Я не хотел убивать тебя, Берти...

Иван смотрел с обожанием, с какой-то непонятной жадностью на парня, который мирно спал на кровати. Стоило ему только дотронуться до его тела, как из пухлых губ вырывался тихий стон. Стоны Роберта были лучшим бальзамом для ушей. Вот, снова Реон провёл большим пальцем по шеи парнишки, дабы услышать заветный стон. «Ах.» — в нём было что-то необычное, что-то волшебное, не от мира всего. Такое сладкое, как губы, которые Иван так любит целовать. Губы, которые так нежно ласкают головку его члена. Губы любимого человека. Иван заметил, как Берти пошевелил пальцами. Иван опустился на край кровати. Он поставил чашку с молоком на тумбочку и рысью приблизился к лицу своего мальчика. Кудрявый малыш невинно похлопал пышными рестницами, чуть разомкнув манящие губы, зевнул. Иван следил за каждым движением своего Берти. «Берти» сокращённо от «Роберт». Иван любил называть его так. В имени «Берти» было что-то сладкое, невинное, что-то такое, что заставляло сердце сжиматься, а на языке появлялся необъяснимый вкус. — Ваня, ты хочешь снова изнасиловать меня? — нежный, трепетный звук, подобный мелодии, вышел из уст Берти и ненадолго засел в голове Ивана. — Нет, мой мальчик, на этот раз я просто свяжу тебя, — спокойно ответил Реон. Он потянулся за чашкой с молоком. — Ты решил напоить меня? — осторожно спросил Берти. Он чувствовал, как внутри сжимаются органы дыхания. Было тяжело дышать. Иван незаметно подсыпал в чашку какой-то порошок, который быстро растворился в молоке и протянул парню. — Лакай языком, — строго сказал он. Роберт принялся лакать молоко, словно кот. Вкус молока был горьким, нет, оно было не прошисшее. С каждым захлёстом, необычный вкус всё глубже впиявливался в язык. Горло обжигало. В один момент Роберт не мог сфокусировать взгляд на Иване. Его лицо ему казалось размытым, как и всё остальное. Берти поморгал, от этого зрение не улучшилось. Он отстранился от чашки, резко лёг на спину. Роберт тяжело дышал. — Пей говорю! — Иван схватил его за горло. Роберт открыл рот, хватая больше воздуха. В него залилась непонятная смесь. Парень задыхался. Последующие минуты он бился в агонии. Потом всё потемнело, тело расслабилось. Роберт открыл рот и выдавил последний стон. — Я не хотел тебя убивать, Берти! Слышишь? Не хотел! — как будто очнувшись от глубокого сна, Иван кинулся к Роберту. Он начал бить его по щекам, целовать мёртвые губы. — Это был не я! Те шрамы, отставленные на твоём теле делал не я! Это кто-то другой! Не я насиловал тебя, слышишь?! Не я подсыпал в молоко эту отраву! Слышишь, Берти? Я не хотел убивать тебя… — Иван схватил Роберта за волосы и примкнул к губам. С уголка губ текла кровь. Вскоре весь рот был наполнен красной жидкостью. Иван так и остался плакать, прижавшись к лицу мёртвого «Берти».