Млекопитающие Ионики

Хару выскользнул из каюты и отправился на палубу яхты. Ему досталась отдельная комната — в отличие от Ала и Макото он вполне удобно помещался в маленьких носовых. А вот для более крупных млекопитающих тамошняя койка была такой короткой, что ноги свисали и болтались в воздухе, потому им выпало разместиться вместе на корме. Пока что в бухте стояла полная темень. Шкиппер Христос посапывал на скамейке кокпита — ночь была тихая и можно было не опасаться, что лодку прибьет к берегу, разве что ветер внезапно переменится. Хару заметил, что корма яхты спущена, всмотрелся вдаль и услышал всплеск. Может быть, дельфин? А может быть и косатка — как раз прозвучал боязливый возглас Макото: — Ал, Христос нам говорил не отплывать далеко ночью, давай возвращаться! — Мако-чан, такой большой, а боишься. Лучше смотри на звёзды. Пора врываться в идиллию, подумал Хару, сгруппировался и тихо скользнул в воду, чтобы не разбудить Христоса. — Что это было? Ты это слышал? Ал, а если вдруг акула? — сразу насторожился Макото. Но Хару уже сократил расстояние, подобрался к нему с глубины и хотел было стянуть с трусишки плавки, но рука просто мазнула по мягкому холодному полупопию. Мало того, что эти бесстыжие резвились тут без него, так ещё и голышом! Хару затащил Макото под воду, чтобы тот не разбудил своими криками других пассажиров на яхте и шкиппера. Но вместо того, чтобы зажимать ему рот руками, он решил обойтись более радикальным методом: обхватил добычу ногами и прижался губами к шокированному Макото. Оторвавшись от парня, Хару заговорщически подмигнул Макото и прижал палец к губам. Затем указал на голый зад Ала, который пока не сориентировался, нужно ли спасать Макото от нападения акул. Макото не зря был мальчиком умным — с паникой справился и состроил хитрую мину. Ал только и успел охнуть, когда две руки схватили его за ягодицы, причём одна ладонь была явно пошире, а вторая с намёком подобралась к мошонке. — Ну всё, прекращайте! Уделали меня, — прошептал Ал. — Доброй ночи, засоня, — добавил он ласково Хару. Хару отряхнулся и поражённо вздохнул. Светлые волосы Ала посеребрила луна, и его бледная кожа будто маяк манила прикоснуться, торкнуться ключиц, прижаться и дать себя поцеловать. — Хару-чан, — тихо выдохнул на ухо Макото, — глянь на свои руки. — Сколько тебе говорить, не сюсюкай со мной... — начал было Хару, но опустил взгляд на воду и поражённо застыл. Вода в Ионическом море была такая солёная, что даже без движения сложно было уйти на дно. И вот в этой тёмной воде сейчас сверкали яркие искорки. Они танцевали вслед движениям Хару и окутывали его магической аурой. — Я что, наконец-то стал русалочкой? — поразился Хару. — Это планктон, глупый, — раздалось у него рад ухом, и длинные бледные руки Ала, светящиеся от белизны в эту лунную ночь, обвили его поперек груди. Макото подплыл ближе, не отрывая глаз от них обоих. — С днём рождения, Хару, — прошептал он, и звёзды плескались в его глазах — то ли отражались от воды, то ли Хару уже галлюцинировал от счастья. — Смотри, падает звезда — загадывай желание. Хару запрокинул голову и лёг на воду. Она легко обняла его, покалывая глаза, и заверила в полной безопасности. Они наконец-то снова в Греции, наконец-то плавают вместе, и даже не бассейне, а в самом красивом лазурном море, которое довелось видеть Хару в своей жизни. Вокруг стрекочут сверчки на берегу, искрится планктон, и впереди ещё неделя отпуска, который Ал с трудом выторговал у тренера в обмен на победу на Европейском чемпионате по водным видам спорта. — Желаю тоже остаться без плавок. И кажется там виднеется гротик. Спорим, я первый? — Хару сверкнул белозубой улыбкой, и пока Ал и Макото приходили в себя, нырнул под воду и в сопровождении звёздочек планктона устремился к новому приключению.