Геллерт Гриндевальд и Дары Смерти

      Краем глаза Геллерт заметил, как Снейп начал медленно поднимать палочку, явно не решаясь напасть на своих змеенышей. Гриндевальд предупредительно махнул рукой, выступая вперед. Ему самому не хотелось драться с детьми, с многими из которых он бок о бок учился последний месяц, а с некоторыми и спал в одной комнате. Он пробежался взглядом по Забини и Нотту по обе стороны от Паркинсон. По большей части они были неплохими ребятами… Но с засранными до невозможности мозгами.       — Так значит, это правда? — с сомнением поинтересовался Забини, нерешительно перенаправляя на него палочку. — Ты переметнулся, Драко?       — Я никогда не менял сторон, — самоуверенно усмехнулся Гриндевальд. — Я всегда был на этой — на своей собственной. А ты, Блейз? Ты же достаточно умный парень. Почему ты на стороне этого жаждущего личной власти полукровки Волдеморта?       Ошеломленный вздох пронесся по группе слизеринцев. Непонятно, что удивило их больше — то, что Малфой произнес имя Темного Лорда вслух, или то, что тот — полукровка. Геллерт медленно обвел их взглядом, наслаждаясь реакцией. Давненько он не выступал перед толпой. Привычный азарт захлестнул его изнутри.       — Вы все — мои друзья, — продолжил Гриндевальд размеренно. — Вы — мои братья и сестры. Не по крови, хотя с некоторыми из вас я действительно в родстве. Но мое родство с вами более глубокое — мы связаны магией.       Он поймал волну вдохновения и его было уже не остановить. Ораторское искусство всегда было ему подвластно, он умел управлять толпой и очаровывать людские умы. Поглощать чужую волю и вытеснять ее своей. Слова сами срывались с языка, превращаясь в утягивающий слушателей водоворот.       — Ведь магия зарождается только в избранных душах, ею владеют те, кто живет для высших целей. Так почему же вы удовлетворились местом у ног этой змееподобной твари? Вам так нравится пресмыкаться? — он широко развел руки, всей своей позой выражая немой вопрос.       — Мы на стороне победителей, Драко, — произнес Нотт, впрочем, без особой уверенности.       — Да? Вы думаете, вам ничего не грозит, пока этот ненормальный урод Волдеморт у власти? — Геллерт сделал два шага вперед, вставая к парню лицом к лицу. Нотт теперь явно чувствовал себя не в своей тарелке и пытался спрятать глаза. — Да, Тео, пока ты в фаворе, он достаточно добр. Он вытащил твоего отца из Азкабана. Но тебе напомнить, благодаря кому он туда попал? А ты спрашивал у отца, сколько Круциатусов от Лорда он получил за свою преданную службу? Кого-нибудь из ваших родственников он убил во время недавней бойни в маноре? Бойни, которую он устроил в моем доме?       — Да, — всхлипнула какая-то девчонка, стоявшая на задних рядах. — Он убил моего отца…       Геллерт склонил голову набок, изображая сочувствие. Он понимал, что уже немного переигрывает, но остановиться не мог.       — Весь пол был усеян трупами. Трупами сторонников! Он убивал своих просто потому, что был в дурном настроении. И этому человеку вы доверили свои жизни, свои бесценные души? — экспрессивно спросил он, акцентируя каждое слово. — Я знаю, что на самом деле вы жаждете не этого, — его голос понизился практически до шепота. В наступившей мертвой тишине все жадно внимали его словам, ловили каждый звук. — Нет. Вы жаждете чего-то иного… Обычаям прошлого больше нет места. Мы с вами живем не для того, чтобы пресмыкаться. Нам с вами принадлежит весь мир, он наш по праву.       Убедившись, что все вслушиваются в его слова, у девчонок глаза на мокром месте, а некоторые слизеринцы даже начали согласно кивать, Гриндевальд резко поднял голос.       — Волдеморт сегодня умрет! Да, вы не ослышались, — кивнул он после их удивленного вздоха. — Вы освободитесь от оков, не нужно будет больше прислуживать и жить в страхе! А потом мы возьмем свое, мы построим прекрасный мир для всего человечества. Ведь мы живем не для того, чтобы служить. Если мы и будем кому служить, то только самим себе! Мы живем ради свободы! Ради правды! И ради любви…       Конец его речи потонул в аплодисментах. Кто-то выкрикнул «Да! Скинем ненормального урода!». Кто-то кричал его имя, имя Драко. Поднявшийся гул затопил коридор. Аплодировал даже Уизли, казалось, сам удивленный этим фактом. Геллерт вскинул вверх руку.       — Отправьте весточки своим семьям! Скажите им, что эту ночь Волдеморт не переживет и им не надо лезть под удар! — успел крикнуть он, перекрывая рокот толпы, когда в него кто-то врезался.       От неожиданности он сделал шаг вбок и нервно сжал палочку, а потом каштановые волосы попали ему в лицо, и до него дошло, что его не атакуют, а душат в объятиях. Восхищенная его речью Грейнджер кинулась ему на шею. Он приобнял ее левой рукой и вздохнул было с облегчением, когда ее губы внезапно прижались к его губам. От шока Геллерт на несколько секунд забыл, как дышать, ощущая только соленый вкус от покрывавших ее лицо слез. А потом девчонка, сама ошарашенная своим порывом, резко отступила назад, а ее щеки залила краска.       — Прости… — пробормотала она смущенно.       — Прости? — саркастично переспросил Гриндевальд, приходя в себя. — Ты всерьез решила, что так легко отделаешься за подобное?       Она собиралась было продолжить оправдываться, испуганно на него глядя, когда он сделал шаг к ней и уверенно захватил рукой ее затылок. Он быстро наклонился к ней, накрывая ее губы своими, и, воспользовавшись ее приоткрывшимся от удивления ртом, уверенно скользнул в него языком и показал ей, что такое нормальный поцелуй. Когда он оторвался от выпавшей из реальности девчонки, то обнаружил ее абсолютно затуманенные глаза, а вокруг — столпившихся в кружок студентов, с интересом наблюдавших за сценой. Он обвел их тоскливым взглядом — больше хотелось сейчас затащить Грейнджер куда-нибудь в кладовку, а не вот это вот все.       — Я всегда знала! — восторженно выкрикнула Дафна Гринграсс, тыкая в них пальцем. — Он и Грейнджер! Я знала! Они не просто так постоянно цапались!       — Ну ты даешь, Драко! — хлопнул его по плечу Забини. — Ну и девку себе урвал!       — Валите в Большой зал, помогите МакГонагалл эвакуировать мелких, — раздраженно бросил им Геллерт, перекрикивая удивленные вздохи, смешки и улюлюкание одноклассников. — А мы с Поттером займемся Лордом.       Он обернулся, находя взглядом мальчишку, о котором все позабыли. Тот висел на плече Уизли, не давая ему броситься к ним. Впрочем, по гамме чувств на красном как помидор лице Рона было сложно сказать, что именно он собирался сделать. Все еще невидимый Снейп сориентировался раньше остальных и погнал парней пинками в сторону своего кабинета. Геллерт схватил за руку ошалевшую Гермиону и тоже потащил ее прочь из толпы. У следующего поворота они догнали взбудораженного Поттера, дующегося Уизли и полупрозрачно-задумчивого Снейпа.       — Что, Уизли, тоже рвался подарить мне поцелуй? — подколол Геллерт рыжего. Тот в ответ только что-то неразборчиво промычал, немного остыв и резонно решив, что в открытое столкновение с Темным Лордом все-таки лезть не стоит. Грейнджер, еле поспевавшая за ними, смущенно потупилась, но руку из руки Гриндевальда убирать не стала.       — Речь была замечательная, — попытался сменить тему Поттер. — За пять минут обратить слизеринцев против Волдеморта — это талант!       — Я знаю, — нескромно ухмыльнулся Гриндевальд.       — Вы полны сюрпризов, Драко, — задумчиво произнес Снейп, издевательски выделив его имя. Взмахом руки он заставил горгулью перед кабинетом директора отпрыгнуть в сторону. Ребята втянулись в открывшийся проем, и винтовая лестница вынесла их наверх, к двери в кабинет. Снейп первым вошел внутрь.       Они зашли следом, озираясь в таком знакомом, но в то же время таком чужом помещении. Геллерт сразу прошел к шумным приборам Дамблдора, разглядывая линзы на металлических ножках, пускающие пар крутящиеся волчки и тикающие маятники. На какие-то из этих девайсов замкнута защита Хогвартса. Гриндевальд осмотрелся, прикидывая расположение линз на металлических ножках. Видимо, это оно.       — Пифагорейские линзы? Их вы настроили, чтобы пропускать в замок только обладателей Черной Метки?       Снейп, быстро на него глянув, молча кивнул. Он достал из шкафа плоскую тарелку Омута памяти и поставил ее с торца директорского стола, придвинул к ней стул. Затем коснулся палочкой своего виска и вытянул плотную мерцающую серебристую нить воспоминаний. Подрагивая и колебаясь на воздухе, призрачная нить медленно опустилась в чашу и заклубилась там чернильными разводами. Снейп сделал Поттеру приглашающий жест, указывая на Омут. Мальчишка оглянулся на Геллерта и после его утвердительного кивка сел на стул и погрузился в чужие воспоминания, склоняясь над чашей.       — Отойдите в сторону с центра зала, — Гриндевальд нетерпеливым жестом отодвинул Грейнджер и Уизли к стене, потом вытянул Бузинную палочку из внутреннего кармана и подошел к линзе, которую он определил как Идор, верхний угол пентаграммы. Снейп следил за его действиями безо всякого выражения, даже палочка Дамблдора его не удивила. Геллерт закатал рукав, поднес руку с Черной Меткой к обратной стороне линзы, и, глядя на искаженное в выпуклом стекле изображение черепа, навел на него палочку. Повинуясь его тихой команде на латыни, из палочки вырвался белый луч, проходя сквозь руку и попадая на вторую линзу в противоположной стороне кабинета. Вместо того, чтобы пройти сквозь стекло, луч отразился и направился к следующей линзе. Гермиона громко вздохнула, когда лучи замкнулись, начертив проходящую через весь кабинет пятиугольную звезду, а из ее центра вверх в потолок ударил столб света.       — Готово, я инвертировал ваши чары, — бросил Геллерт Снейпу. — Полагаю, дальше изображать Драко Малфоя нет никакого смысла?       — Думаю, да, — директор смерил его долгим изучающим взглядом.       — Я бы еще усилил защитный купол. У вас есть какие-нибудь амулеты, аккумуляторы силы?       Снейп достал из кармана серебряный медальон.       — Я собирался использовать это.       Геллерт сделал пару шагов в его сторону и провел над амулетом рукой, считывая магию, потом поморщился.       — Слабовато. На мощный индивидуальный щит подойдет, но не для всего замка. Лучше наденьте на себя, у вас теперь недоброжелатели будут с обеих сторон.       Снейп, поджав губы, кивнул и надел медальон на шею, убирая под одежду. «Это все, что есть», — прочитал Геллерт невысказанную фразу. Он оглядел кабинет: наверняка где-то здесь у Альбуса должно быть припасено еще что-то полезное, он всегда был очень предусмотрительным. Глаза наткнулись на пустую жердочку. «Фоукс», — вспомнил Геллерт. А что, это идея. Магии в фениксе завались, главное — выкачать.       — Фоукс, — тихо позвал он. — Ты мне нужен, глупая ты птица.       Он даже не вздрогнул, когда прямо рядом с его лицом в воздухе вспыхнуло пламя, а острые коготки вцепились в правое плечо. Несмотря на свои размеры, магический феникс был почти невесомым.       — Привет, огнеопасная индюшка. Узнал меня в этом теле? — Геллерт осторожно почесал шею севшей ему на плечо птице. Феникс в ответ аккуратно ущипнул его клювом за палец. С Фоуксом он познакомился даже раньше, чем Альбус, получивший его, можно сказать, по наследству. Гриндевальд помнил птицу еще птенцом в одно из его перерождений.       — Поможешь нам защитить замок? — спросил у него Геллерт. — Я много не возьму и буду нежен, обещаю.       Феникс без раздумий издал мелодичную трель и сжал его плечо коготками. Грейнджер и Уизли смотрели на сцену общения Геллерта с птичкой ошарашенно, Снейп — без особого выражения, кажется, он перестал чему-либо удивляться. У склонившегося над Омутом Поттера только затылок торчал наружу. Геллерт перекинул Бузинную палочку в левую руку, а правой коснулся груди феникса. Палочкой он дотянулся до линзы, а потом слепяще-белая энергия затопила его, проходя сквозь его тело мощным потоком.       Он сосредоточился на поддержании дыхания, прокачивая через себя силу, эквивалентную энергии небольшой ядерной бомбы. Пентаграмма ослепительно вспыхнула. Когда он почувствовал, что организм не выдерживает и скоро нервы начнут плавиться, он оборвал поток. Он пошатнулся, тяжело опираясь на стол, на котором стояла линза. Феникс легко вспорхнул, царапнув его плечо, и пересел на свою жердочку. Он, казалось, даже не заметил такого отъема энергии. Снейп выглянул в окно, на замыкающийся вокруг замка плотный молочно-белый купол.       — И вы даже не спросите, кто я такой? — поинтересовался у него Гриндевальд, отдышавшись.       — У меня нет вопроса «кто», это очевидно. У меня только вопрос «как»? — протянул Снейп. — Как вы пережили Аваду?       — Ответ очень прост, — усмехнулся Геллерт. — Я не пережил. Ритуал Пунарбхавы. И как давно вы поняли?       — Примерно посреди вашей прочувствованной речи перед слизеринцами. Я все ждал, когда будет фраза «ради общего блага». И зачем надо было так долго ломать комедию и скрывать от меня свою личность? — желчно поинтересовался Снейп. — Вам не было необходимости проверять мою преданность.       — Я должен был убедиться в этом сам, — пожал плечами Геллерт.       — Я сделал все как вы просили. Я даже понимаю, почему вы хотели, чтобы об этом Поттеру рассказал именно я, — скривился Снейп, кивая на торчащую из Омута черную макушку. — Меня ему легче будет ненавидеть.       — Подождите, — нахмурился Геллерт. — О чем рассказал?       В черных глазах Снейпа промелькнуло непонимание. А вот до Гриндевальда постепенно начало доходить.       — За кого вы меня приняли? Уж не за Альбуса ли? — он хохотнул, потом резко осекся под тяжелым взглядом зельевара. — За Альбуса… Неужели мы хоть сколько-то похожи? Я думал, сложно найти двух других столь разных людей. Нам было тесно вдвоем в целом мире.       Трансфигурация внешности всегда была его коньком. Он провел Бузинной палочкой перед лицом, возвращая себе свой привычный облик. То лицо, которое знали все из учебников и исторической хроники: неопределенно-средний возраст, гипсово-белая кожа, разноцветные глаза — левый черный, правый голубой, платиновые волосы. Он с наслаждением запустил пальцы в прическу, когда-то бывшую немецкой военной, и привычно ее взъерошил легким движением от выбритых висков к более длинным волосам на макушке. Он даже прикрыл глаза на секунду от удовольствия от этих давно забытых ощущений.       Снейп, казалось, потерял дар речи. Он начал было поднимать свою палочку, потом опустил ее обратно. Открыл рот и снова закрыл, не найдя нужных слов. Потом обессиленно рухнул в директорское кресло и, посмотрев на Гриндевальда еще несколько долгих секунд, со стоном спрятал лицо в ладонях, длинные черные волосы скрыли его совсем, как шелковый занавес. Геллерт, махнув рукой на ошалевшего от таких известий Снейпа, обернулся на изучающую его пристальным взглядом девчонку.       — Испугалась? — самодовольно усмехнулся он. Интересно, начнется ли у нее истерика, когда она осознает, с кем только недавно целовалась?       — Ничуть, — Грейнджер упрямо мотнула головой, а ее пышные волосы с запозданием повторили движение хозяйки. Она сделала шаг вперед, рассматривая его своими блестящими ореховыми глазами, и осторожно коснулась рукой его лица, проходясь пальцами по неестественно гладкой коже. — Ты даже так симпатичнее Малфоя.       — Немного сомнительный комплимент, я всегда считал себя красавчиком, — задумчиво протянул Гриндевальд. — А если так?       Он наконец сдался, перестав контролировать свои желания. Потом как-нибудь разберется, Геллерт Гриндевальд он или кто? Он наклонился, приближаясь губами к ее губам, медленно и давая ей возможность отшатнуться. Но Грейнджер стояла неподвижно, казалось, он мог расслышать ускоряющийся стук ее сердца. Он поймал ее учащающееся дыхание, а потом она внезапно сама подалась к нему навстречу, преодолевая последние разделявшие их пару сантиметров. Он почувствовал мягкие губы на своих и изучающий острый язычок. Через несколько секунд она отстранилась, задумчиво закусив нижнюю губу.       — Это крайне странно, — сделала вывод она. — Но так — еще приятнее.       — Ты верна себе до конца, — засмеялся он. — Все еще анализируешь и систематизируешь. Даже интересно, надолго бы тебя хватило?       Она наконец смутилась, поняв двусмысленность фразы.       — Блядь… — простонал Снейп, который в этот момент поднял глаза и застал процесс соблазнения своей бывшей студентки Темным Лордом. Или наоборот. — Я знал, что все гриффиндорцы ебанутые. Но чтобы настолько…       — Цыц. Не завидуйте, профессор, вам не положено, — отрезал Гриндевальд.       — Она-то понятно, мозгов еще не нажила. Хотя и должна бы знать, кто перед ней. А вы-то что творите? — возмутился Снейп. — Сколько вам, сто пятнадцать?       — Я никогда не ограничивал себя в плотских удовольствиях… по крайней мере, по своей воле. Нечего было и пытаться, — фыркнул Геллерт. — Только от рыжих с некоторых пор стараюсь держаться подальше… — он бросил быстрый взгляд на с интересом изучающего пустую стену красного Уизли. — И не зря… Одни проблемы от них.       Снейп что-то тихо пробурчал про озабоченного Темного Лорда на его голову. И как раз в этот момент Поттер, о котором все уже позабыли, вынырнул из Омута. Глаза мальчишки были абсолютно пустыми и стеклянными. Он встал со стула и сделал несколько неуверенных шагов, не глядя, куда идет. Потом, нервно обхватив себя руками за плечи, он опустился прямо на каменные ступеньки подиума перед директорским столом.