабами-сан, — махнула рукой Мэари, когда Юмеко повторила ее движение, пятясь назад. Двери закрылись, и Мэари осталась наедине со своими мыслями. В основном, они были о Юмеко, но одна потопила остальных: — Я должна поблагодарить Цузуру, когда вернусь домой.