Должник

      Тошинори понимал, что все жертвы можно оправдать, спасение мира как-никак. Понимал, что чувствовал его преемник - ответственность. На него легла огромная ноша как на девятого по счёту обладателя ОЗВ и ,по совместительству, того, кому “посчастливилось” стать линчевателем и использовать сразу несколько причуд в сотнях реальных боёв, даже не достигнув семнадцати лет. Мужчина всячески пытался помочь. Он потерял наставницу до того, как вышел в свет в качестве реального героя, а потому совершенно не хочет, чтобы его ученик остался полностью один.       Они оба были упрямыми баранами. Неудивительно, что любые дискуссии заканчивались то победой одного, то другого, иногда выходя в ничью. Сначала Яги уломал Деку отправиться с ним, а тот в свою очередь взял с него слово, что на поле боя мужчина не полезет.       Спокойных деньков не хватало. Тех, когда они просто были учителем и студентом, когда просто тренировались по будням, а на выходных выходили погулять вдвоём. Это естественно, скажете вы, мол, все в тёмные времена вспоминают более счастливое прошлое. Только вот у голубоглазого были кое-какие другие причины скучать по прошлому.       Тогда он мог взять Мидорию, когда захочет. Чаще всего у кого-то из них дома или в учительском общежитии, когда то пустует, но бывало и в учительской, и в школьном туалете, и в комнате отдыха. В те моменты кто-то из них просто начинал испытывать такой голод, что проще уж вытащить возлюбленного прямо с урока, ежели терпеть до позднего вечера или самых выходных. Удивительно, но не было даже и намёка, что во время “актов безрассудства” их кто-то заметил или подозревал. Ну, им же лучше.       Как уже можно было понять, после ухода мальчика из UA такой возможности больше не было. Невероятно невовремя! Ведь он, как назло, стал только ещё более соблазнительным. Вот, вот почему герой в отставке частенько, сидя в машине, чуть ли не волосы на голове рвёт от осознания, что к его мальчику просто нельзя прикоснуться в таком ключе!       Кроме устных у них существовали невербальные договорённости. Когда они оба просто понимали, что должны что-то делать. Одной из таких договорённостей стало правило “между заданиями не распускать руки”. Кто бы что не сказал, а залечивание ран и отдых стояли тогда на первом месте.       На самом деле, Орумайто ликовал, когда произошла новая череда их дискуссий. Опасностью веяло из аэропорта, в котором за всю свою карьеру блондин бывал очень много раз, а потому уговорил веснушчатого пойти с ним. Правда потом, как обычно бывает, пришлось согласиться с младшим и остаться с гражданскими на случай экстренной необходимости в эвакуации, но этот проигрыш по сути не был проигрышем в полной мере.       Тогда он получил от возлюбленного своего рода “купон”, который можно было использовать потом в любое время в будущем. Как и на что, спросите вы? Сначала отвечу на первый вопрос. Мужчина, пользуясь своей упрямостью, поставил ультиматум, мол, я тебя послушаю, но тогда потом ты останешься мне должен. Откуда уверенность, что Изуку согласится? Старший умеет думать логически и прекрасно понимает, что лучше остаться в должниках у возлюбленного, который ничего плохого делать точно в любом случае не заставит, чем рисковать потерять его же при неудачном стечении обстоятельств. Плюс к вышеперечисленному, чего таить, кудряшка прекрасно понимал, чего именно хочет от него Тошинори и сам был, мягко скажем, не против.       Шанс на второй и основной этап осуществления задумки Тоши выдался спустя где-то три недели, как бы много это ни было. Несколько дней вообще выдались насыщенными и “бомба” в прямом смысле (всё же три взрыва подряд за пару дней это довольно много). Их обоих потрепало достаточно, особенно Изу, попавшего в самый эпицентр одного из взрывов и успевшего подраться с Нагант. Из-за этого им пришлось на какое-то время залечь на дно, иначе восстановиться полноценно бы не получилось. Они, как бы рискованно это ни было, вернулись в квартиру Яги в Токио. Прятаться там было самым выгодным решением: в столицу бежали почти все, легко слиться с толпой, плюс вряд ли их будут искать в жилище Всемогущего.       Они жили как загнанные по углам гражданские уже почти полторы недели. Спросите, почему голубоглазый не решился действовать раньше? Он не мог перейти черту, пока его мальчик весь перевязан бинтами, как бы сам сильно не хотел уже наброситься на него и напомнить себе вкус самого любимого лакомства.       