Художник-неудачник

Засыпал Сокджин с телефоном в руках, всё ещё пролистывая немногочисленные фотографии нового знакомого. Он быстро переименовал его в телефонной книге и также забил номер лучшего друга, который уже выучил наизусть, и номера родителей. Там было ещё несколько номеров из разряда "какой-то телефон, надо отдать Т", "нужно сбагрить кому-то" и так далее. Видимо, другие телефоны, о которых заикнулся Джун. Откуда у него их столько? Джин, конечно, подозревал, что его новый знакомый (предмет воздыхания) как-то связан с какими-то не очень правильными, даже криминальными вещами, но предпочёл разобраться с этим потом, когда вновь встретит его. Хотя зачем им снова видеться? Вдруг этот вопрос резанул по душе Сокджина. И правда, зачем? Джун, конечно, помог ему, спас от идиотов - спермотоксикозников, отдал свою кофту, хотя на улице было достаточно прохладно, чтобы идти без неё, отдал без всяких зазрений совести и раздумий почти новый телефон. И всё для чего? Почему? Не уж-то он просто такой добрый и щедрый? Да быть такого не может. Хотя с другой стороны, если бы он чего-то и хотел бы от Джина, то уж точно бы взял всё, что вздумается, ещё тогда, когда прогнал хулиганов. Но он благородно (вообще можно такое о нём говорить?) помог бедному художнику, так ещё и проводил до дома. Даже обнимать на прощание не стал,а только волосы растрепал. Локоны слегка пропахли сигаретным дымом, что Джина совсем не волновало. Они точно встретятся. Вряд ли в ближайшее время, но точно встретятся. Джин намеревался отдать телефон. Кофту - ещё раздумывал. Она была огромной, такой, что в ней можно было утонуть худому тельцу Сокджина. Ким укутался в одеяло, зачем-то продолжая листать галерею, мечтательно улыбаясь. Он поймал себя на мысли, что пора спать только в глубокой ночи. - И как я не заметил, что прошло столько времени?.. - Джин хлопнул себя по щеке и тут же зажмурился, шипя. По этой щеке его лупил один из хулиганов. Про живот и рёбра бедный художник вообще молчал, болезненно осторожно ощупывая нарастающие шишки и темнеющие синяки. Будет больно. И завтра, и в ближайшие пару дней. С тяжёлыми мыслями Джин утонул во сне, сжимая в руках телефон. Ему никогда ничего не снилось, что довольно странно для такого творческого человека. Для Джина это же было наоборот самым удачным стечением обстоятельств. Полная пустота и тишина успокаивали, давали расслабиться и отвлечься от всего безумия, что творилось в реальной жизни. Пустота была его вдохновением. Джин спокойно мог подскочить посреди ночи и пойти рисовать, ещё даже не до конца проснувшись. Это случилось и в этот раз. На часах мигало 3:49. Парень проспал только пару часов, пока не очнулся с жутким желанием порисовать. Он, сонно потирая глаза рукой, сел перед холстом, зажигая несильно ярки свет над собой. Жаль, что свежие краски разбились, он бы смог порисовать ими. Пришлось довольствоваться тем немногочисленным (СИЛЬНО многочисленным) количеством что были у него дома. На самом деле о наборе принадлежностей Джина мог мечтать любой художник. Сотни оттенков, десятки разных кистей для разных красок, чуть ли не под каждую баночку было по кисти, кучи пустых холстов и стопки неиспользованной пока бумаги. В маленькой комнатке, которая когда-то была гардеробной, сейчас складировались немногочисленные работы парня. Некоторые ему уже сильно разонравились, и он даже подумывал от них избавиться, но сильная рука Тэ не