Акаб-Волод и Ловеласвер

Первое, что Целея увидела, когда зрение прояснилось после пробуждения, была река. Она извивалась подобно узкой чёрной змее, она несла густую маслянистую жижу между каменистых берегов, восходящих к подступившему совсем близко лесу. Но не к привычным зелёным красивым деревьям, пьющим солнечный свет и дарящим любому стороннему наблюдателю свою красоту. Чёрные, сгнившие, зачастую по самую макушку покрытые серой плесенью стволы упрямо вгрызались в твердую почву размягчающими корнями. Множество уже павших растительных собратьев устилали камни своими щепками и полуразложившимися телами. Мёртвый, гнилой лес тянулся по обеим сторонам реки насколько хватало глаз. Это Целея успела рассмотреть прежде, чем глаза заслезились от сладковатого смрада, заменившего тут воздух. - Неужели культисты уже победили?! - Целея тихо возмутилась, чихнув и фыркнув. - И как успели за ночь?.. Энергетика тут была ещё хуже, чем воздух. Повсюду струилась энергия некроза, выделяемая всей биосферой, словно планета медленно и в муках умирала, цепляясь за жизнь в тщетных наивных попытках. С воздуха картина выглядела не лучше - река, как оказалось, впадала в озеро на севере, а на юге возвышалась одинокая лысая гора. Или, скорее, потухший вулкан, по подножию которого карабкались деревья подобно латникам, штурмующим стены замка. Похоже, раньше гора была целиком покрыта лесом, но неведомая катастрофа до неузнаваемости исказила её. Подняв глаза к небу, Целея поняла, что и Солнце оставило это место - блёклые лучи едва пробивались через низкие грязно серые облака. - Довели планету, юши бессовестные, - прижав уши к голове, Целея прорычала ругательство. Было почти физически неприятно запачкать шерсть о грязную энергетику, а дышать даже на "свежем воздухе" было душно и тяжело, но более всего раздражало, что в этом мире Целея надолго. Навь этого мира была близка, но не пускала в себя, и через Хаос покинуть место нечего было и думать, а иначе на длинные расстояния можно путешествовать только с чужой помощью. Только можно ли отыскать её тут, в этом разрушенном и погибающем мире?.. Ничего похожего на творения разумного не было. Проблема состояла ещё и в том, что даже если отбросить мешающую что-либо рассмотреть скользкую и зловонную, как гнилая плоть, энергетику, творения разумных существ совсем недолго излучают ауру своих хозяев. Мертвые же объекты вообще немы в эфире. По идее, имей Целея достаточно сил, можно было бы заглянуть в ближний космос, на тот случай, если разумные когда-то в него вышли, но сил у неё было мало. И, что самое страшное, они продолжали постепенно таять, словно мир с жадностью пытался выпить появившуюся в нём живую крупинку, дабы оттянуть свою собственную смерть. В таких условиях требовалось действовать быстро. Пока ещё не стало слишком поздно, Целея замкнула энергетику сама на себя, отрубив праническую связь с внешним миром. Хорошо, что полёт не зависит от энергетики. Сделав это, Целея утратила возможность видеть ауру окружающего мира. Впрочем, может, оно и к лучшему. Зрелище могло заставить впасть в апатию кого угодно. Летя над змеящейся внизу рекой, подобно черной анаконде вьющейся под ней, Целея вскоре оказалась неподалеку от озера. И тут же приметила на берегу бурого цвета бочкообразную конструкцию, опустившую в воду три трубы такого же ржавого цвета. Поскольку в обозримом пространстве ничего иного, выделявшегося из кладбищенской картины, не виднелось, жрица приземлилась к ней и осторожно осмотрела её со всех сторон. Насколько Целее позволяли разобраться не самые богатые знания технологий, больше всего это походило на то ли водоочистную станцию, то ли на крошечный завод, собирающий воду для каких-то своих целей. Чем бы эта бочка не была, её стены давно покрылись ржавчиной и все той же серой плесенью, но что самое странное, изнутри доносился слабый гул. Похоже, в её утробе работал насос. Все три трубы уходили в воду и были на вид достаточно целыми, хоть и изъеденными ржавчиной и плесенью. С противоположной