И всё же, он, наконец, дождался момента, когда свободно мог использовать козырь - напоминание о долге Мидории. Последний тогда уже восстановился, но не настолько, чтобы идти на дальнейшее спасение мира. В тот вечер они лежали вместе на диване и просто расслаблялись. Двумя часами ранее они успели перебежками заглянуть в парочку магазинов, которые еле держались под натиском огромного количества людей, даже несмотря на то, что очень многие прятались в убежищах при геройских школах.       Блондин лежал на боку спиной впритык к спинке дивана, в то время как его возлюбленный расположился на его руке (что уже затекла, но кого это волнует?) лицом к краю дивана, наслаждаясь ощущением тепла чужого тела и второй руки старшего на своей талии.       Яги довольно долго думал, тот ли настал момент. Бегал взглядом к циферблату часов и обратно, пытался понять, не почувствовал ли Девятый какой-то опасности, проверял, в каком состоянии находится ранее перевязанный бинтами участок корпуса и пробитая пулей рука. Ну не может же быть такого, что ни о чём больше не надо беспокоиться, не так ли? Последние сомнения в действиях отмёл Изуку, видно, почувствовавший напряжение человека рядом, а потому прижавшийся к наставнику ещё больше, как бы пытаясь успокоить.       В тот момент Орумайто даже не понял, как его рука соскользнула с талии преемника на его бедро, а тишину в комнате нарушил хрипловатый голос:       - А ты ведь мне всё ещё должен, мальчик мой.       Тот легко улыбнулся и хмыкнул так, будто вовсе не был удивлён и даже ожидал такого развития событий. На деле же он не только ожидал, но и специально подстроил ситуацию таким образом, чтобы мужчина больше не сомневался в себе. Наверняка блондин думал, что по-настоящему хищный огонёк в голубых глазах, глядя в который уже мысленно чувствуешь, как тебя нагибают, невозможно заметить. Другим то может быть и нет, а вот Деку очень даже. И, к чёрту, юноша бы нагло врал, если бы говорил, что у него самого подобный взгляд не вызывал фантазий или трепетного ощущения в животе.       Оба слишком хорошо знали друг друга, чтобы теряться в неловкости, Поэтому зеленоволосый поворачивается к Тошинори лицом, показывая ему озорную полуухмылку и тихо лепеча:       - Ты хочешь, чтобы я вернул должок прямо сейчас?       - Возможно.       - Тогда,.. - тон парня стал уже нескрываемо заигрывающим, а сам он обхватил руками тонкую шею и принялся шептать прямо в чужие губы. - Можешь не сдерживать себя, Тоши.       Кудрявый всегда знал, как сорвать у Яги абсолютно все остатки тормозов. Потому что тот уже в следующую секунду наваливается телом на любимого, тем самым оказываясь над лежавшим спиной вниз игривым мальчишкой, и впивается в его сухие губы, как уже давно хотел сделать.Возбуждение у обоих нарастало с довольно высокой скоростью ввиду отсутствия подобных вещей относительно долгое время, это то и побуждало действовать резче, быстрее. Терпения попросту не осталось.       Футболку с парня почти что сорвали, начав собственнически кусать и целовать его плечи и шею. Всё по-настоящему своё светловолосый привык отстаивать. Его сокровище, его любимое блюдо, его юный Мидория наконец-то был доступен, можно полноценно чувствовать его, полноценно доказывать то, что, казалось бы, и доказывать не надо: Девятый принадлежит Восьмому и никому более. Стоило ли упоминать, что последний упомянутый ревновал младшего даже к шести первым прошлым обладателям Одного-за-всех? Наверное, не стоило.       Изу скоро исполнится семнадцать, а этого совершенно не видно. Наверное, в частности из-за того, как умело он сначала расправляется с одеждой наставника и потом сразу же залезает рукой ему под боксёры, одаривая твёрдый член нужной лаской, от чего Тошинори крупно вздрагивает, чуть не соскальзывая с дивана, и издаёт тихий стон. Зеленоволосый довольно ухмыляется и резко стонет сам от неожиданной стимуляции сосков - месть никто не отменял.       - Неужто ты уже настолько возбуждён, мой мальчик? Мы ведь только начали. Ты давно уже не невинный, мог бы продержаться и подольше.       Юношу больше всего заводили грязные слова, и Всемогущий бесстыже этим пользовался. Иначе бы не заставил его кончить в первый раз от одной лишь фразы:       - Я сомневаюсь, что ты не хочешь, чтобы я отымел тебя как свою собственную грязную шлюху здесь и сейчас.       