позволила. Он всё кричал, что это шедевры, и у Джина уже глаз замылен, что он перестал замечать, какую красоту творит. Сокджин всегда ругался с ним, но долго не мог злиться на друга. Всё же Тэ уговаривал его набрать побольше работ и попробовать открыть свою выставку. Всё равно все директоры и менеджеры знали его как прекрасного, добродушного и справедливого критика. Джин достал баночку с немного помутневшей водой и начал рисовать то, что первое приходило в голову. Сначала фон. Полосы оранжевого, красного, немного зелёного и желтого цветов создавали размытую картинку. Центр всё также оставался белым ореолом. Рука сама плясала по холсту, Джин даже не задумывался, что делает. Портрет вырисовывался сам собой. Довольно длинный, худой нос, острый контур глаз, брови слегка небрежные. Джин наклонил голову в сторону, наблюдая за портретом, медленно выплывавшим из под его кистей. Спустя полчаса уже появились отросшие волосы непонятного неестественного цвета, неаккуратно свалившиеся на лоб и глаза, наполовину всё же убранные назад. Спустя ещё какое-то время появились пухлые губы, слегка приоткрытые и едва показывающие нижний ряд зубов. Ухо с серёжкой вписалось как нельзя кстати. Пёстрая рубашка с ярким принтом не отвлекала от самого человека на портрете, а даже скорее сливалась с фоном, просто дополняя композицию. Никаких чётких и резких линий. Только полёт фантазии и вдохновения. И вот он дорисовывает глаза. Джин сделал их слишком реальными, как будто смотрят в душу. Он даже испугался сам, отойдя на пару шагов назад от своей работы. Джин невольно улыбнулся. Работа получилась неплохой, очень даже. На часах едва-едва перевалило за шесть утра. Сна ни в одном глазу. Живот ныл от синяков, но сейчас это не волновало. Сокджин быстро достал телефон, зная что Тэхён точно не спит. Он всегда вставал рано, чтобы заскочить в спортзал перед работой. Парень часто уламывал Джина пойти с ним, но он всегда отказывался. Физическая активность не для такой нежной натуры, как Сокджин. Его руки созданы только для творчества и искусства, а не для того, чтобы тягать разные железяки. Не дай бог на этих нежный пальчиках появятся мозоли! Нежное сердечко не выдержит! Джин встал ближе к портрету и быстро сфотографировал его, а потом и себя на фоне с улыбающейся моськой. Только на фото он заметил немного потёков и мазков краски на своих щеках и пальцах, показывающих знак мира. Так усердно и сосредоточенно рисовал, что даже не заметил, как испачкался. Он отправил две фотографии другу и отложил телефон. Секунду спустя что-то больно стрельнуло в мозг. Кому он отправил?.. Быстро открывая сообщения, Джин взвизгнул, закрывая рот ладошкой. Он отправил не тому контакту. Вместо "Тэхёнчик - солнышко" фотографии улетели "Тот, кто меня спас". Твою мать. Джин зачертыхался. Он редко в своей жизни использовал мат, но в этот раз это было более чем уместно по мнению парня. Он хотел было быстро удалить сообщения и что-то написать на манер "Ой, не туда отправил", но было уже поздно. Он появился в сети в тот же миг. А на фотках довольная рожа Сокджина, измазанная красками, и портрет этого самого спасителя. Джин удалил сообщения в надежде, что тот не успел их прочесть. Немного переведя дух, Джин отправился в ванную, чтобы смыть краску, и по дороге отправил Тэ фотки. Трижды перепроверив. Теперь точно правильно. Ответ не заставил себя долго ждать. Тэхёнчик - солнышко: О БОЖЕ МОЙ! СОКДЖИН МАТЬ ТВОЮ!

