Терпение

Му Цин устал. Он так устал, что никто не хочет понять его, выслушать, поверить хоть в единственное слово, что он говорит. Устал от этих вечных косых взглядов. Ему так надоело видеть это презрение и недоверие в глазах окружающих. Он постоянно пытался бороться с этим, пытался не обращать внимание, доказывать свою правоту. Вот только люди, убежденные в своих выдумках ничего не слышали. Они как будто не воспринимали его и его слова. Они не воспринимали ничего, кроме себя и собственных идей. Какой эгоизм — мельком думает Му Цин, по-прежнему глядя вдаль. Му Цин понимал, что они попросту не хотят понимать. Не хотят вникать в ситуацию, делать какие-то логичные выводы. Не желают попросту посмотреть на вещи трезвым взглядом. Им нужен был лишь повод для осуждения и обсуждения. Если такого не находилось, они выдумывали сами. Потрясающая система. Каждый раз он все больше и больше убеждает себя в том, что в этом мире не найдется людей, которые поддержали бы его, людей, которые бы защитили его, встали, вперед загораживая собой от насмешек и презренных взглядов. Точнее они никогда не встречались ему. Для него они были как сказочные существа. Он не любил верить в то, что не видел собственными глазами или то, что не имеет под собой оснований. Конечно, он мог бы довериться Се Ляню, рассказать ему о своих чувствах и переживаниях, но Му Цин считал, что и Се Лянь питает отвращение к нему. Пусть он не показывает это, пусть не делает ничего, что могло бы натолкнуть на такие мысли. Му Цину достаточно одной навязчивой мысли, чтобы решить, кто относится к нему хорошо, а кто плохо. Просто он не понимает как это, когда к тебе хорошо относятся. Он видел такие взаимоотношения между другими людьми, но считал, что у него никогда такого не будет. Эта мысль становилась все навязчивее и навязчивее, пока окончательно не засела в глубинах его рассудка. Просто, а с чего должно появится? Да, он делал много добрых дел, но разве хоть кто-то заметил это? Он не делал ничего плохого, но как оказалось этого и не нужно, общество спокойно выдумает за тебя, твои грехи, а потом осудит за них же. Он так устал от этой огромной дыры в груди, что с каждым смешком и оскорблением становится только больше. Она поглощает буквально всего его. Все его силы и мысли. Он больше ничего не хочет. Не хочет бороться, не хочется, что-то кому то доказывать. Он вдруг понял, что, что бы он ни делал, этого все равно не заметят, так зачем пытаться вообще? Зачем вообще быть, если ты ничего не можешь. Мама всегда говорила ему быть сильным. Но он не справился, не сдержал обещания. — Прости. — едва заметно шепчет он и холодный, морской воздух уносит его слова высоко в небо. Сегодня на улице стояла его любимая погода. Прохладный ветерок и солнце, скрытое за грозовыми тучами. Му Цин любил дождь, но понимал, что сегодня не увидит его в последний раз. Он выглядел таким спокойным и безмятежным, что можно было даже предположить, что он просто наслаждается видом бушующего моря, а не собирается распрощаться с жизнью. Му Цин решил, что раз его не понимаю в этой жизни, значит, поймут в другой. Все на что он может надеяться, стоя на краю обрыва, это на то, что в следующей жизни небеса будут к нему более благосклонны. Что в следующей жизни, ему не придется проходить через такие пытки. Холодный ветер бьет его по лицу, как будто отговаривая, как будто говоря: Может если попытаться еще чуть чуть всё наладится, но Му Цин тверд в своем решении. Стоя на краю, он медленно вспоминает все эпизоды своей жизни. Вспоминает о своем детстве. В голове всплывает расплывчатое лицо отца, которое он едва едва помнил, лицо матери, которое тогда еще было не таким старым и морщинистым. Вспоминает монастырь и наследного принца. За его доброту, что он оказал ему тогда, Му Цин благодарен до сих пор. В воспоминания просачивается даже этот придурок Фэн Синь. Лицо у него, конечно, было красивым, но вот характер, хуже собственного. На воспоминания об издевательствах он никак не реагирует, они всплывали слишком часто, точнее никогда не хотели исчезать, поэтому он уже стал воспринимать это как что-то привычное. Как неотъемлемую часть себя. Он мельком думает о том что, скорее всего эта черная дыра у него в груди, с его смертью, тоже исчезнет. Это очень радует его. Он распускает свои волосы, едва улыбаясь и чувствуя как свежий, солоноватый ветер перебирает пряди цвета жидкого серебра. Сделав глубокий вдох, он последний раз смотрит на этот мир, в этом обличии. Он чувствует, как дыра в груди постепенно растворяется и приносит вслед за собой небывалое облегчение. Он делает шаг вперед и прежде чем растворится в морской пучине шепчет Пожалуйста