Изуку смирился, что тут всегда будет находиться в проигрышной позиции. Он - современный подросток, открытый к различным вещам лучше, чем Орумайто, так что разрядку может получить быстрее и многими различными способами. А вот с бывшим Номером Один прокатывало только одно - слияние с любимым. Благо, последний никогда не сопротивлялся.       Быстро избавиться от всех остатков одежды друг на друге было вполне по силам обоим. И когда это было сделано, Яги с самодовольной ухмылкой про себя отметил вновь проявившийся стояк преемника, когда тот прижался к нему всем телом и обвил ногами бёдра партнёра. Головки их членов соприкоснулись, и оба тихо простонали в унисон, глядя друг другу в глаза.       - Как всегда нетерпелив.       - Сказал человек, который может трахнуть меня в любую секунду, - парирует Мидория, наматывая на указательный палец правой руки одну из чётко выделяющихся из копны светлых волос передних прядей.       - В этот раз я намерен растянуть удовольствие, - рука героя в отставке было легла на ягодицу зеленоглазого, как сразу же была перехвачена за запястье грубоватой от шрамов рукой юноши.       Деку поднёс руку любимого к своему рту, почти утыкая тонкие пальцы себе в губы.       - Растяни лучше меня.       Изу не был тем пассивом, который просто принимал ласки, только в дни, когда он уставал настолько, что просто не мог ничего толком придумывать. Парень всегда считал, что оба должны вносить свой вклад в процесс, хоть блондин вовсе не был против взять всё действо на свои плечи. Иногда, к слову, в буквальном смысле, ведь брать невероятно податливого Девятого, когда его ноги были закинуты на плечи, Тошинори любил не меньше.       Но то, как веснушчатый заигрывал с ним после долгих перерывов - чуть ли не сокровище. А поддаваться ему было вдвойне приятнее, ведь тот никогда не оставлял голубоглазого без невербально обещанного. Вот и сейчас Яги покорно протолкнул пальцы в рот протеже, обильно смачивая их слюной, позже с хлюпом их вытаскивая и вводя без предупреждения сразу два в анус кудрявого.       Тот простонал и инстинктивно вжался в Орумайто, укусил его плечо то ли от боли, то ли с целью сдержать ещё более громкие звуки. Светловолосый почувствовал напряжение тела в своих руках и сбавил темп руки, чтобы оба пальца плавно проскальзывали глубже и глубже.       Они оказались в такой позе, где Мидория сидел на коленях Восьмого и обнимал его шею руками, а таз - ногами, пока последний осторожно растягивал младшего уже тремя пальцами и мягко поглаживал второй рукой чужую поясницу в качестве некого успокоения во время процесса. Тут раздался тихий голос парня, почти что стон:       - Прошу…       И лишних слов было не обязательно, всё понятно сразу и без дополнительных объяснений. Изуку сначала почувствовал пустоту в себе, а после мягкое касание влажной подушечки пальца к его щеке и услышал сладкий шёпот прямо на ухо:       - Мне снова нужен твой ротик       И вот уже Деку покорно сосёт пальцы, оставляя на них как можно больше слюны, ведь знал, что она будет использоваться вместо отсутствующей у них смазки. В следующую минуту Тошинори уже покрывал этой слюной свой член, а ещё через несколько секунд взял в обе руки бёдра зеленоволосого, чтобы поднять его немного выше своей головы, заставляя оторваться от порядком искусанного плеча.       - Тебе это точно понравится, моя пошлая зверушка.       Светловолосый одним рывком натягивает юношу на свой член и быстро затягивает в глубокий поцелуй, чтобы наружу не вырвался громкий стон-полувскрик, который мог, мягко говоря, доставить немало заморочек возлюбленным позднее.       Всё таки, поцелуи в качестве блокатора звука - тоже их невербальная договорённость. Как и правило, гласящее, что сколько бы кто ни кончал, они будут наслаждаться друг другом до полного износа.       Поэтому, когда младший после нескольких достаточно грубых толчков кончает, а Яги, спустя время, за ним, никто не останавливается, а лишь берёт паузу на продумывания плана на последующие заходы, которых могло быть огромное количество с их то выносливостью.       К слову, на следующий день они оба спали почти что не до вечера, а потом слушали шуточные жалобы друг друга на различные боли в разных местах на теле.       Тоши совершенно не жалел, что заставил тогда любимого остаться в долгу.