Тринадцать

      Говорят, их было тринадцать. Тогда, до всего.       Первыми и сильнейшими являлись трое: первородная необъятная бездна — Тьма, живое воплощение изначального света — Ангелиус, и тот, что удерживал две фундаментальные стихии в балансе — Клинок Ведьм.       Владелец Тьмы, хоть и обладал силой подчинить себе весь мир, последовал укоренившейся в веках традиции и ограничил свои владения одним-единственным городом. Проклятый Богом — очень удачное название для обиталища династии, что несла в своей крови древнейшее из всех проклятий. И не было на его улицах ни падших, ни невиновных, что не страшились бы сокрытой в тенях длани последнего из князей ночи.       Воительница света же, напротив, купалась в лучах людского обожания. Неся своё благословение каждому нуждающемуся, Ангелиус стала символом, что в умах обывателей на долгие годы превратился в олицетворение надежды. Люди во всём мире с трепетом и восхищением поднимали головы к небу, молясь, чтобы сегодня им выпало счастье воочию лицезреть величие покинувшего пределы золотой крепости ангела. Богини, что могла затмить своим сиянием даже солнце.       Хранительница баланса, в свою очередь, избрала путь тайны. Столь старая, что застала ещё ступавших по земле древних богов и их отпрысков, а, по некоторым легендам, и сама являлась дочерью одного из них — бога войны. Быть может, потому она и ненавидела само слово «война» больше, чем кто-либо другой. Тысячелетиями бродя среди людей, она вмешивалась лишь тогда, когда ценой нейтралитета становилась катастрофа, способная оставить незаживающий шрам на лике мироздания. Именно она останавливала остальных из тринадцати, когда они заходили слишком далеко.       Четвёртым было Колесо Теней, дарующее власть над самим временем. Слившийся с ним человек, чей разум никак не мог освободиться от трагедии далёкого детства, без конца бежал вперёд, не видя ничего, кроме своей цели. Поток времени замедлялся тем больше, чем быстрее он мчался, и потому многие бедствия настоящего и будущего могли быть им остановлены. Даже время могло остановиться, когда он бежал изо всех сил. Однако же то, что он хотел предотвратить более всего, находилось в навсегда запертом для него прошлом. По этой причине у гонки его просто не могло быть завершения.       Пятый носил имя Возмездие. Ходили слухи, будто Возмездие — это земное воплощение Гнева Божьего, но истина давно затерялась на незаписанных страницах истории. Известно лишь, что последним вместилищем Возмездия стал опальный священник, возвышенным молитвам предпочётший рёв байка и шум ночных дорог. Ведомый зовом Возмездия, он уничтожал всякое проявление греха, что попадалось ему на пути, и не было для него никакой разницы, на кого предстояло обрушить своё наказание. Сгубивший ли мириады душ демон Ада стоял перед ним, или же только единожды оступившийся и искренне раскаивающийся человек. Его карающий взор не ведал жалости, как и рука не ведала сомнений.       У шестого было великое множество форм и названий. Кольцо Одина, ящик Пандоры, источник вечной молодости, философский камень и многие-многие другие. В своей финальной ипостаси шестой стал известен, как Зелёная Дверь, открыв которую, можно было обрести безграничную силу ценой безграничной ярости. И, к несчастью для него самого, Зелёную Дверь открыл учёный, чей мир, состоявший исключительно из чисел и формул, был совершенно не готов к ослепляющей вспышке одной из сильнейших и чистейших эмоций. Потому гнев этого человека был необычайно силён. Крик его сотрясал небеса, от поступи его дрожала земная твердь, а удары его обрушали горы. И не было тому никакого контроля.       Седьмым являлось Кольцо Соломона, содержащие в себе как всю волшебную мощь царя-мага, так и семьдесят две пленённых им древних и крайне могущественных сущности. Кто-то считал, что в кольце были заточены князья и принцы Ада, иные же утверждали, что то были джинны, называя кольцо Первой Лампой или же Первым Фонарём. Так или иначе, а кольцом завладел, или же, вернее сказать, был им избран за свою способность преодолевать великий страх, лётчик-испытатель, который в магию, демонов и джиннов не очень-то и верил. До того момента.       