стороны здания обнаружилась дверь. Толстая герметичная плита была смята и сорвана с петель, наполовину ввалившись в черный проём. Целея протиснулась внутрь, зрачки её расширились до округлости, ловя весь попавший в темную ловушку свет. Дверь поддалась на удивление легко. Издав ужасный скрип, она еще сильнее провалилась во внутрь, позволяя протиснуться в здание неизвестного назначения. А вот выключателей на стене не обнаружилось. На потолке вились кабели и угадывались лампы, но, похоже, рубильник был где-то в глубине. Коридор был техническим, где и два человека разошлись бы не без труда, прямым, и вёл в круглое помещение в центре конструкции, докуда свет не доставал. Целея осторожно вошла внутрь, осматривая стены, где света хватало, и аккуратно ощупывая хвостом, где уже нет. - Как бы вы сами тут спотыкались, а? - пробубнила она вопрос невидимым строителям. - Теперь кисточку мыть придется... Её голос пронёсся по коридору и отдался эхом в цилиндрическом помещении, которое при проверке оказалось чем-то вроде цистерны, наполненной мутной водой. Вода все время пребывала в движении, создавая водоворот, то ли убывая, то ли прибывая. Целея благоразумно не стала пробовать на прочность ржавые перила, опоясывающие парапет, на котором она находилась. Запах тут, к слову, был более терпимый, чем в лесу. Похоже, это здание являлось фильтровальной установкой или чем-то в этом духе. Тонкий скрежет раздался со стороны входа. Обернувшись, Целея не увидела блеклого света с улицы, словно что-то перегородило туннель. Вздрогнув, пушистая укрылась за углом стены, мордой выглядывая по направлению ко входу. Видно было не очень хорошо, поскольку единственным источником света служила решетка на потолке, сквозь которую нехотя, словно брезгливо, просачивались редкие лучи света. Вдруг прыснул забился оранжевый огонек, и от стены рядом с мордой драконицы отделился веер искр. По ушам ударил визг металла и ритмичный грохот, как от пулевого оружия. Взвизгнув, Целея отошла от стены и чуть не упала, судорожно осматриваясь и пытаясь понять, что происходит. Конечности дрожали, пасть испугано приоткрылось, дыхание участилось, а сердце словно пыталось вылететь на свободу. Запасной выход тут действительно был - точно такая же дверь на противоположной стороне резервуара, задраенная и, кажется, заваренная. Прямо напротив туннеля, откуда теперь доносился частый металлический перестук, как от множества острых когтей. Вряд ли без магии жрице хватило бы сил её отодрать, поэтому, пока ещё не стало слишком поздно, Целея схватила воздуха как можно больше и бросилась в водяной провал. Краем глаза она ещё успела выхватить несимметричный силуэт, раскорячившийся в проходе, и оранжевый огонек, пытающийся нащупать Целею стальными осами, а через секунду она оказалась в мутной зеленоватой воде, властно подхватившей и повлекшей сначала куда-то вниз, а потом в сторону. Пару раз ударившись о шершавые стены трубы, Целея внезапно поняла, что находится в воздухе. А ещё через удар сердца её тело снова рухнуло в воду. Лягнув задними, она пробовала всплыть и перевести дыхание, несколько мгновений только вентилируя лёгкие и царапая когтями передних поверхность. Только после этого голова перестала кружиться, и получилось осмотреть ловушку, в которую сама забралась. Больше всего это напоминало подземный грот. Над головой угадывалась труба, откуда всё ещё лилась зеленоватая вода. Берег обнаружился неподалеку - это оказалась металлическая платформа, ведущая куда-то в темноту. Целея только собралась всплыть к ней, как почувствовала что-то холодное, на секунду коснувшееся крылатой спины. Резко повернув голову, Целея успела разглядеть длинный металлический сегментированный хлыст, извивающийся в мутной воде. И один из его концов поднялся над водой, раскрывшись пастью из трех стальных лепестков, в глубине которых горело три красных огонька, смотревших безо всякого выражения. Испуганно и затравленно пискнув, прижав длинные пушистые, но намокшие уши к гриве, Целея рванула вплавь по