Я:

Что? Тэхён~и, так плохо?

Не молчи!

Тэхён~ииии

Тэхёнчик - солнышко: Прости, подход делал с гантелями Как Сокджин и думал, Тэхён снова в зале убивается. Тэхёнчик - солнышко: Какой там плохо?! Это просто шикарно! Я в восторге, Сокджин~щи!

Я:

Правда?

Не знаю, что на меня нашло, посреди ночи опять проснулся...

Тэхёнчик - солнышко: Меня больше волнует не когда ты это написал, а кто этот красавчик с портрета? ;)

Я:

Ох, Тэ, отстань

Вечером расскажу, когда зайду

Тэхёнчик - солнышко: С нетерпением буду ждать! хохо Джин хихикнул смывая остатки краски с щеки и наконец откладывая в сторону телефон. Сначала парень не хотел рассказывать Тэ о том происшествии вечером, но, немного поразмыслив, решился таки. Тэхён же не отстанет от него с расспросами про фигуру на портрете, да и тем более маленький синячок на скуле всё же прорисовывался. Ох и тяжёлая была рука у того недоумка. Наконец, оттерев надоедливую краску от кожи, Джин быстро собрался. Он надел совсем тонкую водолазку и тёмные джинсы, покрутившись перед зеркалом. Через отражение в глаза бросилась та самая кофта, бережно сложенная на стуле. Надеть или нет?Джин примерил прямо поверх водолазки. Выглядело непллохо, очень даже. Пусть и непривычно, но Джину даже шло. Мешковатая одежда придавала его хрупкому образу ещё больше нежности и утончённости. Джин покрутился вокруг себя, осматриваясь ещё раз. Накинул на плечо небольшой рюкзак. Любимый был испачкан красками и уже лежал в ванной, отмокая от разводов. - Неплохо, - заключил парень и кивнул в такт своим словам и мыслям. Так и пойдёт. Сокджин обернулся к сохнущей картине. Она всё же получилась как никогда хорошей. Даже с анатомией не напортачил, чем грешил в более ранних работах. Вновь голову посетила мысль о том, что Джун прочёл те сообщения. Нет-нет-нет. Даже не начинать об этом думать. Подумает ещё, что Сокджин в него втюрился. Ну и что, что так и есть? Намджуну об этом знать необязательно! Да и никому необязательно, кроме самого сошедшего с ума Сокджина. Это ж надо было - влюбиться в хулигана, курящего, ругающегося по чём свет стоит, связанного с каким-то криминалом, с такими светлыми волосами, сильными руками, волшебными, просто неописуемыми глазами... Так стоп. Мысли улетели куда-то не туда. Джин сильно потряс головой, отгоняя весь этот бред, и тут же схватился за волосы. Ноющая боль догнала парня. Всё же ночное происшествие не прошло бесследно. Да и в зеркале, когда художник переодевался, было видно пару темнеющих пятен на сухом худом животе парня. Глубоко вздохнув, Джин зажмурил глаза, отгоняя болезненные ощущения. Пора отправляться на прогулку, а за ней и на новую выставку, на которую его так звали. За то время, пока Джина не будет дома, картина должна высохнуть, и тогда её можно будет отправить пылиться к остальным, дожидаться участи, когда Ким всё же осмелится подать заявку на открытие своей галереи хотя бы на неделю. Свежий воздух ударил в нос, заставляя остановиться на пару секунд и насладиться прохладой, окутывающей не только снаружи, но и внутри, и зажмуриться. Джин почувствовал, как едва дрогнули кончики пальцев от такой приятной неги. Он неторопливо двинулся в сторону парка, чтобы пройтись там с часок-другой, наблюдая за просыпающимся городом. Было 6:34. К началу десятого часа светловолосый уже приближался к картинной галерее, где выставлялся какой-то неизвестный художник. О нём было мало что известно, так что Джин готов был подойти к своей работе со всей строгостью. Он вообще не любил хвалить художников, но и оскорблять сильно не умел, потому его критика никогда не вызывала какой-то особо бурной реакции со стороны авторов. Все всегда мило благодарили его либо в соцсетях, либо при встрече, пожимая руку и уважительно кланяясь. Это всегда смущало Джина, он ведь не был каким-то старым влиятельным дядькой, перед кем нужно было так распинаться. Иногда по привычке тоже кланялся в ответ художникам, вызывая у них либо смятение, либо смущённую улыбку. Работы этого автора Джину не совсем нравились. Передача цветом получалась не очень красочно, довольно тускло и слабо для художника, который осмелился выставлять свои работы на всеобщее обозрение. Некоторые картины вообще казались незаконченными, брошенными посреди дела. Несколько людей, также страстно, похоже, любивших искусство, как и Сокджин, бродили от одной рамки до другой, что-то тихо обсуждая между собой и записывая в блокнот или зарисовывая. Молодые художники. Ищут вдохновение в любом месте, до которого дойдут ноги. Джин остановился перед одним полотном. Яркий пёстрый фон, на котором почти потерялась тонкая женская обнажённая фигура. Она была лишь очертаниями, грань разврата не была перейдена, но всё же что-то не нравилось Джину здесь. Он сильно задумался, хмурясь и рассматривая картину. Что-то ему однозначно нравилось, а что-то в то же время отталкивало. Очень спорная работа. Парень сто процентов не повесил бы её у себя (хоть он вообще мало что мог повесить у себя из всех картин мира), он даже не мог дать адекватную оценку этому художеству (возможно, от слова худо). Из раздумий над произведением и какой-то критической статьёй о нём Джина вывел тихий звук пришедшего уведомления. Джин неторопливо потянулся в карман, не отрывая взгляда от полотна и всё ещё что-то надумывая, когда увидел отправителя и сжал губы в тонкую полосочку. Тот, кто меня спас: Чего удалил? Я даже глянуть не успел ;( Воздух из лёгких выкачал насос. Джин чуть не поперхнулся слюной, поспешно убирая телефон в карман. Ему показалось, нет, он не мог ему написать. Это просто мог сделал плохую шутку. Наверное, мама что-то написала, а ему показалось... Да что ему могло показаться? Сокджин вновь посмотрел на горящий экран. Точно он. Точно то сообщение. Не показалось. Джин сглотнул вязкую слюну, судорожно вздохнув и отправил ответ, быстро клацая по экрану.