Восьмое — Сердце Воина — разделили меж собой двое: брат и сестра. Старшему брату достался Абсолютный Щит, обративший его кожу в неразрушимый металл, а младшая сестра взяла в свои руки Абсолютный Меч, способный рассечь даже пространство, открывая пути в миры иные. Придерживаясь принципа «семья превыше всего», они путешествовали по Земле, заботясь друг о друге и уничтожая всякого, кто пытался разлучить их или украсть их силу.       Девятый достался юной девушке, которой на роду было начертано владеть легендарным Копьём Судьбы. Обагрившись кровью Христа, оно более не могло быть использовано никем, кроме прямых его потомков. Никем, кроме дочерей его линии крови. Наивная и искренне восхищающаяся выдуманными и реальными героями последняя из таких дочерей решила, что не будет следовать скрытыми тропами своих предшественниц, а явит миру всю силу своего наследия. Она засияла словно звезда, но слишком поздно осознала, что однажды каждой звезде суждено угаснуть.       Десятый был выкован великим мастером с востока, что, по слухам, призвал демона, дабы созданное им оружие превзошло всё виденное этим миром ранее. Кровавый Меч. Таким именем нарекли эту катану в последующие века, ибо всякий раз, как она покидала ножны, проливалась кровь. Либо врагов её хозяина, либо его собственная. Множество жизней загубил Кровавый Меч, пока наконец им не завладел бессмертный воин, прибывший из-за моря. Отмеченный знаком зверя он мог противостоять безумной жажде крови меча, время от времени скармливая ему неугодных. Закалённая бесчисленными годами воля против нестерпимого шёпота, неустанно отравляющего разум мерзостными импульсами. Их противостояние завораживало всякого, кому удавалось пережить с ними хоть одну встречу.       Одиннадцатый и двенадцатый в некотором роде оставались уникальными даже среди себе подобных. Камень Вечных Зим и Камень Бессмертного Пламени. Являясь антагонистами, наподобие Тьмы и Ангелиус, они при этом были неразрывно связаны. Как совершенно непохожие друг на друга двойняшки, которые, однако, обладали ментальной и эмоциональной связью подлинных близнецов. Камень Вечных Зим передавался из поколения в поколение в семье, что несла в своём имени дракона, в то время как Камень Бессмертного Пламени сам находил себе владельцев, стоило только предшественнику отслужить своё. И если первый в плату за силу повелевать древним хладом, заковывал в лёд и сердце своего хозяина, то второй, напротив, распалял желания и инстинкты пользователя всякий раз, как тот впускал в этот мир разрушительный огонь без конца возрождающейся в легендах птицы. Возможно, именно это стало причиной их бесконечной вражды. Ведь холодный разум наследников-драконов твердил им, что нельзя допустить сбора всех тринадцати вместе, тогда как неуёмная жадность избранных фениксом заставляла их отчаянно желать заполучить их в свои руки.       Тринадцатый. Его история так и осталась нерассказанной. Никто не знал, ни откуда он явился, ни что из себя представлял, ни даже как его именовали носители. Единицам во всём мире было известно, что в тринадцатом заключалось великое зло и что Бессмертное Орудие стояло на его страже. И, наверное, было бы намного лучше, если бы до конца так ничего и не изменилось.       Каждый из тринадцати оказывал влияние на судьбу мира, вместе же они могли его уничтожить. Кто-то говорил, что такой конец неизбежен, всецело отдаваясь судьбе, кто-то всячески старался его предотвратить, объявляя на владельцев тринадцати охоту, кто-то делал то же самое, но уже с целью этот самый конец приблизить. Находились и такие, что искренне считали, будто сбор тринадцати грозил вовсе не гибелью мира, а его спасением. Мнения и теории множились, как множился и род людской, однако в одном-единственном аспекте все они приходили к согласию. Лишь в одном никто и никогда не сомневался. Встречу тринадцати нельзя будет проигнорировать. Даже Богу.