направлению к платформе, задними оттолкнувшись от стального троса и хлестанув его на прощанье хвостом. Механический червь, однако, не хотел её отпускать. Поначалу он следовал рядом с ней, заставляя изо всех сил грести к платформе, а потом стал плавать кругами, свободно развивая в воде куда большую скорость. Но стоило Целее схватиться руками за платформу и наполовину вылезти из воды, как что-то холодное в три ряда обвилось вокруг её длинной шеи. Стальная петля сразу же затянулась до упора, причиняя немалую боль, и потянула куда-то вниз и вглубь... Целея старалась плыть как можно быстрее и не оглядываться, чтобы не сорваться на жалобный плач, но когда металлическая штуковина проплыла прямо перед ней, кружа вокруг и словно играясь, драконица только отчаянно зарычала, до боли в мышцах пытаясь опередить свою холодную смерть. Наконец лапы ухватились за ровный уступ, вжавшись в него настолько, что царапнулся даже металл. Целея попыталась вытянуться наружу и собиралась уже продолжать побег во тьме подземелий... и внезапно вдох оборвался на половине. Животик дернулся, но легкие уже не могли получить добавку. Глаза в ужасе округлились и пасть раскрылась широко, с сипом выпрямляя длинный язык. Передние инстинктивно метнулись к шее, стараясь когтями пересилить стальную хватку - но она только по-механически плавно потянула вниз, а пернатая драконесса уже потеряла опору и успела только слегка зацепиться когтями задних за край платформы - и тут же сорваться, оставив светлые полосы соскобленной ржавчины. Медленно и даже небрежно червь погружался под воду, извиваясь и таща за собой неожиданную добычу, не беспокоясь по поводу того, за какую часть тела он её держал и что водная среда не очень подходит для дыхания. Лишь однажды, метрах в пятнадцати под водой, он вдруг остановился и выгнулся к морде жрицы. Стальная пасть вновь раскрылась, демонстрируя красные датчики, равнодушно осматривающие добычу. Сейчас он казался ожившим шарфом, обвившим плотно обвившим длинным хвостом твою шею. Стальные кольца пришли в движение, стягиваясь ещё сильнее. Поверхность, такая гостеприимная по сравнению с толщей цветущей воды, медленно покидала Целею, и ей оставалось только обреченно провожать её глазами, в которых постепенно угасал её отблеск. Перед взглядом постоянно маячили собственные задние лапы, дрыгающиеся, хватающие пальцами эфемерную среду и пытающиеся грести наверх, хвост, извивавшийся не слабее тянувшего к погибели дроида, и колыхающийся мех в промежности, более длинный и пушистый, чем в остальном теле. Даже в такой ситуации взгляда на неё хватило, чтобы Целея поняла и вспомнила, что она осталась нетронутой даже пальцем с момента рождения и сейчас сильно горела, не затухая даже под водой и без кислорода. Но остальное тело всё равно требовало свежего воздуха, сигнализируя сознанию пока что приятным, но уже душным теплом в груди. Сердце испуганно отсчитывало оставшиеся мгновения. Не выдавив и себя с хрипом даже пузырька, Целея увидела перед собой голову ненавистного автомата и бросила упрашивать его быть аккуратней передними, попытавшись выцарапать ему глаза-лампочки и повредить голову. Но когти лишь тонко скрежетали по стальной броне машины, а его сенсоры оказались скрыты за прочными полимерными линзами, которые разве что пулей повредить. Но машине явно не понравились эти действия. Из её "пасти" выдвинулось тонкое длинное лезвие, которое нацелилось Целее в лоб. Гидромех явно захотел прервать муки органического существа одним коротким ударом. Голова машины сначала отодвинулась назад, набирая энергию для удара, а затем ринулась ко схваченной. Но прошла мимо. В морду брызнули искры и куски металла, воду стало заволакивать чем-то чёрным. Кольца на шее внезапно разжались, и металлическая змея, конвульсивно сжимаясь, скрылась где-то на глубине. И только сейчас Целея заметила в воде с дюжину длинных следов из пузырьков. Отчаяние на морде сменилось испугом, когда драконица могла только прижимать назад уши и уцепиться передними под голову робота, пытаясь