Я:

Да это было не Вам, извините

Ответ пришёл незамедлительно, заставляя Джина всё же поперхнуться. Тот, кто меня спас: Я же не такой старик, чего на Вы? Пришли ещё раз, мне уже жесть как интересно. Надеюсь, там не было голых фоток? А то я вдвойне расстроюсь XD Шучу!

Я:

Нет, не голые фотки. Я такого не делаю вообще-то

Не пришлю

И зачем только Сокджин начал о чём-то оправдываться перед этим... Этим... Непонятно кем? Джин хихикнул, перечитывая его сообщения, зачем-то представив, как он это говорит вживую пожёвывая фильтр сигареты и ухмыляясь уголком рта. Его смеющийся взгляд заполонил все мысли, из-за чего Джин решил покинуть галерею. Писать статью дальше он не мог, не мог думать ни о чём нормальном, кроме этих долбанных сообщений от Джуна. Посидев около часа на скамейке в парке и приводя себя в порядок, Джин вновь просматривал галерею. На этот раз он рассматривал фото, где тот парень был в той самой толстовке, в которую сейчас кутался Джин. Она шла её хозяину намного больше, чем Джину. - Всё же нужно будет отдать её, - хмыкнул Джин, сжимая пальцами край толстовки. Она была настолько огромной, что прикрывала парню ягодицы. Джин нескоро отложил телефон, мысленно отругав себя за поведение какого-то неадекватного сталкера. В конце концов, чего он так зациклился на этом парне? Видел его один раз, и то, в такой сомнительной ситуации... Светловолосый вновь дёрнул головой и зашагал в сторону знакомой лавочки. Зайдёт сейчас, а не вечером, а потом вернётся в галерею, чтобы закончить критическую статью. Всё же ему за это платят, пусть немного, но платят. Один из журналов об искусстве нанял Джина ещё пару лет назад, как молодого критика-художника-искусствоведа. Сокджину нравилось это делать, писать статьи, потому он довольно сильно держал за свою работу. Директор хвалил парня, но при том, чем лучше принимали читатели статьи Джина, тем больше работы подбрасывал ему начальник. Однажды Джину пришлось посетить аж три выставки за пару часов, от чего статьи получились немного скудными, но всё же сносными. Директор тогда не обрадовался, что светловолосый не успел. Но понял, что нагружать его так и дальше может стать фатальной ошибкой. Теперь лишь одна выставка в день, и то не в каждый. Джин доплёлся до магазина Тэ. Пара покупателей лениво слонялись между стойками и стеллажами, а Тэхён грустно листал ленту соцсетей. Дождавшись ухода ненужных слушателей, Джин подлетел к другу за стойку, крепко его обнимая. - Воу, полегче, Сокджин~щи! - хохотнул парень, также крепко прижав друга к своей груди. - Ты давно тут бродишь? Прости, не заметил твоего прихода сразу... - Ой, недолго, не переживай. Мне столько тебе нужно рассказать!.. Глаза Джина блеснули привычным задором, уже ставшим родным для Тэхёна, а радужка самого Тэ вспыхнула огоньком интереса. Как и обычно перед рассказами Сокджина. Тэ внимательно выслушивал все ужасные похождения Сокджина прошлым вечером, со всеми мельчайшими подробностями (Джин даже толстовку с водолазкой закатил, показывая синяки, и тыкал маленьким пятнышком на скуле прямо в лицо другу), и не забыл упомянуть про своего спасителя, новый телефон и толстовку. Тэ лишь удивлённо охал и ахал, прикрывая лицо руками и едва касаясь кончиками пальцев до искалеченного тела друга, будто пытаясь понять, настоящие они или нет. Он никогда не сомневался в историях Джина, но это и вправду была больше похожа на сказку. - Ну он красавчик, - заключил в конце концов Тэхён. - Да я знаю, - ляпнул Джин, тут же заливаясь краской и закрывая лицо руками. - Тут бы и я влюбился, если честно, - задумчиво произнёс парень, тут же уворачиваясь от маленького кулачка светловолосого. - Ничего я не втюрился! - хмыкнул парень, скрещивая руки на груди. - Да-да, поэтому ты до сих пор гоняешь в его толстовке с его телефоном и пишешь его портрет среди ночи... Так ещё и отправляешь ему... - Это было случайно! - просвистел тоненько Джин, на нормальный голос это было мало похоже. Телефон в кармане тихо прозвенел несколько раз, новые сообщения. Джин, подрагивая, достал девайс из кармана. Тот, кто меня спас: Ну чего ты такой противный! Я ведь просто посмотреть хочу! Встретимся сегодня по твоей дороге домой? Сердце пропустило пару ударов, а Джин тихо взвизгнул.