отодвинуть его от своей. Но, почувствовав ослабление хватки, Целея радостно выбулькнула целую пасть душного углекислого и сорвала со своей шеи безвольно обвисший металл, разворачиваясь к поверхности. Сейчас было не до чужих пузырьков, тело звало к кислороду, не уговариваясь на ласковые водяные объятия, трепавшие гриву и кисточку во все стороны. Потратив почти все силы Целея, наконец, вынырнула на поверхность вплотную к платформе. Однако вместо глотка воздуха ощутила вновь хватку на своей шее. Неведомая сила извлекла Целею из воды, и самка, дёрнувшись, поняла, что её держит за шею другая драконица. Её силуэт был расплывчат, как призрак или дым. Возможно, просто зрение без кислорода шутило… Но вот обречённый, вымораживающий плачь дрожащие уши Целеи слышали чётко. В глазах призрачной демоницы не было и следа разума, лишь холодная ярость. Стиснув горло Целеи пальцами одной руки, она подняла её повыше. С широкой и жадной улыбкой раскрыв пасть и приготовившись насладиться прохладным воздухом, Целея успела только сипло вздохнуть, вновь дёрнувшись от страха, заклубившегося под пережатой трахеей. Голодающий мозг показывал прекрасную чёрную самку, но сейчас её зелёные заплаканные очи горели в темноте холодно и зло. Огрызнувшись в ответ, Целея вытянула лапы и сжала её шею в ответ, уперев когтистые задние в её живот и хлестая хвостом по бокам. Словно и не заметив этого, чёрная, держа её одной рукой, отошла от края платформы и, опустив Целею на холодный металл, села сверху, прижавшись животом к животу антейской жрицы. Второй лапой она тоже обхватила её горло, теперь полностью скрытое под черными пальцами, сдавившими как стальные тиски. Смотря уже почти безумно, Целея пыталась укусить злодейку за нос, но движения уже стали рваными и напоминали больше жадные глотки выброшенной на берег рыбы. Жар в легких и промежности уже перепутался и переплёлся между собой, оставалось только агонизировать и брыкаться в сладостном, тёплом и смертельном уюте. Промежность потиралсь об её в ответ, крайне хаотично и непредсказуемо, по большей части не по воле меркнущего сознания, но невольные движения были им высоко оценены... Лапы разжали хватку и просто били и проводили по шерсти убийцы, выпустив когти, а хвост стегал её задние лапы, щекотно чиркая кисточкой. Прекратив реветь и облизнувшись, чёрная чуть отстранилась на длину своих напряженных рук, так, чтобы Целея не доставала когтями до её лица. Бедрами она обхватила её ноги и совершала ритмичные движения. Казалось, мир сузился до двух мест - стискивающих горло пальцев, с каждым мигом только усиливающих и без того стальную хватку, и горячего паха, двигающегося по антейке от пупка до низа живота. И всё это происходило в почти полной тишине, лишь билось тело Целеи о металл. Задние били по полу, разметав шлейф, и полосовали когтями бурую ржавчину. Дрожащие руки едва дотягивались до мохнатой груди чёрной, но и до неё доходило скорее все более слабое поглаживание. Бедра виляли из стороны в сторону, пытаясь вырваться из нежной хватки, но в результате промежность только сильнее натиралась у них обоих. Хвост, влекомый подсознанием, рвано метнулся к створкам демоницы и уткнулся в них, добавляя ласки и выбешивая клитор, утопив его в гладкой влажной шерсти кисточки резко нажавшего на него хвоста. От резкого дёргания медленно и приятно убивавшей Целею хищницы она дернулась сама, едва различая и осознавая мощную волну оргазма, что выбила из головы последний разум и успокоила тело, позволив ему отрубиться в мягкую душную негу, только порой инстинктивно слегка подергивая ухом, пальцем или хвостом. Язык обвис и вывалился из улыбавшейся пасти, глаза с сузившимся, а потом плавно расширившимся зрачком мечтательно закатились и потухли вместе с последним биением сердца. Очнулась Целея в тесной каморке, и почти сразу поняла, что это её гостевая комната у астрономантов. Осталось загадкой, был ли это сон, навеянный ночной попойкой, или в том мире действительно умерла Целея. Да и сам мир остался неизвестен.